«Я не хочу воевать, но и молчать не надо»

Княжеский суд и берестяные грамоты: чем известен Троицкий раскоп

Поддеть мастерком кусок жирной черной почвы, размять в руках, высыпать в ведро. Повторить. Почти наверняка найти среди комьев земли керамический черепок, гвоздь, деревянный колышек, коровий зуб, скорлупу ореха или бусину. Если очень повезет — фрагмент бижутерии, нательный крест, печать или деревянный предмет быта. Отложить находку в ящик.

Когда ведро наполнится, отнести землю на проверку металлодетектором на отвал, растущий по мере того, как археологи и волонтеры ссыпают на него отработанную почву. Затем вернуться на свое место к маленькой деревянной скамейке на раскопе. Спустя четыре часа сидения на ней поясницу ломит от боли.

Разминая руками землю, можно наткнуться на россыпь рыбьих костей и исколоть все пальцы, угодить в кучу древнего навоза или испачкаться дегтем. От незнания легко накидать в ящик бесполезных для науки камней или кусков печной штукатурки. Но в остальном работать на Троицком раскопе просто и даже весело. Не считая волонтеров и археологов, в последний раз по этой земле, точнее, по этому культурному слою, люди ходили девять веков назад.

Троицкий раскоп, названный так в честь находящейся рядом церкви святой Троицы на Редятине улице, — одно из крупнейших в Великом Новгороде мест археологических раскопок. Это более 8 тыс. квадратных метров земли, поделенных на 17 участков, которые компактно расположены в центре города. В пяти минутах ходьбы — Детинец, новгородский кремль.

Первые три участка Троицкого раскопа в 1973–1975 годах исследовала археологическая экспедиция московского академика Валентина Янина. Теперь на этом месте модный гастробар «Сео». Последний, 17-й, копают с 2022 года. Его площадь — около 900 квадратных метров.

В средние века на месте Троицкого раскопа был Людин конец — один из пяти районов старого города. Новгородцы непрерывно жили на этой территории с X века н.э. Именно в Новгородские земли в 862 году славянские племена призвали княжить варяга Рюрика, с чего началась история российской государственности. Это значит, что культурные слои Великого Новгорода и окрестностей хранят свидетельства самого раннего периода русской истории. Ученые находят там вещи, о которых потом пишут авторы школьных учебников.

На Троицком раскопе в зону исследования попали три средневековые улицы - Ярышева, Черницына, Пробойная - и безымянный переулок. Там раскопаны остатки 19 городских усадеб, которые в XII веке принадлежали боярской семье посадников Мирошкиничей. Там найдена печать князя Ярослава Мудрого с его прижизненным портретом, древнейшие гусли с надписью “Словиша”, уникальная мастерская иконописца Олисея Гречина и множество изделий прикладного искусства X–XV веков.

На соседнем с 17-м участке (раскоп Троицкий-XII) в слоях XI–XII веков впервые в российской археологии была исследована административная усадьба. В XII веке там заседал  "смесной" (совместный) суд князя и посадника, а в XI веке туда стекалась дань со всей Новгородской земли. Оттуда новгородские чиновники отправляли сборщиков дани, которая потом распределялась - часть князю, часть в государственную казну и так далее. “Это подтверждение того, что новгородцы сами собирали дань с податного населения, а не князь с дружиной”, - рассказала корреспонденту “7х7” Елена Рыбина, доктор исторических наук, вдова Валентина Янина и руководитель Новгородской археологической экспедиции МГУ.

Но самая известная для неисториков находка с Троицкого раскопа - берестяные грамоты. Это кусочки бересты, на которых люди учились писать, просили в долг, подсчитывали прибыли и убытки, составляли списки покупок, признавались в любви. Самую первую берестяную грамоту в 1951 году на другом, Неревском раскопе, обнаружила экспедиция Артемия Арциховского. На Троицком уже найдено больше 480 грамот, большая их часть относится к XII–XIII векам. В те времена писать о жизни простых людей - не князей, бояр или святых отцов - почти никому не было интересно. Причем не только на Руси. Поэтому берестяные грамоты, в которых горожане описывали свои заботы, являются самобытным историческим источником в масштабах всего мира.

Берестяные грамоты стали частью новгородского туристического бренда. 26 июля, в день, когда была найдена первая грамота, в Новгороде проходит праздник — День бересты. А Новгородский музей-заповедник в сезон раскопок устраивает археологические пятницы. На них археологи рассказывают о находках текущего полевого сезона, в том числе о новых берестяных грамотах. Хит лета-2024 - грамота, в которой некий Прокоша написал некоему Нечаю: «Удовися» (“Удавись”).

