Юля

Однажды моя подруга Юля влюбилась. 
Вернее — полюбила. 
Избранник — загляденье. Красив, умён, строен, золотые руки, тонкое чувство юмора и — капелька мистики — чем-то похож на её любимого папу. 
И хотелось уже вить гнездо, кормить мужа борщами и вот это всё. 
Однако, по иронии судьбы, мужчина попался не из таких. 
Что может быть скучнее семейной жизни!.. Владимир не рвался жениться в целом, и на Юле в частности. 
«Ему это всё вообще не нужно. Он даже в гости ко мне идти отказывается! А я… Я ему даже тапочки купила. Стоят в прихожей…» — всхлипывала Юля. 
Видимо, когда женщина так мечтает о муже, что уже и тапочки приготовила, в них рано или поздно кто-то заводится… 
Словом, однажды Владимир провожал Юлю в благостном настроении и неожиданно согласился зайти на полчасика. 
Надо заметить, она тогда жила в петербургской коммуналке, где лично ей принадлежала всего одна комната. 
Юля с восторгом предложила Вове уютные новенькие тапочки, проводила в комнату, усадила на диван перед телевизором, а сама отправилась в общую кухню, дабы сразить любимого кулинарным талантом. 
В качестве тяжёлой артиллерии была выбрана жареная картошечка. Во-первых, она удавалась Юле великолепно, во-вторых, Юлин папа обожал это блюдо в исполнении Юлиной мамы, а главное — быстро! За эти полчаса Вова должен ощутить, как прекрасна семейная жизнь в целом, и с Юлей в частности. 
Работа спорилась, масло уже шкварчало на сковородке, нож стучал по доске, из-под него вылетали длинные ломтики картошки, как вдруг — бац, лезвие по пальцу! 
Юля зажмурилась от боли. 
А открыла глаза — прямо на белые ломтики кровища алая хлещет, словно вместо пальца — краник. 
Позабыв про сковородку и всё на свете, она стиснула рану и побежала за аптечкой. В голове звенела одна мысль — остановить кровь! 
Ворвавшись в комнату, Юля скользнула отрешённым и даже равнодушным взглядом по мужчине мечты, восседающем на диване, бросилась к шкафу и принялась рыться в аптечке. 
Внезапно всё поплыло и стало ватным. 
Она поняла, что теряет сознание, и кинулась к окну. 
Рванула шпингалеты на больших старинных рамах и высунулась на улицу. 
Холод немного прояснил голову, и Юля вспомнила о сковородке на огне. 
Захлопнула окно и снова побежала в кухню. 
Однако, едва переступив порог комнаты, таки потеряла сознание. 
… 
Теперь представьте всё это глазами Вовы. 
Сидит он, значит. 
Никого не трогает. 
Ждёт. 
Ему велели наслаждаться просмотром телепередач и пообещали в скором времени какой-то сюрприз. 
И вот — дверь с грохотом распахивается и появляется гостеприимная хозяйка — с горящим, но каким-то отстранённым взглядом. 
Опять же надо заметить, Юля — девушка эффектная, в том смысле, что мамина стряпня способствовала обретению аппетитной упитанности и эффектных форм. Словом, костями Юля никогда не гремела. И движения у неё неспешные, размеренные. 
И вот эта спокойная, на первый взгляд девушка, влетает в комнату, топ-топ-топ — бежит от двери к шкафу и начинает в нём темпераментно рыться. 
Вова с любопытством отрывается от телевизора. 
А Юля — тот-топ-топ — пробегает перед его носом от шкафа к окну, громыхает рамами и по пояс вывешивается во двор-колодец. 
Она проделывает это с таким рвением, словно собирается сигануть вниз. 
Вова в тревоге привстаёт по направлению к окну — мало ли что на уме у этих загадочных женщин… 
А Юля снова — топ-топ-топ — пробегает перед его носом от окна к двери, но, едва выскочив в коридор, — останавливается и, словно в замедленной съёмке, падает обратно в комнату. 
Столбом. 
На спину. 
При этом ноги остаются торчать по пояс в общем коридоре, а, так сказать, бюст — на своей территории. 
Вова в испуге бросается к ней: 
— Юля, что случилось? Что с вами, Юля? 
(Такие у них тогда были высокие отношения — на Вы.) 
Он трясёт бесчувственное тело и тут с изумлением замечает, что его руки — в крови. 
Как в том анекдоте: «Я убил её. И съел». 
Оказалось, крови вокруг много. Особенно на Юле. 
И откуда-то взялся дым — только пожара не хватает! 
Тут Вова понимает, что сию минуту могут появиться соседи. 
И как выглядит картина их глазами? 
