Братья или «седьмая вода на киселе»
Как-то раз в теме, посвященной обсуждению динамики курса рубля в частности и перспективам рубля в целом, я призналась, что еще в марте поспорила с одним своим знакомым на мощную сумму в 100 долларов США. Предмет спора: с моей точки зрения, доллар не должен был до 1 мая «перейти» в своем снижении отметку в 50 рублей, с точки зрения моего оппонента, он должен был упасть ниже этого «порога сопротивления».
Результат, как знают все, кто ослеживал перемещения рубля в апреле, оказался смешанным: к 1 мая курс рубля оказался на отметке в 51 с чем-то к одному доллару, но в течение апреля он поднимался выше 50 пунктов. Вот такая «засада» вышла: оба мы оказались правы, а 100 долларов-то — одни. По итогам обсуждения сложившейся ситуации было принято соломоново решение: совместно пропить и проесть искомую сумму, чтобы никому не было обидно. Что, собственно говоря, вчера вечером и было сделано.
Надо сказать, что мой собеседник и оппонент интересуется политикой ничуть не меньше, чем я. Если говорить о его политических взглядах, то лично я классифицирую его как умеренного оппозиционера и умеренного украинофила. Он считает, что Россия в украинском конфликте занимает заведомо неправильную позицию, но при условии внесения в свой стратегический курс небольших корректировок, все поправимо. Также он считает, что Украине и ее народу должно быть предоставлено право самостоятельного выбора цивилизационного пути, и никто не должен этому препятствовать, а меньше всех это должна делать Россия. Мол, Украина сама без внешнего давления скорректирует свое поведение, тут главное - не давить на нее слишком сильно, потому что это вызывает у нее сопротивление и подталкивает ее к принятию неправильных решений.
Честно говоря, рассуждать с ним об Украине мне не хотелось, потому что было понятно, что наши политические убеждения и воззрения сильно расходятся, и точек соприкосновения — а значит, почвы для дискуссии - нет. Поэтому я задумчиво ковыряла вилкой салатик и размышляла на тему, что надо бы свернуть встречу в течение максимум часа, а то жалко время тратить на переливание из пустого в порожнее. Но тут собеседник сказал одну вещь, заставившую меня навострить ушки.
- Не все так плохо для Украины, - философски заметил он. - Я вот не понимаю, почему все высмеяли недавний саммит в Киеве. По-моему, там были сказаны очень важные вещи.
- Например? - поинтересовалась я.
- Ну, ты же, наверное, читала, что Юнкер признал Украину членом европейской семьи.
- И что?
- Как что? - искренне удивился собеседник. - Это значит, что ЕС не оставит Украину в беде, будет ее поддерживать и поможет ей справиться с нынешними бедами и проблемами.
Спорить не хотелось — да и бесполезно было — но я задумалась над этими словами. Реализовав свой план — посиделки на час, и не более — я благополучно смоталась, сославшись на кучу домашних забот. Уже по дороге к родному очагу, продолжала обдумывать эту фразу, и вот к каким выводам пришла...
Юнкер действительно сказал процитированные моим собеседником слова про европейскую семью. Но надо же понимать, что понятие «семьи» у европейцев — достаточно интересное. Под него подпадают как ближайшие родственники (родители, дети, братья-сестры), так и весьма отдаленные (те, к кому в английском языке при определении приставляют словосочетание in-law – по закону). Шурины, девери, двоюродные братья-сестры, потомки двоюродных и троюродных бабушек и дедушек — в общем, список достаточно большой. Но отношения с этой «родней» обычно совсем иные, чем с теми, кто связан с людьми кровными узами в «первом разрешении».
Иными словами, Юнкер как раз, на мой взгляд, дал понять, что ЕС не готов напрягаться и тащить Украину. Своим выражением «вы — члены нашей европейской семьи» он дал понять - «вы — не ближайшие нам родственники». Да, что-то общее есть, но причем тут помощь, тем более финансовая? Можем дать совет, можем дать в долг на тех же условиях, на которых мы даем тем, кого не считаем членами своей семьи. В остальном — гуляйте сами по себе, уважаемые in-law.
Сдается мне, неслучайны эти слова председателя Европейской Комиссии. Очень резонансно они звучат по сравнению с заявлениями Президента России, который сначала говорил о том, что украинский народ является братским по отношению к русскому, а в последнее время начал заявлять, что речь вообще идет об одном народе, искусственно разделенном в результате распада СССР. Думает ли он так на самом деле? - Ну, как говорится, язык дан государственному деятелю, чтобы скрывать своим мысли и чувства. Но сигнал украинцам он посылает вполне конкретный — не менее четкий и ясный, чем тот, который послал им ЕС в лице Юнкера. Для кого-то вы — братья, то есть самые близкие по крови родственники, а для кого-то — члены семьи, судя по всему, находящиеся в очень и очень отдаленном родстве. В первом случае могут (хотя и необязательно) возникнуть определенные моральные обязательства, во втором — нет, поскольку уже давно в европейских семьях не считается нормой содержание кузенов, кузин, троюродных братьев-сестер и представителей «седьмой воды на киселе».
Собственно говоря, дальше выбор за самими украинцами. Пока, судя по всему, они предпочитают статус «седьмой воды на киселе» статусу «кровных родственников». Возможно, они до конца не понимают, что влечет за собой этот так называемый «цивилизационный выбор», поскольку никогда за свою историю не находились в первом состоянии («седьмая вода» для кого-то). Что ж, все нужно испытать на собственной шкуре, главное, чтобы шкура по итогам испытаний уцелела.
PS. Меня не раз уже упрекали в том, что я в своих комментариях и статьях оспариваю точку зрения нашего Президента насчет «братства». Честно признаюсь — да, здесь я с ним не согласна. Мне кажется порочной сама идея наличия неких родственных отношений в геополитике. Есть народы, живущие на территории нашей страны, их представители — наши сограждане, обладающие теми же правами и обязанностями, что и мы. Есть страны, с которыми у России дружественные отношения, есть страны, с которыми у России недружественные отношения, есть страны, с которыми по тем или иным причинам у нашей страны практически нет отношений. Разделять всех на «братьев» и «небратьев» по моему убеждению, означает ставить себя в заведомо сложную позицию, поскольку в случае признания кого-то братом действительно возникают моральные обязательства, легко трансформирующиеся в материальные.
Но я при всем при том — не Президент России, и выстраивание геополитической картины — вне моей компетенции. Поэтому просто пользуюсь своим правом высказывать свое сугубо частное мнение.