Актриса Ольга Кузьмина — о сериале «Люба Управдом»: «Люба — это та самая героиня, на которую хочется равняться»
Расскажите, как в вашей жизни появился сериал «Люба Управдом». На эту роль был кастинг или авторы сразу имели в виду вас?
Честно говоря, я не знаю, насколько большой планировался кастинг и проходил ли он вообще — это, наверное, лучше спросить у авторов. С моей стороны было так: мне пришло предложение, и я поехала на пробы, где познакомилась с режиссером — Алексеем Николаевичем Ляпичевым. Мы с ним долго разговаривали на тему жилищно-коммунальных проблем. Кто с чем сталкивался, кто как к этому относится, проявляет ли инициативу — борется или нет. Такая интересная дискуссионная беседа. Я еще думаю: а сами пробы когда будут? (Смеется.)
Потом я всё-таки сыграла подготовленную сцену — мы записали несколько дублей, поблагодарили друг друга и разошлись. Мне вообще изначально очень понравился материал и с режиссером мы быстро нашли общий язык. И я подумала: было бы классно, если бы этот проект в моей жизни состоялся. Поэтому и обрадовалась, когда узнала, что меня утвердили. А уже во время съемок Алексей Николаевич мне сказал, что после моих проб больше никого и смотреть не хотели, потому что именно так он себе и представлял Любу, я абсолютно в нее «вписалась».
Люба — активная, инициативная женщина. Это хорошие качества, но в сериале показано, как она всё же «причиняет» добро. В чём для вас интерес играть такую героиню?
«Причиняет добро» — точно сформулировано. На самом деле, интерес очень большой. На мой взгляд, любая роль должна нести какую-то миссию и посыл в мир. Чтобы люди, посмотрев на героиню, сделали для себя определенные выводы или хотя бы просто получили заряд хорошего настроения. А в нашем сериале сочетается всё: и положительные эмоции, и замечательный сценарий, увлекательный. И с визуальной точки зрения, мне кажется, зрителю будет интересно. Вся история снята в стиле мокьюментари — это когда камера как бы «подглядывает» за героями. И тут каждый зритель вместе с оператором-журналистом станет невольным участником жизни Любы и происходящих вокруг нее событий. Будет не просто наблюдать за происходящим со стороны, а почувствует себя «внутри» этой истории.
Если возвращаться именно к героине, то самый главный интерес для меня в том, что таких людей, как Люба, очень мало. Которые не игнорируют чужие проблемы, а обязательно помогают Они не воспринимают это как какие-то сверхусилия над собой, а просто живут этим. Мы привыкли к слову «героиня» в кино, но мне кажется, Люба — это та самая героиня из народа, на которую хочется равняться . В жизни в силу разных обстоятельств мы часто проходим мимо, вспоминая, что инициатива наказуема, что лучше не лезть, а то ещё по шапке прилетит. А Люба — тот самый человек, который всегда готов протянуть руку помощи, разобраться в ситуации и всех примирить. У меня даже родился для неё девиз — «понять и помочь».
Есть ли у вас в окружении знакомые, похожие на Любу? Как думаете, откуда у таких людей желание всех защитить и всё изменить?
Это всё же собирательный образ. Она очень живая, очень узнаваемая — и по характеру, и по тому, как сталкивается с проблемами, типичными для жителей больших многоквартирных комплексов. У меня была такая подруга. Она никогда не проходила мимо, обязательно всем помогала, включалась в общественные дела, даже если это её вообще никак не касалось. С радостью и энтузиазмом прикладывала усилия, чтобы помочь другим людям разобраться.
Я сама живу в многоквартирном доме, и у нас там тоже есть очень активные люди. В общем, существование такой Любы — невыдуманная история. Возможно, она чуть идеализирована, но в основе — реальная жизнь.
Вы часто работаете в комедии и хорошо чувствуете этот жанр. Насколько он для вас органичен? Есть ли ощущение, что индустрия видит вас прежде всего как комедийную актрису, а вам хотелось бы чего-то еще?
