Подвиг пензенского Героя Горшкова, чья пушка установлена в Литве, осветила армейская газета

24 декабря 1944 года на территории Латвии в бою за высоту 107,7 отважно вел себя Сергей Горшков. Армейская газета посвятила боевому опыту мужественного гвардейца-артиллериста большую статью, в которой обстоятельно рассказывалось о подвигах «горшковского орудийного расчета, ставшего знаменитым в дивизии».

24 декабря 1944 года на территории Латвии в бою за высоту 107,7 отважно вел себя Сергей Горшков: он уничтожил восемь пулеметов, свыше пятидесяти немецких солдат и четыре дзота. Армейская газета посвятила боевому опыту мужественного гвардейца-артиллериста большую статью, в которой обстоятельно рассказывалось о подвигах «горшковского орудийного расчета, ставшего знаменитым в дивизии». За все ратные дела Сергей Ильич Горшков удостоен звания Героя Советского Союза.

Его легендарная пушка была доставлена в Ленинградский артиллерийский музей. Позднее ее перевезли в город Шауляй Литовской ССР и установили на видном месте, как символ освобождения от немецко-фашистских захватчиков и в память отважного командира этого орудия.

Его подвиги и достижения можно перечислять бесконечно, но сначала стоит отметить, что главное, что сделал Герой Горшков — это то, что своими достижениями он прославил Пензенскую область, откуда он родом.

Историческая справка

Горшков Сергей Ильич — командир орудия 712-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка (17-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада РГК, 1-й Прибалтийский фронт), старший сержант.

Родился 21 сентября 1911 года в селе Секретарка ныне Сердобского района Пензенской области в крестьянской семье. Образование начальное. Работал комбайнером. В 1933—1936 годах проходил действительную службу в армии. Вновь призван в январе 1942 года Сердобским райвоенкоматом.

В действующей армии с февраля 1942 года. Сражался на Карельском, Калининском, 1-м и 2-м Прибалтийских, Ленинградском фронтах в 712-м легком артиллерийском, с июля 1942 года — 712-м истребительно-противотанковом полку, 4 мая 1943 года включенном в состав 17-й истребительно-противотанковой бригады Резерва Главного Командования.

В августе 1944 года в составе 2-й гвардейской армии 712-й истребительно-противотанковый полк участвовал в отражении многочисленных танковых контратак противника, пытавшегося прорвать советское кольцо окружения Шяуляйской вражеской группировки западнее Шяуляя. Старший сержант Горшков особо отличился в этих боях.

При отражении атаки десяти танков и до роты пехоты противника расчет его орудия уничтожил три тяжелых танка и в рукопашной схватке истребил до двух взводов гитлеровцев, прорвавшихся к огневой позиции орудия.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом отвагу и героизм Горшкову Сергею Ильичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

После войны старшина Горшков был демобилизован. Возвратился в родное село, где жил и работал.

Скончался 8 ноября 1952 года. Похоронен на кладбище в Секретарке.

В селе Секретарка одна из улиц носит имя Героя, там же установлен памятник-обелиск в честь Сергея Горшкова. На здании общеобразовательной средней школы в селе Секретарка установлена мемориальная доска.

Его бюст установлен на аллее Героев в Сердобске.

Жизнь и подвиг Героя увековечены также в очерке пензенского журналиста. Отметим только, что в нем указана другая дата смерти — 1947 год. Это устаревшая информация. Данные, приведенные нами раньше, соответствуют последним исследованиям жизни Сергей Горшкова. В проекте телеканала «Россия 1. Пенза», посвященном Героям-пензенцам, предлагаем познакомиться с очерком пензенского журналиста подробнее.

Он из Секретарки

На людном месте в селе Секретарке Сердобского района стоит обелиск, под которым покоится прах прославленного артиллериста, Героя Советского Союза Сергея Ильича Горшкова. Часто сельские ученики приносят сюда букеты ярких полевых цветов, любовно ставят их к подножию постамента и с благодарностью вспоминают ратные дела отважного земляка, о котором не раз слышали от учителей и родителей. Приходят сюда и пожилые люди, прошедшие дорогами войны. В суровом молчании стоят они у обелиска, а в мыслях пролетают страшные видения минувших боев, и невольно сердце кричит-кричит: «Нет войне! Не бывать войне!».

Прошло четверть века, как оборвалась жизнь смелого и мужественного бойца с немецко-фашистскими захватчиками. А старожилы села все еще помнят шустрого мальчугана Сережку, неистово разорявшего птичьи гнезда, ретиво игравшего со своими сверстниками, пропадавшего целыми днями на Хопре.

Однажды всполошилась вся родня: «Где пострел? Не утонул ли в затоне у мельницы?» А он, живой, шумливый, пришел утром с удочками в руках и с рыбой на жареху. От матери попало Сережке, слезу однако не выронил.

