Дмитрий Грачев: «Импортозамещение привело к 500% росту цен на кормовые добавки»

Председатель Российского Кормового Союза (РКС), к. б. н. Дмитрий Грачев назвал критической ситуацию с импортозамещением кормовых добавок. Глава РКС говорит об угрозе продовольственной безопасности России, о том, как Китай заместил европейские технологии «мокрой химией», и о будущем отрасли. Анна Скудаева — Какая сейчас ситуация с кормами для сельскохозяйственных нужд в стране? Импортозамещение в эпоху санкций на марше?  — До 2020 года, то есть накануне «большой чистки» импортеров кормовых добавок, организованной Россельхознадзором, российские кормленцы (зоотехники по кормам) могли включать в свой рабочий арсенал не более 40-50% ассортимента кормовых добавок, применение которых считается общепринятым во всем мире. Другими словами, начиная с появления Россельхознадзора на кормовом горизонте в начале века, фильтры и ограничения существовали постоянно. Но их масштаб и наносимый ими урон «народному хозяйству» был значительно меньше. К июлю 2021 года, когда никаких внешних запретов на экспорт в РФ и в помине не было, практически все ключевые производители кормовых добавок из 18 стран мира получили запрет Россельхознадзора на ввоз своей продукции. Доступный зоотехникам ассортимент автоматически сократился примерно до 10% от мирового. Речь идет о перечне продуктов, либо вовсе не производимых в РФ, либо производимых в недостаточных объемах и, как правило, проигрывающих в эффективности. -Получается, доступность добавок для российских потребителей сократилась в пять раз? — На сегодня, после так называемых онлайн — и оффлайн проверок и двусторонних согласований с Россельхознадзором, при посредничестве разнообразных мутных «решал» и организаций, в РФ просачиваются примерно 20% зоотехнического рабочего портфеля, доступного специалистам во всем мире. Жестких внешних барьеров по-прежнему нет, кроме нескольких позиций «двойного назначения», но многие международные компании под давлением, в первую очередь, местной бюрократии и, во вторую, в исполнение политических рекомендаций своих правительств, вышли из прямого российского бизнеса, сохранив при этом, в большинстве случаев, его представительство российским дистрибьюторам. К сожалению, ФТС РФ с некоторых пор не обеспечивает наш союз первичной статистикой импорта кормовых добавок, ссылаясь на некий глобальный запрет, что практически исключает наши профессиональные возможности по более точному, детальному анализу ситуации. Разумеется, это играет на руку многочисленным мошенникам, якобы организующим востребованный рынком «параллельный» импорт, а на деле формирующим все предпосылки для формирования глобального кормового картеля и ограбления российских животноводов через ценовые манипуляции. — Аграрии, отвечая на вопросы об уровне господдержки, вспоминают старый советский анекдот: «Чтобы корова давала больше молока, ее надо меньше кормить и чаще доить». Неужели сейчас на российских фермах животные получают лишь 20% от того витаминного рациона, которым располагают на Западе? Как это сказывается на продуктивности и качестве? — 99% витамина А, который используется в комбикормах для КРС, импортируется в Россию не в той кормовой форме, которая необходима для жвачных. Защищенные формы этого витамина из-за трудностей с регистрацией Россельхознадзором в Россию не проникают. Как, например, уже лет 10 не пропускают в Россию так называемый «защищенный» лизин для КРС (крупного рогатого скота. — Ред. «НИ») от самого престижного и уважаемого в мире производителя. По исследованиям профессора Харитонова, организм коров усваивает не более 20% витамина А, используемого в России, то есть, вне зависимости от торговой марки. Так называемые «российские витамины» по проекту импортозамещения, о которых недавно громко прозвучало в отраслевых СМИ и с высоких трибун Минсела (Минсельхоза РФ. — Ред. «НИ»), — суть именно этикетка в триколоре на самых дешевых китайских субстанциях. Да, это всё широкомасштабный блеф, но совсем скоро мы будем отмечать его юбилей — десятилетие, с учетом старта первых пафосных речей на эту тему в 2014 году! — Ранее вы оценивали ситуацию с лизином и холином, принесшую предприятиям существенные убытки, и отразившуюся на конечной цене продукции. Расскажите об этом подробнее. — Надо, видимо, начать с того, что существует целая обширная группа кормовых добавок, без которых невозможен современный животноводческий бизнес — его экономическая эффективность напрямую зависит от наличия в рационе животных биологически активных веществ, дешевых источников компонентов для синтеза протеина и