Реально ли счастье под солнцем ТОРов?
Врио губернатора видит стратегию развития края в создании Территорий опережающего развития
Беспрецедентно длинная пауза в принятии отставки Натальи Ждановой и назначении нового главы нашего региона увенчалась назначением ВРИО губернатора Забайкальского края Александра Осипова. Мы знаем его послужной список, который венчает должность первого зама министра Минвостокразвития, поэтому новичком в управлении регионом его не назовёшь.
Забытое старое
Конечно, судить о стратегии нового руководителя рано – впереди разработка планов и программ развития Забайкальского края под руководством нового губернатора, решения и поручения, инициирование в Заксобрание законов и т.д. Но вот что доподлинно уже заявлено Александром Михайловичем при встрече с президентом страны – это его ставка на Территории опережающего развития края. Именно в этом он попросил поддержку Владимира Путина. Сразу видно, что новый руководитель заряжен идеями развития Дальнего Востока, где ещё недавно занимал важную должность.
Собственно, в этом нет никакого ноу-хау, ибо этой идеей были заражены в своё время и поздний Равиль Гениатулин, и ранний Константин Ильковский, и питала надежды Наталья Жданова, хотя особого рвения по данному поводу не проявляла, а жила мечтой о чудодейственном «президентском» плане Комплексного развития региона до 2030 года. Но практика показывает, как быстро и бесславно могут сегодня рушиться радужные идеи и планы.
Итак, напомним, что принятый в самом конце 2014 года федеральный Закон «О территориях опережающего социально-экономического развития в Российской Федерации» состоялся без учёта интересов Байкальского региона, в том числе Забайкальского края. Изнурительная борьба наших региональных руководителей за включение Забайкальского края в этот закон напоминает битву, когда одна сторона выдвигает к исходному рубежу свои полки (аргументы), а другая и знать не знает обо всех этих маневрах. Ещё в апреле 2014 года включение Константина Ильковского в комиссию по подготовке проекта этого закона выдавалось как большая победа, а в Министерстве по развитию Дальнего Востока в то же время делали удивлённые глаза и говорили: зачем размазывать кашу по тарелке, у нас есть конкретные проекты по ТОРам, денег в обрез и рассчитывать на большее нерационально.
У Константина Ильковского было другое мнение:
- Государство придумало новый механизм развития — это Территории опережающего развития. И сегодня есть два системных подхода — либо это Дальний Восток и только туда будет распространятся этот механизм, либо это вся Россия. Но нельзя забывать, что в государственной программе развития нет только Дальнего Востока, есть Дальний Восток и Байкальский регион. Это Иркутская область, Республика Бурятия и Забайкальский край.
Тогда, помнится, в коллекции предложений по данному вопросу появилась ещё одна рекомендация. Она состояла в том, что правительству было предложено дополнить Перечень приоритетных проектов в Дальневосточном федеральном округе, уже утверждённый председателем правительства. В нашем крае забрезжила надежда, стали говорить о включении в ТОРы некоторых объектов Краснокаменского и Каларского районов. Но все, конечно, ждали, что скажет по данному вопросу президент страны. И вот в очередном Послании Федеральному собранию Владимир Путин дал кое-какие рекомендации. В частности, он предложил распространить режим ТОРов на новые проекты в тех моногородах страны, где социально-экономическая ситуация наиболее сложная, и не ждать три года, как это было предусмотрено законопроектом, а внести в него изменения и начать работу.
Конечно, это далеко не то, что хотели бы услышать руководители нашего края и других субъектов, входящих в Байкальский регион. Согласен ли он с тем, что закон о ТОРах надо распространить на весь Байкальский регион или он всё-таки имел в виду только Дальний Восток? Все эти вопросы висели в воздухе, пока не был принят закон о ТОРах, в котором ни Забайкальскому краю, ни всему Байкальскому региону не нашлось места.
Вопрос не в ТОРах, а в деньгах
Позже нашему активному депутату Госдумы Николаю Говорину удалось обратиться на «прямой линии» к Владимиру Путину с просьбой включить, наконец, Забайкальский край в программу по Территориям опережающего развития. Президент не стал рубить с плеча и подтвердил, что «это действительно вопрос, который требует дополнительного исследования». Он подтвердил и то, что Забайкальский край «не попал в те программы, которые предусмотрены для Дальнего Востока».