В начале сентября волонтеры со всей России поехали в Новгород спасать берестяные грамоты и другие исторические артефакты с Троицкого раскопа. Все началось с публикации на сайте “Книги и онлайн-курсы санскрита” с заголовком “Берестяные грамоты под угрозой”.

“Намерен рассказать про то, что уже второй год ведутся спасательные археологические исследования на Троицком, 17-м, раскопе в Великом Новгороде. Работы необходимо полностью закончить до начала строительства [историко-археологического центра на этом месте в 2024 году]. Скоро зарядят дожди. В Новгороде требуется подкрепление <...>», – написал Марцис Гасунс.

Он сам копал на Троицком как волонтер. И в процессе понял, что там происходит что-то подозрительное.

Посты и петиция: общественная кампания в защиту интересов археологов

Марцис Гасунс из Обнинска, города в Калужской области. Он филолог и книгоиздатель. Издает книги по санскриту, но интересуется и древнерусским языком. В 2024 году он решил выпустить две книги лекций Андрея Зализняка - легендарного советского и российского лингвиста, специалиста по языку новгородских берестяных грамот. За иллюстрациями к лекциям Марцис весной поехал “на место” - в Великий Новгород.

- Я собирался приехать на четыре дня, но с трудом уехал на 12-й, - рассказал “7х7” Марцис. - И когда я пришел [на раскоп] в первый раз, я понял, что тут какая-то ошибка в расчетах. Есть противоречие между тем, что заявлено на заборе, тем, что я вижу в яме, и тем, что говорят археологи. Причем разные археологи говорят разное.

Забор, упомянутый Гасунсом, стоит вокруг 17-го раскопа. На заборе висит паспорт объекта - пятиэтажного Национального историко-археологического центра имени В. Л. Янина. Его должны начать строить уже в 2024 году. Из паспорта следует, что застройщиком является Новгородский государственный музей-заповедник, заказчиком - федеральная компания “Единый заказчик в сфере строительства”, а генподрядчиком - московская компания "ТСП". Чего из таблички на заборе не понять, так это когда именно и какие конкретно части конструкции будут возводить на месте пока не раскопанных культурных слоев.

Фактически строительство на раскопе уже идет. За отвалами обработанной земли ТСП прорыла шурфы - вертикальные скважины. Дальше нужно создавать фундамент здания, уже как раз там, где копают археологи. Делать это, по словам руководства Новгородского музея-заповедника, надо обязательно в 2024 году. Однако не раньше, чем археологи закончат работу.

17-й участок Троицкого раскопа поделен на две части: северную и южную. В северной археологи добрались до слоев XI века. По их подсчетам, внизу еще около метра культурного слоя - то есть почвы, содержащей следы человеческой деятельности. Южную часть начали копать позже. В середине сентября она была на полтора метра выше северной. Там снимали слои XII века.

- Мы начали здесь в мае [2024 года] с отметки 0, теперь вышли на отметку -200…-220. Это значит, мы находимся сейчас на середине глубины. Северный участок сейчас на отметке -320…-350. В среднем нам удается снимать 20 сантиметров в неделю. Это позволило нам пройти вглубь на два метра за сезон, то есть примерно за три месяца, - объяснил “7х7” Андрей Гринев, доцент кафедры истории России и археологии Новгородского университета. Он руководит раскопками на южном участке. 

Марцис Гасунс рассказал, что после первых четырех часов на раскопе он посчитал скорость и оценил время, которое нужно для завершения раскопа: “Мне стало понятно, что тут ошибка”.

Он стал спрашивать археологов. Выяснил, что те сами не знают, когда закончат Троицкий раскоп и когда начнется строительство.

Марцис переживал, что ученые не успеют завершить работы, и строители уничтожат бесценные культурные слои. Потому он и опубликовал призыв ехать на раскопки, хотя сами археологи не хотели такой огласки. На призывы Марциса откликнулись неравнодушные люди. Ситуация стала накаляться.

Историк, филолог и волонтер Троицкого раскопа с 2010 года Елизавета Радецкая написала, что Троицкий раскоп надо законсервировать и докопать летом 2025 года: “Призывами волонтерам делу не поможешь <…>. Бережное отношение к Новгороду, к его истории и археологии, гордость, любовь, родная земля - все эти пышные слова, произнесенные многократно на Дне бересты - забудьте о них, потому что деньги важнее, а начальство страшнее совести и суда”. 

