Шод Муладжанов: «Обнародование заработков руководителей это первый шаг»

Потому что есть оклады, которые регулируются некими положениями и инструкциями, а есть бонусы.

О. Журавлева― Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». В гостях у нас сегодня главный редактор газеты «Московская правда» Шод Муладжанов. Добрый вечер.

Ш. Муладжанов― Здравствуйте.

О. Журавлева― Вопросы вы можете присылать на номер +7-985-970-45-45. Кое-кто уже подсуетился и прислал вопросы. Мне кажется, близкий вашему сердцу вопрос задает francofil: «Как вы полагаете, в условиях кризиса прекратится финансирование бесчисленных и якобы бесплатных московских газет, которые из номера в номер рассказывают, что глава управы – мудрый, префект – мудрейший, а заместитель мэра – светильник разума планетарного масштаба». Действительно много таких газет сейчас.

Ш. Муладжанов― Вы знаете, здесь путаются две вещи. Первое – нужны ли бесплатные газеты, я считаю, что нужны. Вторая вещь – надо ли их делать плохо, когда там действительно 8 фотографий префекта или 9 главы управы в каждом номере. Это плохо, это непрофессиональная работа. Если работать профессионально и сообщать людям, что происходит в округе. Московский административный округ, как правило, за исключением Зеленограда, это больше миллиона жителей. Это город-миллионник, разве не должен иметь он свою газету окружную. Должен. Надо ли их продавать в киосках, это очень сложный вопрос, потому что, как выясняется, сейчас производство массовое газеты, которая бесплатно рассылается, не намного дороже, то есть не намного уходит в минус по сравнению с той газетой, которая продается

О. Журавлева― Я слушаю человека, который выпускает платную газету, поэтому, когда вы говорите, что бесплатные газеты это хорошо, мне интересно.

Ш. Муладжанов― Понимаете, мы не конкуренты. Потому что то, о чем должна писать и пишет нормальная окружная газета, это не то, о чем пишет общественно-политическая газета типа «Московской правды». Это разные вещи. Там должна быть информация самая разная полезная людям информация. Потому что, несмотря на многочисленные утверждения, что у нас вообще в Интернете практически все сидят жители нашего города, это неправда. Многие находятся там, многие умеют получать информацию из Интернета, но далеко не все. Второе. Многим все-таки удобнее работать с бумажной информацией. Пока, во всяком случае, на нынешнем этапе жизни такие газеты нужны, и то, что город или бюджет финансирует такие проекты, мне кажется правильно. Но сейчас все идет к укрупнению, насколько мне известно, есть большая вероятность того, что с нового года районных газет в Москве не будет. Кстати такая информация достаточно свежая. Она еще по-моему официально не озвучивалась.

О. Журавлева― Еще раз, пожалуйста, проартикулируйте.

Ш. Муладжанов― Насколько мне известно, есть очень большая вероятность, что с нового года районные газеты в Москве выходить не будут в бумажном варианте. Они будут в электронном варианте. Будут высокоразвитые, высокоорганизованные сайты специализированные. Такие вот электронные издания на районном уровне. А окружные газеты, насколько мне известно выходить будут, и будут по-прежнему распространяться по почтовым ящикам бесплатно, я считаю, что это правильно. Кстати качеством этих изданий окружных очень серьезно город занимается, и довольно приличное количество было конфликтных ситуаций вокруг этой истории. Потому что издатели тоже по-разному относятся к такому заказу. Но мне кажется, что от профессионализма команд, которые делают эти газеты, очень много зависит и действительно хорошо бы там меньше писать про личные заслуги префектов и других начальников и больше писать о том, что людям надо. Если это будет так, думаю, что вопросов не возникнет.

О. Журавлева― Вы наверняка с этим сталкивались не только как главный редактор газеты, но и как житель города. Что у нас, как ни странно источников информации огромное количество, и электронных, но очень много важной информации либо не доходит вообще, либо доходит крайне криво. Сегодня заголовки в агентствах: билет на метро подорожает до 50 рублей. Понятно, что нужно открыть сообщение, посмотреть, что имеется в виду, на одну поездку с 40 до 50…

Ш. Муладжанов― Там много нюансов.