Я уверенно чувствую себя в комедии — знаю, как она устроена технически, понимаю комедийный ритм и чувствую этот жанр. Наверное, поэтому продюсерам проще приглашать меня в комедийные проекты. И тем не менее, я считаю себя многожанровой актрисой. Верю и надеюсь, что у меня случится и большая драматическая роль, потому что это во мне тоже есть.
Скотт Седита в книге «Восемь комедийных характеров» предлагает свою классификацию комедийных персонажей, по которой можно разобрать многие ситкомы. Как вы относитесь к таким системам и как разбирали Любу для себя?
Как мне показалось, Скотт Седита в своей книге разбирает характеры с точки зрения типажей в классическом ситкоме, где делается упор на некую карикатурность. Нашу же историю я бы не стала ставить в рамки стандартного ситкома. Она гораздо шире. В Любе как в героине сочетается огромное количество качеств. Она и ранимая, и чувственная. У нее есть семейные сложности, из которых она пытается выкарабкаться. А ее комедия строится на несоответствии: она очень хочет помогать, но мир большой, а она маленькая, и не всё получается. Поэтому, на мой взгляд, она многограннее, чем какой-то конкретный комедийный архетип.
Но книга, которая мне помогла, действительно была — это «Разбор роли» Ильи Кожухаря. Он рассматривает актерское мастерство через призму классической психологии. Идея в том, что мы все в той или иной степени невротики, и Люба, как мне кажется, свои невротические потребности закрывает через помощь другим.
В эти новогодние каникулы вся Россия будет смотреть нового «Чебурашку». Учитывая огромный успех фильма, как ваша карьера изменилась после него? Вы подарили персонажу свой голос, и профессиональное сообщество об этом хорошо знает, а как дела обстоят с простыми зрителями? Вас ассоциируют со сказочным персонажем?
Да, ассоциируют Очень любопытная реакция у детей. Они с недоверием смотрят и спрашивают: «Это ты — Чебурашка?» Ведь они видят обычную женщину, которая говорит обычным голосом. Просто, наверное, нотки какие-то просвечиваются. Но как только я переключаюсь на голос Чебурашки, у них глаза превращаются просто в два пятака! И случается когнитивный диссонанс: они слышат Чебурашку, но не видят его, и не могут понять, как вообще этот персонаж совместим со мной. Это забавно и, конечно, мне приятно.
Вы рассказывали, что перед пробной записью «Чебурашки» слушали озвучку Клары Румяновой. Что из ее интонаций вам было важно взять, а что вы придумали сами?
Когда были пробы голоса, я ничего не добавляла от себя, ведь Чебурашку придумали не мы — он уже был создан и оживлен. Он уже разговаривал. Поэтому изначально я ставила себе внутреннюю задачу воспроизвести голос максимально близко к советской версии. Но если пройтись по всему мультфильму, там у Чебурашки наберется, ну, десяток фраз. Он был немногословен. А в нашем фильме он начинает активно говорить. И если в первой части Чебурашка всё-таки еще такой детеныш, восприимчивый, познающий этот мир и себя, то во второй — по сценарию он взрослеет, переходит в подростковый период. В голосе тоже хотелось передать немножко дерзости, какой-то большей уверенности в себе. Поэтому здесь с историей чуть меняются и посылы, и интонации. Но в целом ощущение оригинала Клары Румяновой всё равно у меня где-то на подкорке остается — оно сидит как база, как основа.
Есть ли у вас любимые советские актрисы озвучания, которые вас вдохновляют?
Если честно, я как-то об этом не задумывалась и даже не могу точно сказать. Но, наверное, я бы назвала Клару Румянову. У нее уникальная история с голосом — она в какой-то момент заболела, у нее «поломался» голос и стал таким, каким мы его знаем. Для меня это история нового витка карьеры после, казалось бы, трагических событий: когда актер теряет свой инструмент, но при этом приобретает новую жизнь в профессии. Наверное, вот это меня больше всего вдохновляет.