Но следом случилось неожиданное. Дальнейшее умозаключение президента как бы вообще ставило под сомнение сам по себе такой механизм хозяйственного управления как ТОРы в нашем крае и нивелировало весь смысл данной идеи: «Но вам нужно не включение в эту систему – вам деньги нужны, а эти деньги уже расписаны между регионами Дальнего Востока». Но надежду он всё-таки до конца не убил: «Тем не менее, это не значит, что нужно забыть проблемы Забайкальского края, здесь я с вами согласен. Нужно определиться не с тем, куда Забайкальский край включить – либо в территории Дальнего Востока, либо куда то в другую территорию, - а важно, чтобы средства были найдены для решения злободневных вопросов. Я знаю об этом».
Дайте ключ от ТОРов
Но если президент считал, что определиться надо не с тем, куда Забайкальский край включить, а найти деньги на развитие, то руководство нашего региона непременно желало в ТОРы. Разговор об этом в крае вёлся годы и население всё время убеждали, что вопрос «уже почти решён», «будет решён в ближайшее время», «правительство приняло решение» и т.д. Законодательное собрание края приняло постановления о включении субъектов Байкальского региона в программу территорий опережающего развития (ТОРов), которое, с точки зрения депутатов, позволит Забайкальскому краю привлечь инвестиции федерального центра для улучшения экономического климата в регионе. В общем, «дайте ключ от ТОРов, где деньги лежат».
В октябре 1915 года в г.Краснокаменске состоялось выездное заседании рабочей группы по модернизации моногородов при федеральной правительственной комиссии по экономическому развитию и интеграции. Совещание прошло под руководством заместителя председателя государственной корпорации «Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)», руководителя рабочей группы Ирины Макиевой. И тогда были даны очень оптимистические обещания насчёт включения отдельных районов края в ТОРы. Подчёркивалось, что на территории Забайкальского края расположены 8 моногородов, основные претенденты - Краснокаменск и Первомайск. Самое главное - это обеспечить будущее Приаргунскому производственному горно-химическому объединению на десятилетия вперед.
И вот тогда же Ирина Макиева отметила, что для того, чтобы запустить новые проекты, нужна современная инженерная инфраструктура.
- Мы договорились с губернатором Забайкальского края о том, что правительство региона подготовит информацию о новых проектах, сколько рабочих мест они образуют, какая новая инженерная инфраструктура для них нужна, - сказала тогда Ирина Мокиева. - Думаю, в ближайшее время эти материалы будут подготовлены. Второй базовый вопрос – это возможность создания территорий опережающего развития. Для того, чтобы стать ТОРом, нужно иметь устойчивые новые инвестиционные проекты. После того, как правительство Забайкальского края подготовит всю информацию о новых инвестпроектах с указанием объема инвестиций, участников реализации, будет скорректирована заявка на создание территории опережающего развития в Краснокаменске. Все шансы на получение ТОРа у Краснокаменска есть.
Чёрные дыры ТОРОв
Ну, а летом 2016 года появилось сообщение, что правительство страны по поручению президента РФ должно было прекратить работу особых экономических зон (ОЭЗ) и территорий опережающего развития (ТОРов) в стране. Для нашего края это сообщение крайне неприятно – надежды на ТОРы стали призрачными. Но факт остаётся фактом. В то время глава контрольного управления президента Константин Чуйченко представил Владимиру Путину доклад, в котором говорилось, что с 2006 года на 33 ОЭЗ в стране потрачено 186 млрд. рублей (122 млрд. из них - бюджетные средства), а налоговые и таможенные платежи из самих зон за это время составили 40 млрд. рублей. Создание одного рабочего места в ОЭЗ обошлось бюджету в 10 млн. рублей – то есть в среднюю зарплату в РФ за 25 лет. По его словам, «несогласованность управленческих решений» приводит к «неэффективному использованию бюджетных средств» — вплоть до того, что работу десяти ОЭЗ можно прекратить досрочно.
Конечно, это вызвало резкую реакцию президента – в условиях тогдашнего огромного дефицита бюджета такая расточительность была абсурдна. Поэтому Владимир Путин поручил правительству разработать единую стратегию работа ОЭЗ и ТОРов, а также обеспечить оптимизацию бюджетных инвестиций и механизмов их передачи под управление субъектам РФ. Кроме того, в поручении шла речь о приостановке создания подобных экономических образований – по крайней мере, до разработки новых единых подходов к их созданию. Работа неэффективных зон прекращалась.
Кроме того, было не ясно, что значит поручение о передачи подобных экономических образований «под управление субъектам РФ». Не является ли это на практике освобождение федеральных структур по финансированию ТОРов? В этом случае весь смысл создания таких структур теряется, ибо наш региональный бюджет недееспособен, и все наши прежние надежда связывались с большими бюджетными инвестициями и помощью федерального центра в поисках частных инвестиций.
Забыли про овраги?
Сегодня, говоря о данном законе, и исполнительная власть, и депутаты Заксобрания видят выгоду только в одном – возможности получить от федерального центра немалые бюджетные деньги на реализацию проекта.
