Тито: тайн становится меньше

О книге Н. Бондарева «Русские тайны Иосипа Броза Тито. Архивы свидетельствуют»

Выход в свет книги о «русских тайнах» бессменного лидера Югославии в течение 35 лет (1945—1980) Иосипа Броза Тито — событие, безусловно, неординарное. Причем не только для отечественной историографии, а балканистики особенно, но и для современного российского общества. По словам автора книги, ученого-балканиста Никиты Бондарева, Тито «является одним из людей, определявших ход истории в XX веке, да и сегодня наследие Тито продолжает влиять на человеческие судьбы, прежде всего на Бал­канах, а в какой-то степени и в России».

«Впервые в исследовательской и биографической литературе во главу угла постав­лен “русский фактор” в биографии Тито», — так определяет главную особенность своей книги Н. Бондарев, а я не без удовлетворения констатирую: первый опыт не получился комом. Более того, смею утверждать, что историк по прочтении этой книги с полным на то основанием может сказать: добротный труд. А любитель истории отметить: интересный роман. И обе стороны будут правы, настолько органично строгая документалистика вплетена в увлекательный сюжет.

Действительно, Тито был одним из тех титанов XX в., которые на руинах Второй мировой войны построили мощные государства и утвердили такой миропорядок, в рамках которого Запад и Россия сосуществуют по сей час.

Автор совершенно справедливо рассматривает необходимость своего исследования с точки зрения актуальных проблем современности. «... официальная наука, по большому счету, отвернулась от пробелов и не до конца выясненных обстоятельств в биографии Тито, — утверждает Бондарев. — Эти бреши сегодня заполняют пре­тендующие на сенсационность “труды” политически ангажированных журналистов, самопровозглашенных докторов конспирологии, медиумов, астрологов, а также “очевидцев”, имевших счастье один раз пожать руку товарищу Тито. Именно эти часто бульварные издания сегодня формируют общественное мнение об Иосипе Брозе Тито». Таким образом, Н. Бондарев поставил перед собой весьма непростую задачу: избавить от «белых пятен» и мифов тот период жизни Тито, когда происходит становление вообще любого человека.

Как личность Иосиф Броз Тито сформировался, когда он, — подросток, а потом и юноша, — полной мерой ощутил на себе, насколько жесток этот мир (даже ближайшие родственники часто смотрели на него как на лишний рот). Бондарев вполне оправданно уделяет достаточное внимание этому периоду.

«Обучение ремеслу закончилось в сентябре 1910 г., восемнадцатилетний Иосип Броз получил диплом с надписью «калфа», то есть мастер, и, распрощавшись с Николой Карасом, отправился ис­кать работу в Загреб... В Загребе Тито не удалось найти соответствующую его запросам работу… Он направился в Любляну, но там найти работу не смог. Оттуда он пешком пошел в Триест, думая, что в главном портовом городе Австро-Венгрии он сможет найти хоть какую-нибудь поденщину... было предложено поехать в чешский город Ченков, где якобы ощущалась острая нехватка рабочих рук. По прибытии выяснилось, что их хотят использовать в качестве штрейкбрехеров… Затем он отправился в Германию и работал на индустриальных гиган­тах в Мюнхене и Мангейме (фабрика «Бенц»), где постоянно ощущалась нехватка рабочих рук. Так он добрался до Рура и, поработав там, решил передислоцироваться ближе к родным местам, а именно в Вену... из Вены он перебрался в Винер-Нойштадт — инду­стриальный пригород австрийской столицы. В конце 1960-х гг., в интервью югославскому режиссеру Велько Булайичу для фильма, который так никогда и не вышел на экраны, Иосип Броз рассказывал, что в тот период серьезно рассматривал возможность эмиграции в Америку».

Тито, разумеется, искал не только работу. Он, как и все униженные и оскорбленные в этом мире, искал справедливости, что привело столь цельную и сильную личность к партийной и общественной деятельности. «За последующие пять лет Иосип Броз сменил такое количество адресов и профессий, что подробный рассказ об этом будет слишком утомителен даже для подготовленного читателя…», — говорит Никита Бондарев и делает такой вывод: «Но приоритетными для Иосипа Броза являлись партийная и про­фсоюзная деятельность».

