Военнопленные первой мировой войны. 3
Представляем вниманию асбестовцев выдержки из книги известного краеведа Ю. Сухарева: "Трудовые лагеря и спецпосения на территории бассейна реки Рефт" В ней используются, кроме документов из русских архивов, большое количество иностранных публикаций, а так же воспоминания бывших военнопленных и местных старожилов.
Продолжение.
Авторитетный историк Галицкий В.П. пишет, что «содержание военнопленных армии противника в плену в Советской России, начиная с октября 1917 г., в целом 15 соответствовало требованиям и положениям международного гуманитарного права. В основе политики в данной области в период с 1917 по 1922 гг. лежала концепция по вопросу о военнопленных как жертвах войны. Суть ее составляли принципы гуманизма, преемственности, равноправия, социальной справедливости, законности и ответственности государства за судьбы военнопленных». Так, уже 23 апреля 1918 г. декретом СНК РСФСР была образована Центральная коллегия по делам пленных и беженцев (Центропленбеж) при Наркомате по военным делам. В мае 1919 г. СНК РСФСР передал Центропленбеж в ведение НКВД РСФСР. В январе 1920 г. Центропленбеж был переименован в Центральный эвакуационный отдел (Центроэвак) НКВД РСФСР, который упразднили в 1922 г.
Как бы то ни было, пишет про военнопленных екатеринбургский историк Н.В.Суржикова, «степень их интеграции в повседневную жизнь страны уже достигла в то время уровня, который обусловил, если не натурализацию вражеских солдат и офицеров в России, то, по крайней мере, их вовлеченность в противоречивые процессы ее последующего исторического развития» . Речь здесь идет о событиях революции 17- го года и гражданской войны.
Созданные в ходе I мировой войны славянские вооруженные формирования приняли участие и в Гражданской войне на стороне антибольшевистских сил. Помимо Чехословацкого корпуса на Восточном фронте сражались сербские и югославянские части. Свою помощь белым они рассматривали как продолжение борьбы против Австрии, т.к. в рядах большевистских войск, особенно в 1918 г., было большое количество бывших военнопленных: венгров и немцев. В этом плане показателен такой факт, что из 47 человек личного состава Первой красной уральской казачьей сотни сформированной летом 1918 г. в Перми почти треть составляли венгры. Были и полностью укомплектованные венграми интернациональные батальоны.
На занятой Сибирской армией территории действовали представительства польских войск, Отделение чехословацкого народного совета (ОЧНС), Югославянская комиссия при ОЧНС и т.д Пермский историк Ощепков сообщает, что в Перми управление эмиссара польских войск располагалось в квартале между ул. Торговой и Петропавловской. Должность эмиссара исполнял прапорщик Бланк. Югославянская комиссия была создана в Екатеринбурге хорватом Амброзом Премужичем и словенцем Гаспаром Пекле.
После поражения белого движения на Урале и в Сибири большая часть бывших военнопленных славян покинула Россию через Владивосток. .
Вовлеченность во внутрироссийские процессы пленных проявилась и на асбестовых приисках. Мадьяры, как правило, выступали на стороне красных сил. Семеро мадьяр-военнопленных в 1918 г, во время наступления на Екатеринбург белочехов, вошли добровольцами в красногвардейский отряд 3-го Уральского полка (в числе девяноста асбестовцев). Ференц Дембо и Матиас Лоци, также пленные венгры, были схвачены колчаковцами в Кудельке вместе с другими большевистскими активистами и застрелены в Екатеринбурге конвоем (при доставке их в уездную тюрьму).
Поляки из австрийской армии, также добровольцами, в составе «польского легиона асбестовых копей» подались к Колчаку. Возможно, их истинной целью было вырваться на родину вместе с белочехами.
В составе полка Красных орлов участвовали в боях, в том числе, несомненно, и в известном сражении у станции Антрацит (ныне поселок Алтынай) и интернационалисты из бывших пленных. Голиков Ф.И., будущий маршал, а в 1918г – рядовой этого полка писал в своих дневниках: «Под Шадринском сражались плечом к плечу с мадьярами, а теперь рядом с нами китайские товарищи. Как это прекрасно! Значит, и за пределами России люди понимают, что Октябрь несет свободу всему миру». [Голиков Ф. И. Красные орлы//сайт «Военная литература»]. Что касается китайцев, то речь идет не о пленных, а о нанятых «поставщиком г. Дризиным» в Харбине и отправленных в 1915г. в количестве 16 1000 человек для рудничных и лесных работ Верх-Исетского Округа. В том числе для лесных работ в Режевском лесничестве (82 человека) [143 стр.97]. Следует сказать, что часть земель в долине Рефта относилась именно к этому лесничеству. На карте 1933 г. Режевская Г.Л.Д. ( Государственная лесная дача) простиралась с севера практически до центра г.Асбеста, на востоке охватывая территорию и нынешнего поселка Рефтинского.
