Максим ТАГУНОВ: «Нужно ставить для себя высокие планки…»

Художник был и остается востребованным

- Максим Олегович, не могу удержаться от воспоминания о том, что в начале 90-х вы какое- то время были сотрудником секретариата «Ивановской газеты» в качестве художника… Кстати, тогда в «ИГ» работал и ваш отец, известный журналист Олег Тагунов.

- Спасибо, что вы, тогдашний редактор «ИГ», помните об этом. Я в ту пору был еще студентом училища, и это была для меня неплохая практика…

- Отсчет своего юбилейного возраста училище ведет с 1930 года. Но ведь исторические корни художественного образования в нашем крае значительно глубже…

- Конечно. Еще в 1898 году в Иваново-Вознесенске была открыта Рисовальная школа как филиал санкт-петербургского Центрального училища технического рисования. Она содержалась как на государственные средства, так и на деньги местных фабрикантов, которые остро нуждались в квалифицированных рисовальщиках для текстильного производства. Многие выпускники той школы стали известными художниками, с их именами связана слава ивановского текстиля.

- Потребность в таких кадрах, разумеется, не прервалась и после Октябрьской революции…

- Уже в начале 1918 года Комиссариат народного просвещения принял решение о создании девяти художественных школ в районах, где, как говорилось в постановлении, «есть сильно развитое народное творчество, где кустарное производство и промышленность имеют большое общехозяйственное значение в масштабах всей страны». Наш край с его текстильными традициями, с его Палехом и Холуем не мог не попасть в этот список. В 1928 году при Иваново-Вознесенском отделении Ассоциации художников революционной России были организованы художественные курсы, а два года спустя на их базе открыли художественно-педагогический техникум. Позднее его переименовали в художественное училище.

Сегодня – учатся, завтра – учат

- Мы знаем немало примеров, когда училищами называли настоящие вузы. Те же, например, Суриковское, Строгановское – ныне институты. А ваш статус?

- Мы всё-таки даем среднее специальное образование под эгидой Министерства культуры, а в регионе – департамента культуры и туризма. Но в учебных программах ориентированы на вузовский уровень, наш диплом дает выпускникам право совершенно профессионально работать в качестве специалистов в области живописи, дизайна, декоративно-прикладного искусства и народных промыслов. Все российские конкурсы, в которых мы участвуем, и весьма успешно, – это конкурсы высших учебных заведений.

Наш сегодняшний вектор – Академия акварели и изящных искусств народного художника Сергея Андрияки. Это одно из самых ярких имен в современном российском искусстве. Мы установили связь с Сергеем Николаевичем, в этом году он возглавит у нас государственную экзаменационную комиссию по живописи.

- Кто поступает к вам?

- Контингент самый разный. Но в основном это молодежь начиная с 16 лет, с девятиклассным школьным образованием. Кроме специальности они получают у нас и полноценное среднее образование.

- А все ли выпускники становятся профессиональными художниками?

- Процентов восемьдесят находят себя именно в этой профессии, более половины поступают в высшие учебные заведения – в Москве, Нижнем Новгороде и других городах. И вот что еще важно: наши выпускники квалифицируются и как специалисты-педагоги.

- Не проще ли для этого привлекать художников-профессионалов?

- Так только кажется: хороший художник далеко не всегда хороший преподаватель, особенно если он сугубо индивидуален, не создает собственной творческой школы или не принадлежит к какой-то другой, если не владеет педагогическими умениями.

Нет школы – не будет и новаций

- Специальное образование в сфере искусства… Можно ли вообще научить быть художником, музыкантом, писателем?

- А мы этому и не учим, талант – он от Бога. Мы же учим талантливых людей быть профессионалами в своем деле. Чувствуете разницу? Ведь если дать волю дилетантизму – он разворачивается во всей своей «красе». Профессиональное обучение в сфере искусства, я считаю, должно базироваться на «системе трех культур» – традиционной (базовой), народной (этнической) и элитарной. Этот материал должен постоянно анализироваться, перерабатываться – иначе застой, спад интереса к профессии. И традициям здесь я отвел бы особое место.