О. Журавлева― Да, много позиций и нюансов. Что касается медицины, сколько слухов, какую поликлинику закроют, вдруг говорят, что до 1 декабря срочно поменять полис, а другой говорят – срочно приписаться к поликлинике. Огромный город, огромные ресурсы… Важная информация не доходит.

Ш. Муладжанов― Получается, что вы со мной не спорите, а соглашаетесь.

О. Журавлева― Я просто хочу понять технически как это сделать.

Ш. Муладжанов― В том числе и путем хорошего правильного издания окружных газет, потому что тиражи у них огромные. Они покрывают, как правило, не меньше, чем на 70-80% поле этого округа. То есть почти три четверти, а иногда и четыре пятых квартир в этом округе получают в почтовые ящики. Я говорю именно квартир, потому что количество жителей разное в разных квартирах. Получают газеты и если эти газеты будут действительно насыщены этой правильно отмеченной вами информацией, то от них толк будет, потому что…

О. Журавлева― Потому что проблема не столько в газетах, а в том, что простите меня, власти так эту информацию дозируют. Так ее подают.

Ш. Муладжанов― Вы ошибаетесь, Ольга. Я ответственно заявляю, как человек, недалекий от этого бизнеса, это тоже своя такая серьезная часть издательского бизнеса, так вот, там очень много зависит от исполнителей. Потому что ни один префект не запретит давать полезную информацию для жителей. Что он скажет, нет, вы не печатайте где там что откроется или закроется или переделается или реформируется, да никогда в жизни. Другое дело, что дать две полосы рассказа о том, как префект в доме культуры встретился с жителями гораздо проще, расшифровал стенограмму и напечатал ее на две полосы. Конечно это проще. Чем найти информацию, проверить, перепроверить, уточнить, обновить и так далее. Повторю, это дело профессионализма. Я на самом деле считаю это очень серьезным вопросом и человек, который задал этот вопрос, он правильно ставит это вопрос по-своему. То есть если эти издания не будут приносить пользу людям, то их надо закрывать и эти употребить как-нибудь более эффективно.

О. Журавлева― А у вас, когда вы ходите по улицам, есть сейчас ощущение, что я бы вот эти деньги лучше бы потратил вот на это.

Ш. Муладжанов― Нет, такого ощущения не потому что, повторяю, я как-то причастен к этому занятию, дело в том, что без информации людям жить крайне сложно. И экономить есть на чем. А если говорить о том, на чем надо бы экономить городские деньги, я бы проводил меньше мероприятий. Особенно мероприятий не сугубо городских, а каких-нибудь международных фестивалей. Каких-то праздников, которые нужны очень ограниченному количеству людей или какому-то узкому слою населения.

О. Журавлева― Да ладно. Выступление какой-то супероперной звезды…

Ш. Муладжанов― Не надо трогать оперных звезд. Это отдельная история. Я имею в виду другое. Очень много показухи. Когда проводится с громким названием фестиваль и туда вбухиваются бюджетные деньги, а он проводится в заведомо неудобное время, например, ранней весной или поздней осенью, когда наверняка будет дождь, и когда в этот парк или на эту площадь придут дай бог 100-150 человек, и может быть там с лучшими намерениями это все проводится, ну нереально собрать людей, нереально дать им ощущение праздника и так далее. Все это достаточно проходит скудно и неинтересно. А вбухиваются серьезные бюджетные деньги. Я бы гораздо меньше стал проводить всяких экономических семинаров за бюджетные деньги. За бюджетные деньги я бы стал гораздо меньше проводить политических мероприятий. Потому что кому это интересно или кто занимается политикой, пусть сами финансируют это все.

О. Журавлева― Пусть купят билет.

Ш. Муладжанов― Эту говорильню должны финансировать те, кому она нужна. Государству, на мой взгляд, от этого никакого толка нет. Это мое, как говорят – «Особое мнение».