В рядах Красной армии воевало около 300 тысяч интернационалистов, большинство – бывшие пленные. На противоположной стороне чехословацкий корпус, численностью 50-60 тыс. человек . Таким образом, по прикидкам автора, около 15 процентов военнопленных, захваченных Россией в ходе Первой Мировой войны, оказались втянуты в войну Гражданскую. Как говорится, из огня да в пламя.
Отправкой на родину иностранных солдат занимался Пермский Губернский эвакуационный отдел. Очевидно, что полноценно он смог функционировать после освобождения Урала от колчаковских войск, т.е. после июля 1919 г. Однако к тому времени пленных в местах их дислокации осталось не много. Целищев А.О., например, сообщает, что ко времени окончательного установления Советской власти в Башкирии оставалось только 10 процентов этого контингента (исходя от численности 1917 года), в основном интернированные - старики, больные и дети. Здоровые и молодые выехали за свой счет или присоединились к красным. Часть пленных осталась в России – по политическим или личным причинам
После освобождения Перми от Колчака, был снова возрождены лагеря для пленных. Известно о Верхнемулинском лагере в Пермской губернии. Теперь он находился в ведении комитета "Пленбеж", занимавшегося вопросами эвакуации и репатриации военнопленных и беженцев. Оставшимся в лагере военнопленным было предложено работать на восстановлении разрушенного войной хозяйства (в том числе ремонт железной дороги и взорванного железнодорожного моста через Каму). За работу они получали паек: хлеб – 72-96 золотников (300-400 г.); крупу – 18-24 зол. (75-100 г.); мясо или рыбу по 24 зол. (100 г.) или чечевицу – 30 зол. (125 г.); овощи – 48 зол. (200 г.); картофель – 96 зол. (400 г.); жиры – 4-8 зол. (16,5-33 г.); соль – 3 зол. (12,5 г.); сахар – 6 зол. (25 г.); чай – 0,2 зол. (0,8 г.); мыло – ¼ фунта (102 г.) в месяц; табак – ¼ фунта в месяц. Нормы снабжения были, конечно, невысокие, но все же обеспечивали физическое выживание.
В 1920 г. началась эвакуация пленных находившихся на Урале и в Сибири. Пермь и, соответственно, Верхнемуллинский лагерь выполняли функцию транзитного пункта, где следовавшие на родину люди могли получить крышу над головой, питание и медицинскую помощь, а при необходимости пройти санобработку. Для удобства, бывших военнопленных, а теперь иностранных подданных, рекомендовалось отправлять эшелонами по 40 вагонов и не в коем случае не допускать одиночного проезда. В течение июля 1920 г. из Перми было отправлено 4 эшелона – 4, 11, 13 и 31 числа, а в следующем месяце еще 3 эшелона – 6, 13 и 20 числа.
Помимо сотрудников "Пленбежа" наблюдением за репатриантами занимались сотрудники транспортной ЧК. По распоряжению Центрального управления по эвакуации населения от 22.07.1920 г. отъезжающим на родину военнопленным разрешалось вывозить российские бумажные деньги на сумму не более 20 тысяч рублей на человека. Все документы, фотографии и всякого рода бумаги должны были быть снабжены пометкой о просмотре их соответствующими учреждениями (т.е. ВЧК). На вывоз технических, медицинских и учебных книг и пособий, кроме того, требовалось разрешение Наркомата просвещения.
Основная масса иностранных военнопленных была эвакуирована из России до конца 1922 г. Часть военнопленных осела на Урале. В 1937-38гг почти все они попали в мясорубку репрессий. В книге памяти Свердловской области мне встречались фамилии австрийцев, по биографическим данным очень похожие на бывших пленных. В том числе и из числа жителей Сухоложья. 17
При наличии такой большой массы пленных на Урале в период с 1914 по 1922 гг. возникает вопрос о местах захоронения умерших, в том числе и г.Асбесте. Вот как отвечает на этот вопрос екатеринбургский историк, специалист по военным мемориалам Мотревич В.П: «Военнопленные в массе своей жили не в лагерях, а среди местного населения. Хоронили их на обычных гражданских кладбищах либо рядом с ними. К тому же, подробная кладбищенская документация не велась»
Таким образом, из числа поселений, находящихся по реке Рефт, лишь на асбестовых копях мы выявили заметную колонию пленных Первой мировой войны (более 300 человек). Она существовала там с 1915 года и, как минимум, по 1918 год включительно. Существенного влияния на экономику района данный контингент оказать не мог, учитывая его небольшую численность на фоне общего количества рабочих рудника (до 12 000 человек). Более ярко проявили себя пленные в период Гражданской войны (на Урале это 1918-1919 годы), выступая за противоборствующие силы и чаще всего на стороне красных.