Вы рассказывали, что на съемках первого «Чебурашки» вы не просто озвучивали персонажа, но и были в кадре. Как проходили съемки второго фильма?
Да, я тоже была в кадре, но мы пошли немножко другим техническим путем. Если на первом «Чебурашке» я была непосредственно на съемочной площадке, то на съемках второго мы поняли, что мое присутствие там необязательно. Достаточно в студии звукозаписи поставить вокруг меня несколько камер и во время озвучания также записывать и мои эмоции, которые потом используют в анимации.
Часто говорят, что детям актеров очень повезло — им читают сказки разными голосами, устраивают домашние спектакли. Есть ли у вас в семье такая традиция? Или вы актриса на работе, а дома совсем другой человек?
В обычной жизни я действительно не актриса. Есть ощущение, что если человек актер, то он и дома всё время должен что-то изображать, скакать, читать стихи, быть максимально демонстративным. Это вообще не я. Я интроверт, мне комфортно в тишине и спокойствии. Не люблю повышенного внимания к своей персоне. Да, я веду соцсети и могу поделиться там какими-то сторонами своей личной, обыденной жизни. Но стараюсь делать это очень дозированно.
А что касается профессионального инструмента — да, благодаря профессии он у меня довольно широкий. И у нас действительно есть традиция читать. По утрам за завтраком с мужем я вслух читаю стихи. А по вечерам мы укладываем младшую дочку спать, со старшим сыном и мужем откладываем все гаджеты, включаем торшер, и в этой уютной атмосфере я также вслух читаю какую-то книгу. Если там есть разные герои, я, конечно, так или иначе меняю голос, чтобы создать визуал того мира, в который мы погружаемся.
Какие книги вы читаете детям? Замечаете ли, что сказки из детства взрослых сегодня детям уже не так интересны?
Наверное, да. Всё равно сейчас мышление у детей немного другое. Время меняется, люди меняются, и я это замечаю. У них клиповое, быстрое восприятие информации, это очевидно. Сейчас моему старшему ребенку 12 лет, и я выбираю литературу, которая может его мотивировать, которая рассказывает о реальных людях, находящих цель и идущих к ней. Так мы прочитали книгу Юлии Пересильд «Это космос, детка». Я так или иначе я имела к проекту «Вызов» косвенное отношение — я проходила медосмотр, но по медицинским показателям не прошла отбор, а Юля оказалась настоящей героиней и действительно слетала в космос. Так что мне это было интересно с профессиональной позиции, а сыну — просто с точки зрения того, как это вообще возможно. Мы с огромным удовольствием погрузились в эту историю.
И потом нам захотелось узнать еще о героических людях, которые преодолевали себя и достигали вершин, и мы прочитали автобиографию Нирмала Пурджи — альпиниста, который взошел на 14 восьмитысячников. Потом мы решили уйти в художественную историю и сейчас читаем «Пепельный дом» Ангарада Уокера — таинственную, немного мистическую книгу. Так что мы не придерживаемся только классической литературы, которую положено читать в том или ином возрасте, а ориентируемся на интересы — на то, к чему лежит душа. Ведь именно это и помогает привить любовь к книгам и чтению в целом.
У ваших детей десятилетняя разница в возрасте. Насколько это непросто для родителей?
Мне кажется, это идеальная разница в возрасте. Сейчас я не вижу никаких проблем, и понимаю, что это и моих рук дело тоже. С самого начала, когда родилась Мира, я понимала, что не буду нагружать Гордея дополнительными обязанностями . Он хоть и старший, но он тоже ребенок и ничего никому не должен. Думаю, это и сыграло положительную роль. Не возникло чувства ревности. Гордей не почувствовал, что весь мир начал крутиться вокруг младшей сестры. Ведь мир продолжал крутиться и вокруг него. Сейчас они друг в друге души не чают. Мира по Гордею скучает, если он не рядом. Всегда радостно его встречает после школы, они играют, обнимаются, придумывают какие-то совместные затеи. А я становлюсь таким сторонним наблюдателем и их соратником.