Тем не менее с началом Первой мировой войны Иосип Броз пошел в школу военной разведки. Окончил ее настолько успешно, что получил звание взводного унтер-офицера, на фронте во главе группы ходил в русские тылы, брал пленных, а потом сам попал в русский плен, где провел целых пять лет, как написал Н. Бондарев, «став одним из 300 тысяч военнопленных югославянского происхождения». Так в жизни будущего главы Югославии начался «русский период», обо всех перипетиях которого, включая его женитьбу на русской девушке и рождение сына, достаточно подробно рассказывается в книге «Русские тайны Иосипа Броза Тито».

Об этом периоде немало рассказывают и другие биографы Тито. Бондарев нашел у них немало нестыковок. Вот, скажем, такая: «Иосип Броз, если верить биографам, сразу всту­пил в Красную гвардию и подал заявления о приеме в партию и предо­ставлении гражданства — “так в то время было принято”». (Факт не подтвержден документально.) Или такой пример: «Тито считается членом коммунисти­ческой партии с 1919 г. Характерно, что в анкете, заполненной накануне VII конгресса Комин­терна, Тито ни слова не пишет о том, что был принят в РКП(б) в 1919 г., он упоминает лишь о членстве в КПЮ с 1920 г… Мы делаем единственно возможный вывод: официально в партию большевиков Тито принят не был».

В советские времена подобный вывод произвел бы эффект разрыва гранаты в закрытом помещении, сейчас же мы реагируем на это сообщение индифферентно — настолько изменился мир и мы, но роль личности в истории осталась неизменной. И я думаю, что без «русского периода» Тито не состоялся бы как руководитель партии и государства.

При этом личность героя книги настолько сложная, противоречивая, что автор и характер его показывает как сочетание несочетаемого: «партизан и бонвиван, диктатор и борец с диктатурой, австрийский разведчик и коминтерновский нелегал — все это Иосип Броз Тито».

От исследователя здесь требуется особый подход к изучаемому материалу вроде того, как действует хирург во время сложной операции, когда скальпель уже в руках, а диагноз понятен еще не до конца...

Н. Бондарев, на мой взгляд, с задачей справился. О том, насколько тщательно относится он к работе с историческими материалами, показывает небольшой эпизод из книги. «Отклеив край этого листочка бумаги (стараясь не нанести вреда архивному документу), мы обнаружили под ним запись… Значение этого протокола трудно переоценить. Мы видим, что за пять дней (с 9 до 14 августа) статус Иосипа Броза Тито в югославской делегации радикально поменялся. От секретаря, который не занимается непосредственной секретарской работой и не получает никаких серьезных индивидуальных поручений, до ответственного за контакт с Интернацио­нальной контрольной комиссией, уполномоченного разбираться в делах осужденных югославских коммунистов и кандидата на должность члена Исполкома Коминтерна от КПЮ». И далее звучит вполне обоснованный вывод: «Тито получил свои осо­бые полномочия от руководства Коминтерна, и это был для него переход на качественно новый уровень. Эти особые полномочия были связаны со специфической ситуацией внутри КПЮ и отвечали обстоятельствам момента». Таким образом, получил фактологическое подтверждение один из самых загадочных эпизодов в биографии Тито — его стремительный взлет по иерархической лестнице Коминтерна.

Заметим попутно, что, наверное, этот документ держали в руках и другие исследователи, но не заметили того, что увидел Никита Бондарев. Вот так, по крупицам, и появилось практически новое прочтение важнейшего этапа в биографии югославского лидера.

Примером может служить еще один фрагмент из книги Н. Бондарева: «…в фильме Эмира Кустурицы “Жизнь как чудо» в разговоре героев фильма всплывает имя Иосипа Броза Тито, один из них говорит другому: «Что бы ты о нем ни говорил, это бесполезно. Тито есть Тито, Тито всегда был Тито и всегда будет Тито". Во многом именно на развенчание этой идиомы направлена наша книга».