О. Журавлева― Новость, которая любого гражданина должна порадовать. Крупнейшие российские госкорпорации теперь обязаны публиковать в Интернете сведения о доходах своих руководителей. Чему это поможет, как вам кажется?

Ш. Муладжанов― В этом смысле я обычный российский гражданин, меня радует. Дело в том, что я бы обязал вообще руководителей государственных учреждений не только чиновников как таковых, которые в департаментах работают и так далее, но всех, кто живет исключительно на государственный счет. То есть, кто получает деньги из казны государственной, я бы предложил публиковать их доходы. Почему? – не потому что мне хочется залезть в их карман. Мне, честно говоря, по большому счету все равно, кто сколько получает. Но они ведь отчитываются о расходах своих предприятий, в том числе и госкорпораций в такой графе «фонд оплаты труда». Условно говоря, в каком-то госпредприятии или госучреждении работает 10 тысяч человек и они дают сведения о фонде оплаты труда столько-то миллионов рублей ежемесячно. И это входит в себестоимость, в стоимость затрат. Например, за услуги, которые оказывает это учреждение. И потом они в итоге показывают убытки, что им надо еще увеличить бюджет, как же так, мы на пределе, мы в минусе. И это касается и госкорпораций, предприятий, учреждений, много кого. И это перекладывается на нас. Я, например, абсолютно уверен, что в сфере ЖКХ можно найти еще много-много ресурсов, если покопаться, в том числе в сведениях о том, кто сколько получает из этого фонда оплаты труда. А уж о госкорпорациях, о которых легенды ходят, там люди чуть ни миллион в день получают некоторые руководители, как говорят. Врать не буду, не видел их зарплатные ведомости. Как выяснилось, и президент не видел. Он не только свою не видел, он еще кого-то не видел зарплатные ведомости. А хорошо бы президенту сообщить о том, что руководители госкорпораций выписывают себе такие-то зарплаты. И эти зарплаты еще с налогами, со всем остальным лежат бременем на бюджете государственном. Потому что налоги совершают замечательный путь. Они приходят из бюджета в эту организацию, госкорпорацию, а потом из этой госкорпорации уходят обратно в бюджет. И остается сухой остаток в виде зарплаты этого самого чиновника. Все замечательно, но мне кажется, нужен следующий шаг. Нужно установить пределы, надо определиться, кто, сколько из этих руководителей может, имеет право платить себе в виде зарплаты.

О. Журавлева― Но есть же какие-то системы - не более столько-то минимальных оплат.

Ш. Муладжанов― Мы слышали много сказок о табеле о рангах. Помните эти сказки. Вот сейчас эти сказки обходятся очень просто. Потому что есть оклады, которые действительно регулируются некими положениями и инструкциями, а есть бонусы, которые уже почти ничем не регулируются. Замечательно. Можно определить оклад человеку 50 тысяч рублей в месяц, и никто не придерется. Это совсем немного по московским нынешним меркам. А потом выяснится, что еще по 50 или 80 или по 100 тысяч рублей он получает ежемесячно в виде бонусов. И это уже немножко многовато. А потом выяснится, что в конце года он получает еще одну годовую зарплату в виде супербонуса или особые премии за замечательно выполненные работы по изготовлению бумажек, отчетов. И все это будет в фонд оплаты труда, который финансирует государственный бюджет. То есть мы с вами. Вот я, честно говоря, считаю, что это требование - обнародование публикаций заработков руководителей это первый шаг. Надо идти дальше.

О. Журавлева― Мне кажется, что вообще мысль сама по себе правильная и замечательная. Мы, например, знаем, сколько получают депутаты. Нам даже сообщают, на сколько им подняли зарплату. Мы посмотрели, насколько наши доходы упали, узнали, как им стало хорошо. Судьям подняли зарплаты. Еще кому-то. Нам это все сообщают. А толку – хочется спросить. Кроме социальной неприязни мне кажется, к определенным группам граждан это ничего не вызывает. Потому что влиять-то никто… Вы говорите, вот посмотрит президент, и что – ужаснется?

