"В исламе это запрещено". Как на Кавказе оправдывают насилие по отношению к женщинам
Вокруг ислама существует стереотип "агрессивной религии" – в том числе в отношении женщин. Порой такое мнение транслируют и религиозные деятели: это подтверждает, например, история имама из Татарстана Тимура Камаева, который рассказывал, как правильно бить женщин "в наказание". На Северном Кавказе гендерное насилие зачастую пытаются оправдать "религиозной нормой", однако на самом деле ислам его не предполагает, утверждают опрошенные редакцией Кавказ.Реалии богословы и историки.
Существует два основных источника исламского права: Коран и пример пророка Мухаммеда, который, как считается, наиболее полно понимал и воплощал в своей жизни священный текст, говорит на условиях анонимности российский историк, эксперт по ранней истории ислама.
Из этого исходят два основных способа интерпретации Корана. Первый – внутритекстуальный – позволяет разным частям пояснять друг друга. Второй способ предполагает интерпретацию Корана на основе примера пророка. Используя эти два способа, можно увидеть, что ислам на самом деле всегда осуждал домашнее насилие, указывает собеседник.
Если использовать жизнь пророка в качестве точки отсчета, нетрудно заметить, что в Аравии VII века женщины были маргинализированы, говорит историк. Однако с приходом ислама отношение к женщинам претерпело значительные изменения: идея, что все люди произошли от одной души, подчеркивает их равенство. В суре "ан-Ниса" (4:1) говорится: "О люди, бойтесь вашего Господа, который создал вас из одной души и из нее создал ей пару, и распространил из них много мужчин и женщин".
Даже в реалиях тех веков пророк боролся за права женщин, предоставляя им право наследовать имущество, владеть им и давать согласие на брак. Как отмечает религиовед, пророк, согласно учению, также запретил вредные практики, которые были широко распространены в Аравии до появления ислама, например убийство младенцев женского пола.
"Спорный" аят
Все попытки аргументировать допустимость домашнего насилия строятся на основе одного конкретного аята, стиха из Корана (4:34), говорит богослов и бывший имам мечети в Страсбурге Шамиль Албаков, отмечая, что есть множество споров относительно его толкования.
Аят гласит, что если муж опасается вызывающего поведения своей жены, он должен следовать трехэтапной процедуре разрешения конфликта. Во-первых, он должен словесно предостеречь ее. Если это не поможет, он должен "покинуть" ее постель, выражая так свое неодобрение. Если и это не принесет результат, то последний шаг интерпретируется как символический жест физического дисциплинирования (дараба).
После первого прочтения этого аята у многих возникает недовольство из-за кажущейся допустимости насилия по отношению к жене, продолжает Албаков. Именно по этой причине ученые-религиоведы предостерегают от самостоятельного толкования Корана – его понимание требует экспертной интерпретации.
Но даже если этот стих действительно допускает побои, важно понимать, что аяты Корана – это общие директивы, продолжает собеседник: "Да, в одном аяте говорится, что можно бить женщин. Однако во всех хадисах (преданиях о словах и действиях пророка Мухаммеда. – КР) такого нет. Это указывает, что в тот период, когда права женщин были ничтожными, ислам стал правовой революцией. Коран предписал верующим уважительное отношение к женщинам, соблюдение их прав. В те времена обеспечить это было невозможно, но Всевышний оставил рекомендацию: стремитесь к отказу от любого насилия".
Из небольшого числа аятов, которые обсуждают идеальные отношения между мужем и женой, Албаков выделяет следующий: "Среди Его знамений – то, что Он сотворил из вас самих жен для вас, чтобы вы находили в них успокоение, и установил между вами любовь и милосердие. Воистину, в этом – знамения для людей размышляющих" [Коран 30:21].
Что касается модели пророка, которой должны следовать все верующие, то есть хадис, переданный его женой, в нем говорится: "Посланник Аллаха, мир ему и благословение, не ударил ни одного слугу, ни женщину, и он никогда не ударял никого своей рукой".
