Вечная Россия и заговор катастратов. Колонка Романа Носикова о тех, кто ждет краха

За последнее время наша с вами Родина успела понаделать кучу дел: присоединила Крым, попала под санкции, запустила несколько спутников на орбиту и несколько ракет по террористам, помогла армии Сирии вернуть Пальмиру. Да мало ли. Столь бурная жизнь Родины так и подталкивает граждан к активности. С одним из последствий этого подталкивания я недавно и столкнулся нос к носу.Все началось с того, что я получил на электронную почту целых два письма, приглашающих принять участие в благом деле — в спасении России от неминуемой катастрофы. В письмах выдавались значительные авансы моим талантам и способностям, которые могли бы найти самое наилучшее применение на пути гражданственных свершений.Два почтенных собранияДля начала меня пригласили на два собрания, посвященных цели номер один — учреждению новых союзов. В принципе, мне стало все ясно уже на словах «неминуемая катастрофа», но я привык проверять свои теоретические выводы практикой и потому — пошел на оба.Первое собрание имело отчетливый оттенок так и не состоявшейся эмиграции. Ораторы, выступая один за другим, говорили об авторитаризме, препятствующем развитию гражданского общества, что влечет за собой проседание частной инициативы и деградацию бизнеса, о сырьевой экономике, о невозможности инвестиций и инноваций, об узниках совести, которые никого не убили, а если и убили, то того, кого, откровенно говоря, и жалеть-то не стоит. Власть ведет Россию к неизбежному краху, каковой и расчистит путь к вершинам политики истинным патриотам, которые возродят Россию из пепла.Программа предлагаемого политического союза заключалась в объединении всех здоровых демократических европейских элементов общества и в накоплении сил. Которые будут незамедлительно использованы сразу после того как крах, к которому Россию ведет нынешняя власть, произойдет.Мой наивный вопрос о том, не стоит ли уже сейчас применить все имеющиеся у нас средства и силы, чтобы воспрепятствовать наступлению ужасного краха России, был встречен с негодованием. Мне пояснили, что, во-первых, преждевременное спасение России было бы также и спасением режима, который ведет ее к краху. Таким образом, уже спасение России было бы подталкиванием ее к краху. А, во-вторых, все равно никакие усилия ни к чему не приведут, так как здоровых сил в обществе, начисто пропитанном пропагандой, — раз-два и обчелся. По этим причинам пытаться делать что-либо сейчас — это лишь преступная трата сил, подлежащих накоплению. Все, что можно сейчас делать, — это вести просветительскую работу и завоевывать авторитет в обществе, точнее — в его наиболее разумной, не поддающейся пропаганде части.Полностью удовлетворенный ответами, я направился на второе собрание, которое, в отличие от первого, пахло не несостоявшейся эмиграцией, а недоспасенными СССР и Российской Империей. Ораторы, выступая один за другим, говорили о либерализме, препятствующем развитию нации, что влечет за собой проседание народной инициативы и деградацию предпринимательства, о сырьевой экономике, о невозможности инвестиций и инноваций, о героях войны, которые никого не убили, а если и убили, то того, кого, откровенно говоря, и жалеть-то не стоит. Власть ведет Россию к неизбежному краху, каковой и расчистит путь к вершинам политики истинным патриотам, которые возродят Россию из пепла.Решив проверить свою догадку, я встал и заявил, что наша программа должна заключаться в объединении всех здоровых патриотических, истинно-русских, духовных элементов общества и в накоплении сил, которые нам пригодятся для возрождения России после неизбежного краха, к которому ее приведет власть.Меня вознаградили бурными аплодисментами и криками «Любо!»Я решительно отверг даже теоретические коллаборационистские предположения о том, чтобы применить все имеющиеся у нас средства и силы, способные воспрепятствовать наступлению ужасного краха России.Зал встал.