«Власть перешла от Елисейского дворца к Национальному собранию»

Международные массмедиа единодушны в оценках итогов парламентских выборов во Франции. Они отмечают феноменальный успех тактического голосования центристов и левых, который не позволил ультраправым выйти на первое место по количеству мест в парламенте.

Еще одна тема — личное поражение президента Франции, который за несколько недель прошел путь от всесильного правителя до «хромой утки».

Особое внимание эксперты уделяют Жан-Люку Меланшону, который вышел победителем на выборах и, в отличие от Марин Ле Пен, за пределами Франции почти неизвестен.

Нидерландская радиовещательная корпорация (Хилверсюм, Нидерланды)

Не Макрон, не Ле Пен, а левый блок, ко всеобщему удивлению, побеждает на выборах во Франции… За что на самом деле выступает этот левый альянс? Жан-Люк Меланшон — одно из его важнейших лиц. У его крайне левой партии «Непокоренная Франция» впечатляющие позиции.

Например, они хотят выйти из НАТО, полностью реформировать ЕС и снизить пенсионный возраст до 60 лет… Он одобрил аннексию Крыма Россией и его обвиняют в антисемитизме. Ему 72 года, но он очень популярен среди молодежи. Это в основном из-за его пропалестинских взглядов и позиции по миграции: каждый имеет право на убежище. По этим причинам у него также есть большая поддержка в пригородах крупных городов…

Но левый блок — это гораздо больше, чем просто Меланшон… Как и Социалистическая партия, в которую входит бывший президент Франсуа Олланд. Он не хочет иметь ничего общего с радикальным Меланшоном. А затем есть еще Партия зеленых, которая получила много голосов. Меланшон ясно дал понять: он должен стать премьер-министром сейчас, а левые не должны идти на уступки политическим оппонентам. Социалистическая партия, вероятно, хочет этого...

У президента будут смешанные чувства по поводу парламентских выборов.

Хорошая новость для него то, что радикально правое «Национальное объединение» не получит (абсолютного) большинства, на которое изначально рассчитывало. Плохая новость в том, что он теряет «своего» премьер-министра Атталя и правительство и теперь имеет гораздо меньше мест в парламенте.

Совершенно неясно, в какой степени он все еще сможет осуществлять свои планы. Шансы на то, что Макрон сможет продолжить свою проевропейскую политику, уменьшаются теперь, когда радикально левые и радикально правые получают много мест во французском парламенте. Во время последнего заседания Европейского совета уже была заметна сдержанность Макрона, говорит политолог София Руссак. Он меньше, чем обычно, проявлял инициативу. «Его эго пострадало. Ему нужно было что-то сделать, чтобы вернуть себе контроль».

Bloomberg (Нью-Йорк, США)

Президент Франции Эмманюэль Макрон, заядлый игрок, получил право играть дальше... Внеочередные выборы казались достойными драмы Netflix, но их результаты выглядят еще более достойными этого. Макрон может себе позволить фирменную самодовольную усмешку при виде того, как его заклятый враг Ле Пен отстает от остальных со 143 местами.

Тактический альянс во втором туре между центристами Макрона и левым «Народным фронтом» явно работал на укрепление так называемого республиканского фронта, но неопределенная политика Ле Пен и неопытные кандидаты ее партии также усложнили ей задачу получить бОльшую часть голосов...

Хотя тактическое голосование ограничило ущерб, Макрон остается крайне непопулярен — даже его собственный лагерь чувствует себя преданным — и у него больше не осталось политического капитала, чтобы проталкивать свои реформы. И все же ему все еще удается удерживать свой блок в игре в качестве потенциального партнера по коалиции: в конце концов, победивший левый блок, чья программа несет на себе очевидное влияние смутьяна Жан-Люка Меланшона, получил 182 места, не дотянув до большинства.

Другими словами, Макрон превратился из короля в делателя королей и он, скорее всего, будет смотреть влево, а не вправо, чтобы сделать первый шаг к коалиции.

Financial Times (Лондон, Великобритания)

«Наша победа только откладывается». Марин Ле Пен сделала хорошую мину при поражении своей крайне правой партии «Национальное объединение» (RN) на парламентских выборах во Франции в воскресенье. На самом же деле третье место, согласно предварительным результатам, стало для RN горьким разочарованием.

Партия считала, что наконец-то получит возможность показать французскому народу, что она может управлять страной, и это даст ей трамплин для более важных президентских выборов 2027 года. Но французские избиратели толпами вышли на выборы, чтобы остановить их.

