"Поначалу все было иначе". В чем признался российский снайпер

Вокруг этой военной профессии всегда было много тайн и мифов. Метких стрелков люто ненавидят враги, а свои буквально молятся на них. Там, где обычным бойцам требуется израсходовать пару ящиков патронов, снайперу достаточно единственного выстрела. Эти штучные специалисты несут службу на всех направлениях СВО. "Было волнительно" С 25-летним разведчиком Южной группировки войск с позывным Ниндзя мы беседуем в комнате пункта временной дислокации его подразделения в одном из тыловых районов ДНР. Редкая возможность для журналиста пообщаться со снайпером без балаклавы или бафа. Интеллигентное лицо, аккуратно подстриженная бородка, внимательный, цепкий взгляд. Говорит негромко, тщательно взвешивая слова. Торопливые в его профессии не задерживаются. "Снайпером служил еще срочную, — рассказывает Ниндзя. — В 2019-м подписал с Минобороны двухлетний контракт. В феврале 2022 года был уже на северах, работал на вахте. Вернулся, заключил новый контракт. Пока оформляли документы, закупил необходимое снаряжение. К тому времени все пацаны моей части уже были на фронте. А я за ленточкой с весны 2023-го". На первых порах был в снайперской паре вторым номером — корректировщиком. Вспоминает первый боевой выход. Наблюдали за местностью, сообщали по рации в штаб о передвижениях противника. Перед ротацией засекла "птичка". До передка — рукой подать, противник тут же открыл огонь из минометов. Спас водитель, вовремя подобравший снайперов и быстро вывезший из зоны поражения. Ниндзя произносит гламурное словечко, не очень ему идущее: "Было волнительно". "В следующий раз попал под стрелкотню, — продолжает снайпер. — Наша пехота закусилась с ВСУ на передке, до лежки долетали шальные пули. Шлепали рядом, срубали ветки над головой. Тоже адреналина хапнул. А потом втянулся. Одна проблема — после отпуска сложно заново привыкать. И от близких разрывов вздрагиваешь. Но это недолго…" Подходящий "инструмент" Ниндзя работает либо в группе "марксманом" (от англ. marksman — "меткий стрелок"), либо на "свободной охоте" — в паре или в одиночку. В первом случае идет в бой вместе с пехотой и подавляет из полуавтоматической СВД вражеские огневые точки. Во втором — занимает позицию с хорошим обзором неподалеку от линии фронта, ждет появления противника. Выдвигается в основном ночью. Приходится по шесть-семь часов лежать неподвижно — любое шевеление тут же срисует вражеский дрон-разведчик с тепловизором. "В ночь СВД не беру, для этого у меня есть более подходящий инструмент — Ниндзя демонстрирует внушительных размеров винтовку ORSIS T-5000 с продольно-скользящим затвором. — Прицел Kestrel с изменяемой кратностью — от четырех до 32. Для стрельбы ночью использую предобъективную насадку. Патрон — .338 Lapua Magnum. Очень мощный и дальнобойный. Но редкий и, мягко говоря, недешевый. Наиболее качественные стоят около 16 тысяч рублей за штуку". Самый дальний результативный выстрел Ниндзя сделал на дистанции 870 метров. На большее расстояние предпочитает не работать — велик риск промаха. Ведь нужно держать в голове множество параметров: скорость пули, угол места цели, атмосферное давление, температуру воздуха. Задачка для неслабого математического ума. Львиную долю расчетов берет на себя корректировщик, наблюдающий за противником через специальный тепловизионный прибор. Однако напарника недавно ранило — и теперь Ниндзя тянет лямку за двоих. Впрочем, вполне успешно — недавно за ночь "задвухсотил" троих вэсэушников. Киношные штампы "Стрелять стараюсь по частям тела, не прикрытым бронежилетом, — делится секретами профессии боец. — В голову бьют только киношные снайперы. Или идиоты, вроде того горе-киллера, который стрелял в Дональда Трампа. Я тогда с задачи вернулся, зашел в интернет новости почитать и узнал про покушение. Долго хохотал: это же надо, кусок уха отстрелить! А бил бы в грудь — Дональду пришел бы карачун. С 130 метров я в центр массы попаду и из калаша. Так что стрельба в голову — это баловство и непрофессионализм". Снайперские дуэли — редкость, добавляет Ниндзя. Ни он сам, ни его сослуживцы ни разу не принимали в них участие. Это все-таки не контртеррористическая операция в Чечне, где снайперы боевиков часто играли в кошки-мышки со стрелками федеральных сил. В СВО свои особенности: как правило, когда снайпера "срисовывают", его стараются накрыть артиллерией или "птичками". Как говорится, лучшее контрснайперское оружие — не винтовка с оптикой, а танковая пушка калибра 125 миллиметров. На вэсэушных снайперов огневую мощь не жалеют: каждый из них — высококлассный штучный специалист, на подготовку которого государство потратило большие деньги. "Это очень злые ребята, отношусь к ним с изрядной долей уважения, — говорит Ниндзя. — Очень хорошо тренированы. И вооружены широкой номенклатурой снайперского вооружения натовского образца, хотя на их позициях находили и трехлинейки. Встречались "Манлихеры", М14, крупнокалиберные "Барреты". Плюс у них качественная оптика, мощные тепловизоры, отличные приборы наблюдения. Недооценивать их точно не стоит". "Подсчет целям не веду" Быть снайпером способен далеко не каждый. Такой солдат должен в первую очередь быть собранным, спокойным, усидчивым, уметь грамотно вести себя в стрессовой ситуации. Важна и физическая подготовка. Экипировка весит больше 40 килограммов. Одна только Т-5000 тянет на десяток кило плюс рюкзак, бронежилет, каска, автомат для ближнего боя, патроны, гранаты. Ниндзя брал еще и накидку для защиты от тепловизоров, но быстро отказался от этой затеи — слишком жарко. А если еще и раненого на себе тащить? "В последний выход мы попали в переплет. Тяжелее, чем в тот день, мне не было никогда. Работали с группой, вчетвером. На отходе нас заметили и стали бить артиллерией и дронами. Даже прилетела ракета — я это понял по характерному шуму двигателя. Двоих наших затрехсотило, перебило ноги. Одного мы с товарищем потащили на носилках. Второй полз сам. Молодец, понимал, что обоих мы не вынесем, и собрал последние силы. Кое-как ушли. Я уж думал, что все, каюк. Хотя особенно эмоциональным никогда не был", — рассказывает боец. Пожалуй, самый избитый вопрос, который можно задать снайперу: "Что вы чувствуете, когда стреляете в людей?" Как правило, за этим следует не менее избитый ответ: "Отдачу винтовки". И все же напоследок спрашиваю, какие мысли возникают в голове, когда видишь противника в оптическом прицеле, а палец лежит на скобе спускового крючка. "На первых порах у каждого есть азарт охотника, — спокойно отвечает Ниндзя. — Радуешься, если все получается и пуля летит туда, куда тебе нужно. Когда правильно все рассчитал и попал. Еще поначалу есть мандраж: попаду — не попаду? Но со временем эмоции уходят, ты просто делаешь свою работу. Поэтому не веду подсчет своим целям. Я не трофеи коллекционирую, а выполняю боевую задачу". Прощаемся. Ниндзя уходит во двор на построение. И на новое задание. Ему 25 лет — но по взгляду кажется, что своим сверстникам он годится в отцы. Источник