Информация дошла до историка и блогера Владимира Коршакова. Он поговорил с археологами и выяснил, что те не успевают. 11 сентября Коршаков опубликовал петицию с призывом к министру культуры Ольге Любимовой отложить строительство центра еще на год, чтобы археологи смогли полноценно изучить один из самых ценных памятников эпохи становления российской государственности.

В петиции говорится, что ученые узнали о будущей застройке раскопа в начале 2022 года. Изначально строительство планировалось на меньшей площади - уже исследованной. Археологи Новгородской археологической экспедиции сразу предупредили чиновников, что на полноценное исследование участка нужно не менее четырех лет.

“Они сделали все, что смогли, но они не успевают! Сезон заканчивается, а в части раскопа все еще остаются нетронутыми слои. Копать быстрее их нельзя - это будет почти таким же разрушением памятника, как если бы копали экскаватором”, - написал Владимир Коршаков в тексте обращения.

На момент публикации материала петицию подписали более 6800 человек. Об угрозе культурным слоям в Великом Новгороде стали писать федеральные СМИ. 

Руководство музея-заповедника, инициатора строительства, вынуждено было отвечать. В день публикации петиции директор Сергей Брюн публично пообещал, что “ни одна пядь археологических слоев Троицкого раскопа не подвергнется разбору ковшами”.

“Речь шла о том, чтобы максимально сосредоточить усилия над раскопками в этом сезоне, чтобы не откладывать бесконечно действительно нужного музею строительства… <...> строительство переносить нежелательно. Не невозможно, а крайне нежелательно. И да, сейчас у нас есть возможность без ущерба для памятников, уходя в глубокую осень, но успеть”, - написал Брюн на своей странице во “ВКонтакте”.

Нежелание переносить начало строительства, вероятно, вызвано тем, что проект, начавшийся как региональная инициатива, стал федеральным.

Именем Янина: кому надо выполнить четырехлетку за два года

“К сожалению, это серьезная бюрократическая проблема: федеральные деньги на строительство нужно освоить в этом году”, - говорится в петиции, опубликованной Владимиром Коршаковым.

Федерация выделила на строительство историко-археологического центра имени Янина более 1,7 млрд руб., согласно сайту госзакупок. Это значит, что средства уже учтены в федеральном законе о бюджете. Такие деньги выделяются строго под цели и на определенный срок. Переносить финансирование на следующий год крайне сложно. Такие вопросы решаются на высшем уровне, в Москве.

С Москвой региональные власти уже договорились о другом. 10 сентября губернатор Новгородской области Андрей Никитин доложил Владимиру Путину: «Долго вся эта работа не начиналась, но спасибо правительству, спасибо министру культуры, стройка в этом году начнется, проект сделан, и уже имени академика Янина такой центр у нас будет построен”.

Никто, в том числе автор петиции Коршаков, не спорит, что Новгороду нужен историко-археологический центр. Он станет музейным хранилищем для артефактов, которые археологи тысячами обнаруживают в богатых новгородских культурных слоях. Фонды музея-заповедника уже ломятся от находок, для многих из которых пока нет подходящих условий хранения. Также в новом здании будут реставрационные мастерские, лаборатории, выставочные и лекционные залы.

Изначально проект была скромнее. Опрошенные корреспондентом “7х7” специалисты рассказали, что на месте раскопа планировалось строить обычное фондохранилище. Но несколько лет назад бывший директор Новгородского музея-заповедника Наталья Григорьева выступила с идеей построить большой и дорогой центр, занимающий всю территорию нынешнего 17-го участка.

“Сначала шел разговор о строительства фондохранилища, которое превратилось в этот помпезный национальный историко-археологический центр. Вероятно, это произошло после смерти Янина, в 2022 году [Валентин Янин умер в 2020 году]. Его похоронили в Новгороде, согласно завещанию, а потом решили увековечить его имя”, - рассказала его вдова Елена Рыбина.

В 2020 году Великий Новгород посетил председатель правительства РФ Михаил Мишустин. Тогда уже обсуждалась идея построить фондохранилище и назвать его именем Янина.

"Если вы поддержите, будем такое решение принимать", - сказал тогда Мишустин Наталье Григорьевой.