Не ислам, а "нравственность"
Проблема с домашним насилием может быть не только в интерпретации религии, комментирует на условиях анонимности изучающий Северный Кавказ социолог: "Считается, что в этом регионе "нравственные ценности" ставятся чуть ли не выше человеческой жизни. Но нравственность – это очень сложное понятие, мораль не всегда ассоциируется с этикой ислама".
Существуют гораздо более широкие и общие представления о кавказской женщине: она должна быть скромной, неброско одетой, уважать старших и родственников-мужчин, чтобы никто из посторонних не мог сказать о ней ничего плохого, а следовательно, чтобы была защищена честь ее семьи и рода, продолжает собеседник.
По его словам, понятие "нравственных ценностей" в регионе представляет собой огромный комплекс предрассудков, которые глубоко проникли в местную культуру, хотя и противоречат нормам ислама. Например, в некоторых республиках Северного Кавказа все еще происходят "убийства чести": когда женщина, которая якобы ведет себя "безнравственно", может быть убита ее родственниками мужского пола.
Кровная месть, убийства чести, избиение и любое физическое наказание – этого в исламе нет, утверждает Шамиль Албаков: "Единственное условие, при котором можно прибегать к таким мерам, – это наличие правового мусульманского государства, в котором существует суд, способный вынести справедливое решение, и возможность защититься в этом суде".
Как отмечает наш эксперт-социолог, убийства и насилие по отношению к женщинам на Северном Кавказе часто объясняют адатами – правилами, которые передаются устно и никем не записаны. Никто точно не знает, какими они должны быть на самом деле, однако люди обращаются к этому кодексу, когда решают бытовые и моральные проблемы.
"Адаты признаются в исламе, но только те, которые не противоречат религии. Их интерпретируют очень вольно, но какой бы адат ни предписывал убийство – в исламе это запрещено", – соглашается Албаков.
Люди – не ангелы
Система, в которой у одного человека есть абсолютная власть над другим, рассчитана на ангелов; среди людей неизбежно происходит злоупотребление властью, говорит правозащитница Светлана Анохина. Правозащитная группа "Марем", которую она возглавляет, помогает в том числе женщинам, которым важно получить религиозный развод, – и это одна из ситуаций, где проявляется гендерное неравенство.
В недавнем случае девушка, страдающая от домашнего насилия, обратилась к имаму с просьбой о разводе, но получила категорический отказ. Тогда в "Марем" собрали доказательства незаконности заключения брака и отправили к имаму мужчину с этими документами. Пробежав глазами первый лист, имам сразу согласился, что развод необходим. Анохина объясняет это тем, что к имаму обратился именно мужчина.
Она отмечает, что помощь женщинам в условиях религиозного давления часто зависит от того, удается ли привлечь духовных авторитетов для разрешения конфликта на основе исламских принципов. Однако не каждый имам готов поддержать женщину.
Появляется, по словам правозащитницы, и новая тенденция: если женщина просит у мужчины религиозный развод, он требует вернуть махр, свадебный подарок. В случае одной из пострадавших таким подарком было обучение Корану, но муж требовал от нее вернуть миллион рублей.
И это не единичный случай, продолжает Анохина, известен мужчина, который вымогал миллионы у всех своих жен при каждом разводе: "И это при том, что в исламе нет подобных правил. Так у нас люди живут: когда удобно – ты мусульманин, когда удобно – живешь по адатам, когда ничего не подходит – ты уже самый светский человек".
Религия как оправдание
Александра Мирошникова, пресс-секретарь кризисной группы "СК SOS", отмечает, что агрессоры часто используют религию как прикрытие для своих действий. Например, они могут ссылаться на нее, ограничивая свободу передвижения сестер или жен, утверждая, что их собственное поведение соответствует божественным предписаниям, а иное – нет.