пр. Лизин — ключевая аминокислота, производимая путем микробиологического синтеза, а холин — важнейший компонент рациона из разряда витаминов. Всего в мире зоотехники применяют более тысячи кормовых добавок разнообразных механизмов действия, физических форм и технологических особенностей производства. Начиная с 2019 года все традиционные импортеры лизина в РФ получили неожиданный запрет на ввоз. Ограничения, в разнообразных формах, коснулись также и импортеров холина. Параллельно, некие единичные компании, о которых кормовики практически ничего не слышали ранее, стали получать эксклюзивное право на импорт этих продуктов. Например, в начале 2021 года лишь одна малоизвестная российская компания получила разрешение на импорт лизина — с единственного завода в Китае (всего их там не менее 20). В итоге, когда конъюнктура мирового рынка в очередной раз изменилась (возникли ценовые бычьи тенденции, логистические проблемы, энергетические ограничения в КНР), наши горе-монополисты оказались абсолютно не готовы к такому развороту и, закономерно, оставили рынок РФ без лизина и холина. На фоне искусственно насаждаемой в РФ паники и созданного дефицита цены на лизин и холин выросли до 5-7 кратных от общемировых. Согласно расчетам рабочей экспертной группы РКС, интегральный ущерб для нашего животноводства в осенне-зимний сезон 2021/22 годов превысил 100 млрд рублей, что сравнимо со всеми государственными субсидиями и компенсациями нашим фермерам за год. Помимо этого демонстративного мошенничества, полностью задокументированного и лежащего на самой поверхности картельного айсберга, негативный след от искусственной монополизации нашего кормового рынка, начиная с 2019 года, протянулся и в наши дни, а государство (от решения проблемы. — Ред. «НИ») как бы самоустранилось. — После начала СВО представители АПК начали жаловаться на недоступность ветеринарных препаратов и вакцин: одни существенно подорожали, другие вообще исчезли с рынка. Как изменилась ситуация сейчас? — РКС следит за событиями, но я бы рекомендовал за точным и аргументированным ответом обратиться в Национальную ветеринарную ассоциацию и в Ассоциацию производителей фарм и вет субстанций — АВФАРМ. Могу лишь констатировать, что корни проблем с обеспечением животноводства России эффективными ветеринарными препаратами и с поставками высококачественных кормовых добавок едины — безответственность, слабая профессиональная подготовка чиновников и отсутствие реальной обратной связи государства с производством (общественного контроля). — Чиновники сейчас много говорят о необходимости избавиться от иностранной «комбикормовой иглы». Но, судя по откликам с мест, попытка не удалась. В чем причина? Это слишком дорого наладить такое производство в России? Или нет технологий, оборудования? — Кто организовал с 2019 и по наше время «лизиновую иглу»? Не иностранцы, насколько я в курсе, а их местные холуи, нечистые на руку барыги, под руководством ряда высокопоставленных чиновников, принимали активное участие в формировании аминокислотного картеля. Не лишним будет упомянуть, что практически все оставшиеся в РФ после той самой «большой чистки» международные компании грубейшим образом нарушают сегодня корпоративный комплаенс — остались на плаву по известным причинам не самые порядочные, как вы понимаете. Важно понимать, что тридцать лет назад иностранцы пришли со своими современными технологиями и научно-техническим сервисом в Россию практически на выжженную зоотехническую поляну. Это я вам как кандидат наук по кормлению животных говорю и как прямой свидетель — возрождение российского животноводства, фактически уничтоженного в начале 90-х, происходило на моих глазах и при моём активном участии. Разумеется, на фоне тотального дефицита кадров, инноваций, инженерии и селекционных материалов в России, всё строилось на базе иностранных технологий, консалтинга, сервиса и знаний. Наши валенки из госменеджмента и примитивные барыги-однодневки, организуя пять лет назад «железный занавес» для кормовых добавок, абсолютно проигнорировали этот неоспоримый факт. За каждой иностранной кормовой добавкой стоит фирменное сопровождение, научно-технический сервис, инвестиционный пакет, которые в сумме дают животноводам экономический эффект на три порядка выше, чем сам продаваемый продукт. Как бы то ни было, но девять из десяти крупнейших мировых экспортеров животноводческой продукции «сидят на комбикормовой игле», выражаясь вашим новоязом, намного глубже, чем Россия — по тем же самым кормовым аминокислотам (лизин, метионин). — В какую сумму вы оцениваете ущерб от введения запрета на импорт