Александр Якушев: «Весь мир был уверен, что русским в Канаде делать нечего»

45 лет назад, 2 сентября 1972 года, в Монреале состоялся первый матч исторического противостояния: сборная СССР против сборной канадских профессионалов.

«Делать вам в Канаде нечего»

Константин Столбовский, АиФ.ru: Откровенно говоря, трудно даже придумать, Александр Сергеевич, с чем по своей значимости, по резонансу сравнить Суперсерию 1972 года. Ну, не знаю, это как Гагарин в космос полетел... Вот любопытно: вы, участники грандиозного события, такие же чувства испытывали? Понимали, что творите историю, или важнее была чисто спортивная сторона?

Александр Якушев: Да нет, что вы! «История», «подвиг», «Гагарин» — всего этого точно не было. Я могу, конечно, только за себя отвечать, но ощущения и сейчас живы: был кураж, был интерес, было огромное желание встретиться на площадке с профессионалами. И все на этом, точка. Мы-то про НХЛ немного тогда знали — в СССР про канадскую лигу особо не писали, а уж тем более по телевидению ее не показывали. Вот когда выезжали со сборными за океан играть с любителями — а для первой и второй сборных это были вполне традиционные мероприятия — да, по телевизору какие-то игры смотрели.

— Но слышали-то наверняка много всякого-разного-страшного...

— Ну как вам сказать... Одно знали точно: там играют очень серьезные ребята, с которыми интересно зарубиться. Особенно сильно горел желанием Анатолий Владимирович Тарасов. На установках, на разборах, в личном общении у него это регулярно проскакивало: «Да, сегодня неплохо сыграли, а вот против НХЛ сможете или сдуетесь? Они-то профессионалы, а вы?».

Такого рода разговоры были в тренде, как сейчас принято говорить. Они задевали, интриговали, будоражили. Но это чисто спортивная была история, политических мотивов вообще не наблюдалось. «Борьба идеологий», «соперничество систем» — нет-нет, ничего такого. По крайней мере, с нашей стороны. Канадцам, конечно, тоже было интересно, тем более что они пребывали в абсолютной уверенности: размажем русских по площадке как делать нечего.

— Замечательная фраза на том берегу родилась — жаль, не помню автора: «Если русские умеют играть в хоккей, то мы умеем делать водку».

— Да, примерно так они и были настроены. За две недели до первого матча нас посадили на сборы, а Чернышов с Кулагиным поехали за океан делать экспертизу. Вернулись и рассказывают: «Ребята, ничего особенного, они такие же, как вы: руки-ноги-голова. Но при этом уверены, что обыграют вас на одном коньке. В общем, делать вам в Канаде нечего. И этим нужно обязательно воспользоваться».

— Хитрый ход? Может, вас просто «заводили» таким образом?

— Нет, чистая правда. Помню первую после прилета тренировку. Канадцы работают на льду, мы пристроились за стеклом, внимательно посмотрели — и в раздевалку. Выходим на лед, раскатываемся, видим — они на трибуне всей командой. Расслабленные такие, непосредственные. Ноги на сиденья, шуточки, смешочки...

— А вам обидно, да?

— Просто это в глаза бросалось, даже присматриваться не нужно было, издалека видно. Особенно их смешило, помню, что по воротам мы мало бросаем, зато комбинируем, крутим-вертим на чужой половине. В общем, понятно, что парни настроены благодушно и смотрят на нас с большой высоты.

Справка

Суперсерия СССР — Канада

2 сентября 1972 года, Монреаль. Канада — СССР — 3:7
4 сентября 1972 года, Торонто. Канада — СССР — 4:1
6 сентября 1972 года, Виннипег. Канада — СССР — 4:4
8 сентября 1972 года, Ванкувер. Канада — СССР — 3:5
22 сентября 1972 года, Москва. СССР — Канада — 5:4
24 сентября 1972 года, Москва. СССР — Канада — 2:3
26 сентября 1972 года, Москва. СССР — Канада — 3:4
28 сентября 1972 года, Москва. СССР — Канада — 5:6

ИТОГО: 3 победы сборной СССР, 1 ничья, 4 победы сборной Канады, разница шайб 32:31 в пользу сборной СССР.

Самые результативные игроки в составе сборной СССР:

Александр Якушев — 8 матчей, 11 очков (7 заброшенных шайб + 4 результативные передачи)
Владимир Шадрин — 8 матчей, 8 очков (3+5)
Валерий Харламов — 7 матчей, 8 очков (3+5)
Владимир Петров — 8 матчей, 6 очков (3+3)

Самые результативные игроки в составе сборной Канады:

Фил Эспозито — 8 матчей, 13 очков (7+6)
Пол Хендерсон — 8 матчей, 10 очков (7+3)
Бобби Кларк — 8 матчей, 6 очков (2+4)
Иван Курнуайе — 8 матчей, 5 очков (3+2)

Революция и эволюция

— В этом, как показал дальнейший ход событий, и состояла их ключевая ошибка.

— Ну да, 3:7 в первом матче получили. И очень быстро спустились с небес на землю, нужно отдать им должное. Со второго матча пошла уже серьезная работа, настоящая мужская игра.

