Самоцветы для Парижа. 47
(Продолжение)
(2) Макарово озеро. Август 1988 года
Надо ли говорить о том, что нашим героям, в том числе и отважному Димычу, крепко досталось от майора Шевченко.
Но жизнь продолжалась. И в один, как водится, прекрасный день участники безуспешного розыска вологжанинского саквояжа собрались на Макаровом озере. Все, кроме Митрия, о котором старались не вспоминать, не было и Соловьева; получив из Москвы неутешительный ответ на свое письмо, он сильно огорчился и даже прихворнул от этого.
Предлагая министерству энергетики на время демонтировать плотину, Павел Васильевич не учел того обстоятельства, что ГРЭС производит за сутки электричества на миллион рублей.
— Подвел я Соловьева под монастырь, — грустно заметил Макар Андреевич. — Да и ваши каникулы плакали. Ругайте меня, старого, вовлек вас в авантюру.
Где-то неподалеку северный ветер гнал волны по водохранилищу, кричали чайки, застыли на якорях рыбацкие лодки. Красота немыслимая...
Дашу так и подмывало утешить старика. Никакого отношения к тайне ротмистра Вологжанина водохранилище не имело, напрасно он расстраивается. Но клятва, которую дали все трое на чердаке, удержала от этого шага. Надо прежде убедиться в том, что Вологжанин захоронил сокровища в старательском поселке. За эти три дня, правда, не удалось найти никаких следов.
— Вот и все, — вздохнул Макар Андреевич. — Остается уповать на будущее. Может, когда-нибудь и найдется саквояж, кто знает...
Ребята отвели глаза.
— Я знаю! — на берег озера вышел Борис Иванович Шевченко. Он был в полной форме, на погонах серебром сверкали майорские звезды.
— Словом, так, друзья, приглашаю вас в поселок...
— ...Рассохи, — вклинилась неожиданно для себя Даша, нарушив недавнюю клятву.
Майор был ошарашен этим заявлением не меньше, чем признанием Витковского:
— Как? Вы и это знаете?!
Саня хмыкнул: «Ваша школа». Димыч только улыбнулся, он красноречием блистать не стал. А дед Макар, до которого не сразу дошел смысл сказанного, за голову схватился: «Надо же так опростоволоситься! Ну совсем из ума выжил. Мне ли на память жаловаться, а вот поди ж ты... Позор-то какой! Да, пора на покой, пора...»
( Продолжение следует)
А.Чечулин . Самоцветы для Парижа. 1989г.