кормовых добавок из «недружественных» стран? Как можно было избежать проблем в условиях санкций? — Не могу назвать актуальную цифру — слишком сложные расчеты понадобятся, слишком мало первичной информации мы сегодня получаем от Росстата, ФТС и из полей. От Минсела мы вообще ничего не получаем, как вы уже, наверное, догадались. Наши коллеги, согласно опросу в ТГ-канале РКС, абсолютно не удовлетворены имеющейся официальной статистикой и подавляющее большинство, включая меня самого, ей попросту не доверяют. Однако, по моему оценочному суждению, речь идет о сотнях миллиардов прямого ущерба и опосредованных потерь для животноводства ежегодно. За внешними успехами животноводов, о которых нам отчитываются чиновники который год подряд, стоит уничтожение огромного сегмента фермеров-растениеводов. Думаю, достаточно один раз прослушать выступления наших знаменитых фермерских омбудсменов — Злочевского, Абакумова, Мельниченко, чтобы понять суть происходящей на наших глазах трагедии. Вдумайтесь: согласно микропереписи Росстата за пятилетку Россия потеряла 32% фермеров (ИП и КФХ)! За каждым фермером — работа, стабильность и достаток для нескольких деревень. За каждым фермером — традиционный семейный уклад и укоренение народа на своей земле. Разве это «достижение» — не геноцид русского крестьянства, разве это не уничтожение нашей деревни — базовой скрепы Великой России на протяжении веков? — В одном из выступлений вы нарисовали мрачную картину развития животноводства в РФ в условиях самоизоляции как появления ферм при лагере или воинской части. Чем чревата такая система? — Даже если полностью исключить мобилизационную экономику, вероятность которой становится вполне реальной, идеальной моделью аграрной России в глазах нашей бюрократии представляется огромный забор с вышками по периметру, внутри которого функционирует один мега-курятник, один огромный свинокомплекс, гигантский коровник, громадный комбикормовый завод и один коллективный Чиновник, орудующий своим единственным «бешеным принтером» по части регламентов, инструкций, циркуляров и штрафных предписаний. Идеальная модель с точки зрения управления, планирования и распределения. Оруэлл отдыхает… — Со стороны фермеров идет высокий запрос на помощь при строительстве современных животноводческих комплексов, оснащенных автоматикой. Насколько реально воплощение этих идей сейчас, в условиях санкций? Насколько осложнились поставки иностранного оборудования? Есть ли достойные отечественные аналоги? — Если речь о фермерах — это и 10 коров, и 1000 животных. Это и куры, и свиньи, и кролики, и рыба, и даже виноградные улитки. Многострадальные фермеры-зерноводы, получив мощнейший удар под ватерлинию от родимого Минсела в виде экспортных пошлин, регламентов и цифровизации, ломятся сегодня, образно говоря, в неизвестный им горох, рапс, сою, рыжик, капусту, страусоводство, агротуризм и прочее. Спектр фермерских запросов настолько разнообразен, насколько обширны фермерские форматы, знания, финансовые возможности и капризы рынка. В любом случае, фермерское дело — не космические технологии. При желании и, ключевое слово, наличии морального императива у Регулятора — всё можно решить. Даже вымирание среднего и малого сегментов — не вопрос, с точки зрения эволюции аграрного кластера. Кстати, ещё лет пять назад вместо этого пафосного чиновничьего штампа в конце, я бы употребил простое и понятное слово — деревня. Почему буксует дело, а фермеры массово вымирают? — Вопрос уже не к нашему союзу. — Вы скептически оценили возможность импортозамещения в сфере кормовых добавок в РФ, ссылаясь на опыт Китая, потратившего на эти цели 30 лет. Если процесс настолько сложен, не пойдет ли Россия по пути наименьшего сопротивления, развернувшись с запада на восток и ограничившись лишь переклеиванием этикеток? — В яблочко! Во-первых, Китай «импортозаместил» не аграрные и зоотехнические технологии и know-how условного Запада, а всего лишь выторговал у него самую грязную и опасную для окружающей среды (и собственных граждан) позицию — мокрую химию. Во-вторых, на фоне доминирования наших восточных соседей по грязной и крайне опасной химии, Китаю весь мир добровольно обеспечивает рынок сбыта — как бы в благодарность за взятые на себя обязательства. Согласитесь, что импортозамещение в секторе производства кормовых добавок, о котором в наши дни так часто рассуждают наши недалекие полезные идиоты, и тотальное доминирование на мировом рынке — это как сварить на своей кухне кастрюлю щей против сети ресторанов McDonald’s. В свете вечного чиновничьего зуда всё вокруг контролировать, Россия