Насилие, мотивированное религией, когда люди не просто оправдываются ею, а считают, что должны действовать в соответствии с религиозными нормами, – тоже частое явление, отмечает собеседница. Такое поведение наблюдается как среди агрессоров в семьях, так и среди местных властей, которые борются с "распутством женщин" или с сообществом ЛГБТК+.
Это очень распространенная история в случае с исламом на Северном Кавказе, но важно понимать, что дело не в конкретной религии. На федеральном уровне власти тоже регулярно оправдывают свои действия верой в Бога, но уже используя для этого христианство. Президент Владимир Путин, например, периодически заявляет о необходимости бороться с абортами или ЛГБТ-людьми, утверждая, что это важная ценность для страны, "скрепа" для православных людей.
Мирошникова замечает, что зачастую пострадавшие от насилия не хотят соотносить себя с исламом после пережитых травм. Однако многие могут совмещать различные аспекты своей личности: например, продолжают придерживаться религии, но при этом осознают и гордятся тем, что являются частью ЛГБТ-сообщества.
За половину 2024 года на Северном Кавказе потерпевшими от преступлений признаны почти десять тысяч женщин – это максимальный показатель за восемь последних лет. При этом правозащитники сообщали об ухудшении ситуации с защитой прав женщин в республиках: к такому выводу они пришли после мониторинга судебных дел. Редакция Кавказ.Реалии разбирает ситуацию и рассказывает о работе кризисных организаций в регионе.
Студентку московского медколледжа Айшат Магомедову избили и похитили родственники из Дагестана – это произошло 31 июля. Через девять дней, после возвращения в Кизилюрт и широкой огласки в СМИ, Магомедова оказалась на свободе. Об этой истории редакции Кавказ.Реалии рассказывают правозащитники и близкие Айшат.
Правозащитники добиваются освобождения 33-летней чеченки Селимы Хадисовой, задержанной в Боснии и Герцеговине 29 сентября. Она прибыла в Сараево рейсом из Стамбула вместе с тремя малолетними детьми. После задержания матери их поместили в центр для мигрантов, а саму Селиму отправили в тюрьму города Тузла. Сейчас ей угрожает экстрадиция в Россию по запросу Интерпола.
Существует два основных источника исламского права: Коран и пример пророка Мухаммеда, который, как считается, наиболее полно понимал и воплощал в своей жизни священный текст, говорит на условиях анонимности российский историк, эксперт по ранней истории ислама.
Из этого исходят два основных способа интерпретации Корана. Первый – внутритекстуальный – позволяет разным частям пояснять друг друга. Второй способ предполагает интерпретацию Корана на основе примера пророка. Используя эти два способа, можно увидеть, что ислам на самом деле всегда осуждал домашнее насилие, указывает собеседник.
Если использовать жизнь пророка в качестве точки отсчета, нетрудно заметить, что в Аравии VII века женщины были маргинализированы, говорит историк. Однако с приходом ислама отношение к женщинам претерпело значительные изменения: идея, что все люди произошли от одной души, подчеркивает их равенство. В суре "ан-Ниса" (4:1) говорится: "О люди, бойтесь вашего Господа, который создал вас из одной души и из нее создал ей пару, и распространил из них много мужчин и женщин".
Даже в реалиях тех веков пророк боролся за права женщин, предоставляя им право наследовать имущество, владеть им и давать согласие на брак. Как отмечает религиовед, пророк, согласно учению, также запретил вредные практики, которые были широко распространены в Аравии до появления ислама, например убийство младенцев женского пола.
"Спорный" аят
Все попытки аргументировать допустимость домашнего насилия строятся на основе одного конкретного аята, стиха из Корана (4:34), говорит богослов и бывший имам мечети в Страсбурге Шамиль Албаков, отмечая, что есть множество споров относительно его толкования.