Он же распорядился выделить из бюджета деньги на строительство и оснащение фондохранилища из госбюджета.

- Проект сначала был не федеральный, на региональном уровне в министерство культуры подается заявка, выделяются деньги. А тут - делается именем Янина и под его имя получаются деньги. Это [решалось] на уровне Путина. Изначально, когда все это начинало раскручиваться, в феврале 2022 года, я писала письмо советнику президента по культуре. Все это обозначила, - сказала Елена Рыбина.

В письме она писала о том, что два года на раскопки вместо четырех - это мало.

- В конце 2022 года, в конце сезона [раскопок], сняли верхний слой на северной половине. В прошлом году эту половину стали раскапывать, дошли до XII века. Музей из своих бюджетов сколько-то выделил на оплату землекопов, но работали в основном студенты, которые приезжают ежегодно на практику из Москвы, Питера, Уральского университета. Это все делается руками студентов, и это не такая эффективная работа, как делают взрослые люди, - пояснила Елена Рыбина.

Она считает, что правильным решением было бы продлить исследования на 2025 год. Она категорически не хочет, чтобы будущий центр носил имя ее мужа, если раскопки пройдут не по правилам. Валентин Янин всю жизнь боролся за сохранение новгородского культурного слоя.

Областное правительство, музей-заповедник и компания "ТСП" явно не хотят строить хранилище на костях археологии. Сложившуюся патовую ситуацию стороны, вероятно, будут решать путем неформальных взаимных уступок.

Но общественный резонанс выявил проблему: нехватку рабочей силы. И ее нужно решать срочно.

«Покопать — это здорово»: как россияне поехали в Новгород спасать Троицкий раскоп

Прокатившейся по соцсетям и СМИ волне тревожных публикаций о судьбе Троицкого раскопа археологи скорее не рады. Часть руководителей отказалась говорить “7х7” о сроках завершения раскопок, ссылаясь на занятость. Другие развели руками: “Мы не знаем, все будет зависеть от количества рабочей силы”.

Однако тревогу по поводу нехватки рабочих рук ученые почувствовали намного раньше. Именно поэтому на раскопе весь сезон работают не одна-две, как обычно, а четыре археологических экспедиции одновременно - от МГУ, НовГУ, музея-заповедника и Института археологии РАН. За каждой закреплен свой участок. Сами ученые не копают - они руководят раскопками, фиксируют найденные артефакты, ведут отчетность. Для работы руками высокая квалификация не нужна.

После того как Марцис Гасунс опубликовал свой призыв и создал в телеграме чат “Добровольцы Троицкого раскопа”, к археологам поехали волонтеры.

- Я сегодня костей и рыбы накопала, кажется, на два кита, - улыбнулась Анастасия.

Она приехала на раскоп 12 сентября из Москвы. Девушка учится на филолога, изучает литературу XX века. Услышав, что берестяные грамоты в опасности, не смогла не откликнуться. “Берестяные грамоты все читали, хотелось приобщиться”, - объяснила Анастасия.

Антон, физик из Сколковского института науки и технологий, на археологических раскопках не в первый раз. Это его хобби. В составе студенческих отрядов он успел покопать в Абхазии, ХМАО, Керчи, Курской и Псковской областях.

- Три недели назад друзья скинули мне сообщение, что все горит, раскоп закрывается, и надо срочно помогать. Я немножко покопался, и у меня появились сомнения, что все горит, но все же решил: это же Великий Новгород, и в любом случае, почему бы не покопать. Просто покопать - это здорово”, - рассказал “7х7” Антон.

Для волонтера Елены помощь археологам стала возможностью приобщиться к тому, что формирует ее идентичность. Она живет в Москве, но родилась в Великом Новгороде, и часто приезжает в родной город с семьей.

- Решила приехать [на раскоп], потому что понимаю значение находок для всего культурного слоя не только новгородского, но и всего человечества. С другой стороны, понимаю, что этим делом занимались значимые для Новгорода и всего общества люди, как [археолог] Валентин Янин, [музыковед] Владимир Поветкин, [лингвист] Андрей Зализняк. Это целый пласт городской истории. Благодаря этим людям мы смогли чувствовать и ощущать себя еще более новгородцами. Связь прошлых и нынешних поколений стала доступной благодаря этим раскопкам, - считает Елена.

