Дело «полковника-миллиардера»: как «спереть» 350 миллионов и остаться на свободе

В четверг 28 марта судья Пресненского суда Елена Абрамова продолжила рассмотрение дела № 01-0029/2019 бывшего замначальника управления «Т» Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) МВД РФ Дмитрия Захарченко. Кульминацией дня стал новый допрос бывшей «хорошей знакомой» полковника, а ныне одного из главных свидетелей обвинения. Напомним, что экс-полицейский обвиняется трех преступных эпизодах: якобы в 2016 году он предупредил свою знакомую финансового директора «Нота-банка» Галину Марчукову о предстоящем обыске, и получении двух взяток. По версии СК, в 2014 году Захарченко и полковник ФСБ Дмитрий Сенин при посредничестве генерала-майора полиции Алексея Лаушкина получили от ресторатора Дусса Мехди 800 тысяч долларов – «за покровительство и лояльность при проведении налоговой проверки». Вторая взятка (от того же Дусса Мехди) – в виде дисконтной карты сети ресторанов «Ла Маре», благодаря которой «полковник сэкономил более 3 млн рублей». Предполагаемый сообщник Захарченко полковник ФСБ Сенин скрывается от следствия и объявлен в розыск. Генерал Лаушкин проходит по делу свидетелем. Он и ресторатор Дусс Мехди взяты под госзащиту. Дмитрий Захарченко вину категорически не признает и обвиняет следователей в фабрикации доказательств. АЛИБИ – В ЗАСЕКРЕЧЕННОМ ДЕЛЕ «54С» Пресненский суд. 14.00. Защита попросила председательствующую Елену Абрамову посодействовать вызову в суд Василия Критинина, задержанного накануне в Ростове-на-Дону и находящегося сейчас в изоляторе временного содержания (ИВС) в Москве. По словам адвоката Юрия Новикова, Критинин – ключевой свидетель по этому уголовному делу. «По версии обвинения, якобы он разговаривал с генералом Лаушкиным в декабре 2014 года о некой скидочной «карточке». Юрист напомнил, что диск с записью этого разговора по непонятной причине следствием уничтожен, в деле фигурирует только «распечатка диалога». «Наверняка Критинин в суде сможет что-то пояснить», - добавил Новиков. Кроме этого, защита ходатайствовала об истребовании из уголовного дела «оканчивающегося на 54С» (именно из него выделено нынешнее дело) документов, подтверждающих их позицию. А именно: Захарченко никогда не имел скидочной карты «Ла Маре», находился в районе ресторана «Ла Маре» на Малой Грузинской исключительно для посещения спортивного зала и общения со своими знакомыми, в том числе с неоднократным чемпионом Европы и мира по пауэрлифтингу Валерием Раздорожным. «Почему-то следствие посчитало, что материалы, опровергающие их версию, не представляют интереса и в нынешнее дело их не выделило. Просим истребовать протокол осмотра «прослушки» телефонных переговоров (ПТП) Захарченко от 13 марта 2015 года, где идет разговор о карте, текст смс между Захарченко и Раздорожным», - заявил адвокат Горбатенко. А. Горбатенко По мнению защиты, эти документы подтверждают и алиби Захарченко на 10 сентября 2014 года, когда, как считает следствие, он встречался с Дуссом Мехди. «А каким путем вы получили информацию о наличии этих документов в «54С»? – поинтересовалась судья, намекая на его гриф «секретно». Но защитник отказался раскрывать свой источник, сославшись на Закон об адвокатской деятельности. «Прошу суд, - обратился Захарченко к председательствующей, - отнестись критически к показаниям Дусса. Чем подтверждаются его показания? Ничем. А у меня есть свидетели, биллинги, документы, ПТП, смс… Проверьте! Другого