Русский статист в учениях армии США: Нас разбили на группы по три человека

Сказка ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок...

 

Нас собрали в пустой комнате с серыми обоями, где из мебели оказались только стулья, и сказали: "Ждите".

— Интересно, долго ждать? — ни к кому конкретно не обращаясь спросил Иво, не то латыш, не то эстонец.

— Не думаю, — тут же отозвался Андрей, приехавший в Германию из Риги.

С этими двумя балтийцами я познакомился на КПП полигона, пока дожидались сопровождающего. Кроме нас троих, тут находилось еще человек тридцать, из тех кто прошел отбор.

Если быть честным, находиться на Хоэнефельском полигоне в роли условно-мирного жителя, которого американские бравые солдаты будут спасать на своих учениях, мне не очень-то хотелось. Чувствовал себя как разведчик в тылу врага. И это ощущение никак не хотело проходить.

Посмотреть, чем тут занимаются НАТОвцы, попросил Паша, старый знакомый из Москвы. Вместе служили в армии. Потом, он по военной карьерной лестнице верх, а я, вернулся в институт, и сразу после него улетел в Германию. Позвали на работу в качестве переводчика, в одну из крупных компаний.

— Саш, не в службу, а в дружбу, — написал он тогда в мессенджере. — Ты человек гражданский, со знанием языков. Проблем возникнуть не должно. Очень надо.

Пашка оказался прав, собеседование в Optronic HR, которая занималась отбором кандидатов на роль русскоговорящих статистов со знанием английского, я прошел без особых сложностей. И еще, мне показалось, что там даже обрадовались, когда узнали, что я, когда-то, служил в армейской разведке.

— Интересно, почему не конкретная сумма, а от 130 до 180 евро в день? Разные роли будут? — опять подал голос Иво.

— Оплата партизанам около 180 евро. Гражданские, оплата около 140, я такое слышал, — сказал Андрей.

Остальные будущие статисты, не были так разговорчивы. У части мужчин и женщин лица и вовсе, были хмурыми. Лишь несколько человек тихо переговаривались. Кто не немецком, кто на русском. Может не от хорошей жизни сюда пришли? Судя по всему, здесь собрался весь цвет СНГ, владеющий двумя-тремя языками.

Наконец в комнату вошли два офицера. Немец и американец. Началась, что называется, вводная. После приветствия, офицер США принялся разъяснять что нам предстоит делать.

— Сначала вас поделят на две группы. Гражданские и партизаны. Партизанам будут выданы АК с холостыми патронами и полевая форма. Задача - имитировать сопротивление. Гражданские должны звать на помощь и слушаться приказы групп зачистки... Вы должны действовать так, как действовали бы в жизни, или в огневом контакте... У каждого будет своя роль - фермер, пастух, учитель...

Слушая речь американца я все больше недоумевал. Они что, готовятся к войне с Россией? Тогда неудивительно, что Паша просил посмотреть, как это выглядит.

После вводной нас привели на полигон и распределили по участкам. Декорации к учениям меня удивили. Больше всего они напоминали какую-то афганскую деревню, или высокогорный аул.

Меня, и еще одиннадцать статистов-мужчин, определили в военные. Немного пообщавшись с ними, пришел к выводу - в "партизаны" нас записали потому что служили раньше и имели какой-никакой, а опыт. Пока переодевались и получали автоматы с патронами, уже другой американский офицер, пояснял, что будет дальше.

Нас разбили на группы по три человека. Я попал в группу "партизан" вместе с Иво и Генрихом, у которого были русские корни и половина родни проживали в России.

Мы, типа, должны вести боевые действия, против солдат США. Место действия - афганская деревня. Играть, сказали, нужно как можно реалистичней. Когда видишь направленный в тебя автомат и выстрелы, падать "замертво". Импровизация, конечно, приветствуется. Но, в физический контакт вступать с противником запрещено...

— Интересная песня, — ухмыльнулся Иво, прислонившись к стене сарая спиной и поправил автомат, висящий на шее. — Я себя реально каким-то партизаном чувствую.

Где-то в в трехстах метрах от нас, в который раз, прозвучали короткие очереди. Американские солдаты продолжали "зачистку" села. Периодически слышались крики статистов-гражданских. Кричали, по русски, примерно, одно и то же: "Пожалуйста, не стреляйте! Мы мирные"!

— Не ты один, — подал голос Генрих. Глаза его радостно блестели, — Будем "воевать" или геройски погибнем, да по домам?

— А хочется пострелять в американцев? — спросил я, чувствуя, как атмосфера полигона действует на меня. Появилось желание не просто отбыть номер, а вспомнить молодость.

Генрих белозубо улыбнулся, и кивнул. Было видно, что вся ситуация его забавляет, словно он пришел на аттракционах покататься.

— Давайте повоюем. Заставим их попотеть, — бросил Иво. — А то мнят из себя невесть что. Партизаны сопротивления мы, или как?

— Хорошо, — согласился я. — Давайте посмотрим, так ли хороши американцы в действии, как они себя рисуют.

— Ребят, можно я с вами побуду? — неожиданно из-за угла вынырнула миловидная девушка с коротким русым волосом, в голубых глазах легкий испуг. — Услышала ваш разговор. Меня тут оставили в доме одну, сказали, что я, типа, домохозяйка. А тут все фанерное, непрочное, скрипит постоянно. Того и гляди развалится. Там света нет почти. Меня Мара зовут...

Мы встретили американцев в лучших традициях засадного дела, когда вся группа из 12 человек показалась на импровизированной улочке. Даже при условии, что они допускали возможное нападение и шли соблюдая меры предосторожности, выйти из под перекрестного огня им было непросто. Секундное замешательство, иногда обходится очень дорого.

Тут, конечно, Мара свою новую роль, на которую я ее уговорил, сыграла отлично. Формально, условий она не нарушала. Пока солдаты США думали, как реагировать на сидящую у стены сарайки девушку, что дико кричала: "Я ранена, спасите, помогите"! — мы опустошали магазины АК.

Генрих стрелял из окна дома, стоявшего напротив сарайки. Иво, короткими холостыми очередями, спрятавшись с другой стороны, за бетонными блоками. А я с крыши одного из домиков, откуда открывался прекрасный обзор на улочку. Залез туда до начала действа, постоянно рискуя провалиться вниз. Удобная позиция для снайпера - смотровое окошко, если в глубине засесть. Сыграл свою роль, считаю, на отлично. И пусть с автоматом вместо винтовки.

— You're killed! — закричал Генрих, когда у нас кончились патроны...

— Неплохая у нас интернациональная команда получилась, — улыбнулся я, пытаясь спуститься с крыши домика без последствий.

Из четырех американских групп зачистки, только три справились со своей задачей. Наши солдаты США, встретив ожесточенное сопротивление "партизан", отошли перегруппировываться. Условно потеряли до шести человек личного состава, условно уничтожив ответным огнем, только неосторожно высунувшегося Иво.

Наша импровизация, командованию американцев понравилась. Офицеры США несколько раз переспрашивали, придем ли мы завтра. Генрих и Иво ответили утвердительно. А вот я отказался. Не хватало мне их армию специально тренировать. Просьбу Паши я выполнил, больше ходить на полигон смысла не видел.

Паше я в тот вечер все подробно расписал и добавил в конце: "Американцы готовятся к возможному ведению боевых действий на территории России, или Балтийских стран. И, недооценивать их нельзя".