Ш. Муладжанов― Я про президента сказал, извиняюсь, немножко всуе, и, в общем, видимо, зря.

О. Журавлева― А нельзя о нем говорить?

Ш. Муладжанов― Можно, я просто думаю, что это не имеет особого значения. Я думаю, что контроль должен осуществляться теми органами, которые его призваны осуществлять. Например, Счетной палатой. Я думаю, что должны быть законы, которые бы регулировали не только эти зарплатные какие-то ранжиры, но и выплату бонусов вообще в фонд оплаты труда или долю фонда оплаты труда в расходах госкорпораций. Например, так. В таком случае какие-то рамки бы возникли. И, поднимая себе до небес заработки, руководители вынуждены были бы ставить своих подчиненных в сложное положение, и тогда бы утечка информации об этом была бы обязательна.

О. Журавлева― Вы так видите свободу слова.

Ш. Муладжанов― В том числе и так.

О. Журавлева― Утечка через финансовое давление.

Ш. Муладжанов― В том числе и так. Например. Потому что иначе ее нет.

О. Журавлева― Да что вы? Главный редактор московской газеты говорит, что нет свободы слова. Какой ужас.

Ш. Муладжанов― Нет, неправда. Я сказал: нет утечки информации. Не надо интерпретировать куда не нужно.

О. Журавлева― Я же пытаюсь понять.

Ш. Муладжанов― Нет, Ольга. Свобода слова в обнародовании зарплат, если есть документ, у нас существует. Если бы у меня была ведомость зарплатная госкорпорации, я бы ее спокойно опубликовал, если бы она была достоверная. Без проблем и никто мне это не запретит и никто меня за это никак не накажет. Это нормально совершенно, если это не будет считаться коммерческой тайной. Вывести из разряда коммерческих тайн заработки государственных служащих я считаю абсолютно конституционно.

О. Журавлева― Илья из Ярославля пишет, что губернатор получает номинально по рангу средненько. Но вот его супруга получает намного больше. И нужно ли всех родственников чиновников обязать публиковать свои доходы. У нас же про высших чиновников есть это правило.

Ш. Муладжанов― Про высших есть. А остальные. А госкорпорации.

О. Журавлева― А если действительно талантливый бизнесмен.

Ш. Муладжанов― Есть еще такие государственные бюджетные учреждения. Есть еще казенные предприятия и так далее.

О. Журавлева― Вы имеете в виду школы и детсады и все остальное.

Ш. Муладжанов― Насчет школы и детсадов. Про детские сады не скажу. Не в курсе. А я знаю, что сейчас есть довольно серьезные сомнения в том, правильно ли распределяется фонд оплаты труда в школах. Когда директор, например, получает в некоторых школах, не скажу во всех, в разы больше, чем учителя. Например. Правильно это или нет. Я лично сомневаюсь.

О. Журавлева― Но ведь про больницы и главврачей мы тоже слышали. Что средняя зарплата по больнице приличная. А почему-то врачи получают мало.

Ш. Муладжанов― В Москве это еще как-то контролируется. Но мне приходило несколько писем из разных областей, где это очень серьезная проблема. Где на уровне бунта назревающего работников каких-то больниц областных или районных особенно, там вообще это теперь не регулируется никак. То есть раньше были очень жесткие границы и об этом говорили как о недостатке. Как так, хороший врач, а ему не повысишь. Теперь эти границы размыты, и главврачи или директора школы на себя очень серьезно повернули эти изменения в законе. Мне кажется, мы в другую крайность попали.

О. Журавлева― Скажите, пожалуйста, а какая еще проблема помимо финансовой действительно мешает спокойно жить что образованию, что медицине. Потому что это две сферы очень важные.

Ш. Муладжанов― Мне кажется невозможно в стране с нездоровым экономическим миром, с нездоровой экономической средой иметь здоровое образование, здоровую армию или здоровые правоохранительные органы. Или здоровое, извиняюсь за тавтологию, здравоохранение. Это невозможно. Перекосы они и есть перекосы. Они затрагивают все сферы.