Я заявил, что, во-первых, преждевременное спасение России было бы также и спасением режима, который ведет ее к краху. А, во-вторых, все равно никакие усилия ни к чему не приведут, так как здоровых сил в обществе, начисто пропитанном зловонным либерализмом, — раз-два и обчелся. По этим причинам пытаться делать что-либо сейчас — это лишь преступная трата сил, подлежащих накоплению.Вокруг плакали от счастья. Меня хлопали по плечам и обнимали.Все, что можно сейчас делать, сказал я, рубанув рукой по пространству, — это вести просветительскую работу и завоевывать авторитет в обществе, точнее — в его наиболее разумной, не поддающейся тлетворному влиянию части.На этих словах меня подняли на плечи и два раза пронесли по залу посолонь, после чего приземлили по правую руку от ревниво глядящего на меня председательствующего в галифе и ботфортах.Я еле сдержал себя и не продал каждому из собравшихся свое собственное полное собрание сочинений по спекулятивной цене. Хотя, возможно, и стоило. Ибо какой еще толк от катастратов?В ожидании крахаТермин «катастраты» восходит к корневым «катастрофа» и «кастрация» и обозначает людей, отказывающихся от мужского взаимодействия с реальностью до тех пор, пока реальность не постигнет некая катастрофа, которая заставит реальность переоценить свои ценности в пользу больного, признать его правоту и исключительное положение.Более всего они похожи на неудачливых воздыхателей, которые всю жизнь ожидают, когда дама их сердца станет несчастлива в очередном браке настолько, что обратит внимание на ранее отвергнутого. Ни бороться за свою женщину, ни делать ей предложение, ни вызывать соперника на дуэль воздыхатель не собирается — жизнь сама расставит все по своим местам. И она расставляет — дама сердца рожает от так и не оказавшегося негодяем и алкоголиком мужа третьего ребенка, а воздыхатель все ведет журнал, в котором коллекционирует реальные и мнимые прегрешения текущего супруга возлюбленной.На самом же деле, никакая женщина ему не нужна. Он боится семьи, ответственности и рутины. Ему нужна вечно недостижимая любовь, которая делала бы его образ романтичным и оправдывала его незрелость.Катастраты — это по сути прокрастинаторы-нарциссы с единственным нюансом: они намерены начать действовать не завтра, не с понедельника, а с краха России. Сигналом к началу их деятельности послужит падение Спасской башни от естественного износа.Сама мысль о том, что краха, возможно, и не наступит вовсе, для них подобна пощечине. Прежде всего, если краха не наступит, то тогда прокрастинация теряет свое обоснование. Кроме того, если текущая власть России не ведет ее к чудовищному краху, то исчезает отличный повод для любования собой и впаривания себя другим как будущего спасителя всех от всего.В сущности, уже сама бурность их реакции в ответ на попытку усомниться в реальности катастрофы указывает, что они втайне и сами догадываются об истинной природе того, чем занимаются. Почета, любви, уважения и самоуважения катастрат желает сейчас, а отдаст он тогда, когда настанет час Х.Поскольку у порядочных людей в своем уме на таких условия постоянно одалживаться не получается, катастраты опускаются все ниже и ниже в поисках, у кого бы одолжиться.В итоге они оказываются на таком дне, что и долги с них взыскивают не почтенные приставы, а не стесняющие себя в методах коллекторы.Сами по себе катастраты — почти безобидны. За тем исключением, что постоянно вовлекают в свои ряды тех, кто мог бы приносить пользу, а также тем, что готовы на любую пакость, лишь бы им не мешали самовосхищаться.Однако, они становятся реальным злом, если якобы ожидаемая ими катастрофа действительно происходит. Тогда люди, которые еще не поняли, с кем имеют дело, ждут от них действия и водительства, принятия решений. В этой ситуации спасти спасителей Отечества может только бегство на чужбину.Антиконспирологическая конспирология рекомендует в таких случаях заиметь какое-нибудь «мужское» хобби — охоту, рыбалку, туризм. Не вместе с созданием союзов по спасению Отечества. А вместо.