«Вода на мне закипит от тех ужасов»
Откровенный монолог танкиста из Луганска, который до сих пор лечится после ранений, полученных два года назад сначала в бою, а затем в плену у украинских военных.
Боевые действия на Донбассе в той или иной форме продолжаются до сих пор. Многие солдаты погибли, многие остались калеками. Серьёзно пострадала инфраструктура, часть поселков и городов была брошена жителями. Всё это результат самых ожесточённых боев, случившихся летом 2014 года и зимой 2015. В этих событиях участвовал и Сергей Катков. С началом конфликта на востоке Украины он бросил работу и стал ополченцем. Он рассказал, через что ему пришлось пройти за год боёв.
Когда пришла война, Катков недолго колебался, бросил шахту и пошел воевать. «Война началась, а я не из тех, что будут отсиживаться в погребе и смотреть по телевизору, как убивают земляков», — вспоминает он. Его примеру тогда последовала почти вся его рабочая бригада.
Первые месяцы «Каток» провел в окопе с полуржавым автоматом в руках. Тогда группа из тридцати ополченцев, не имея тяжелого вооружения, держала позиции возле поселка Металлист. Против них стояла хорошо укомплектованная бригада ВСУ, которая постоянно обстреливала позиции из тяжелой артиллерии, но по непонятным причинам не предпринимала никаких попыток атаковать. Там — артиллерия и бронетехника, плюс подавляющее превосходство в живой силе, здесь — полуржавые автоматы, у некоторых еще охотничьи ружья, а единственное средство против танка — коктейль молотова. Смять могли в два счета, но что-то их держало на месте.
Вопрос разрешился в скором времени. Однажды к ним на позиции вышла разведгруппа легендарного «Мангуста,» ведя с собой пленного украинского офицера. И каково же было удивление ребят, когда на прямой вопрос: «Почему не наступаете», он ответил — «боимся, что за вашими позициями стоит российская армия».
Через некоторое время из личного состава стали отбирать людей, имеющих опыт службы в бронетанковых войсках. Каток срочную службу проходил в танковых войсках, и его быстро зачислили в танковый экипаж наводчиком.
Лето 2014
Июль 2014 года, положение стало накаляться, украинская армия перешла в наступление и теснила ополчение по всем фронтам. ВСУ прорвались в поселок Хрящеватая, пытаясь соединиться со станицей Луганской, чтобы замкнуть котел вдоль границы с Россией. Положение было катастрофическое, разрабатывались даже планы по созданию партизанских отрядов при самом неблагоприятном стечении обстоятельств.
Командование поставило задачу освободить Хрящеватую любым путем. Из-за отсутствия связи была неразбериха, приказы командиров часто противоречили один другому, но несмотря на все трудности, бронегруппа, в составе которой был и танк «Катка», своим ударом освободила населенный пункт. Тогда полностью был уничтожен батальон «Айдар» из которого спасся лишь один командир.
Тогда соратникам «Катка» удалось захватить много пленных из «Айдара». При обыске у одного просмотрели телефон. От увиденного видавшие многое суровые мужики хватались за сердце и плакали, говорит «Каток». На видео были многочисленные кадры издевательств над мирным населением и даже детьми. В сознании в такой момент остается лишь одно — они не должны жить, они не могут жить, они недостойны жить, ходить по одной с нами земле и дышать этим воздухом, говорит танкист.
— Во мне закипела тогда такая ярость, — описывает свое состояние «Каток», - что вылей на меня хоть бочку холодной воды, я все равно буду кипеть.
От самосуда ополченцев карателей избавило приехавшее начальство. Тогда был отдан приказ впредь боевиков «Азова», «Торнадо», «Айдара» и прочих националистических формирований в плен не брать.
«Дебальцевский котел»
Январь 2015. Поступил приказ выдвинуться в сторону Брянки, а оттуда под Дебальцево. Приехали на позицию, разведка дала координаты, и по ним стали расстреливать высоту.
— Зрелище было потрясающее, — вспоминает «Каток». Разбомбили минометный расчет, даже попали в блиндаж. Там, видимо, был склад боеприпасов, так что на воздух взлетали деревья с корнем, бревна и люди. Минометную батарею как ветром сдуло.
Готовилось замыкание котла под Дебальцево, и в тот роковой день 8 февраля поступил приказ: зайти в село Новогригорьевку, занять позицию и ждать. Разведка накануне донесла, что силы противника незначительные, и занять Новогригорьевку не составит особого труда. Выдвинулась бронегруппа в составе пяти танков и двадцати пехотинцев. По непонятной причине поддержать атаку отказались казаки атамана Козицина.
На подходе к селу задача казалась еще легкой. Защищавший Новогригорьевку батальон «Кривбасс» против пяти танков выставил одну БМП, от которой танкисты вмиг оставили дымящиеся запчасти. Но уже ближе к селу танки начали расстреливать противотанковыми ракетами. Ополченцы поняли, что их заманили в засаду, и на голом поле стали отличной мишенью.
Уже три танка горело, один вырвался вперед... взрыв — и у него снесло башню. Танк «Катка» ехал четвертым по счету, пятым за ними ехал танк с командиром роты — подбили и их.
Вдруг в неразберихе показался украинский танк. Командир закричал «Каток», танк на три часа!» Под градом рвущихся снарядов Сергей успел повернуть башню в нужном направлении. Выстрел — и железный зверь запылал. Но тут выстрелом ракеты перебило гусеницу, и их танк замер на месте. Однако он оставался одной боеспособной единицей и был единственным прикрытием для своих.