Продолжение следует.
Ю. Сухарева: "Трудовые лагеря и спецпосения на территории бассейна реки Рефт" 2009г.
Продолжение.
Авторитетный историк Галицкий В.П. пишет, что «содержание военнопленных армии противника в плену в Советской России, начиная с октября 1917 г., в целом 15 соответствовало требованиям и положениям международного гуманитарного права. В основе политики в данной области в период с 1917 по 1922 гг. лежала концепция по вопросу о военнопленных как жертвах войны. Суть ее составляли принципы гуманизма, преемственности, равноправия, социальной справедливости, законности и ответственности государства за судьбы военнопленных». Так, уже 23 апреля 1918 г. декретом СНК РСФСР была образована Центральная коллегия по делам пленных и беженцев (Центропленбеж) при Наркомате по военным делам. В мае 1919 г. СНК РСФСР передал Центропленбеж в ведение НКВД РСФСР. В январе 1920 г. Центропленбеж был переименован в Центральный эвакуационный отдел (Центроэвак) НКВД РСФСР, который упразднили в 1922 г.
Как бы то ни было, пишет про военнопленных екатеринбургский историк Н.В.Суржикова, «степень их интеграции в повседневную жизнь страны уже достигла в то время уровня, который обусловил, если не натурализацию вражеских солдат и офицеров в России, то, по крайней мере, их вовлеченность в противоречивые процессы ее последующего исторического развития» . Речь здесь идет о событиях революции 17- го года и гражданской войны.
Созданные в ходе I мировой войны славянские вооруженные формирования приняли участие и в Гражданской войне на стороне антибольшевистских сил. Помимо Чехословацкого корпуса на Восточном фронте сражались сербские и югославянские части. Свою помощь белым они рассматривали как продолжение борьбы против Австрии, т.к. в рядах большевистских войск, особенно в 1918 г., было большое количество бывших военнопленных: венгров и немцев. В этом плане показателен такой факт, что из 47 человек личного состава Первой красной уральской казачьей сотни сформированной летом 1918 г. в Перми почти треть составляли венгры. Были и полностью укомплектованные венграми интернациональные батальоны.
На занятой Сибирской армией территории действовали представительства польских войск, Отделение чехословацкого народного совета (ОЧНС), Югославянская комиссия при ОЧНС и т.д Пермский историк Ощепков сообщает, что в Перми управление эмиссара польских войск располагалось в квартале между ул. Торговой и Петропавловской. Должность эмиссара исполнял прапорщик Бланк. Югославянская комиссия была создана в Екатеринбурге хорватом Амброзом Премужичем и словенцем Гаспаром Пекле.
После поражения белого движения на Урале и в Сибири большая часть бывших военнопленных славян покинула Россию через Владивосток. .
Вовлеченность во внутрироссийские процессы пленных проявилась и на асбестовых приисках. Мадьяры, как правило, выступали на стороне красных сил. Семеро мадьяр-военнопленных в 1918 г, во время наступления на Екатеринбург белочехов, вошли добровольцами в красногвардейский отряд 3-го Уральского полка (в числе девяноста асбестовцев). Ференц Дембо и Матиас Лоци, также пленные венгры, были схвачены колчаковцами в Кудельке вместе с другими большевистскими активистами и застрелены в Екатеринбурге конвоем (при доставке их в уездную тюрьму).
Поляки из австрийской армии, также добровольцами, в составе «польского легиона асбестовых копей» подались к Колчаку. Возможно, их истинной целью было вырваться на родину вместе с белочехами.
В составе полка Красных орлов участвовали в боях, в том числе, несомненно, и в известном сражении у станции Антрацит (ныне поселок Алтынай) и интернационалисты из бывших пленных. Голиков Ф.И., будущий маршал, а в 1918г – рядовой этого полка писал в своих дневниках: «Под Шадринском сражались плечом к плечу с мадьярами, а теперь рядом с нами китайские товарищи. Как это прекрасно! Значит, и за пределами России люди понимают, что Октябрь несет свободу всему миру». [Голиков Ф. И. Красные орлы//сайт «Военная литература»]. Что касается китайцев, то речь идет не о пленных, а о нанятых «поставщиком г. Дризиным» в Харбине и отправленных в 1915г. в количестве 16 1000 человек для рудничных и лесных работ Верх-Исетского Округа. В том числе для лесных работ в Режевском лесничестве (82 человека) [143 стр.97]. Следует сказать, что часть земель в долине Рефта относилась именно к этому лесничеству. На карте 1933 г. Режевская Г.Л.Д. ( Государственная лесная дача) простиралась с севера практически до центра г.Асбеста, на востоке охватывая территорию и нынешнего поселка Рефтинского.