способа доказать, что я невиновен – из клетки и из СИЗО «Лефортово» - у меня нет». Однако суд в ходатайстве отказал, «поскольку сведения получены защитой не процессуальным путем». «ЗАЯВУ» НАПИСАЛА ПО СОВЕТУ СОКАМЕРНИЦЫ «Прошу суд, - слово взяла гособвинитель Милана Дигаева, - дополнительно допросить свидетеля – Ларису Ивановну Марчукову». В зал заседаний, настороженно поглядывая по сторонам, вошла невысокого роста брюнетка. К слову, без конвоя и наручников, хотя на завтра в Останкинском суде назначено слушание ее дела «о хищении 350 миллионов «Нота-банка». На вопрос прокурора, писала ли она заявление в УСБ ФСБ, находясь в 2016 году в СИЗО, Лариса Марчукова ответила утвердительно. Подтвердила, что именно этот - предъявленный ей на обозрение документ - написала собственноручно. (Речь идет о заявлении от 16.09.2016-го года в Управление собственной безопасности ФСБ о том, что сотрудники ФСБ Марчуковой угрожают, давят на нее, требуя оговорить и скомпрометировать полковника Захарченко, - FLB,) Гособвинитель: «Поясните, о чем и в связи с чем вы его написали?» Свидетель: «Ко мне приходил сотрудник ФСБ, который участвовал в моем задержании. Он спрашивал о противоправной деятельности Дмитрия Захарченко, я сказала, что ничего не знаю. Но от этой встречи у меня были неприятные ощущения... Сокамерница мне посоветовала написать заявление, так как «возможно, меня записали и теперь сфабрикуют какое-то дело ». Испугавшись этого, я написала, что мне угрожают сотрудники ФСБ, зарегистрировала в спецчасти и передала адвокату Корнееву – для того, чтобы Дмитрий Захарченко понимал, что я на него показания не даю, несмотря на то, что пишут СМИ». Л. Марчукова Гособвинитель: «Этот сотрудник ФСБ какое-либо давление на вас оказывал? Просил дать показания против Захарченко, не соответствующие действительности?» Свидетель: «Нет, этого не было. Общались мы не более семи минут – он спросил, есть ли у меня какая-либо информация, если есть, просил сообщить в ФСБ. И ушел. Просто, поскольку оказалась в такой ситуации впервые, я растерялась и очень испугалась. Это больше было связано с эмоциональным состоянием». Гособвинитель: «Кто вам рекомендовал адвоката Корнеева?» Свидетель: «Мы с Захарченко были в дружеских отношениях – я ему очень доверяла… После задержания мне нужен был адвокат, которому я бы могла доверять – честный и порядочный человек. Я хотела, чтобы мои интересы представлял Белевцов, который присутствовал на обыске. Но пришел Иван Александрович Корнеев и сказал, что будет представлять мои интересы... Он появился в августе 2016-го, приходил ко мне в СИЗО редко. В конце концов однажды пришел и попросил, чтобы я написала отказ от него, так как его услуги ему никто не оплачивал. А через день после задержания Захарченко Корнеев вновь появился, сказал, что «ситуация сейчас изменилась», и он будет меня защищать». По словам Марчуковой, приезжал он не чаще раза в один-два месяца, общался не более 10 минут. На вопросы как конкретно они будут защищаться, ничего внятного сказать не мог и все время жаловался, что живет в другом городе и ездить к ней ему неудобно. Свидетель: «В один из приходов я отдала ему эту жалобу на сотрудника ФСБ... А когда я ему сказала, что хочу заключить со следствием досудебное соглашение, Корнеев заявил, что «это подлость». Мол, досудебное соглашение заключать нельзя и тем более давать показания на Захарченко. Кроме этого, я от него так ничего и не услышала, и пришла к выводу, что мне нужно