В частности, депутат коммунист Николай Мерзликин по случаю очередного обращения в Госдуму с нижайшей просьбой о включении всё же Забайкальского края в закон, что смысл такого шага именно в финансовой поддержке проектов и даже назвал один из них- рудник №6 в г.Краснокаменске. Ему вторила и председатель Заксобрания Наталья Жданова, которая тоже видит в ТОРах источник бюджетного потока из центра.
И только один голос - депутата Госдумы от Забайкальского края коммуниста Владимира Подзнякова – прозвучал по этому случаю диссонансом.
- Закон по ТОРам только что принят, он начал развиваться, и мы тоже были немного очарованы этими территориями опережающего развития, - сказал он. - А, оказывается, «хорошо было на бумаге, но забыли про овраги», и под хорошим, благополучным названием «территории опережающего развития», пошло – ну, не столь позитивное, не столь правильное.
Что имел в виду депутат Поздняков под «оврагами» и «не столь правильным» - он не уточнил. Обращает на себя внимание, что даже два коммуниста – депутата разных уровней власти разошлись во мнении, что бывает в этой партии не часто.
И вот тут, очевидно, надо заглянуть в сам закон с целью увидеть его в комплексе, а не только как источнику некоего золотого дождя для тех, кто в него попадёт. Он, как выясняется, не так прост и таит в себе некие подводные камни, которые, возможно, и имел в виду депутат Поздняков.
С одной стороны, на ТОРах будет действовать особый правовой режим осуществления предпринимательской деятельности, который заключается в особом режиме землепользования, установлении льготных ставок арендной платы, налоговых льготах и льготах по страховым платежам, особом режиме государственного контроля (надзора), а также муниципального контроля, льготного подключения к объектам объектов инфраструктуры, предоставление государственных услуг, применение таможенной процедуры свободной таможенной зоны и др. меры. По мнению разработчиков законопроекта, его принятие позволит обеспечить резидентам ТОР лучшие (конкурентоспособные) условия ведения предпринимательской и инвестиционной деятельности по отношению к аналогичным территориям, функционирующим в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
С другой стороны, набирает силу протестное движение, участники которого видят в новом законе нарушение конституционных норм страны. По их мнению, на территории России создаются анклавы, наделенные правами субъектов РФ, которые не только выводятся из-под действия законов Российской Федерации, но могут быть переданы под управление иностранных субъектов. Под видом ТОРов фактически формируются новые субъекты РФ, что противоречит ФКЗ «О порядке принятия в РФ и образования нового субъекта Федерации». Кроме того, они считают, что нарушаются границы субъектов Федерации, которые могут быть изменены только с взаимного согласия субъектов через волеизъявление граждан этих субъектов. Усмотрели в нём возможность произвольного захвата территорий ныне существующих субъектов Федерации решениями руководства ТОРов и распространение на них особого порядка управления, не предусмотренного Конституцией РФ. В законе, как они указывают, произвольно вводятся гражданские права для неграждан-гастарбайтеров, что нарушает Конституцию и др. нарушения.
Есть и некоторые детали данного законопроекта, которые, касаются социальных вопросов. На некоторые «подводные камни» уже сегодня обращают внимание профсоюзы РФ. В частности, тогдашний секретарь Федерации Независимых Профсоюзов РФ, руководитель Департамента социально-трудовых отношений и социального партнёрства ФНПР Олег Соколов говорил:
- Закон о ТОРах фактически отменяет действие всех государственных гарантий и компенсаций для лиц, работающих в районах Крайнего Севера и приравненных к ним территориях (в нашем крае такие районы есть – авт.). Отменяются не только районные коэффициенты и районные надбавки к заработной плате, но и дополнительные оплачиваемые отпуска, гарантии при увольнении и другие права. Учитывая, что в этой же статье содержится норма, разрешающая работодателям в ТОРах привлекать на работу иностранных мигрантов без каких-либо ограничений, чётко видно, какое опережающее развитие готовит для Дальнего Востока «родное» министерство. Снятие ограничений на привлечение иностранной рабочей силы с одновременной отменой северных гарантий и компенсаций, ведущее к существенному занижению заработной платы работников, приведёт к заселению регионов Дальнего Востока выходцами из Юго-Восточной Азии и возможному вытеснению из данных регионов наших граждан.
Таково положение вещей. Пока неясно, дал ли президент нашему ВРИО губернатора обещание о поддержке по созданию в регионе ТОРов? Видимо, мы скоро об этом узнаем. А также о том, что конкретно даст региону эта спорная пока идея и как она будет практически осуществляться?