О. Журавлева― То есть вы верите в животворную силу рынка как такового.

Ш. Муладжанов― Понимаете, у нас нет ни рынка, ни плановой экономики. Мы живем, как ездим по дорогам – не по правилам, а по понятиям. А это неправильно, так не должно быть в большом и серьезном государстве. Если мы начнем жить по правилам, тогда будет задача грамотные правила выработать и жить по ним. Сейчас мы живем по понятиям, и поэтому нет у нас здорового образования. Увы.

НОВОСТИ

О. Журавлева― Снова с вами программа «Особое мнение». Вы уже говорили, что институты не работают, при дикой экономике не получается здорового здоровья и образования. Вот интересуется Юрий из Нижнего Новгорода: вас устраивает аргументация президента, почему за 15 тучных лет не выполнялись планы диверсификации экономики.

Ш. Муладжанов― Меня абсолютно устраивает такая постановка вопроса. Потому что, безусловно, и я в том числе и в этой студии не раз говорил и писал в своей газете о том, что нефтедоллары надо вкладывать в развитие реального экономического сектора, то есть товарного производства.

О. Журавлева― Так и Путин это говорил.

Ш. Муладжанов― В отличие от Путина я не имею реальных рычагов для того, чтобы добиться реализации этой замечательной идеи. Сейчас самое время спросить: а кто именно должен был бы добиваться вот реализации это совершенно правильной установки. И кто именно не добился. Поэтому мне кажется, что я рискну в прямом эфире сказать, что я бы присоединился к мнению тех, кто считает, что состав правительства надо кадрово укреплять.

О. Журавлева― Как изящно вы выразились. Надо записать формулировку.

Ш. Муладжанов― Нет, это не моя формулировка. Это из советских времен. Тогда не говорили «снять с работы», «послать в отставку», а говорили «укрепить руководство». Мне кажется, сейчас самое время, потому что если при тучных нефтедолларах неправильные шаги или стратегические ошибки и тактические ошибки как-то тушевались, как раз заретушировались поступающими миллиардами долларов, то сейчас этого не происходит и не будет происходить, на мой взгляд, еще достаточно долго. Когда-нибудь, наверное, цены, тут я с президентом опять соглашусь, наверное, к середине 15-го года возможно цены немножко опять вырастут. Очень может быть. Они могут и завтра вырасти, не радикально, но могут. Так вот сейчас ошибки это, мягко говоря, в лучшем случае ошибки, если не преступные какие-то действия руководителей отраслей некоторых, а может быть и всех блоков отраслей, они видны совершенно очевидно. И надо подумать о том, что во главе этих блоков и отраслей должны стать люди, которые не будут отвечать на вопросы журналистов - почему вы не развиваете производство, они отвечали так примерно: ну что, мы не конкурентоспособны, вы же видите, поток идет из Китая всего, дешевого, приличного качества. Ну зачем нам вот этим заниматься. Тех людей, которые так думают, надо отодвинуть от руководства отраслями.

О. Журавлева― Возникает, просто такая страшная мысль закрадывается…

Ш. Муладжанов― Закрадывается? Бывает.

О. Журавлева― Что если все это время работали под чутким руководством то президента, то премьера, то опять президента в общем и целом известные ему люди, команды и диверсификации экономики не получалось, может проблема не в руководителях отраслей.

Ш. Муладжанов― Вы понимаете, проще всего свалить все на одного человека. Это самый простой вариант и когда там чего-то было, я помню, когда снимали Хрущева с работы первым секретарем, все так и сделали. Взяли и все свалили на него, что все это волюнтаризм и все такое. Он виноват. Как будто какие-то министры или какие-нибудь еще руководители они требовали у президента, а давайте по-другому сделаем. Они ему предлагали, а давайте вот так все построим. А туда-то деньги направим. А он им говорил: нет, нет, ни в коем случае. Я говорю не только об их закрытых совещаниях, где мы с вами не бываем. Мы говорим об интервью, вот мы слышим их выступления, их интервью. Министров всяких экономических развитий и прочих. Таких замечательных вещей. Они нам все время вешают лапшу на уши. Инфляция, да 9,5%. Какие 9,5% вы в каких магазинах или где вы вообще бываете, ребята. А зачем они лапшу на уши…

О. Журавлева― Объясняю. Инфляция суммируется из разных вещей. Где-то она 1%, где-то 15.

