Семья Васильевых: «Куракины нам уже как родственники»
Подарить разрушенной усадьбе вторую жизнь, наполнить ее залы людскими голосами, а само ее существование новым смыслом — это ли не дело, которому стоить отдавать большую часть времени и души? Сергей Васильев с женой и детьми именно так и считают.
Когда глава инвестиционной группы «Русские фонды» Сергей Васильев впервые увидел это поместье в Тверской области, он понятия не имел, кто такие его прежние владельцы — Куракины. И если бы ему сразу сказали, что лежащие перед ним руины — скорее дворец, нежели усадьба, он сто раз бы подумал, браться ли за такой масштабный проект. Но дело было сделано: дом с близлежащими территориями сначала был взят в аренду, а потом выкуплен. И началась новая история не только усадьбы Степановское-Волосово, но и семьи Васильевых.
Реконструкция дома завершилась три года назад, и с тех пор Сергей с женой Маргаритой и детьми — тремя сыновьями и дочерью — все свободное время проводят здесь. Но не ведут тихую, спокойную, этакую обломовскую жизнь, как им в начале представлялось. Сарафанное радио быстро разнесло новость об отреставрированной усадьбе, после чего из двух столиц и Твери к ней потянулись туристические группы и свадебные кортежи — фотографии жениха и невесты в исторических интерьерах всегда эффектны. Центральная часть дома открыта для посетителей, о ней гостям рассказывает экскурсовод — краевед, бывший директор местной школы Ольга Васильевна. Два боковых флигеля отведены под жилые помещения семьи и ненавязчиво отгорожены от общественного пространства стульями.
По большому счету экскурсии по дому могут водить и сами хозяева (что они часто и делают для друзей и знакомых). За годы восстановления усадьбы, сидения в тверских, московских и питерских архивах, участия в антикварных аукционах они настолько глубоко погрузились в историю рода Куракиных, что буквально с ним сроднились. Забавно слышать, как в рассказах о картинах, антикварных вещах, связанных с этой фамилией, у четы Васильевых то и дело проскакивает слово «наши». Маргарита согласно кивает: «Духовная близость с Куракиными со временем стала сильнее некоторых родственных уз».
«Посмотрите на эту гравюру с известного портрета кисти Лампи, — останавливается Сергей рядом с одной из картин. — Здесь изображен наш Александр Борисович Куракин, который на тот момент был послом в Париже. Как раз тогда он владел этим домом. А на другой гравюре показан момент заключения Тильзитского мира. Кстати, именно Куракин пытался отсрочить вторжение Наполеона в Россию на переговорах в Сен-Клу, но, потерпев поражение, покинул Францию. Так что его можно назвать формальным виновником войны 1812 года».
Неподалеку от графической работы находятся письма с автографом Куракина и табакерка с надписью на латыни: «Счастливо спасшимся в огне». Эту вещицу Александр Борисович дарил оставшимся в живых гостям бала, устроенного в честь помолвки Наполеона с габсбургской принцессой Марией-Луизой. Там случился пожар и погибло много знатных особ.
Большинство картин в залах — фотокопии, снятые с оригинальных усадебных полотен, которые сейчас хранятся в запасниках Тверской областной картинной галереи. Постепенно покупаются и подлинники, но они, по словам Сергея, скорее передают неповторимый усадебный дух, чем представляют большую художественную ценность. Ну и конечно, среди портретов коронованных особ и знати того времени можно встретить изображения представителей рода Куракиных — все они занимали высокие посты при дворе и играли большую роль в политической жизни страны.
Интересна история, связанная с работами, которые висят в одном из залов. «В архивах Куракиных мы нашли список из 150 гравюр, присланный в 1787 году художественным агентом из Англии с предложением их приобрести, — рассказывает Сергей. — Больше половины из них были безымянными, но 60 — с названиями. И мы со знакомым антикваром решили проверить, можно ли в наше время купить в Англии те самые гравюры, которые заказывал Александр Борисович почти 250 лет назад. Вот прямо по этому самому списку. Гравюры печатали не в одном экземпляре, так что шансы найти их на свободном рынке или в частных руках имелись. Вы не поверите, но мы обнаружили и приобрели 57 работ из 60! Это удивительное чувство, когда ты идешь по списку, который держал в руках Куракин, и покупаешь те же самые гравюры».
В овальном зале висит портрет, который особенно дорог хозяину дома. На нем изображена княгиня Лобанова-Ростовская, урожденная Лопухина. Вот что Сергей рассказал об этой картине: «Свою карьеру банкира я начинал в Тверьуниверсалбанке, в московском отделении. Тогда, в 90-е, мы одни из первых на рынке стали собирать художественную коллекцию. Было выбрано направление: русский портрет XIX века. И вот над моим столом в офисе висела эта работа. Когда банк рухнул, коллекция куда-то разошлась по рынку. Я долго потом искал этот портрет — он для меня был очень важен. Под ним я начинал свой бизнес в 90-х. Почему-то мне запомнилось, что на нем изображена возрастная дама — наверное, потому, что я был молод и все женщины старше тридцати казались мне в возрасте. И вот спустя почти два десятилетия я увидел свою Лобанову-Ростовскую на вернисаже в ЦДХ. Подошел, приценился, понял, что обязательно куплю, но перед этим решил еще прогуляться по залам. Когда вернулся, картина была уже продана! Она снова ускользнула от меня на пять лет. Но я ее все-таки недавно выкупил».