Однако мне кажется, что Бондарев, говоря о некоем развенчании устоявшейся идиомы, то есть образа Тито, реально несколько смещает акценты. В книге речь идет не о том, чтобы «развенчивать», наоборот, автор старается сказать правду, которую ищет, анализирует и восстанавливает буквально по архивным (документальным) крупицам. «Используются мемуары, в том числе впервые в данном контексте, воспоминания диссидентки-правозащитницы Елены Боннэр, которую с Иосипом Брозом и его се­мейством многое связывает», — пишет Никита Бондарев. Для просвещенного российского читателя этот факт — уже сам по себе сенсация. Кроме того автор широко использует и другие мало- или неизвестные в России источники, как то: труды западных исследователей-титоистов, публикации в западных СМИ, архивные документы и т.п., а это — десятки тысяч страниц, пять лет напряженного труда и, пардон, килограммы архивной пыли… Приведу в подтверждение такой факт.

«Еще интереснее субъективное описание личности Иосипа Броза, данное не товарищами по партии, а вышедшее из-под пера журналиста клерикальной газеты, следившего за процессом. Этот журналист пишет в своем репортаже с суда в загребской газете «Новости» 8 ноября 1928 г.: «Вчера был продолжен коммунистический процесс в Большом зале загребского суда. После того как был выслушан обвиняемый Новоселич, в зал был введен Иосип Броз, безусловно, самая интересная личность на этом процессе, — цитирует Бондарев публикацию. — Многочисленным зрителям, видимо, знакома непоколебимость взглядов Броза, и, когда он появился в зале, прекратились все шумы и шо­рохи, все ожидали, что скажет Броз».

И еще — эпизод из очередного этапа жизни Тито: «На конференции присутствовали наблюдатели и инструкторы из Москвы, в том числе высокопоставленный сотрудник отдела кадров Исполкома Коминтерна Геворк Саркисович Алиханов, чрезвычайно примечательный человек, отчим правозащитницы Елены Боннэр и будущий опекун Тито в Коммунистическом Интернационале. О влиянии Алиханова на жизнь и карьеру Иосипа Броза будет подробно рассказано в «коминтерновской» части нашей книги».

Именно коминтерновский период Тито, пожалуй, более всего интересует исследователей его биографии. И это та самая «русская тайна» за семью печатями, над поисками ключей к открытию которой и трудился Никита Бондарев.

«…Именно годы, проведенные И. Броз Тито в России и СССР, сформировали его политическую личность и предопределили его партийную карьеру и военные успехи... наиболее явственно и четко навыки, усвоенные Иосипом Брозом в России, как в революционные годы, так и в коминтерновский период, проявились во время Второй мировой войны», — пишет об этой «страшной тайне» автор книги.

Разумеется, мы не собираемся пересказывать всю книгу, но вот еще пример из жизни ее героя: «Инициативы Иосипа Броза носили сугубо конкретный характер и были понятны всем, в отличие от теоретизирования левых и правых «уклонистов». Многие рабочие осуждение фракционной борьбы и переключение на реальные действия понимали как разворот партийного и про­фсоюзного руководства от «интеллектуалов» к простым пролетариям. Такое понимание проблемы выдвигало на передний план Иосипа Броза. К концу четырехмесячного пребывания Иосипа Броза Тито на посту секретаря районного комитета КПЮ, по словам Дедиера (исследователя-титоиста. — В.П.), “не было ни одного завода или мастерской, где не было хотя бы одного коммуниста. Были они в том числе на военных предприятиях и в церковных мастер­ских, в типографиях клерикальных газет и спортивных обществах”...»

И далее: «Конец этой идиллии положили события 20 июня 1928 г… Были стихийно воздвигнуты баррикады, завязались перестрелки, Тито стрелял… После этих событий Иосип Броз, очень многими опознанный в толпе, среди стрелявших, был вынужден уйти в подполье, оставив профсоюзную и партийную работу… носил с собой заряженный пистолет… Иосип Броз был арестован у дома 46 на Виноградской дороге 4 августа 1928 г. На квартире, которую снимал Иосип Броз, были обнаружены бом­бы… Бомбистский процесс на какое-то время сделал Иосипа Броза одной из самых заметных фигур рабочего движения в Югославии... На­чиная с этого момента мы можем говорить о том, что биография Тито представляет собой восходящую прямую».