— Борис Петрович Михайлов уверяет, что из первой встречи игроки сборной СССР вынесли странное ощущение: игра канадцев не просто прямолинейна, а примитивна: вбросили шайбу в зону — и пошло давление по всему фронту.

— Силовая манера, канадская классика. Они всегда так играли. К этому мы в общем и целом были готовы.

— А ведь силовая борьба по всей площадке европейскими правилами была разрешена буквально за два-три года до этого.

— В 1969-м, если не ошибаюсь.

— Неужели вы успели перестроиться за такое короткое время?

— Это несложная задача. Во всяком случае, я лично дискомфорта не ощущал. Канадцы нам с тех пор должны, кстати.

— Много?

— Много. Суперсерия 1972 года пошла на пользу всему мировому хоккею, а канадскому — в первую очередь. На этом опыте они многое пересмотрели в своих методиках, в стиле, в подходе к хоккею в целом. Если раньше они делали акцент на звездные индивидуальности, на использование сильных сторон отдельно взятых игроков — все для звезды, вся команда на нее трудится, а звезда ничего не имеет против, — то после 1972-го поняли, что есть другой хоккей, коллективный. Вскоре после серии начался отток в НХЛ игроков из Европы, а в 90-х и наши ребята туда поехали в массовом порядке — и канадский стиль еще больше поменялся. Хоккей НХЛ стал гораздо более интересным, лига пошла в гору.

— Стало быть, вы — участник революции.

— Эволюции. С точки зрения развития игры серия 1972 года имеет огромное значение. Сами канадцы, кстати, это охотно признают.

Первый матч — особенный

— Эмоциональной стороне всей этой давней истории уделяется очень много внимания. Ничего удивительного, конечно: совершенно фантастические сюжеты, огромное напряжение, красивые, как на подбор, голы. А если оставить эмоции в стороне и сосредоточиться на содержании — какую из 8 игр выделите?

— А как их в стороне оставишь, эмоции? Это невозможно и бессмысленно. Поэтому ответ готов: конечно же, самый крутой матч — первый, в Монреале. Он стоит особняком и в эмоциональном плане, и в психологическом, и в чисто спортивном. Мы впервые вышли на бой против профессионалов, и это было очень здорово. Особенно когда все закончилось. Представляете, что у нас в сердцах после 7:3 творилось?

— Вообще не представляю.

— Чуть ли не весь мир был уверен, что русским в Канаде действительно делать нечего. А мы их припечатали, да еще с таким счетом, да еще в Монреале, Мекке канадского хоккея.

А вообще все игры были запредельные. И те, в которых мы победили, и проигранные тоже. Например, московская серия. Первый матч мы вытащили в тяжелейшей борьбе: 0:3 горели, вышли на 5:4. Остальные, три подряд, уступили в одну шайбу, но со спортивной точки зрения это было очень сильное зрелище. Или, например, только представьте, с каким настроем вышли канадцы в Торонто, на вторую игру серии. 3:7 — это для них невероятная катастрофа была, поэтому победа в Торонто рассматривалась если не как вопрос не жизни или смерти, то как вопрос чести — точно.

Так что у каждого матча был свой подтекст, своя интрига. Выделить какой-то один просто невозможно, уверяю вас. Да и незачем. Но первый все-таки ценится особо, это правда. Причем и хоккеистами, и болельщиками.

Ничего личного

— Для вас серия делится на две неравные части. В первой, канадской, вы были «одним из», во второй — номером один: во всех 4 матчах Александр Якушев получал приз лучшего игрока. Что изменилось? Вы какой-то небывалый кураж поймали или быстро приноровились к сопернику, перестроились?

— Был ли я лучшим — большой вопрос. Уж точно не мне об этом судить.

— Статистике как не поверить?

— Хорошую личную статистику всегда обеспечивает команда, и так получилось, да, что в Москве мне удалось забросить 5 шайб. Что же касается канадской части серии... Я много об этом думал, в разных ракурсах рассматривал свою игру, и не могу сказать, что выпадал. Наше звено, судя по микроматчам, сыграло в Канаде достаточно ровно. Просто, может быть, мне с моим ростом сложновато было приспособиться к маленьким площадкам? Хотя по ходу матчей я на размеры вообще не обращал внимания. Это более поздние выводы.

— За Валерием Харламовым канадцы охотились, не гнушаясь самой грязной грязи. Известный факт, отраженный во множестве источников. А вы к себе в этом плане ощущали особый интерес?

— Канадцы иначе не умеют, у них на генном уровне игровая философия такая: по специальному заданию уделять повышенное внимание тем, кто может доставить проблемы. С Валерой так и было. Давно не секрет, в Канаде много об этом писали, что Джон Фергюсон, второй тренер, помощник Гарри Синдена, дал задание Бобби Кларку: убей этого русского! Не в прямом, слава богу, смысле, но и косвенного хватило. Такие задания — норма жизни для НХЛ. И против Мальцева играли предельно жестко, и Михайлову с Петровым досталось, и Володе Шадрину. Все они через этот пресс прошли.