Ш. Муладжанов― Лапшу на уши вешать, конечно, интересно и приятно. Это хорошее занятие. Почти как украшать новогоднюю елку. Но не надо этим так увлекаться.

О. Журавлева― То есть вы хотите сказать, что те люди, которые окружают президента все это время, не менее виноваты.

Ш. Муладжанов― Я могу что угодно думать о действиях президента. Это мое личное дело. Но есть во-первых, итоги выборов. Во-вторых, есть рейтинги. Причем достаточно достоверные. И мы не имеем с вами никакого морального права их не учитывать.

О. Журавлева― Я даже подготовилась, прошу прошения, специально нашла последнюю декабрьскую более-менее свежую вещь, опрос ФОМ 29-30 ноября – 69% выразили готовность поддержать Путина на выборах.

Ш. Муладжанов― Конечно.

О. Журавлева― Это говорит о том, что все правильно и хорошо.

Ш. Муладжанов― Это говорит о том, что страна, общество и люди в условиях ухудшающейся экономической и социальной обстановки будут делать ставку на одну личность, а не на команду. Не на партию никакую. Не на какую-то идею. Нет у нас национальной идеи. И чего бы кто ни говорил, ее никто не сформулировал. Значит, ставка внутренним миром, каким-то убеждением внутренним большинства людей будет делаться на одного человека. Этот человек Путин. И нравится это кому-то или нет, но это так. По идее в таком случае задача общества этого самого, которое поддерживает Путина и нас, прессы, которая этому обществу служит – убедить Путина, от которого зависит принятие решений в том, что надо двигаться в таком-то направлении. Мы ждем, требуем и хотим того, чтобы у нас была самостоятельная своя экономика какая-то, чтобы у нас было собственное производство, чтобы мы не зависели во всем напрочь от Запада, чтобы 90% нашей фармацевтики и производства лекарств не зависели от западного сырья и западных препаратов и так далее. Мы требуем этого. Мы настаиваем на этом.

О. Журавлева― Шод Саидович…

Ш. Муладжанов― А если придет другой президент, у нас что, жизнь переменится тут же.

О. Журавлева― Нет абсолютно. Скажите, пожалуйста, есть действительно такие места некоторые, в которых вроде как выступают горячие головы типа Кудрина, не дай бог…

Ш. Муладжанов― У него горячая?

О. Журавлева― …не к ночи будет помянут или еще кого-то. И объясняют, что нужно делать. Но они это делают в специальных загончиках…

Ш. Муладжанов― Вот в этих самых форумах, которые на казенный счет проводятся.

О. Журавлева― Не только, в некоторых СМИ немногих. И еще в каких-то местах. И когда это начинает уже раздражать, и действительно уже переть, то вдруг возникают какие-то проблемы то с вещанием, то с финансированием. То с финансированием вещания, то с лицензией. То еще с какой-то ерундой. Нет такой проблемы?

Ш. Муладжанов― Ольга, я не думаю, что проблемы возникают из-за Кудрина.

О. Журавлева― Нет, я говорю просто, мы об экономике говорили…

Ш. Муладжанов― Понимаете, какая штука. Проще всего обзывать, проще всего лозунгами разговаривать, конечно, гораздо сложнее разобраться. Потому что на утверждение Путина, что то-то должно быть таким-то, а это должно быть таким-то, а это так-то, другой его оппонент говорит, а это должно быть не так-то. Это не спор серьезный. Это пустой разговор. Главный вопрос – как это сделать. Практически со всем, что говорил Путин во время своей последней пресс-конференции, любой нормальный человек согласится. Не потому что он путинист, а потому что это сказано правильно, да, это должно быть, жизнь должна быть достойной, люди должны себя чувствовать уверенно, экономика должна развиваться. А разве нет? Вопрос в том, как это сделать. И если специалисты серьезные люди и грамотные будут серьезно и публично при нашей с вами помощи в СМИ об этом говорить много и серьезно, а не называть какие-то мифические цифры, наверное, пользы будет больше.

