Платон и упанишады

Художественный руководитель Тульского академического театра драмы Гарольд Стрелков продолжает исследовать тему любви — на этот раз в новом спектакле «Класс Бенто Бончева» по пьесе Максима Курочкина.

Действие в пьесе происходит в далеком будущем, скажем, лет через триста. Люди давно забыли, что такое любовь и секс, взамен человечество придумало множество менее хлопотных технологий размножения. Отношения между полами изучаются в университете как исторический, точнее, как мифологический курс. Профессор Тирс, около сорока лет читающий студентам лекции о любви, казалось бы, знает о предмете своих научных исследований все. Только сам ничего не чувствует. «Нравятся ли вам женщины?» — спрашивает у Тирса его студент Бенто Бончев. «Да»,— отвечает он. «Как объект желания?» — «Нет»…

Никто ничего не чувствует. Кроме «последних любовников» на планете. Эту пару как атавизм и аномалию регулярно приглашают в ток-шоу. Впрочем, многие уверены, что «любовники» просто притворяются ради денег. Самое печальное, что сомневающиеся не так уж и не правы.

В своей футуристической комедии Курочкин на самом деле задает очень серьезный вопрос: а можем ли мы сегодня любить — так, как Ромео и Джульетта, например… Не убивают ли в нас способность чувствовать стремительно развивающиеся технологии, ускорившийся темп жизни, этот бесконечный бег по кругу…

К сожалению, остроумная и неожиданная история, придуманная Курочкиным, в спектакле Стрелкова потеряла легкость и осмысленность. Во многом из-за текстовых вставок — длинных авторских монологов актеров. Этот прием режиссер уже использовал в двух предыдущих спектаклях — «Отчего люди не летают» и «Ксении Петербургской», и, надо сказать, он как-то уже поднадоел.

В этих будто бы личностных высказываниях смешано все: от древнегреческой философии, упанишад и Библии до современных сомнительных химических теорий, объясняющих природу любовных чувств. Варево, надо сказать, странное, довольно поверхностное, насыщенное банальностями — и безумно скучное.

В самом начале спектакля режиссер объявляет правила игры: зал — студенческая аудитория, зрители — участники исследовательского процесса. Нет вопросов, мы готовы в это сыграть: раздвигать привычные рамки — всегда интересно. На этот раз игру задавили сентенции. Жаль.