Один выстрел, второй, третий, главное было успеть расстрелять как можно больше из оставшегося боекомплекта. От такой наглости противник опешил, и на какое-то время растерялся, прекратил стрелять. Но пришли в себя противники довольно быстро, и всю огневую мощь обратили на неподвижный танк. Сначала удар под ствол орудия — заклинило пушку, а потом мощный взрыв — и перед глазами возник огненный шар. Стало нечем дышать, — говорит «Каток», — командир впопыхах сделал перекличку, все живы, «все открываем люки на три и выпрыгиваем. Танкисты открывают люки — и тут в башню попадает снаряд ПТУРа, который по касательной срикошетил вверх. Взрыв, пламя, у «Катка» все поплыло перед глазами.
Что было дальше, рассказал командир экипажа. Его отбросило от танка, несколько минут был без сознания. Очнувшись, увидел разбитую, горящую машину. С трудом встал, подошел к танку, попытался взяться за него рукой. Но ее сильно повредило. Собрался с духом, заглянул внутрь, а там жуткая картина: огонь и копоть, литры крови на искорёженном металле брони. Он увидел тело убитого наводчика-оператора и бездыханного и лишившегося глаза «Катка». Посчитав, что его боевой товарищ мертв, командир пошел в направлении своих.
Вскоре очнулся Катков. Очнулся от того, что вдохнул пламя с горевшей на нем одежды. Открыл глаза — темнота, осознание того, что он ослеп, пришло не сразу. Нащупал подсумок, в котором была граната и магазины к автомату. Первая мысль — выдернуть чеку и взорвать оставшийся боекомплект вместе с собой. Но затем он вспомнил о дочери, фотография которой была прикреплена на приборной доске, и решил, что ради нее должен жить во что бы то ни стало.
Нащупал люк и начал вылезать. Вдруг кто-то подлетает, хватает его за шиворот, кидает на землю и начинает тушить. Оказался парень из пехоты. Сбив с танкиста пламя, парень, отстреливаясь одной рукой, второй потащил ослепшего наводчика за танк. В тот момент что-то звякнуло, и гусеница сложилась прямо на ногу «Катку», сломав ему ногу. Сразу раздался взрыв и он снова потерял сознание. Когда очнулся, пытался найти своего спасителя. Посчитав, что парень погиб, «Каток» решил ползти к своим. Вернее, он думал, что ползет к своим.
В плену
Он полз по промерзшей земле, через боль преодолевая каждый метр, оставляя за собой кровавый след и часто теряя сознание. Услышав голоса, упал без сил. Наконец-то наши, проносится в голове.
Его кольцом обступили несколько человек.
— Зброя е? (Оружие есть? — прим. ред.)
Случилось худшее. Ослепший танкист перепутал направление, несколько часов полз и наткнулся на украинских разведчиков.
— Нет, — севшим голосом ответил танкист, пытаясь нащупать гранату. Рывок чеки — но перебитая рука отказала, и кольцо не выдернулось.
— Лягай! — раздается истошный крик. Недолго думая, «Каток» попытался выдернуть чеку зубами, но тоже не смог. Удар прикладом по голове — и снова отключка.
Когда пришел в себя, разрезали куртку, сделали укол, от которого притупилась боль и стало легко во всем теле. Снова допрос, но уже на видеокамеру. Спрашивали о численности подразделения, именах командиров. Но в ответ услышали лишь несвязные предложения. Позже этот ролик с допросом «Катка» они выложат в сеть.
Потом были две недели пыток и издевательств с имитацией расстрела. Он приготовился к смерти и даже начал радоваться своей слепоте, что не видит окружающего его безумного шабаша.
Однако дверь в комнату, где его содержали, открылась — кто-то забежал и матом начал орать на своих. «Серега Каток, ты?» — спрашивает. Голос был знакомым.
— Ты откуда меня знаешь?
— Да я с тобой служил срочную. Все, не бойся, тебя никто не тронет. Сейчас мы тебя на блокпост, потом ночью вывезем в Артемовск в больницу.
Так они и сделали, вызвали санинструктора, он из ящиков из-под патронов наложил шины на искалеченные руку и ногу, затем вывезли на блокпост, а ночью переправили в больницу в Артемовске, выдав за гражданское лицо. Лишь одна медсестра знала правду — что командир разведки ВСУ здесь прячет раненого «сепара», потому что он его бывший друг.
Информация о нем все же просочилась. За Катковым пришли из СБУ и перевезли его в больницу в Краматорск. Поместили в общую палату, где лежали раненые ВСУшники. Его за больную руку пристегнули к спинке кровати, а чтобы ночью не убили, к палате приставили охрану.
Поначалу ему стало страшно — угрозы вроде «сепар, тебе не дожить до утра», были самыми ласковыми из услышанных им в тот день. Оценив обстановку, он понял, что все солдаты там лежачие и угрозы для него не представляют. «Катка» решили перевести в отдельную палату, куда каждый день наведывались с допросом сотрудники СБУ.
Ничего не добившись, «Катка» вместе с другими пленными обменяли 22 февраля. Тогда состоялся самый большой обмен за всю историю войны.
Дома
Каткова сразу привезли в больницу в Стаханов, потом в Луганск, где и началось лечение, которое длится до сих пор. В госпитале «Каток» встретил командира танка. Командир трое суток в Новогригорьевке прятался по водосточным трубам с раненой рукой, а потом вылез к своим. Позже он вернулся в строй.
Как сейчас принято, за Дебальцево экипаж Каткова не получил никаких наград. Более того, им сказали, что их там вообще не было. А награды же носят те, в боях вообще не участвовал.
Андрей Незваный