Одной из причин было то, что RN оказалась не такой уж нейтральной, она выставила кандидатов с экстремистским прошлым или историей расистских и антисемитских заявлений. Но что еще важнее, так называемый республиканский фронт Франции — готовность ее центристских и левых партий объединить усилия, чтобы помешать приходу к власти крайне правых,— оказался устойчивым...

Одно это позволит президенту Эмманюэлю Макрону утверждать, что его предвыборная авантюра (его союзники предпочитают называть ее рациональной стратегией, достойной Декарта) в конечном итоге окупилась. Он может сказать, что остановил популистскую лихорадку, охватившую страну, помешав, казалось бы, неумолимому подъему крайне правых. Более того, его альянс центристских партий… показал себя значительно лучше, чем ожидалось, заняв прочное второе место.

Это удерживает центристов в политической игре, тогда как на определенном этапе они, казалось, шли к разгрому. Макрон хотел, чтобы внеочередные выборы с молниеносной трехнедельной кампанией стали моментом политического «прояснения» для Франции. Но это не принесло ничего. Избиратели показали, против чего они были, но не за что. Теперь страна сталкивается с месяцами, а возможно, и годами политической неопределенности и нестабильного правительства. Это само по себе плохая новость для Франции и ее европейских партнеров.

Франция, похоже, поворачивает часы назад к Четвертой республике, политически нестабильному послевоенному периоду, когда президентство было слабее, а шумный парламент верховодил. За последние несколько недель власть перешла от Елисейского дворца к Национальному собранию. Президент, до сих пор детально все контролировавший, теперь отодвинут на второй план — символично, что он не появился в воскресенье вечером, вместо этого выступив с заявлением о том, что он подождет «выстраивания» сил в парламенте, прежде чем начнет принимать «необходимые решения».

«Токио кэйдзай» (Токио, Япония)

Президент Франции обладает сильными политическими полномочиями, но они основаны на его праве назначать премьер-министра и распускать парламент. Если партия президента не согласна с большинством в парламенте, политические полномочия президента ослабевают. Президент не имеет права налагать вето на законопроекты, принятые парламентом… Президент Макрон отрицал, что может уйти в отставку до окончания своего срока в 2027 году, но, учитывая его личность, не ясно, сможет ли он отслужить оставшуюся часть своего срока, оставаясь на вторых ролях. Существует риск того, что президентские выборы будут перенесены.

Le Monde (Париж, Франция)

Столь кардинальный переворот в настроениях за неделю между двумя выборными воскресеньями в Пятой республике связан не только с успешными действиями республиканского фронта. Он стал следствием единственного «разъяснения», спровоцированного нелогичным роспуском Национальной ассамблеи Эмманюэлем Макроном. Да, «Национальное объединение» все еще партия крайне правых с идеологией, пропитанной ксенофобией.

Камуфляж, использовавшийся в годы «банализации» партии, за время этой кампании разошелся по швам, обнажив множество кандидатов-антисемитов, расистов или гомофобов, никоим образом не подготовленных к той роли, на которую они претендовали.

Обнажив программу, которая по-прежнему строится на дискриминации, стигматизации и отвержении целых категорий населения.

В воскресенье явное большинство французов отвергло эту наихудшую политику, противопоставив свои голоса более чем девяти миллионам сограждан, проголосовавших за RN. Но одно только это число мешает испытать нечто большее, чем кратковременное облегчение.

Le Temps (Женева, Швейцария)

Мажоритарное голосование в два тура, которое так часто критикуют по сравнению с пропорциональным голосованием в один тур, позволяет людям осознать происходящее и изменить партийную ориентацию. Является ли это отрицанием демократии в такой степени, как на том настаивают представители RN? Такой радикальный поворот событий, как приход к власти крайне правых, не может быть осуществлен против воли двух третей французов, даже если последние не могут договориться между собой об альтернативном решении.

Франция смогла сказать «нет» «Национальному объединению», и в этом скрытое достоинство такого способа голосования.

Вопрос в том, поднимали ли бы эту тему сторонники Марин Ле Пен… если бы они победили большинством голосов, как предсказывали некоторые опросы? Что-то они не очень высказывались по этому поводу после первого тура. В этом и проблема такой системы голосования: оказавшись в оппозиции, ее критикуют, а те, кто оказывается у власти, стараются ее придерживаться.