На самом деле всё это – скрытый код «деревня против города».
Разумеется, напряжённость между ними порождается не фильмами, фильмы лишь конституируют уже существующий разрыв.
Мы, сельские жители, запрограммированы ненавидеть все эти чопорные элиты. Именно это подводит нас к Трампу.
Это не о «красных штатах» и «синих штатах» — это о Деревне против Города.
Я родился и вырос в стране Trump. Моя семья это люди-Trump. Если бы я не свалил, и не нашёл эту нелепую «интеллектуальную» работу, я бы голосовал за него. Я знаю, что я был бы за Трампа.
Политики говорят о «красных штатах» и «синих штатах» (где «красный» — республиканец/консерватор и «синий» — демократ/прогрессист), но забывают о политической структуре каждого отдельного штата. Если вы хотите понять Trump’а как явление, надо порыться глубже, откопать гораздо более подробную карту политических предпочтений сельских округов. Вот как народ проголосовал по графствам на выборах 2012 года (опять же, «красные» — это республиканцы).
Видите, сельские округа – это кипящая лава.
На её фоне «синяя» партия Обамы выглядит своего рода маргинальной политической фракцией, которая отчаянно борется, чтобы получить свои 20% голосов. «Синие» пятна, однако, более густонаселенные – это города. В левом верхнем углу вы видите «синюю» область Сиэтл/Такома, спуститесь вниз к Сан-Франциско, а затем в «синий» Эл-Эй. Район вокруг членообразной формы озера Мичиган состоит из таких городов, как Миннеаполис, Милуоки и Чикаго. На северо-востоке, это, конечно, Нью-Йорк и Бостон, спускающиеся вниз, к Филадельфии, которая ведет к «синей» полосе, соединяющей кучу южных городов, таких как Шарлотт и Атланта.
«Синие» острова в океане «красного» цвета. Города составляют менее 4% общей территории США, но там живут 62% населения и производится 99% продукции поп-культуры. Наши фильмы, шоу, песни и новости все исходят из этих «синих островов».
А если вы живете в «красной» части, то вы сосёте х*й.
Понимаете, я из «синего» штата Иллинойс, но сам штат не «синий». Фриковый Чикаго – «синий». А я из маленького городка в одном из кроваво-«красных» регионов нашего штата.
В моём детстве посещение Чикаго было похоже на то, как Китнисс Эвергрин посещала Капитолий, столицу Панем. Как говорится, «пути их странны» и весь проклятый мир вращается вокруг них.
Практически каждое телешоу, которое смотрят американцы, сделано о Лос-Анджелесе или Нью-Йорке, возможно, с некоторыми включениями Чикаго или Балтимора. Когда они, эти мастера культуры, делают шоу про нас, жителей глубинки, мы выглядим либо широко раскрывшими глаза, наивными пушистыми щенками (Parks And Recreation, а до этого Newhart) либо грязными кровожадными мутантами (True Detective, а до этого, Deliverance). Вы можете ощутить спесь авторов этих фильмов и шоу за сотни миль.
Вам запрещено посещать дантиста, если вы живёте дальше 10 миль от шоссе.
«Ничего не случается за пределами города», — говорят они на своих приемах и коктейль-пати, в блаженном неведении о том, где выращивают их пищу. Эй, помните, когда ударил ураган «Катрина» в Новом Орлеане? Немного странно, что большой ураган захвативший полосу в сотни миль, сумел снайперски попасть в один конкретный город и обойти всё остальное. Из новостей (или нескольких фильмов и телевизионных шоу о «Катрине»), вы бы только услышали о том, как буря потрепала сельские районы Миссисипи, убила 238 человек и нанесла ущерб в $125 миллиардов.
Но ведь кто-то должен был позаботиться и хотя бы рассказать об остальных пострадавших людях, не так ли? Впрочем, разве заслуживает освещения в СМИ кучка беззубой деревенщины, плачущей над раздавленным сараем? Вот Новый Орлеан имеет культурное значение. Это важно.
Для тех, кто игнорирует этих страдающих людей, Дональд Трамп является кирпичом, влетающим в окно элит: «Эй, придурки, а вы не хотите услышать нас?»
А причём здесь выборы? Разве сторонники Trump не просто кучка расистов? Разве они не ненавидят города, потому что там живут смуглые люди? — спросите вы.