- Почему?

- Потому что это и есть тот самый академизм, который так важен в становлении профессионального художника. Его рамки очень жесткие, но они формируют вкус, при наличии которого уже невозможно что- то сделать плохо. Плюс народная культура, те корни, что питают наше мировоззрение, наш менталитет. Получая на такой базе академическое образование, человек имеет возможность открыть дверь высокого вкуса, взглянуть, как это должно выглядеть в конечном итоге. Если у тебя этого нет, ты не профессионал.

- Но не происходит ли при этом некое нивелирование?

- Вовсе нет. Возьмите, скажем, русский Ренессанс. Левитан, Серов, Репин – каждый из них узнаваем, но школа-то одна! Да и у тех же Кандинского или Филонова база была академическая. А новации… Они, конечно, двигают, но что? Прежде всего рынок, моду. Можно что угодно и как угодно изобразить и показать, и это тоже будет кем-то востребовано. Но искусство ли это? Искусство – это прежде всего умение, профессиональная техника, без которой в нем делать нечего. Из этого мы и исходим.

«Воспроизводить прекрасное прекрасно»

- Сейчас столько современных технологий, компьютерных программ – и рисуют, и музыку, и стихи с их помощью пишут… Не падает ли при этом ценность педагогов – специалистов профессионального образования?

- Технологии – это лишь способ, искусство или не- искусство таковыми и остаются. И обучать придется в любом случае. Другое дело, что нужно постоянно думать о завтрашней педагогической смене. Трудность в том, что очень молодым здесь нечего делать: им еще самим нужно многое пережить, переосмыслить, набраться опыта, поработать художником. Недостаточно только умения рисовать – надо знать, что такое драматургия в картине, как ее читать, уметь сопереживать с ней, соотносить с собственными переживаниями. И передать это ученику не субъективно, а абстрагируясь от собственных эмоций: не «как я считаю», а «как должно быть». И при этом еще понимать и учитывать возрастные особенности своих юных учеников. Они часто хотят «всего и сразу», а надо объяснить им, что так не бывает, что обучение профессии – это шаг за шагом, кирпичик за кирпичиком в твое будущее творческое «здание».

- Наверное, важен еще и личный пример?

- У нас есть замечательный проект: в Шереметев-центре художники-педагоги выставляются вместе со своими учениками, там представлено практически всё училище.

Другой проект, для одаренных детей со всей области, – «Волжский художник». Ежегодно в июле-августе в Плёсе или в лагере под Кинешмой преподаватели проводят мастер-классы, пишут пейзажи вместе с детьми. Это обучение их не только рисованию, но и умению видеть то прекрасное, мимо чего они раньше просто проходили. Замечать прекрасное в мире – вот, по сути, то, чего мы добиваемся в нашем училище на первом этапе. Следующий этап – воспроизводить это прекрасное. А третий – воспроизводить прекрасное прекрасно, что и означает овладеть профессией.

- С какими идеями вступаете в завтрашний день?

- Хочется, чтобы училище было сильным, самодостаточным организмом, чтобы оно твердо стояло на ногах. Такую возможность могла бы дать собственная творческая мастерская, что-то вроде арт- комбината, где производится какой-то художественный продукт, который можно предлагать. Скажем, оформление, дизайн офисов, работы по заказу или что-то еще.

- А готовы ли к соперничеству с более профессиональными конкурентами?

- Почему бы и нет? Конкуренция предполагает творческий рост, творческую смелость. И мы как раз учим ребят верить в свои силы. У нас есть учащиеся, которые уже на втором курсе просто удивляют. А что будет дальше? Они ведь учатся на высоких образцах – будь то Коровин или Рафаэль. Нужно только не бояться и ставить для себя высокие планки.