Откликнувшиеся на призыв Марциса люди поехали в Новгород на свои деньги из разных регионов России. Кто-то взял с собой друзей, детей, родных. Кем-то двигало желание воплотить детскую мечту стать археологом. Кто-то сам уже историк и археолог и захотел поддержать коллег. Все переживают за судьбу берестяных грамот и других артефактов.

Стать волонтером просто. Нужно написать в чат, прийти на раскоп, подойти к любому из руководителей, которые почти всегда находятся на участке. Сказать, что хочешь копать. Тебе укажут на квадрат размером четыре квадратных метра, один из тех, на которые поделен весь раскоп. Дадут ведро и мастерок или лопату. Можно приступать к работе.

Ко второй половине сентября в чат волонтеров вступили более 600 человек. Большинство приезжает на пару дней, чаще на выходные. Работать на раскопе дольше двух дней на добровольных началах трудно. На второй-третий день работа теряет очарование новизны и превращается в рутинный физический труд. Поэтому волонтеров нужно много. По подсчетам Марциса, на каждом из восьми участков раскопа должно быть по 20 человек ежедневно. Тогда за день они будут раскапывать десять квадратов площадью два на два метра – то есть 40 квадратных метров. В сентябре на раскопе в среднем каждый день было около 10 волонтеров.

Опрошенные “7х7” археологи сказали, что помощь волонтеров - это неплохо, но лучше бы на раскопки дали бригаду рабочих, готовых стабильно копать каждый день как минимум недели две. Лучше - месяц или до конца сезона. Это же пожелание озвучила археолог Елена Торопова, одна из руководителей раскопок.

“Дорогие друзья, коллеги! Мы очень ценим вашу поддержку и реальную помощь. Паника еще никому не помогала. Мы работаем, очень благодарны волонтерам, но это скорее моральная поддержка. А нам нужны руки, которые будут работать на раскопе не менее двух недель. Как показывает опыт, первая неделя является обучающей, а результат появляется только на второй”, - написала она на своей странице во “ВКонтакте”.

Опция работать за деньги тоже есть. Компания "ТСП" для ускорения процесса предлагает желающим перейти из разряда волонтеров в категорию вольнонаемных. Генподрядчик платит 2 тыс. руб. за полную смену в восемь часов, 1 тыс. руб. за половину дня, то есть за четыре часа. “7х7” не удалось поговорить с представителями компании и узнать, откуда у ТСП деньги на рабочих. Но, судя по обсуждениям в чате волонтеров, у генподрядчика есть квота - около 70 человек в день. 

2 тыс. руб. - нижняя планка оплаты труда чернорабочего на археологических раскопках. Для сравнения, за раскопки в центре Челябинска предлагают от 2,4 тыс. руб. в день, плюс 500 руб. суточных и 5 тыс. руб. компенсации дорожных расходов. За работу на палеолитической стоянке Костенки в Воронежской области можно зарабатывать 2,6 тыс. руб. в день. На городском раскопе в Красноярске ждут рабочих за 3,5 тыс. руб. в день.

На сайте Новгородского университета еще в апреле 2024 года на раскопки зазывали студентов. Но зарплату предлагали еще меньше, чем у ТСП: 1250 руб. за квадрат два на два метра. Раскапывают квадрат обычно вдвоем, но все равно нужно очень напрячься, чтобы выполнить эту норму за день. Физически крепкие и привычные к такой работе мужчины смогут обработать за смену два или даже три квадрата.

Тех, кто приходит копать, чтобы подзаработать, на Троицком раскопе немало. В основном это жители Великого Новгорода. Некоторых из рабочих перекинули на раскоп с реконструкции городского драмтеатра. С ними случаются инциденты: например, археологу-лаборанту пришлось сделать замечание группе рабочих, которые так увлеклись травлей анекдотов и байками об армейской службе, что чуть не выкинули в отвал ценный артефакт - железное кресало, элемент древнего огнива.

Промежуточный этап: к чему привела огласка ситуации на Троицком раскопе

В субботу 14 сентября Троицкий раскоп посетил губернатор Новгородской области Андрей Никитин. Визит был неформальным. “Хочу археологию ребенку показать. Дочь учится в первом классе, интересуется историей. А это история в реальности”, - сказал корреспонденту “7х7” губернатор.