сегодня, завтра и, я уверен, послезавтра будет зависеть от импорта кормовых добавок. Речь о наиболее эффективных кормовых добавках, о прорывных know-how, а не о том же самом холине, который «варили» в Китае лет 30 назад буквально в каждом городе и который стоит сегодня максимум 30 рублей за килограмм (местные барыги, время от времени, умудряются его продавать за 5 долларов!). В итоге, наша доблестная бюрократия обсуждает внутри своего замкнутого сообщества не стратегию и тактику развития той же самой отечественной зоотехнии, «отвечающей» за 80% себестоимости продуктов в наших с вами холодильниках, а регламенты по ГМО, по карликовой головне (заболевание зерновых, возбудителем которого является гриб из рода головневых. — Ред. «НИ»), по регистрации, сертификации и, разумеется, по наиболее приоритетному вопросу — маркировке и этикеткам (!). — Почему на пике импортозамещения цены на некоторые ключевые кормовые добавки взлетели на 500%? Не пойдут ли в таких условиях элитные стада под нож, как это было в 1990-х? Как можно урегулировать ситуацию? — Если речь о картеле по лизину, то наш союз среагировал вовремя — мы публично заявили о мошенничестве, предоставили необходимые сведения и расчеты, мы написали об этом «договорняке» даже Президенту. Сам же «лизиновый картель», сорвав умопомрачительный куш с рынка в 2019–2022 гг. (по сути — из наших с вами карманов), затаился и замаскировал своё мошенничество через карманные СМИ баснями про естественные рыночные колебания цен, про бардак в Китае и пр. Мировая бизнес-история на кормовых рынках не знает такого рекорда, который умудрилась побить Россия: полное отсутствие продукта при наличии собственных мощностей, превышающих 50% потребности, и цена лизина, раз в пять превышающая мировую (!). Подобные ситуации обязано регулировать государство — в лице ФАС, Прокуратуры, СК, ФСБ. Почему единственной организацией, публично заявившей о мошенничестве, оказался наш союз — вопрос риторический. — Есть ли какие-то конкретные данные об эффективности отечественных кормовых добавок в сравнении с иностранными с разрезе выручки участников рынка? — Ответ прост, как недавняя шутка одного из наших министров: импортозамещение кормовых добавок в России невозможно по причине отсутствия импорта. За редким исключением, более 99% иностранных кормовых добавок не имеют российских аналогов, сравнимых по эффективности и качеству предоставляемого научно-технического сопровождения. Кстати, примерно 70-80% кормовых добавок, проходящих тщательную и ответственную процедуру государственной регистрации в Россельхознадзоре (исследования стоимостью в несколько миллионов за каждую), вообще не нуждаются в аналогичной регистрации на территории, например, Евросоюза. Комментарии для моих соотечественников излишни, я уверен. — Есть ли данные, связанные с тем, сколько процентов в конечной стоимости продукта сейчас составляют затраты на кормовые добавки? — Обычно стоимость так называемой «премиксной» части, куда, как правило, входят все основные кормовые добавки — аминокислоты, витамины, микроэлементы, ферменты, пробиотики, антиоксиданты, деактиваторы микотоксинов, улучшатели вкуса и пр. — не превышает 5-7 процентов стоимости полнорационного комбикорма. Речь о комбикормах для птицы и свиней, в основном, занимающих главную часть расходов на формирование нашей продовольственной корзины. Однако на пике лизинового картеля и тотального запрета на импорт (2021-2022), эта доля иногда достигала 25%. В случае тотального дефицита хотя бы одной из 3 ключевых аминокислот, комбикорма для птицы и свиней автоматически вырастают в цене на 20-30% — таковы законы кормления. Однажды, когда мировые цены на витамин А подскочили в 10 раз, а Россельхознадзор очередной раз «удачно» запретил его импорт по неадекватным причинам, цена витамина А в России, не производящей кормовые витамины, выросла в 20 раз и животноводы были вынуждены либо снижать его концентрацию в кормах, либо вообще отказываться от одного из самых важных витаминов для животных в современных интенсивных системах выращивания. Затраты в этом случае становятся нулевыми, но риски экономических и эпизоотических последствий из-за гиповитаминоза А — огромные. Комбикорма — это 70-80% себестоимости продукции животноводства. В масштабах страны, производящей 35 млн тонн комбикормов ежегодно, прямой экономический ущерб и опосредованные риски вполне сравнимы с широкомасштабной диверсией против фундаментальных основ любого государства — его продовольственной безопасности. Впрочем, в эпоху постмодерна и глобального цинизма говорить о подобных сталинских дефинициях даже смешно.