Да, такие люди, вешающие свастики на свои аватары, тоже существуют. Но из своего личного опыта я могу сказать, что расизм в годы моей юности был в отдалении, по крайней мере, на один шаг.
Я никогда не видел, чтобы член моей семьи, мой друг или одноклассник как-то выделяли, образно говоря «усреднённого чёрного человека» среди людей, которые жили в городе. Мы работали с ними, играли в видеоигры с ними, махали им рукой, когда они проходили мимо.
Разумеется, мне случалось слышать миллионы баек на тему того, как кто-то отважился совершить поездку в большой город. Для впервые попавшего из захолустья в лабиринты большого города смельчака это, скорее всего, означало, что его/её вытащат из машины, изнасилуют и сожгут заживо. Оглядываясь назад, я думаю, что идея состояла в том, что, в отличие от больших городов, наши местные меньшинства были для нас хорошими… до тех пор, пока они придерживались тех же правил, что и мы.
Если бы вы спросили меня про то время, я бы сказал, что существовал страх и ненависть не к людям с тёмной кожей, но страх перед тем конкретным «племенем», живущим в Чикаго. Вы знаете, вот эти ребята с их странным жаргоном, музыкой и одеждой, укуренные изверги, которые убивают всех, кто попадается им на глаза. Всё это было частью образа Bizarro, как неотъемлемой части природы городов. Той городской среды, какой она воспринимается издалека, в виде сочетания сверхагрессивных цветных дикарей и легкомысленных белых элит.
Это не только вопрос восприятия, поскольку статистика также подтверждает, что Город и Деревня являются параллельными вселенными. Люди, живущие в сельской местности в два раза чаще, чем городские, владеют собственным оружием и, вероятно, заводят семьи в более молодом возрасте.
Люди в городских «синих» областях разговаривают быстрее и ходят быстрее. Они с большей вероятностью будут наркоманами, чем алкоголиками. «Синие» имеют меньше шансов быть землевладельцами и, самое главное, они менее склонны принадлежать к евангельским христианам.
В сельских округах и малых городах эти различия облекаются в формулу-претензию: «Они не разделяют наши ценности!» Мои городские прогрессивные друзья с издёвкой парируют: «Какие ценности? Неграмотность и гомофобию?»
Нет, не только. Город отрицает абсолютно ВСЕ ценности деревни.
Города всегда живут в будущем. Я помню, когда в нашем маленьком городе появился первый китайский ресторан. А потом, спустя 20 лет, первое модное кафе. Однако все эти вещи появились сначала в кино, причём на несколько десятилетий раньше (разумеется, в Лос-Анджелесе).
Я помню, как смотрел фильмы в 80-х и видел насмешливых «девушек из долины», молодых девушек, «типа» из Калифорнии, у которых каждое третье слово в разговоре было слово «типа».
Двадцать лет спустя вы можете услышать, как я сам говорю «типа» в каждом своём подкасте. Зараза началась в Эл-Эй и распространилась по всей Америке.
Тогда это воспринималось так, будто бы эти «городские» все обратились в атеизм и отвернулись от Церкви ради своих бисексуальных секс-вечеринок. То, как нам тогда было сказано буквально, был знак Апокалипсиса. Не только из-за духовных последствий (которые действительно оказались плачевными), но и по причине опустошения, которое постигнет культуру. И я тогда не мог даже помыслить никаких возражений на это. В этих местах в те времена церковь была всем. Не верите мне на слово – послушайте экспертов.
Церковь была местом, где вы находили друзей, знакомились с девушками, обменивались сведениями о том, где есть работа, получали социальную поддержку. Бедные могли получить пищу и одежду, пары могли бы получить совет по вступлению в брак, наркоманы могли попытаться «завязать». Но теперь мы видим поразительное снижение авторитета христианства среди американцев в целом. И, как утверждает Fox News, это заслуга тех декадентов, атеистов и аморальных городских снобов, которые задирают свои носы выше Бога. Это хаос.
Порвалась связь времён, как и было предсказано. И то, что сельские американцы видят в новостях сегодня, является мгновенным описанием того, что ждёт их самих завтра. Приход дикарей.
Чернокожие бунты, мусульмане, устанавливающие бомбы, гомосексуалисты, распространяющие СПИД, мексиканские картели, обезглавливающие детей, атеисты, уничтожающие рождественские елки.