защищаться самой». Гособвинитель: «Ранее давая показания о противоправной деятельности Захарченко вы преследовали цель его оговорить?» Свидетель: «Нет». «Это заявление вашей рукой написано?», - последовал вопрос от подсудимого. Свидетель: «Моей…» Захарченко: «Я либо кто-то еще от моего имени просил вас его писать?» Свидетель: «Нет». Захарченко: «Вас посещали сотрудники Управления «М» ФСБ, когда вы находились в СИЗО или под домашним арестом? Может когда вас вызывали в СК, где они присутствовали, или вы встречались в иных местах?» Свидетель: «Видела их всего дважды – при задержании и на очной ставке… В Следственном комитете был только следователь Толстых». Адвокат: «Вы только что сказали, что испугались, что против вас могут сфабриковать уголовное дело…» Свидетель: «Я такого не говорила – вы придумываете!» Адвокат: «Как? Я вас цитирую, есть стенограмма – можно посмотреть. Чем были вызваны ваши опасения, что в ФСБ сфабрикуют дело?». Свидетель: «Я говорила о том, что сотрудник ФСБ спросил, могу ли я дать какие-либо показания о противоправной деятельности Дмитрия Захарченко. Я испугалась! Так как я находилась без адвоката, мне сокамерница посоветовала написать заявление, и я его написала». Адвокат: «Назовите фамилию сокамерницы». Свидетель: «Не помню… Прошло уже три года». Захарченко: «Мы же понимаем ваши показания – что сказано и почему. Цель - выйти под домашний арест». «ДЕЛО О 350 МИЛЛИОНАХ» И ДОСУДЕБНОЕ СОГЛАШЕНИЕ Адвокат: «Ответьте однозначно «да» или «нет». Являетесь ли вы обвиняемой, подсудимой по уголовному делу?» Свидетель (после паузы): «Да, являюсь». (Лариса Марчукова обвиняется в подстрекательстве и пособничестве в присвоении денежных средств в особо крупном размере (ст. 33, части 3 и 4, ст. 160, часть 4 УК РФ). По версии следствия, бывший председатель правления ПАО «Нота-банк» Дмитрий Ерохин по предварительному сговору с финансовым директором банка Галиной Марчуковой при пособничестве ее сестры Ларисы Марчуковой, а также их знакомой Нонны Михай, присвоил вверенные 350 миллионов рублей. Под видом оплаты фиктивной поставки товаров эти деньги были перечислены на счет подконтрольной соучастникам фирмы-однодневки и впоследствии похищены. На днях Останкинский суд Москвы приговорил Дмитрия Ерохина к 8,5 годам, а Нонну Михай – к 3,5 годам лишения свободы в колонии общего режима. Лариса Марчукова заключила со следствием досудебное соглашение о сотрудничестве и была выпущена под домашний арест, - FLB.) Адвокат: «Это дело каким-либо образом связано с уголовным делом в отношении Дмитрия Захарченко?» Свидетель: «Нет». Адвокат: «Была ли условием вашего досудебного соглашения дача показаний в отношении противоправной деятельности Дмитрия Викторовича?» Свидетель: «Вы спросите об этом Генеральную прокуратуру, она пришлет вам «досудебку», если посчитает нужным». Адвокат: «То есть вы отказываетесь давать ответ на мой вопрос?» Свидетель: «Я не знаю, имею ли право разглашать эту информацию». Адвокат: «Вопрос не снят судом, поэтому вам придется ответить. Также вас предупреждаю, что вы дали подписку об ответственности за дачу ложных показаний». Свидетель: «Скажем так: Дмитрий Захарченко прописан в досудебном соглашении. А что там конкретно – я сказать не могу». Адвокат: «Не можете или не хотите?» Свидетель: «Я не знаю. Я же сейчас без адвоката…» Адвокат: «Вы же находитесь в судебном заседании, и обязаны говорить правду». Свидетель: «Вы же знаете, как заключается досудебное соглашение…» Адвокат: «Все понятно! Следующий вопрос. После судебного заседания по настоящему уголовному делу, где вы выступали свидетелем, вы встречались с кем-либо из лиц, кто сейчас находится в этом зале? Да или нет?» Свидетель: «Нет». Адвокат (удивленно): «И какие-либо с ними переговоры вы не вели?» Свидетель: «Нет». Посовещавшись, адвокаты попросили отложить заседание и вызвать Ларису Марчукову еще раз, объяснив это тем, что не знали о ее сегодняшнем вызове в суд и не взяли с собой «крайне важные документы». «Что именно – сказать не можем, так как опасаемся, что представитель обвинения примет меры к уничтожению этих доказательств и давлению на Марчукову». Было видно, как свидетельница при этих словах вдруг покрылась красными пятнами, стала пунцовой, заерзала, и попросила в суд ее больше не вызывать. Марчукову активно поддержала полковник Дигаева. «Если есть что спросить, спрашивайте свидетеля сейчас», - заявила прокурор. «Ваша честь! – обратился к судье адвокат Новиков. - К сожалению, в отличие от прокурора мы лишены возможности проводить расследование в режиме онлайн. Этих документов с собой сейчас у нас нет. Но это очень важно! Речь идет об аудиозаписи разговоров Ларисы Марчуковой, где она рассказывает имеющие существенное значение для этого уголовного дела обстоятельства, которые сейчас умышленно искажает. Мы бы хотели их прослушать, и чтобы Лариса Ивановна прокомментировала». Гособвинитель: «Они получены с разрешения суда?» Адвокат: «Мы не знаем. Мы хотим, чтобы оценку этой информации дал суд». Судья: «То есть вы хотите предоставить какие-то аудиозаписи, сделанные неизвестно каким способом?» Адвокат: «Известно каким. Но мы не можем назвать источник, поскольку тогда сторона обвинения примет меры». Свидетель: «Я уже три раза вызывалась сюда. Вы не можете…» «Не возражаю, - поставила точку в этой шумной перепалке Елена Абрамова, - Почему бы нам не пригласить свидетеля в четвертый раз… Итак, встречаемся 4 апреля в 14.00, - напомнила она собравшимся. – и наконец завершим дополнения к судебному следствию». P.S. Мы писали об этом громком деле (см. «Плохо, когда мужики мужиков снимают!» https://flb.ru/2/3240.html и «Расстреляйте тогда Захарченко! Пусть порадуются те, кто сфабриковал это дело!» https://flb.ru/2/3244.html ,. «При задержании оперативники ФСБ пообещали, что я сгнию в тюрьме!» https://flb.ru/2/3305.html , «ДНК-экспертиза показала: полковник Захарченко 8,5 млрд не касался» https://flb.ru/2/3327.html , «Почему занервничал гособвинитель по делу «полковника-миллиардера»? https://flb.ru/2/3369.html , «Дело «полковника Захарченко»: сотрудники ФСБ потеряли диск с «прослушкой» https://flb.ru/2/3443.html , «Хвастался своей «крышей» в спецслужбах и тем, что его скидочные карты у Пескова и Лаврова» https://flb.ru/2/3451.html , «2 млрд рублей компании «Электрозавод» украли через «фирмы-помойки и однодневки». Но дело закрыли. И вот я в клетке!» https://flb.ru/2/3467.html , «Бросили в камеру к шести чеченцам и прессуют, выбивая показания» https://flb.ru/2/3475.html , «Хотите, я найду беглого фээсбэшника Сенина?» https://flb.ru/2/3493.html , «Прослушка» истерики любимой женщины – как доказательство вины «коррупционера» https://flb.ru/2/3525.html , «Меня выпускать было нельзя – о найденных миллиардах уже доложили директору ФСБ и президенту. Пришлось фабриковать дело» https://flb.ru/2/3531.html , «Сказали: оговорю Захарченко - пойду свидетелем. Потом в СИЗО били по голове…» https://flb.ru/2/3548.html )