На вопрос, когда начнется строительство историко-археологического центра, Андрей Никитин ответил, что за время его работы в Новгороде отреставрировали несколько объектов, и все работы сопровождали археологические раскопки:

- Нигде такого не было, чтобы мы что-то не доделали и не доработали до того, как начинали капитальный ремонт или строительство. В Новгороде это не принято, эти традиции уже… точно с послевоенных времен. Люди привыкли беречь наследие, поэтому здесь такого не будет. Никто в этом не заинтересован - ни музейщики, которые отвечают за раскопки, ни археологи. Даты начала строительства нет, будем смотреть по ситуации, по погоде, по тому, как будет работа организована. Я точно знаю, что пока работа не будет закончена, стройка не начнется.

Он упомянул, что правительство региона пока не планировало выделять бюджет на рабочих, потому что это задача музея-заповедника. “Я лично ничего не выделяю, но точно знаю, что если это потребуется, деньги на это найдутся”, - пояснил Никитин.

На следующий день он опубликовал на своей странице во “ВКонтакте” сообщение, в котором предложил добровольцам поучаствовать в археологических работах на Троицком.

Корреспондент “7х7” пробыл на раскопе с 9 по 14 сентября. Обстановка была спокойной. Неопределенность сохранялась, но археологи были готовы работать в тех условиях, что есть, и столько, сколько потребуется. Илья Воронков из МГУ оценил ситуацию как “нормальную, рабочую”.

При том темпе работы, что был в сентябре, северную часть раскопа можно докопать к ноябрю. На южную нужно еще несколько месяцев. Это означает либо перенос раскопок на 2025 год, либо работу глубокой зимой, если условия для нее будут обеспечены строительной компанией.

- Они были готовы и на лето весь раскоп перекрыть, но это сложно технически. Сейчас, насколько я знаю, они [ТСП] ждут, когда мы докопаем северную половину. Они зальют там конструкции фундамента, на которые обопрут крышу над южной половиной раскопа. Там должно быть освещение и не меньше +15 градусов круглые сутки, - сказал Илья Воронков.

По его словам, 16 сентября на две недели вышла работать группа студентов из НовГУ, и людей стало достаточно.

- Критично, скажем так, "качество" рабочей силы. Многие из тех, кто работал летом, не могут осенью. Новые кадры пока еще в процессе обучения. Проблема волонтеров - в их текучке и том, что каждого нового волонтера нужно учить. Это отнимает время и внимание. Но, кроме ТСП, есть и другие организации, которые предоставляют рабочих, - добавил Илья.

Проводить раскопки зимой намного труднее, чем летом. Мешают холод и мерзлая земля. Но для археологов это типичная ситуация. При раскопках, особенно спасательных, перед началом строительства, часто приходится уходить в зиму. К тому же, по словам Ильи, на Троицком раскопе работают четыре сотрудника Новгородского музея-заповедника, крупных специалиста, которые в 2025 году поедут уже на другие раскопки. Троицкий раскоп по своей важности не единственный в Новгороде. Потенциально в разных частях города находятся еще три-четыре охранных раскопа. На одном из них археологи обнаружили более ста погребений  XV–XVI веков.

Журналисты и волонтеры продолжают приезжать на Троицкий раскоп. В чате, основанном Марцисом, они делятся находками. 17 сентября волонтеры обнаружили деревянные полозья, лопаточку и рукоятку детского меча, амулет, ложечку, дно короба и навершие. А 19 сентября археологи из НовГу нашли новую берестяную грамоту - 1224-ю по счету.

Много новых берестяных грамот на Троицком раскопе найти не ожидают, но ученым важны не только они. Изучив все найденные артефакты - их форму, количество, расположение, - можно составить комплексное представление о жизни средневекового человека. Важность анализа всех исторических источников, а не только письменных, при жизни отстаивал Валентин Янин. Он был одним из тех, кто привнес в российскую историческую науку принцип комплексного источниковедения.

Марцис Гасунс все еще настроен скептично насчет темпов работы, но считает, что теперь главное - помогать. Поэтому видит свою миссию в том, чтобы направить на раскоп как можно большее количество волонтеров.

- Я не хочу воевать, но и молчать не надо. Не надо потемкинских деревень, - говорит Марцис. - Моя цель - привлечь внимание. Это сделано. Второе - не допустить незаконность. Незаконности теперь не будет, я уверен. Третье - создать сообщество неравнодушных людей. Тут начало положено.

Он хочет доказать, что добровольцы - это сила, которая способна значительно повлиять на ситуацию и с которой надо считаться.

- Я верю в то, что надо жить дружно и мирно, но сейчас промежуточный этап, - сказал Марцис Гасунс.