Генсек НАТО: «У всех нас будут большие проблемы»

Немецкое информагенство DPA взяло провокационное интервью у генерального секретаря Североатлантического альянса Йенса Столтенберга. Насколько хитер норвежский дипломат и что упустили российские СМИ. Основные моменты беседы Вопрос: Господин генеральный секретарь, военные взаимоотношения в мире продолжают накаляться, в том числе, с Россией. Все ли правильно сделала НАТО в прошлом году? Ответ: Помимо прочего, мы предприняли меры, которые обеспечили безопасность около миллиарда человек, проживающих на территории стран-членов альянса. Мы повысили боеготовность наших войск, больше инвестировали в оборону, усилили борьбу с терроризмом и начали модернизацию нашего блока. Сегодня мы осуществляем самый глобальный процесс приспособления со времен Холодной войны, потому что мир вокруг нас меняется. Вопрос: Одним из самых мрачных прогнозов на 2019 год является выход США из Договора о ракетах меньшей и средней дальности. Вашингтон дал России 60 дней на то, чтобы Москва дала обещание уничтожить ракеты SSC-8, которые, по мнению НАТО, нарушают договор. Есть ли у вас надежда, что русские выполнят требования до истечения дедлайна в начале февраля? Ответ: Я не хочу спекулировать на этой теме. Самое главное - что Россия получила последний шанс. Мы предупредили Москву, что, если потребуется, мы приготовимся к существованию в мире без ДРСМД. Если Кремль снова не проявит лояльность – у нас у всех будут большие проблемы. Вопрос: НАТО в течение многих лет знала, что русские строят новые крылатые ракеты. Не является ли проявлением вашей безответственности то, что только сейчас вы начинаете бороться с возможными последствиями? Ответ: Нет. Разработка новых ракет – лишь часть российского перевооружения в последние годы. Оно проводится как в рамках модернизации ядерных сил, так и в области конвенциальных вооружений. НАТО уже начало отвечать на эти действия размещением около 4000 военнослужащих в Восточной Европе, модернизацией и укреплением командной инфраструктуры, повышением боеготовности войск. Как только нас обеспокоили ракеты SSC-8, мы продолжили настаивать на соблюдении Москвой Договора. Мы дали ей последний шанс. Если она им не воспользуется, мы примем меры для решения проблемы уже с этой частью российского перевооружения. Вопрос: И какие меры вы примите, чтобы восстановить стратегический баланс? Ответ: Существует много путей решения этой проблемы. Но я не хочу вам о них рассказывать. Думаю, это лишь усугубит и без того тяжелую ситуацию. Мы не хотим каких-то крайних мер, но будем вынуждены реагировать, если Москва продолжит нарушать ДРСМД. Вопрос: Несколько недель назад в Берлине вы сказали, что НАТО не планирует размещать в Европе ядерное вооружение. Но как вы можете исключать подобные действия со стороны США? Например, в обход альянса Вашингтон может заключить двусторонние сделки с Польшей или странами Балтии. Ответ: На мой взгляд, встреча глав МИД стран НАТО в декабре показала, что у сторон есть желание работать сообща. Сейчас первостепенная цель альянса – вернуть Россию в ДРСМД. И хотя Германия или другие европейские страны не являются договаривающимися сторонами, этот вопрос касается только Европы. Потому что ракеты, о которых идет речь, могут долететь только до Европы. Они повышают риск ядерной войны исключительно в Европе. Вопрос: Возможно, самым неудобным моментом для НАТО в 2018 году стал саммит альянса в Брюсселе, где Дональд Трамп обвинил Германию в поддержке российского проекта «Северный поток - 2», а также выразил союзникам недовольство их невысокими военными расходами. Как вы пережили столь напряженную встречу? Ответ: Саммит показал, что у нас есть противоречия. Но в то же время, мы приняли свыше 100 решений в различных областях. Начиная с повышения боеготовности войск и заканчивая открытием новой тренировочной миссии в Ираке. Мы также увидели, что у союзников очень разные взгляды на такие вопросы, как торговля, климатические изменения, ядерная сделка с Ираном и распределение обязанностей внутри альянса. Но в то же время, очевидно, что НАТО обеспечивает более тесный уровень взаимодействия Северной Америки и Европы в области безопасности, чем он был много лет назад (видимо, до 1949 года – прим. ред.). Подводим итоги Мое первое впечатление от прочитанного интервью – Столтенберг очень хитрый и опытный дипломат, грамотно уходящий от неудобных вопросов. Начнем с того, как генсек ловко изменил традициям альянса и назвал причиной размещения натовских и американских войск в Прибалтике и Польше модернизацию вооруженных сил России. Обычно в Брюсселе говорят, что причиной этому была и остается российская интервенция на Украине. И говорят неспроста. Модернизация и наращивание группировки ВС РФ на западном направлении начались уже после появления у российских границ американской бронетанковой бригадной боевой группы и четырех БТГр НАТО. В бельгийской столице это хорошо знают, поэтому сваливают все свои действия на российскую агрессию на Донбассе или захват Крымского полуострова. Чтобы не выглядеть дураками. Но Столтенберг в интервью не показал себя дураком. Просто ему было нечем крыть настолько грамотно заданный вопрос немецкого агентства. Ведь история с SSC-8 действительно длится очень давно, а какие-то конкретные шаги, помимо громогласных обвинений, Вашингтон сделал только сейчас. Еще один грамотный ход Йенса – парирование вопросов про ответные действия НАТО и способность США разместить в Европе ракеты в обход альянса. Из интервью в очередной раз становится понятно, что Брюссель до последнего будет пытаться оттянуть необходимость принятия практических ответных мер и ни в коем случае не хочет допустить появление в Старом Свете американских крылатых ракет. И Йенс не сказал об этом прямо, что, безусловно, вызвало бы недоуменный взгляд из-за океана. Он очен ь грамотно преподнес позицию Брюсселя под видом «давайте не будем опережать события». Периодически разбавляя этот тезис фразами «не хочу спекулировать на этой теме», «у всех нас будут проблемы» и «хоть НАТО не является стороной договора, ДРСМД – это дело только Европы». Но каким бы опытным дипломатом ни был господин Столтенберг, доказывать общественности необходимость и полезность существования альянса становится все труднее. Разговоры про боевую готовность, миссию в Ираке, признание наличия разногласий между союзниками в ответ на вопросы про «все ли НАТО делает правильно» и «как вы пережили саммит» – это очень скверно. Потому что, как бы альянс ни влиял на военные взаимоотношения Северной Америки и Европы, проблемы последней не лежат в плоскости угрозы конвенциальной войны. источник