В то же время либералки в образе Лины Данэм в своих апартаментах по $5000 в месяц потягивают вино и говорят: «Эти белые христиане настоящая проблема!». Жертвы террора кричат на улице рядом со своими оторванными конечностями, и в ответ на их слёзы элиты рассуждают о том, что мужики должны иметь возможность использовать женские уборные, и как это жестоко — держать кур в клетках.
Простых людей окружает безумие. Основные, очевидные истины, которые были неоспоримым на протяжении тысяч лет – что тяжелая работа лучше, чем зависимость от правительства, что детям лучше с обоими родителями, что мир лучше, чем беспорядки, что строгий моральный кодекс лучше, чем блаженства гедонизма, что люди склонны ценить вещи, которые они заработали больше, чем то, что они получают бесплатно, что быть не взорванным бомбой лучше, чем подорваться на бомбе, — теперь эти истины низвергнуты.
Или, как они выражаются в своих деревнях, «не говори мне, что идёт дождь, когда ссышь мне на ноги».
Фундамент, на котором состоялась Америка — семья, вера, и тяжелая работа — был признан немодным и мелочным. Обитатели сельских районов были втоптаны в говно.
Не надо говорить мне, что всё, что я здесь привёл в качестве примера, несправедливо. Я знаю, что это несправедливо. Вернее, я думаю, что это несправедливо, потому что сейчас я живу в «синем» округе и работаю для «синей» промышленности. Я знаю, что старые добрые времена прошлого были построены на рабстве и сегрегации, я знаю, что целые пласты человечества познали религию только как хомут на шее. Я знаю, что в «традиционные» семьи вовлечены миллионы женщин, запертых в кухнях и в тупиках развалившихся браков. Я знаю, что гомосексуалисты жили в страхе и что новорожденных выбрасывали в придорожные канавы. Так что я понимаю – произошедшие изменения были к лучшему.
Однако попробуйте сказать это тем, кто живёт в стране Trump’а.
Я знаю, я был там. Шаг за пределы города, и уровень самоубийств среди молодых людей удваивается. Спад ударил по сельским общинам, но всё восстановление ушло в города. Темпы роста числа новых предприятий, открываемых в сельских районах полностью остановились.
Сельские рабочие места обычно базируются вокруг одного крупного местного бизнеса — завода, угольной шахты, и т.д. Когда он умирает, город умирает. Там, где я вырос, концом стало закрытие нефтеперерабатывающего завода. Я был воспитан в опустошённой оболочке того, что когда-то было городом. Крыша нашей средней школы текла, когда шел дождь. Города могут компенсировать потери рабочих мест на производстве за счет создания рабочих мест в сфере услуг. Малые города этого не могут, эта модель не работает ниже определенной плотности населения.
Если вы не живете в одном из этих малых городов, вы не можете понять их бесперспективность. Подавляющее большинство возможностей для карьеры предполагают переезд в город, и вокруг каждого города теперь стена в сто футов под названием «Стоимость жизни». Допустим, вы умный малый, зарабатываете $8 в час в Walgreen’s и стремитесь к большему. Хорошо, будьте готовы перебраться вместе со своим малым ребёнком в квартиру 700 квадратных футов за $1200 в месяц, а затем платить вдвое больше, чем вы платите сейчас за коммунальные услуги, продуктовые магазины, и няньку. Если, конечно, вы не собираетесь перебраться в один из «ещё тех» районов (разве что вам нравится, когда вас поджигают).
В городе вы можете попытаться создать свою музыкальную группу, или стать актером, или получить медицинскую степень. Вы можете на самом деле иметь мечты. В маленьком городке нет места для исполнительских видов искусства, если это не кантри в баре или хор в церкви. Там может быть только два врача – ваше стремление к этой работе означает ожидание, пока один из них выйдет на пенсию или умрёт. Вы открываете раздел объявлений, и все списки вакансий будут в фастфуде или магазинах шаговой доступности. «Центр города» будет состоять из полумёртвых семейных магазинов, которые ещё не засосало в могучий кратер Walmart, а «пригородами» здесь будут трейлерные парковки. Некоторые части этих городов могут выглядеть просто постапокалиптически. Я говорю вам, безнадёга ест тебя живьем.
А если вы решитесь жаловаться, некоторые представители либеральной элиты оторвутся от своих IPad’ов и напомнят вам о вашей расистской белой привилегии. И кто-то уже выступил с комментарием, сказав: «Вы должны стараться жить в гетто, как меньшинство!» В то же время, темпы суицидов и передозировок в белых сельских общинах просто взлетают.