О. Журавлева― А что мешает этим серьезным людям говорить?

Ш. Муладжанов― Не знаю. Я думаю, что слишком много, во-первых, у нас развелось центров стратегических и прочих исследований. Непонятных институтов, непонятных академий, многие из которых, кстати, за бюджетный счет существуют. И которые понимают, что они на привязи и зависят не от того, какие идеи грамотные они выдвинут, а как они понравятся чиновникам, которые подписывают бумажки на выделение им бюджетных средств. Так вот, и многие, к сожалению, серьезные специалисты повязаны сейчас с этими центрами, институтами, и так далее. То есть так же как власть, к сожалению, очень часто в разных своих проявлениях принадлежит не государству, а чиновникам, так и, к сожалению, истина вот эта экономическая, аналитическая она очень часто тоже находится под чиновниками. Под псевдоучеными чиновниками, а не под серьезными разумными специалистами.

О. Журавлева― Есть такой замечательный шикарный действительно профессионально делающийся Первый канал российского телевидения. Там можно чего хочешь, можно даже каждый день вести экономическую школу специально для президента с рассказами о том, как надо и как не надо. Но там показывают шоу.

Ш. Муладжанов― Первым каналом руководят люди, которые умеют хорошо делать то, что они делают. Если нужно, чтобы Первый канал продвигал в общество экономические и прочие знания, то видимо, надо назначить туда других менеджеров.

О. Журавлева― Нет, значит не нужно. Если сейчас нет таких людей…

Ш. Муладжанов― Пока было сытно, наверное, было не нужно. Когда стало менее сытно, может быть и будет нужно. Я честно скажу, как-то мы с коллегами разговаривали на эту тему, и я высказал предположение, что в ближайшее время будут серьезные изменения в составе руководителей крупных медиасистем. Именно в ту сторону, что оболванивание общества, о котором много сказано, все эти сериалы, непонятные юмористические программы и так далее, они хороши, когда надо, чтобы просто помалкивали сытые люди. Когда речь идет о том, что надо людей заставить вкалывать, боюсь, что придется им объяснить, зачем им вкалывать и чего из этого может получиться.

О. Журавлева― А вы не ощущаете давление на некоторые СМИ, некоторых политиков, некоторые…

Ш. Муладжанов― Вы имеете в виду какое давление. Звонят и говорят: ты это печатай, а это не печатай. Такого нет. Мне никто так не звонит.

О. Журавлева― Кое-кого немножко закрывают.

Ш. Муладжанов― Значит так, Ольга.

О. Журавлева― А некоторых даже под домашний арест.

Ш. Муладжанов― Я скажу вам так, насчет закрывают и под домашний арест, достаточно давно я выступал на одном собрании. Издатели, в общем, руководители СМИ. И сказал, что вот все время говорили, вот такой закон нужен, сякой закон нужен, я им сказал, какие законы, никто юридически нас с вами душить не собирается. Речь идет об экономическом давлении. Экономическое давление гораздо сильнее любого политического, юридического и так далее. Если ты хочешь выпускать газету или делать радиостанцию, тем более телеканал, тебе нужно много денег. Где их взять – вот вопрос. И повторяю то, что уже говорил в этой студии: пока в нашей стране нет свободных, не зависящих от власти денег, в России не будет свободных, не зависящих от власти СМИ.

О. Журавлева― Спасибо большое. Шод Муладжанов, главный редактор газеты «Московская правда» был сегодня со своим «особым мнением» в этой студии. Всего доброго. Всем спасибо.