На первый взгляд, тут Н. Бондарев делает вывод далеко не бесспорный, связывая арест Тито с его политической карьерой, однако, как показала дальнейшая история, правильный: «нельзя было выдвинуться на руководящие должности, не отсидев за решеткой хотя бы лет пять…».

И вот результат: «Читали они в это время, в основном, научную литературу по фило­софии, экономике, психологии… В марте 1934 г. Иосип Броз был отпущен на свободу… Годы, проведенные на каторге в Мариборе и Лепоглаве, обо­гатили политический опыт Иосипа Броза... К своему языковому фонду русского и немецкого языков он добавил английский и французский… Тито становился человеком, являвшим собой единство мысли и поступка, слова и дел».

«В то время пока Тито находился в тюрьме, КПЮ была практически разгромлена… К весне 1935 г. большая часть партактива КПЮ оказывается за пределами Югославии. Начинается “эмигрантский” период в истории компартии Югославии и в жизни Иосипа Броза Тито». «В марте 1935 г. Броз прибывает в Советскую Россию, по официальной версии — для работы в Профинтерне (международной организации про­фсоюзов). Однако в означенной организации Иосип Броз, получивший по приезду в Россию конспиративное имя Фридрих Вальтер, не работает ни дня… отдел кадров КИ являлся своего рода службой внутренней безопасности Коминтерна, в отличие от отдела международных связей (ОМС) и спецотдела, активность которых была направлена преимущественно за пределы Советского Союза… На заметке у отдела кадров ИК КИ Иосип Броз был как минимум с 1927 г».

Всех без исключения исследователей волновал и волнует вопрос: был ли Тито сотрудником советских спецслужб? Понятно, не мог уйти от этой темы и Никита Бондарев.

Впрочем, в этом есть глубокий смысл, поскольку в дальнейшей жизни и деятельности Тито прослеживается не только опытный революционер, но и профессиональный военный, что вызывает дальнейшие вопросы и требует определенных ответов. Тем не менее Бондарев пишет: «Никто из биографов Тито, будь то офи­циальная титоистика или позднейшие апокрифы, не смог убедительно доказать факт сотрудничества Иосипа Броза с ОГПУ, а тем более его работы в ОГПУ — НКВД (заметим, кстати, разницу между этими двумя дефинициями: в первом случае речь идет о доносительстве, грубо гово­ря, — стукачестве, во втором — о деятельности кадрового сотрудника спецслужб)». «Впрочем, все, что касается Иосипа Броза и советских спецслужб, — это лишь наши гипотезы, которые многое объясняют, но никоим образом не могут являться аксиомами».

Вместе с тем автор книги сообщает нам, что «П. Симич (один из биографов Тито. — В.П.) совершенно справедливо отмечает, что Иосип Броз про­вел в Советском Союзе не семь-восемь, а двадцать месяцев (двадцать один, если быть совсем точным)… Единственное возможное объяснение — наша версия… Иосип Броз Тито проходил обучение в разведшколе Коминтерна…»

И еще: «О военно-политических курсах под руководством Кароля Сверчевского — Вальтера В. Пятницкий сообщает: “Военная школа готовила специалистов для будущих революционных армий капиталистических стран и военные кадры для национальных компартий, командиров партизанских соединений, командующих армиями вплоть до руководителей партизанских сил в масштабе отдельных стран”». А потом Бондарев как бы ставит в этой истории точку, на самом деле, многоточие со знаком вопроса, когда пишет: «Подведем итог предпринятого нами сопоставления биографии Тито и истории военно-политических курсов Коминтерна.

Мог ли, пусть даже чисто теоретически, Иосип Броз обучаться в «партизанской ака­демии»? Нам представляется, что вполне мог...

