Спасет ли Таджикистан ставка на золото?
Маргарита Князева
Если оно уже в руках китайцев
В ближайшее время в Таджикистане начнется строительство нового предприятия по добыче драгоценных металлов. И займется этой добычей крупнейший налогоплательщик страны и одна из основных головных ее болей — Таджикский алюминиевый завод (ТАЛКО), а точнее, его дочернее предприятие.
Золотые месторождения на севере страны алюминиевый завод получил еще в 2016 году после принятия таджикским правительством «Программы государственной поддержки по оздоровлению экономического положения ТАЛКО», в рамках которой в декабре 2016 года компания получила лицензию на разработку Кончочской группы месторождений в Айнинском районе Согдийской области сроком на 25 лет. Правительство также позволило привлекать иностранный капитал и предоставило налоговые льготы. Так родилось структурное подразделение алюминиевой компании — ЗАО «ТАЛКО Голд», 50% акций которой принадлежит китайской стороне.
Кончочская группа месторождений, переданная алюминиевой компании, представляет собой три объекта: Кончоч (золото, серебро, ртуть, флюорит), Чульбои (золото, серебро) и Шахкон (золото, сурьма, мышьяк, флюорит). Запасы этой группы месторождений оцениваются специалистами компании в более 55 тонн золота, около 44 тонн серебра, 268 тыс. тонн сурьмы, 205 тыс. тонн флюорита, 184 тонны ртути и целого ряда других полезных ископаемых. Например, селена, стоимость которого составляет 37 тысяч долларов за грамм, и который тоже планируют добывать.
Таджикский алюминиевый завод
Чтобы запустить горнодобывающие работы, требуются не менее 50 млн долларов инвестиций. Стоимость проекта строительства предприятия оценивается в 200 млн долларов, построить предприятие планируют до конца 2019 года, продукцию выпускать оно станет уже в начале 2020 года. Перерабатывать ТАЛКО планирует до 900 тыс. тонн руды ежегодно. И обещает создать более тысячи рабочих мест.
Значит, нужны специалисты. Если на предприятии всё же будут работать граждане Таджикистана, а не специально завезенные в страну китайцы, то их необходимо обучить. По словам пресс-секретаря председателя Согдийской области Музаффара Юнусова, и это тоже планируется. Уже решено, что специалистов для нового предприятия совместно с китайскими преподавателями будут готовить в Горно-металлургическом институте Таджикистана в Гулистоне (ранее — Чкаловск).
Подчеркну, что всё вышеперечисленное — «в планах» и «по предварительным оценкам» заинтересованных сторон. На сегодня же перед нами убыточное предприятие стратегического значения, которое руководство страны всеми силами поддерживает, насколько хватит фантазии, и китайские инвесторы, уже фактически полностью контролирующие золотодобычу в Таджикистане.
Сегодня в стране золото добывают 10 компаний, крупнейшее из них — совместное таджикско-китайское предприятия «Зарафшон», на которое приходится 70% общего объема добытого в Таджикистане золота. К слову, опять же, как обещают в администрации области, новое предприятие в Айнинском районе будет не меньшим.
Въезд в Заравшон
По мнению эксперта по вопросам взаимодействия Китая со странами Средней Азии Евгении Ким, прокомментировавшей ситуацию для ИА REGNUM, происходящее сейчас трудно назвать мерами по выходу из кризиса:
«Текущее партнерство Таджикистана с Китаем напоминает ситуацию с туркменским газом и его главным покупателем. Ашхабад практически не получает «живых денег» за поставки голубого топлива в КНР, а расплачивается за газопровод, который Пекин построил для себя и только для себя. Поэтому я не верю в то, что говорят чиновники и некоторые эксперты. Они как под копирку утверждают, что сотрудничество с Китаем несет исключительно плюсы для Таджикистана. Если быть до конца честными — то «умное сотрудничество с Китаем может принести Таджикистану выгоду».
Для этого нужно максимально открыто и прозрачно выстраивать работу с китайскими компаниями. Нужно отслеживать процесс и корректировать механизмы взаимодействия, чтобы деятельность иностранных компаний отвечала интересам Таджикистана. В первую очередь — необходимо выявить и уничтожить действующие коррупционные схемы, в которых нередко участвуют сами чиновники».
Что же касается обещанных рабочих мест, то, отмечает эксперт, власти ожидаемо промолчат о том, что для запуска такого производства, скорее всего, потребуется гораздо больше «рук», и о том, что в Таджикистане попросту нет специалистов, способных работать на китайском оборудовании.
Эмомали Рахмон и Чжун Шань
Тут следует напомнить, что за последние пять лет прирост китайских инвестиций в экономику Таджикистана составил 55%. Более половины выделенных средств идут как раз на разработку месторождений цветных металлов. Причем несмотря на то, что китайские компании инвестируют практически во все отрасли таджикской экономики, Пекин имеет в планах выделять большее количество средств именно в горнодобывающую промышленность.
Отдавая под контроль щедрым китайским партнерам стратегическую отрасль, Таджикистан всё более загоняет себя в экономическую зависимость от Китая. Уже на начало 2018 года долг Душанбе перед Пекином составил более 1,2 млрд долларов — это почти половина всего внешнего долга Таджикистана, который, кстати, превысил 40% ВВП страны.
Тем временем таджикское руководство бодро отчитывается о росте золотодобычи, росте населения и даже росте заработных плат, но молчит о непреодолимой безработице и просит у российских властей послаблений для своих трудовых мигрантов, которые обеспечить свою семью дома на эти «растущие» зарплаты просто не в состоянии.