* * *

Родился Сережка на сердобской земле в 1911 году. Годы детства разве задержишь. Промчались они, и Сергей стал помощником в семье, он трудолюбиво работал в колхозе. Так бы и жить дальше, быть секретарскому парню трактористом, да война...

Шло тревожное лето 1941 года. Взрывалась бомбами и снарядами Советская земля. Фашистские орды двигались страшной лавиной, всюду оставляли кровь и смерть.

По зову партии и правительства народ поднялся на защиту Отечества.

В первых числах февраля 1942 года явился в Сердобский райвоенкомат и Сергей Горшков. А когда уходил на фронт, провожала вся Секретарка.

— Бей их покрепче, проклятых фашистов, — наказывали односельчане.

— Возвращайся с победой!

Советская Армия к тому времени, отстояв Москву, погнала гитлеровцев из центра России, нанося им огромный урон. В тех первых для Горшкова боях он отличился, выполняя ответственное боевое задание.

Чтобы не задержалось наступление, надо было провести разведку первого эшелона оборонявшегося противника. Хорошо бы захватить языка и как можно быстрее вернуться.

Лютовала пурга. Она усложняла задачу.

— Нужны смелые разведчики, — сказал командир взвода полковой разведки. — Кто желает?

— Разрешите мне, товарищ лейтенант, — обратился Горшков к командиру.

— А сумеешь ли? В нашем деле ты еще новичок. А в общем-то, я имел в виду именно тебя.

— Раз надо, обязательно проберусь и приказ выполню.

— Хорошо, Горшков. Верю тебе. Знаю, пензенские хлопцы проворные. Возьмешь с собой Горелова. Он уже бывал в разведке. Умеет подчиняться и не может командовать. Потому ты — за старшего.

Как назло пурга стала злее: сплошная снежная завеса. Вокруг глухое безмолвие.

Шли, часто сверяя движение, по компасу. Пурга все более сатанела, пригибала разведчиков к земле. Хотелось передохнуть, да надо идти скорее. И они торопились. Впереди Сергей, а за ним в двух шагах — Горелов. Прошли уже немало, приостановились. Опять сориентировались по компасу. И опять вперед. Вдруг что-то прошмыгнуло в стороне. Шепнул Сергей товарищу: «Слышишь, кажется, фриц крадется». Солдатское чутье не обмануло. Прыжок разведчиков был внезапен и неотразим. Немец оказал отчаянное сопротивление, но ловкость Сергея и сила Горелова сделали свое: язык надежно скручен. Горелов — здоровяк, накрепко заарканил «богатую добычу».

— Что будем делать дальше? Передний край не разведали, — тихо сказал Сергей.

— «Пожалуй», — подумал Горшков.

Решили возвращаться. Решили и тут же двинулись. Приходилось ползти по-пластунски по скользкому насту, преодолевать рыхлые сугробы. В этой снежной мгле потеряли ориентировку. Наткнулись на какую-то возвышенность. Сергей поднялся и сразу почувствовал жар во всем теле: перед ним — насыпь железной дороги. Значит, где-то они прошли передний край врага и углубились в его тыл. Послышался свист паровоза. Слабо вздрагивала земля. Разведчик спустился с насыпи к товарищу, охранявшему немца. Залегли. Мимо медленно двигался железнодорожный состав. Сергей сосчитал количество людских вагонов, на платформах увидел пушки, танки. Понял, что это вражеское подкрепление.

Пурга и морозище чертовски свирепели. До коликов мерзли колени, одеревенели руки. «Только бы не закоченеть здесь. Задание ведь какое...», — Сергей мысленно благодарил пургу за ее содействие в выполнении боевой задачи.

Потом, сверяя путь по компасу, свернули чуть южнее. Спустя минут десять в небе вдруг засияла ослепительная ракета. За ней поднялась вторая. Разведчики облегченно вздохнули: они снова оказались на нейтральной полосе. Однако немцы, видимо, почувствовали что-то неладное и открыли пулеметный огонь. Пришлось зарыться в снег. Горшков чувствовал, как деревенеет все тело...

Как вернулись — не помнил. Сибирской закалки Горелов дотащил. В санчасти Сергея привели в чувство. Дали «наркомовскую» для согрева. В штабе доложили разведданные. Увидел там пленного фрица. «Значит, приволок его Горелов, не прикончил. И меня спас...», — промелькнуло в мыслях.

Захваченный немецкий офицер дал весьма ценные сведения. Вскоре наши вновь пошли в наступление. С ходу захватили важный опорный пункт в первом эшелоне противника, затем овладели всей главной полосой его обороны.

