Я бы в котики пошёл, пусть меня не учат…

«Как мне объяснить подростку, что не так с его новым увлечением?» Сколько себя помню, очень многих родителей интересует этот животрепещущий вопрос и они задают его другим родителям, священникам, психологам, пишут вопросы в газеты и на форумах…

Когда подростками были мы, многие стремились объяснить, что не так с русским роком, панк-роком, «тяжелым металлом», потом с мультиками аниме. Когда я уже училась в институте, возникли новые субкультуры, на фоне которых рокер Костя Кинчев казался взрослым уже совершенно прекрасным и «скрепным» музыкантом (а не как в нашем детстве).

Прошло еще немало лет, мои собственные дети уже стали подростками и теперь иногда рассказывают о новых субкультурных веяниях в школьной среде. Обычно меня как старого толкиениста-реконструктора не слишком шокируют субкультуры сами по себе. Во-первых, я знаю на примере реконструкторов, что бывают и полезные для взросления субкультуры. А во-вторых, убедилась, что большинство из нас перерастает любую субкультуру, и в 40 лет уже никто не размахивает эльфийским мечом. А если размахивает, значит, просто профессия такая и человек работает по призванию, почему бы нет?

Однако, оказалось, что и меня шокировать несложно. Тем более, что очередная субкультура, которую стали называть квадробингом, направлена, кажется, в первую очередь именно на это – на эпатаж и шокирование.

Наверное, все уже видели чудноватых детей со звериным антуражем в одежде, порой передвигающихся в позе «тётенька, я потерял монетку» – на четвереньках.

И как журналист я понимаю, что, с одной стороны, про это явление даже писать лишний раз не стоит, а если и писать, то без подробностей, дабы не было чрезмерного внимания тому, кто и так ищет совершенно деструктивного внимания. С другой стороны, стоит разобраться в тезисах, которые помогут пережить сложный год родителям, однажды встретившим собственное чадо с хвостом и в звериной маске.

Первое, что бросается в глаза, – подростковая культура сильно помолодела. Если лет двадцать назад субкультурные моды привлекали молодежь в среднем лет от четырнадцати-пятнадцати, то сегодня детям на четвереньках и с хвостиком может быть лет десять-двенадцать, а порой даже восемь-девять. О чём это говорит? О том, что новая мода стреляет по самому уязвимому возрасту: гормоны предпубертата уже начинают поигрывать, а вот критического мышления еще нет даже в зачатке. Зато у взрослых есть надежда, что как только это самое мышление начнёт немного «отрастать», потребность ползать «искать монетки» отпадёт у детей сама собой.

Можно ли назвать столь странную субкультуру вредной, или мы можем смотреть на неё сквозь пальцы: перебесится, мол, и само пройдёт? С точки зрения физического развития всё довольно очевидно: дети в данной субкультуре (на самом деле её несколько «подвидов») имитируют движения животных, в том числе их прыжки, манеру передвижения. Соответственно, растущий организм с еще несформированным скелетом и слабыми связками подвергается неспецифической для человека ударной нагрузке: приземление с прыжка на руки, на колени легко приводит к растяжениям и переломам. Страдают лучезапястные суставы, колени.

Подросток в силу возраста не в состоянии осознать, что травма колена зачастую означает проблемы на всю оставшуюся жизнь. И здесь нелишним будет небольшой экскурс в анатомию лап животного с пояснением, почему, например, кенгуру не пытается прыгать на передние лапки.

Впрочем, вопрос качества «всей оставшейся жизни» поднимает уже другую проблему – духовную и психическую составляющую такого увлечения. Какова она? Психическая сторона вопроса здесь в полной мере связана с физической: дети имитируют животных, в том числе и животный тип социального взаимодействия, в первую очередь, стайного. Необходимым условием такой имитации становится отказ от собственной личности, от человеческих социальных норм, одичание – в буквальном смысле.

Конечно, дети склонны думать, что «просто играют», но ведь игра в детском и подростковом возрасте и есть один из главных инструментов воспитывающего и обучающего воздействия на человека. Просто, играя так, ребенок неминуемо «просто» дичает, сам себя загоняя в синдром Маугли.

Если же мы попытаемся разглядеть в подобных субкультурных веяниях некие духовные причины, то в первую очередь столкнемся с глубочайшим экзистенциальным вакуумом, который, вероятно, и толкает юное поколение в эту новую форму саморасчеловечивания.

Современный мир для детей настолько безбожен, бессмыслен и небезопасен (войны, вечные катастрофы онлайн), что подражание животным – это своего рода попытка сбежать от абсурдизма греховного мира к простой, понятной и «разрешенной» в рамках игры бессмыслице животного мира. Больше не нужно мучительно понимать, для чего ты родился в этот сложный мир, – достаточно просто кушать, прыгать и бегать, ведь ты же котик, у тебя лапки…

В «котики» часто попадают дети, чьи взрослые сами не справляются со своей взрослой ролью, испытывают сложности с ощущением смысла и Божественного промысла в жизни, сложности с социальной адаптацией. Соответственно, взрослые просто не в состоянии бывают предложить своим детям картину осмысленного и понятного существования, внятный образ настоящего и будущего.

И в итоге ребенку оказывается проще уйти жить в мире животных, где простые понятные инстинкты – и ничего «лишнего».

В сущности, это просто атеистическая картина мира, логически доведенная до конца – до абсурда...

 

Елена ФЕТИСОВА

Фото Светланы Коньковой

Публикация портала «Логосъ»
(Рязанская митрополия)