Аят гласит, что если муж опасается вызывающего поведения своей жены, он должен следовать трехэтапной процедуре разрешения конфликта. Во-первых, он должен словесно предостеречь ее. Если это не поможет, он должен "покинуть" ее постель, выражая так свое неодобрение. Если и это не принесет результат, то последний шаг интерпретируется как символический жест физического дисциплинирования (дараба).
После первого прочтения этого аята у многих возникает недовольство из-за кажущейся допустимости насилия по отношению к жене, продолжает Албаков. Именно по этой причине ученые-религиоведы предостерегают от самостоятельного толкования Корана – его понимание требует экспертной интерпретации.
Но даже если этот стих действительно допускает побои, важно понимать, что аяты Корана – это общие директивы, продолжает собеседник: "Да, в одном аяте говорится, что можно бить женщин. Однако во всех хадисах (преданиях о словах и действиях пророка Мухаммеда. – КР) такого нет. Это указывает, что в тот период, когда права женщин были ничтожными, ислам стал правовой революцией. Коран предписал верующим уважительное отношение к женщинам, соблюдение их прав. В те времена обеспечить это было невозможно, но Всевышний оставил рекомендацию: стремитесь к отказу от любого насилия".
Из небольшого числа аятов, которые обсуждают идеальные отношения между мужем и женой, Албаков выделяет следующий: "Среди Его знамений – то, что Он сотворил из вас самих жен для вас, чтобы вы находили в них успокоение, и установил между вами любовь и милосердие. Воистину, в этом – знамения для людей размышляющих" [Коран 30:21].
Что касается модели пророка, которой должны следовать все верующие, то есть хадис, переданный его женой, в нем говорится: "Посланник Аллаха, мир ему и благословение, не ударил ни одного слугу, ни женщину, и он никогда не ударял никого своей рукой".
Не ислам, а "нравственность"
Проблема с домашним насилием может быть не только в интерпретации религии, комментирует на условиях анонимности изучающий Северный Кавказ социолог: "Считается, что в этом регионе "нравственные ценности" ставятся чуть ли не выше человеческой жизни. Но нравственность – это очень сложное понятие, мораль не всегда ассоциируется с этикой ислама".
Существуют гораздо более широкие и общие представления о кавказской женщине: она должна быть скромной, неброско одетой, уважать старших и родственников-мужчин, чтобы никто из посторонних не мог сказать о ней ничего плохого, а следовательно, чтобы была защищена честь ее семьи и рода, продолжает собеседник.
По его словам, понятие "нравственных ценностей" в регионе представляет собой огромный комплекс предрассудков, которые глубоко проникли в местную культуру, хотя и противоречат нормам ислама. Например, в некоторых республиках Северного Кавказа все еще происходят "убийства чести": когда женщина, которая якобы ведет себя "безнравственно", может быть убита ее родственниками мужского пола.
Кровная месть, убийства чести, избиение и любое физическое наказание – этого в исламе нет, утверждает Шамиль Албаков: "Единственное условие, при котором можно прибегать к таким мерам, – это наличие правового мусульманского государства, в котором существует суд, способный вынести справедливое решение, и возможность защититься в этом суде".
Как отмечает наш эксперт-социолог, убийства и насилие по отношению к женщинам на Северном Кавказе часто объясняют адатами – правилами, которые передаются устно и никем не записаны. Никто точно не знает, какими они должны быть на самом деле, однако люди обращаются к этому кодексу, когда решают бытовые и моральные проблемы.
"Адаты признаются в исламе, но только те, которые не противоречат религии. Их интерпретируют очень вольно, но какой бы адат ни предписывал убийство – в исламе это запрещено", – соглашается Албаков.
Люди – не ангелы
Система, в которой у одного человека есть абсолютная власть над другим, рассчитана на ангелов; среди людей неизбежно происходит злоупотребление властью, говорит правозащитница Светлана Анохина. Правозащитная группа "Марем", которую она возглавляет, помогает в том числе женщинам, которым важно получить религиозный развод, – и это одна из ситуаций, где проявляется гендерное неравенство.