В рядах Красной армии воевало около 300 тысяч интернационалистов, большинство – бывшие пленные. На противоположной стороне чехословацкий корпус, численностью 50-60 тыс. человек . Таким образом, по прикидкам автора, около 15 процентов военнопленных, захваченных Россией в ходе Первой Мировой войны, оказались втянуты в войну Гражданскую. Как говорится, из огня да в пламя.
Отправкой на родину иностранных солдат занимался Пермский Губернский эвакуационный отдел. Очевидно, что полноценно он смог функционировать после освобождения Урала от колчаковских войск, т.е. после июля 1919 г. Однако к тому времени пленных в местах их дислокации осталось не много. Целищев А.О., например, сообщает, что ко времени окончательного установления Советской власти в Башкирии оставалось только 10 процентов этого контингента (исходя от численности 1917 года), в основном интернированные - старики, больные и дети. Здоровые и молодые выехали за свой счет или присоединились к красным. Часть пленных осталась в России – по политическим или личным причинам
После освобождения Перми от Колчака, был снова возрождены лагеря для пленных. Известно о Верхнемулинском лагере в Пермской губернии. Теперь он находился в ведении комитета "Пленбеж", занимавшегося вопросами эвакуации и репатриации военнопленных и беженцев. Оставшимся в лагере военнопленным было предложено работать на восстановлении разрушенного войной хозяйства (в том числе ремонт железной дороги и взорванного железнодорожного моста через Каму). За работу они получали паек: хлеб – 72-96 золотников (300-400 г.); крупу – 18-24 зол. (75-100 г.); мясо или рыбу по 24 зол. (100 г.) или чечевицу – 30 зол. (125 г.); овощи – 48 зол. (200 г.); картофель – 96 зол. (400 г.); жиры – 4-8 зол. (16,5-33 г.); соль – 3 зол. (12,5 г.); сахар – 6 зол. (25 г.); чай – 0,2 зол. (0,8 г.); мыло – ¼ фунта (102 г.) в месяц; табак – ¼ фунта в месяц. Нормы снабжения были, конечно, невысокие, но все же обеспечивали физическое выживание.
В 1920 г. началась эвакуация пленных находившихся на Урале и в Сибири. Пермь и, соответственно, Верхнемуллинский лагерь выполняли функцию транзитного пункта, где следовавшие на родину люди могли получить крышу над головой, питание и медицинскую помощь, а при необходимости пройти санобработку. Для удобства, бывших военнопленных, а теперь иностранных подданных, рекомендовалось отправлять эшелонами по 40 вагонов и не в коем случае не допускать одиночного проезда. В течение июля 1920 г. из Перми было отправлено 4 эшелона – 4, 11, 13 и 31 числа, а в следующем месяце еще 3 эшелона – 6, 13 и 20 числа.
Помимо сотрудников "Пленбежа" наблюдением за репатриантами занимались сотрудники транспортной ЧК. По распоряжению Центрального управления по эвакуации населения от 22.07.1920 г. отъезжающим на родину военнопленным разрешалось вывозить российские бумажные деньги на сумму не более 20 тысяч рублей на человека. Все документы, фотографии и всякого рода бумаги должны были быть снабжены пометкой о просмотре их соответствующими учреждениями (т.е. ВЧК). На вывоз технических, медицинских и учебных книг и пособий, кроме того, требовалось разрешение Наркомата просвещения.
Основная масса иностранных военнопленных была эвакуирована из России до конца 1922 г. Часть военнопленных осела на Урале. В 1937-38гг почти все они попали в мясорубку репрессий. В книге памяти Свердловской области мне встречались фамилии австрийцев, по биографическим данным очень похожие на бывших пленных. В том числе и из числа жителей Сухоложья. 17
При наличии такой большой массы пленных на Урале в период с 1914 по 1922 гг. возникает вопрос о местах захоронения умерших, в том числе и г.Асбесте. Вот как отвечает на этот вопрос екатеринбургский историк, специалист по военным мемориалам Мотревич В.П: «Военнопленные в массе своей жили не в лагерях, а среди местного населения. Хоронили их на обычных гражданских кладбищах либо рядом с ними. К тому же, подробная кладбищенская документация не велась»
Таким образом, из числа поселений, находящихся по реке Рефт, лишь на асбестовых копях мы выявили заметную колонию пленных Первой мировой войны (более 300 человек). Она существовала там с 1915 года и, как минимум, по 1918 год включительно. Существенного влияния на экономику района данный контингент оказать не мог, учитывая его небольшую численность на фоне общего количества рабочих рудника (до 12 000 человек). Более ярко проявили себя пленные в период Гражданской войны (на Урале это 1918-1919 годы), выступая за противоборствующие силы и чаще всего на стороне красных.
Продолжение следует.
Ю. Сухарева: "Трудовые лагеря и спецпосения на территории бассейна реки Рефт" 2009г.