За решительность и смелость в разведке Горшкова и Горелова наградили орденом Красной Звезды. В представлении отмечалось точное и оперативное выполнение задания, решимость и стойкость разведчиков в преодолении зимних трудностей. Таким было начало...

Да, нелегкой ценой доставались они, эти буднично звучавшие «данные о противнике». Не так просто стрелы на командирских картах обретали правильную направленность. Во многом тому способствовали неутомимые труженики войны — разведчики.

Сломив упорное сопротивление врага, наша доблестная Советская Армия во второй половине 1943 года освободила Донбасс и победоносно продвигалась к Днепру. В жестоких боях за овладение правобережьем Днепра вновь проявил себя храбрым воином Сергей Горшков.

Он участвовал тогда в ночном десанте. Стоит ли говорить, насколько трудным было это дело. Да ведь на войне нет ничего легкого и простого.

Десантную группу отбирали тщательно, в первую очередь вызывались в штаб для бесед коммунисты и орденоносцы. Когда дошла очередь до Горшкова, его спросили:

— Плавать умеете?

— Так точно. — На миг вспомнилось далекое прошлое, и он добавил: — Все детство на Хопре проплавал.

— А как со зрением?

— Норма.

Командир полка объявил, как видно, заранее принятое решение:

— Возглавите группу в составе отделения, усиленного двумя ручными пулеметчиками, одним бронебойщиком.

— Как следует изучите людей. Поясните обстановку... Словом, готовьтесь основательно. Проверим все завтра.

Сергей в числе первых переправился через Днепр. Ему было поручено закрепиться на правом берегу и выстоять там, чего бы это ни стоило, до подхода основных сил.

Когда вместе с другими группами его солдаты выполняли боевую задачу, Горшков действовал напористо, умело организовал захват клочка днепровской земли и отважно оборонял его, способствуя тем самым переправе подразделений полка. А поредела группа, сказал:

— Каждый действует за двоих. А то и за троих. — И распорядился: — Зря не палить. Стрелять только по моей команде, лупите немчуру в три силы.

И смельчаки «лупили». Всякий раз, как только противник поднимался в атаку, кинжальный огонь советских десантников резал его. А Сергею казалось, что всего этого еще мало.

Когда гитлеровцы обрушили на десантников шквальный артиллерийский огонь, он решил: «Дадим сдачи сполна!»

— Опять прут колбасники... — проговорил один из пулеметчиков.

— Не стрелять.

— Сейчас врежу...— подумал вслух солдат, прицеливаясь из противотанкового ружья.

— Не стрелять! — повелительно повторил Горшков.

До боли в глазах вглядываясь в группу немцев, определил, что в ней около роты.

Выждал и, когда оставалось не более пяти десятков шагов до них, подал команду: «Огонь!». Атакующие напоролись на губительный огонь. Вскоре подоспело подкрепление, мощно ударившее по врагу. Не выдержав боевого порыва наших воинов, он отступил.

Орденом Отечественной войны II степени был награжден Сергей за бой на Днепре. А через несколько дней за инициативные действия по расширению плацдарма на его груди появилась медаль «За отвагу».

— Нет, друг, что ни говори, а награда красит нашего брата, — с теплой улыбкой на лице проговорил Горшков, когда поздравлял своего товарища, награжденного такой же медалью.

— Как думаешь?..

Октябрьские дни проходили в наступательных боях. В одном из них пуля ужалила Сергея в плечо. Положенное время пришлось отлежать на госпитальной койке. Палатная тишина не для него, она порой вызывала досаду. Там, на передовой, проливают кровь, а тут воюй... с собственными думами. Многое всплыло в памяти: родное Прихоперье, годы детства, мечтал и о боях, которые еще предстоят. Припомнился и последний разговор с заместителем командира по политчасти.

— Отважный ты солдат, товарищ Горшков, — как-то заметил он в беседе. — Пора тебе подумать о вступлении в партию. — Помолчал немного. — Если понадобится, дам рекомендацию. Уверен, дадут и другие. Не тороплю, подумай. Надумаешь — скажешь. Да, чуть не запамятовал, поздравляю тебя со званием сержанта.

Не успел сказать замполиту о своем решении: ранило. В госпитале не раз думал об этом Сергей. И решил: «Перед первым же боем скажу, как другие говорили, иду в бой коммунистом. Останусь живым, напишу заявление. Посчитают нужным, примут».

Так Сергей Горшков вскоре стал коммунистом.