В недавнем случае девушка, страдающая от домашнего насилия, обратилась к имаму с просьбой о разводе, но получила категорический отказ. Тогда в "Марем" собрали доказательства незаконности заключения брака и отправили к имаму мужчину с этими документами. Пробежав глазами первый лист, имам сразу согласился, что развод необходим. Анохина объясняет это тем, что к имаму обратился именно мужчина.
Она отмечает, что помощь женщинам в условиях религиозного давления часто зависит от того, удается ли привлечь духовных авторитетов для разрешения конфликта на основе исламских принципов. Однако не каждый имам готов поддержать женщину.
Появляется, по словам правозащитницы, и новая тенденция: если женщина просит у мужчины религиозный развод, он требует вернуть махр, свадебный подарок. В случае одной из пострадавших таким подарком было обучение Корану, но муж требовал от нее вернуть миллион рублей.
И это не единичный случай, продолжает Анохина, известен мужчина, который вымогал миллионы у всех своих жен при каждом разводе: "И это при том, что в исламе нет подобных правил. Так у нас люди живут: когда удобно – ты мусульманин, когда удобно – живешь по адатам, когда ничего не подходит – ты уже самый светский человек".
Религия как оправдание
Александра Мирошникова, пресс-секретарь кризисной группы "СК SOS", отмечает, что агрессоры часто используют религию как прикрытие для своих действий. Например, они могут ссылаться на нее, ограничивая свободу передвижения сестер или жен, утверждая, что их собственное поведение соответствует божественным предписаниям, а иное – нет.
Насилие, мотивированное религией, когда люди не просто оправдываются ею, а считают, что должны действовать в соответствии с религиозными нормами, – тоже частое явление, отмечает собеседница. Такое поведение наблюдается как среди агрессоров в семьях, так и среди местных властей, которые борются с "распутством женщин" или с сообществом ЛГБТК+.
Это очень распространенная история в случае с исламом на Северном Кавказе, но важно понимать, что дело не в конкретной религии. На федеральном уровне власти тоже регулярно оправдывают свои действия верой в Бога, но уже используя для этого христианство. Президент Владимир Путин, например, периодически заявляет о необходимости бороться с абортами или ЛГБТ-людьми, утверждая, что это важная ценность для страны, "скрепа" для православных людей.
Мирошникова замечает, что зачастую пострадавшие от насилия не хотят соотносить себя с исламом после пережитых травм. Однако многие могут совмещать различные аспекты своей личности: например, продолжают придерживаться религии, но при этом осознают и гордятся тем, что являются частью ЛГБТ-сообщества.
За половину 2024 года на Северном Кавказе потерпевшими от преступлений признаны почти десять тысяч женщин – это максимальный показатель за восемь последних лет. При этом правозащитники сообщали об ухудшении ситуации с защитой прав женщин в республиках: к такому выводу они пришли после мониторинга судебных дел. Редакция Кавказ.Реалии разбирает ситуацию и рассказывает о работе кризисных организаций в регионе.
Студентку московского медколледжа Айшат Магомедову избили и похитили родственники из Дагестана – это произошло 31 июля. Через девять дней, после возвращения в Кизилюрт и широкой огласки в СМИ, Магомедова оказалась на свободе. Об этой истории редакции Кавказ.Реалии рассказывают правозащитники и близкие Айшат.
Правозащитники добиваются освобождения 33-летней чеченки Селимы Хадисовой, задержанной в Боснии и Герцеговине 29 сентября. Она прибыла в Сараево рейсом из Стамбула вместе с тремя малолетними детьми. После задержания матери их поместили в центр для мигрантов, а саму Селиму отправили в тюрьму города Тузла. Сейчас ей угрожает экстрадиция в Россию по запросу Интерпола.