Дом и парковая зона воссоздавались по восьми картинам, написанным Алексеем Борисовичем Куракиным, их сохранили последние владелицы усадьбы — сестры Нарышкина и Козен (в девичестве Куракины). Сейчас картины находятся в Государственном историческом музее. Но полной информации не хватало, так что некоторые детали декора, цветовое оформление придумала новая хозяйка дома. Она не сразу разделила увлечение мужа, но потом не меньше него загорелась идеей реставрации поместья, хотя процесс этот долгий и сложный. Маргарита со смехом говорит, что некоторые пары не могут пережить ремонт квартиры, и если уж их с Сергеем не развел ремонт дворца, то теперь их браку точно ничего не страшно.
Приусадебная часть — а это ни много ни мало 32 гектара — до сих пор частично нуждается в восстановлении. Парк уже очищен, новые дорожки проложены, заново выкопан пруд. На нем, по тем самым картинам Куракина, воссозданы китайская беседка и венецианский мост.
Все это дело рук архитектора Михаила Белова, который давно сотрудничает с семьей Васильевых. Он же спроектировал прекрасный комплекс из сенного сарая и конюшни, где обитают рыжий пони по кличке Трамп (его привезли в поместье аккурат в день инаугурации американского президента) и конь Гениус, по-домашнему Геня. Это любимец дочки Сергея — Кати. Еще одна лошадь живет в Москве, на ней девушка катается в будни.
Во время реставрационных и даже садовых работ постоянно случались какие-то открытия. Например, несколько лет назад в парке был обнаружен фундамент Готического замка, в котором размещался летний театр для крепостной труппы. Разглядывая его очертания и прикидывая размеры строения, Сергей пока не понимает, стоит ли браться за восстановление здания или нет. Уж больно масштабная была постройка.
Сейчас основная работа кипит на въездной арке хозяйственного двора, последнем руинированном строении поместья. В XIX веке здесь находились ткацкая и пивоваренная фабрики, и по мере проведения раскопок на поверхность выходят печи, лестницы и старинные погреба.
Семья Васильевых планирует со временем открыть здесь ресторан и кормить гостей собственной продукцией как с огорода, расположенного неподалеку, так и животноводческой фермы, о которой стоит сказать отдельно.
Когда Васильевы перебрались в усадьбу, то сразу завели двух коров. Спустя несколько лет поголовье животных выросло в разы: к коровам присоединились овцы, кролики, индюки, утки, цесарки, свиньи. Получилось полноценное фермерское хозяйство.
В местном свинарнике царствуют хряк с аристократическим именем Эдвард и его супруга. По соседству с ними обитают вьетнамские черные свиньи, которые по сравнению с кудрявым исполином Эдвардом кажутся карликовыми. Кролики плодятся со скоростью, какая им и положена, так что крольчатня заселена словно мегаполис.
Хозяйство обеспечивает свежайшими продуктами не только многочисленное семейство Васильевых, включая друзей и родственников. Сыры, мясо, молоко и сало подают на обед экскурсионным группам, что-то остается и на продажу. Содержание усадьбы, в которой постоянно трудится 29 человек (не считая рабочих), — дело затратное. Так что Сергей постоянно продумывает пути ее дальнейшей монетизации.
В общем, непонятно, кто выиграл больше от того, что Степановское-Волосово и Васильевы встретились. Усадьба получила новую жизнь, а его нынешние владельцы — совершенно новое мироощущение. «Это днем здесь много народа, — говорит Маргарита. — Но после пяти часов все пустеет и настает такая тишина, которая недоступна жителям обычных загородных домов, не говоря уже о горожанах. В прошлые выходные у нас были гости. Вечером мы обычно накрываем стол в японской ротонде, там очень приятно сидеть летом. В какой-то момент все замолчали, и на нас опустилось просто тотальное, звенящее безмолвие. Непередаваемое ощущение».
«Кроме того, вместе с любой усадьбой бонусом вам достаются многовековые деревья, которые помнят многих великих людей, — продолжает Сергей. — Само по себе это ни за какие деньги не купишь: нельзя заставить дерево расти быстрее. Со временем я стал проповедником реставрации усадеб и призываю обеспеченных соотечественников не бояться их приобретать и восстанавливать. Сейчас такие дома можно обеспечить всеми современными удобствами, но при этом у вас будет уникальная возможность стать частью русской истории, проникнуться духом настоящей загородной дворянской жизни».