Белая бедность не вызывает сочувствия. «Чернокожие жгут полицейские машины, а либеральные элиты говорят, что это не их вина, потому что они бедны. Мой сын получает срок за то, что спалился на пакетике мета, и те же элиты издеваются над тем, что у него нет зубов!»
Ты становишься боксёрской грушей для каждого, ты одна из последних оставшихся безопасных мишеней для издевательств общества, свихнувшегося на толерантности и защите меньшинств.
Избиратели Трампа принимают это с трудом. Это люди, которые происходят из длинной череды людей, гордившихся тем, что они со всем могут справиться без посторонней помощи. Там, откуда я родом, ты не был настоящим человеком, если не мог отремонтировать машину, залатать крышу, сам добыть мясо охотой и защитить свой дом от незваного гостя. Считалось позором быть зависимым от кого-либо, и особенно от правительства. Вы косили свой собственный газон и латали свои собственные трубы, когда они текли, вы привозили из лесу свои собственные дрова на собственном пикапе. (У меня был Ford Ranger 1994 года! Нынешний владелец говорит, что он все еще на ходу!)
Согласитесь, они не похожи на этих хипстеров в их крошечных квартирах, или «тех людей» из социального жилья, вызывающих арендодателя по случаю любой поломки, и знающих, что если что-то пойдёт не так, они могут просто взять и свалить. Когда вам ничего не принадлежит, это проблема всех, кроме вас.
Сельские жители с символикой Трампа в своих дворах говорят, что их образ жизни умирает. И вы ухмыльнётесь, говоря, что вот тогда-то, наконец, и негры, и геи получат равные права.
Но на самом деле эти жители глубинки говорят, что их образ жизни умирает, потому что их образ жизни умирает. Это не плод их воображения. Ни один фильм о будущем не изображает будущее, как мир, полный традиционных семей, охотников и угольных шахт. Конечно, за исключением «Голодных игр», в которых такой мир изображен как Апокалипсис.
Так что да, эти сельские общины будут голосовать за парня, пообещавшего все вернуть назад, в то время, каким хорошим оно для них было, за парня, который стал тревожным сигналом для «синих» островов. Они будут голосовать за кирпич, летящий в окно. Это будут голоса отчаяния.
«Но Trump объективно кусок дерьма!», — скажете вы. «Он оскорбляет людей, он сексуально объективирует женщин, и мошенничает где только можно, и он не обыватель! Он вкрадчивый, высокомерный миллиардер!»
Подождите, вы говорите про Дональда Трампа или про ещё какого-нибудь парня? Разве вы никогда не болели за кого-то в этом роде? За того, кто обрушит на ваших врагов мощный поток оскорблений, которых они заслуживают? Кто-нибудь такой, как доктор Хаус или Уолтер Уайт? Или любой из нескольких миллионов образов «грязных Гарри», которые могут нарушить все правила, потому что «дерьмо уже случилось»? У которых «дерьмо случается», возможно, потому, что они не заботятся о правилах?
«Но это вымышленные персонажи!» Хорошо, А что вы скажете об остальных? На какой секунде начинает отпускать сальные шутки Крис Кристи[1]? Сколько выдаёт Гугл на запрос о секс-скандалах Дэвида Леттермана[2]? Но ведь это нормально, потому что, в отличие от Трампа они-то – свои парни, они на нашей стороне.
Впрочем, о чём это я? Ведь вы испытываете отвращение при любой попытке оправдать или просто понять простых американцев из сельской глубинки. В конце концов, они вообще вряд ли являются людьми, не так ли? Разве они не просто масса невежественных недочеловеков?
Разве это не про них говорит Хиллари: «Знаете, говоря обобщенно, можно поместить половину сторонников Трампа в то, что я называю deplorables (корзина для безнадежных А.З.). Правда ведь? Расисты, сексисты, гомофобы, ксенофобы, исламофобы — дальше по списку. К сожалению, есть такие люди. И он их поднял, разбудил… Эти ребята неисправимы, но к счастью, они не Америка».
Но я бы вам посоветовал потратить немного времени, чтобы попытаться понять этих людей. Потому что даже в случае, если Трамп уйдёт ни с чем, они ещё долго будут здесь, рядом с нами и вокруг нас. Я гарантирую это.