Тихая соседка вдруг привела какого-то типа, и вот она лежит на полу окровавленная, а коварный незнакомец подозрительно склонился сверху… 
Вова пытается как-то приобнять весьма не хрупкую Юлю в районе выдающегося бюста, чтобы для начала занести её в комнату, а там уж вызывать «скорую» и прочее. Однако, сколько ни обнимается, ничего не выходит. 
Медлить нельзя. 
Чувствуя себя законченным маньяком, в клубах дыма он хватает её за руки и волоком затаскивает в комнату, оставляя на полу в коридоре длинные кровавые следы. 
Ноги теперь по эту сторону. Уф. Можно захлопнуть дверь. 
Потом, как в настоящих любовных романах, герой во всём разобрался и спас героиню. 
«Как ты вообще дожила до встречи со мной?» — недоумевал Вова, когда Юля пришла в себя. 
Картошки в тот вечер он так и не отведал. 
Однако сделал вывод, что эта бедолага даже картошку нормально пожарить не может — либо в окно вывалится, либо погибнет от потери крови, а посему без него — однозначно пропадёт. 

… 
Много воды утекло с тех пор. Вернее, много чего Юля сломала, разбила, уронила. 
Как-то сидим мы на даче за столом. Под вековыми соснами. Мест всем не хватило, но мы с Юлей придумали выход. 
Положили на чурбан доску и сели на неё вдвоём. 
Я налила в кружку горячего чаю и едва собралась насладиться, как Юля потянулась через стол, ловко поддела вилкой копчёную рыбу, а в следующую секунду кусок жирной форели уже плавал в моём ароматном зелёном чае. 
Я открыла рот, дабы поделиться эмоциями, но Юля расстроилась первая: 
— Вот так всегда! 
— Ничего страшного! — поспешила заверить я. 
Это обычная история. Когда Юля разбила мою новую коллекционную чашку, — она плакала, а я её утешала. 
Пока я наливала новый чай в другую кружку, у Юли зазвонил мобильник. 
— Алло! — обрадовалась она. 
Глаза загорелись, щёки зарумянились… Сразу видно — любимый муж звонит. 
— Расскажи Вове про чай с рыбой, — буркнула я. 
Вова услышал моё бурчание и заинтересовался: 
— Что там Юля говорит? 
Так уж вышло, что я тоже Юля. Как говорится, обе две. 
— Она жалуется, что я в её чай рыбу уронила, — призналась Юля, которая Вовина жена. 
— Передай — пусть скажет спасибо, что жива осталась, что ты её не покалечила! — посоветовал он. 
— Он говорит — скажи спасибо, что я тебя не покалечила, — передала Юля. 
Я беспечно усмехнулась, но едва поднесла ко рту свой новый чай, как зубы звякнули о фарфор, лицо и грудь окатило тёплой волной, перед глазами мелькнули сосны, уходящие в небо, словом, мир внезапно опрокинулся, а я полетела вместе с чаем в яму, что за моей спиной, машинально прихватив второй рукой малосольный огурец. 
Оказывается, как раз в этот момент Юля вознамерилась уединиться для беседы с любимым мужем и встала с доски, на которой мы с ней сидели. 
А поскольку доска лежала на единственном чурбане и одна чаша весов внезапно исчезла… 
Яма не глубокая, просто наш дачный домик окружает настоящий лес на склоне горы с естественными ямами. Только вот на дно именно этой ямы строители набросали деревянных отходов — остатков досок и бруса. 
— А-а-а! — кричала я в полете. 
— О-о-ой! — завопила я, когда деревянные ребра впились в спину. 
Это были последние звуки, которые слышал Вова из телефона, потому что потом Юля бросила трубку и кинулась мне на выручку. 
— Не надо, я сама! — запротестовала я, разглядев это залитыми чаем глазами. 
Но когда Юля желает причинить добро, её ничто не остановит. 
Остальные участники застолья окончательно перестали жевать. Так и подавиться можно, когда прямо перед носом разыгрывается драматический водевиль. 
Мой брат Юра дёрнулся было в сторону барахтающихся в яме нас, а потом взглянул на свою жену Любу с уважением. Напрасно он считал «ходячей катастрофой» её. Подумаешь, расплавленный на плите телефон… 
… 
Ну, а Вова давно понял: семейная жизнь — лучшее лекарство от скуки в целом, а с Юлей — особенно. 
Сейчас у них подрастает очаровательная дочка Марьяша, в которой родители души не чают. 
Так что Вове теперь вдвойне... весело. 
--------------------------------------------
© Юлия Шоломова
--------------------------------------------
~ВОЛН@М@ILA~