"Пять лет назад я к нему открывала дверь ногой, а сейчас он смотрит сквозь меня"
Продолжим рассказ о связях поэтессы-вундеркинда Ники Турбиной с мастодонтами советской культуры (Ника Турбина).
Старт ей дал Юлиан Семенов, к высшей точке славы привел Евгений Евтушенко ("Виноваты родители, которые за нее получали деньги и просили еще денег у меня" Турбина VS. Евтушенко), а дольше всех на плаву поддерживал Альберт Лиханов (1935-2021).
Не знаю, как сейчас, а в СССР Лиханов был достаточно весомой фигурой в литературной иерархии, располагаясь рядышком с Анатолием Алексиным (Правда ли, что антисемиты выгнали советского писателя Алексина в Израиль?). Его книги стояли во всех школьных библиотеках. Я вынужденно прочел только повесть «Мой генерал». Не впечатлился.
Впрочем, я уже говорил, что почти все вещи советских писателей про школьные годы чудесные навевали на меня зубодробительную скуку, поскольку в этих книгах не угадывался реальный контекст. Я не мог совместить героев с собой и ровесниками.
Ну это так, к слову.
Лиханов сделал неплохую общественную карьеру. Был главным редактором журнала «Смена». Секретарствовал в Союзе Писателей. В 1987 по его инициативе был создан Советский детский фонд имени Ленина (потом Российский детский фонд). Вот как председатель фонда Лиханов помогал талантливой девочке Нике.
За счет фонда издательство «Дом» выпустило вторую книгу Турбиной «Ступеньки вверх, ступеньки вниз…». Правда, выйти книга должна была в 1987, но рукопись пропылилась четыре года и увидела свет только после нажима бабушки и мамы Турбиной, а уж нажимать те умели.
Лиханов написал к сборнику предисловие, отметив тягостное мироощущение Ники и сравнивая ее строки с блоковскими.
Лиханов следил с тревогой за Никой в тот период, когда большинство о ней и думать забыло. Переживал, что девочка катастрофически запустила учебу; отговорил ее от поступления в Литературный институт, поскольку «Поэзия, литература – это не образование»; не одобрил поступление во ВГИК (Ника там и не смогла учиться, бросив институт).
Закончилось все у Ники с Лихановым также как с Евтушенко. Люди, пытавшиеся помочь девочке, убеждались, что помощь требуется в варианте пожизненного служения. Несколько лет фонд Лиханова выплачивал Турбиной стипендию просто за фамилию. Но сколь долго такая сказка могла продолжаться?
Ника выросла, сенсационность ушла. Вместо рифмующей девочки по улицам бродила потерянная женщина, не знающая к какому берегу пристать. И если Евтушенко Ника не могла выцарапать (тот вообще уехал за границу), то Лиханов продолжал сидеть в здании фонда и Ника к нему порой забегала.
Ее сожитель Александр Миронов свидетельствовал:
«Я пошел с Никой в Детский фонд, что в Армянском переулке. Вошли вместе. Лиханов разговаривал с ней, как со стулом. По словам Ники, этот визит по сравнению с прошлым – небо и земля. «Пять лет назад, – сказала она, – я к нему открывала дверь ногой, а сейчас он смотрит сквозь меня».
В итоге Лиханов повел себя совсем уж по хамски.
В одном из интервью Ника откровенничала:
«Меня нашла каким-то «левым» путем секретарь детского писателя Альберта Лиханова. Я пришла к нему. Лиханов долго сидел, пялился на меня, задавал совершенно хамские вопросы. Наконец, я говорю: «Альберт Анатольевич, зачем я вам вообще нужна? Я свое время потеряла». – «Я книгу пишу. Вы как подопытная мне очень нужны». – «Как подопытная?» – «Ну, как из маленьких гениев дураки вырастают». Я не утрирую, все так и было. На самом деле очень смешно…»
На самом деле, если судить по словам бабушки Ники, смешно поэтессе не было: «Нике стало плохо, секретарь Лиханова давала ей лекарство и приводила в чувство».
После смерти Ники Лиханов нашел о ней правильные слова.
«Когда детство начинается с большой высоты, всегда тяжело. Снизу, с нуля идти вверх – это естественно. А сверху вверх – очень трудно. Сверху, скорее всего, будет путь вниз. В этом драматизм раннего расцвета. Конечно, люди, которые рядом, должны быть особенными людьми».
Особенные люди рядом с Никой были, но долго нарезать вокруг нее круги не считали нужным.
И об этом мы будем еще говорить.