Свидетельствует ли последующая жизнь Иосипа Броза о том, что он прошел обучение в коминтерновской «партизанской академии»? Без­условно. В современной югославской науке принято умалять полковод­ческий талант Тито. Это вполне понятно с учетом того, что при жизни Иосипа Броза его военные заслуги превозносились до небес. Но так ли уж это было несправедливо и необоснованно? Полководческий талант Тито признавали и У. Черчилль, и И. Сталин, и А. Гитлер. Ему удалось создать дееспособную армию практически из ничего и одержать победу как в войне с внешними интервентами, так и в Гражданской войне с вну­тренним врагом — четниками генерала Дражи Михайловича».

Похоже, на этом можно было бы и закончить повествование, но Бондарев идет дальше. Он продолжает рассуждать и, приглашая к рассуждениям нас, задается, пожалуй, главным в биографии Тито вопросом: «Стремился ли Иосип Броз к особому статусу и особой работе? Вся жизнь Тито показывает, что именно к этому он и стремился. Начиная от крестьянского паренька, покинувшего родную деревню, чтобы стать официантом, заканчивая лидером социалистической Югославии, иду­щим на разрыв со Сталиным и создающим собственную альтернативу коммунизму и капитализму, собственный “третий путь”».

Автор имеет в виду Движение неприсоединения, созданное на Белградской конференции в сентябре 1961 г. Его неформальными лидерами стали Индия и Югославия (премьер Дж. Неру и президент И. Броз Тито).

Югославия была не только первой европейской, но и единственной социалистической страной, которая официально заявила о себе как о неприсоединившейся стране. Она много внимание уделяла тому, чтобы отстоять равноудаленность движения неприсоединения от великих держав и мягко нейтрализовать попытки Советского Союза объявить его «естественным союзником» социалистического содружества. По сути, это было движение, которое показывало странам т.н. третий путь развития. Но, как обычно говорится в таких случаях, это совершенно другая история, да и вряд ли стоит раскрывать все «изюминки» нового произведения Никиты Бондарева. К тому же их много, надо просто читать книгу. Правда, об одной, думаю, следует все-таки рассказать — странном дополнении к имени и фамилии Иосип Броз — Тито, ставшем одновременно его и именем, и фамилией, под которыми он и вошел в мировую историю.

Бондарев пишет: «Из тюрьмы он вышел с новым именем — Тито, так считает Дедиер (один из биографов Тито. – В.П.)... Дедиер объясняет это причинами исто­рического свойства. Имя Тито было довольно распространено в Заго­рье — в частности, хорватский историк Тадия Смичиклас упоминает о Тито Дуговиче из Загорья, участвовавшем в защите Белграда от турок в 1456 г. Также известен загорский писатель XVIII века — Тито Брезовачки. В принципе не исключено, что Тито действительно сделал своим псевдонимом загорское имя… Есть и другой вариант этимологии имени Тито, некоторые свои статьи Иосип Броз подписывал «ТТ» или «Т.Т.» — видимо, в честь одноименного пистолета. Кстати говоря, не исключено, что по этому же принципу им был выбран и другой псевдоним — Вальтер… Это две версии, между которыми колеблется Дедиер».

Итак, будем считать, что несколькими тайнами в биографии Тито стало меньше. Но кто знает, сколько их еще осталось?..

Впрочем, более важной для нас является другая проблема. Она как бы сама собой, но при этом весьма явственно вытекает из всего содержания книги. Это проблема друзей и врагов России, о том, как их находить и потом не терять.

История, конечно, не терпит сослагательных наклонений, однако позволю себе задаться хотя бы двумя — тремя альтернативными вопросами, которые, что называется, лежат на поверхности. Скажем, такой: что было бы с Европой (да и миром) не разругайся Сталин с Тито? Или еще: посмела бы НАТО бомбить Югославию, будь жив Тито? И последний: как повлияла бы дружба с Югославией на судьбу СССР, да и не в меньшей мере на СФРЮ?

Мне кажется, что главная ценность книги Никиты Бондарева как раз и заключается в том, что она побуждает к осмыслению и переосмыслению прежде всего нашей недавней, именно той истории, которая еще продолжает оказывать активное воздействие на нынешнюю реальность. И это, думаю, основной урок, который преподносит нам исследование с интригующим названием «Русские тайны Иосипа Броза Тито».