— А вы?

— И я, честно говоря.

— Но на вас-то особо не наедешь: габариты неслабые...

— Как раз наоборот: против больших силовую борьбу вести легче. Маленькие, как Валерка, — они юркие, маневренные: раз-два — и ушел из-под приема. Против них только чистое хулиганство работает. Кларк так и сделал: из-за плеча клюшкой с двух рук засадил по голеностопу со всей дури. Часто как бывает — противник тебя догоняет, клюшкой машет, цепляет сзади. Это нормально. А Кларк Валеру именно что рубанул. Как топором. Чисто хулиганский был прием, но с точки зрения командных интересов все выглядит иначе: игрок выполнил тренерское задание, не более того. Профессиональный подход: сказали — делай.

Тут еще вот какая штука. Канадцев, в отличие от нас, идеологически накачивали будь здоров. Фил Эспозито, с которым мы все потом здорово подружились, рассказывал: настолько сильная была у них ненависть к русским, что если бы ему сказали «Иди и убей!» — натурально убей, не в переносном смысле, — убил бы. Очень они были на нас злые. Не на хоккеистов, а на Советский Союз вообще.

— А вы на них?

— Ничего похожего. Абсолютно. Меня часто об этом спрашивают, и ответ всегда один, как на духу: никаких «накачек» в тот раз не было. Может быть, как раз потому, что в успешное выступление сборной СССР мало кто верил. Так-то дело привычное: перед чемпионатом мира или перед Олимпиадой приезжают в команду специально обученные люди — и давай качать, когда в жесткой форме, когда помягче. Ты, хоккеист, посланник страны Советов, все время должен помнить: Родине нужна победа. Обязательно повод находился, почему именно нужно выиграть. В честь 60-летия революции, в честь очередного съезда партии, в честь дня рождения комсомола — неважно, дата всегда наготове, но победу ты обеспечь! А перед серией 1972 года вообще ничего не было! Просили выступить достойно, и не более того.

— Это самый правильный подход.

— Как оказалось, да.

Играть в НХЛ = сбежать из страны

— Пол Хендерсон забросил шайбу, которая решила исход серии в пользу канадцев, на последней минуте последнего матча. Сюжет, которого быть не может, но ведь он был. Вы в тот момент на площадке находились?

— Нет, за бортиком.

— Можете в двух словах описать свои ощущения?

— Если в двух — горькая обида. Когда мы выиграли первый московский матч, счет по очкам стал 7:3 в нашу пользу — три победы, ничья, поражение. Чтобы взять серию, в трех оставшихся играх нужно было выиграть всего лишь раз. Мы об этом, к сожалению, слишком хорошо знали. И слишком много думали. Конечно, родилась некая эйфория: да из трех-то, да у себя дома, да неужели одну не возьмем?

Причем эйфория накрыла не только игроков, но и тренеров тоже, вот что самое страшное. Мы это очень хорошо чувствовали. Пошли какие-то перестановки внутри звеньев, чаще всего непонятные: пусть этот поиграет, пусть тот отметится, вопрос-то практически решен. На этом благостном фоне мы как-то вдруг подзабыли, что канадцы есть канадцы, они волки, хищники, они всегда играют до последней секунды. В каждом матче! Что и было доказано. Шестой, седьмой и восьмой они выиграли в одну шайбу, а решающий бросок Хендерсон совершил за 30 секунд до финальной сирены.

Если бы тот матч закончился вничью, 5:5, итоговый счет по очкам стал бы равным — 8:8. Как по мне, самый справедливый итог. И у нас были бы другие ощущения, и канадцы бы честь сохранили. Они ведь по ходу серии из такого болота вылезли, из которого, казалось, пути просто нет.

— «Горькая обида», сказали вы. Может быть, опустошение?

— Опустошение настигло уже в раздевалке. Выжатые мы были и высушенные. Но при этом — никаких разборок. Ни между собой, ни с тренерами, ни со стороны. Тренеры зашли, сказали: сами виноваты, мужики, но жизнь продолжается, играем дальше. А руководство — и спортивное, и политическое — посчитало, что сборная СССР сыграла вполне достойно. Не было, в общем, ни разносов, ни раздоров. И даже критики не было.

— Если не Якушев лучший игрок Суперсерии-1972, то кто, с вашей точки зрения?

— У канадцев вожаком, мотором команды был, конечно, Фил Эспозито. И на площадке, и в раздевалке. Эспозито — номер один. Вклад, который внес в победу Канады Хендерсон, забивший практически все решающие шайбы, конечно, достоин уважения, но лучшим был Фил.

— А у нас?

— А у нас — команда.

— Известно, что многим игрокам сборной СССР после этой серии предлагали контракты в НХЛ. Будь у вас легальная возможность поиграть за океаном — остались бы?

— Ключевое слово — легальная. Другие варианты исключены.

— А предложения-то были?

— Конечно. Но чтобы поиграть в НХЛ, нужно было сбежать из страны, как это сделали потом некоторые хоккеисты других поколений. Для нас это было абсолютно неприемлемо. Даже в голову никому не приходило...