За боевые отличия ему присвоили звание старшего сержанта, назначили командиром орудийного расчета 712-го истребительного противотанкового артиллерийского полка. Он с честью оправдывал это доверие. В одном из боев немецкие танки обрушились на передний край обороны. Нелегко было бороться с бронированными чудовищами. Батарея, в которой находился Горшков, яростно отбивала их атаки. Однако противник выводил из строя пушки. Гибли артиллеристы. И скоро лишь одна не смолкла — это пушка гвардии старшего сержанта Горшкова. Будучи раненым, он не отошел от орудия, сокрушал танки. А когда не стало снарядов, укрылся за щитом и разил немецких пехотинцев из автомата. Бил в упор. Бил наверняка. Бил насмерть.

В трудных боях за освобождение Литвы снова пошла солдатская слава о гвардейце Горшкове. Много часов длился бой под местечком Скопишкис. От взрывов будто металась земля, превращаясь в воронки, рытвины, развороченные валы. На поле боя стоял дым, гарь, смрад. Сотни убитых и раненых. Непрерывный орудийный гул, словно раскатистый гром в сильную грозу, больно давил на уши. Не слышал в нем выстрелов своего орудия Сергей. А расчет хорошо слышал, как зычно раздавалась его решительная команда:

— А ну-ка, парни, подкиньте гансам огонька И-и... раз!..

В этом бою расчет Горшкова подбил два танка и уничтожил свыше двух десятков гитлеровцев, чем в значительной мере помог удержанию стрелковыми подразделениями населенного пункта. Но главное испытание было впереди.

19 августа 1944 года на рубеже западнее города Шауляй более ста фашистов атаковали огневые позиции, где находился и Горшков со своими артиллеристами. В одной батарее с ним воевал пензенец, родом из Нижнего Ломова, Н.А. Сазонов. Пушка к пушке, рядом вели они жестокий оборонительный бой. Артиллеристы-пензенцы немало уже положили фашистов на подступах и склонах небольшого холма, а вражьи атаки все не ослабевали.

Автоматчики пытались захватить орудийный расчет Горшкова. Их поддерживали стремительным продвижением восемь «тигров». Артиллеристы на дальней дистанции уничтожили до пятидесяти гитлеровцев, а затем, подпустив танки на близкое расстояние, по-снайперски расстреляли их — замерли на месте пылающими факелами четыре танка. Не получив успеха, враг предпринял обходной маневр и снова ринулся в атаку.

Но не дрогнуло сердце храброго сержанта.

— Не обманете, гады. Все равно найдете смерть на нашей земле! — вырвалась злость у Сергея.

Меткими выстрелами его расчет поджег три танка. Завязалась неравная схватка, в ней геройски выстоял коммунист Горшков.

И этот бой был не последним для него. 24 декабря 1944 года на территории Латвии в бою за высоту 107,7 снова отважно вел себя наш земляк: он уничтожил восемь пулеметов, свыше пятидесяти немецких солдат и четыре дзота.

Армейская газета посвятила боевому опыту мужественного гвардейца-артиллериста большую статью, в которой обстоятельно рассказывалось о подвигах «горшковского орудийного расчета, ставшего знаменитым в дивизии».

Был уже близок победный для нас конец войны, но лютый враг не сдавался, ожесточенно сопротивлялся, борясь с неистовством обреченного. В феврале 1945 года в районе Приекуле, недалеко от литовского порта Клайпеды, слаженному расчету Горшкова удалось выдержать сильный напор одного из подразделений немцев, потерявших шесть пулеметов, два дзота и много живой силы.

За все эти ратные дела Сергей Ильич Горшков удостоен звания Героя Советского Союза. Его легендарная пушка была доставлена в Ленинградский артиллерийский музей. Несколько лет тому назад ее перевезли в город Шауляй Литовской ССР и установили на видном месте, как символ освобождения от немецко-фашистских захватчиков. И в память отважного командира этого орудия.

После войны С.И. Горшков вернулся в родную Секретарку. Работал в кооперации, проводил разностороннюю общественно-политическую работу среди населения. Любил рассказывать сельским ученикам (нет, не о себе) эпизоды из Великой Отечественной войны. Неизменно подчеркивал храбрость, героизм и беззаветную преданность матери-Родине своих фронтовых товарищей и друзей.

Тяжелые испытания несчетных боев, ранения скоро подточили организм, и герой умер в 1947 году. В день сорокалетия Советской власти в селе был открыт памятник-обелиск, на котором отливают золотом слова — «Сергей Ильич Горшков, Герой Советского Союза». Каждый из воинов-земляков, кто прибывает в село на побывку, обязательно приходит к этой могиле, чтобы поклониться праху незабываемого в годах героя.

И, наверное, многие горделиво думают: «Это наш, из Секретарки».

Н. Бульин

(«Герои и подвиги» (Сборник очерков), Саратов, Приволжское книжное издательство, 1976 год)

При составлении биографических данных о Героях Советского Союза были использованы архивные материалы и сведения из Интернета.

  Группы телеканала «Россия 1. Пенза»