«Клюшкой» по культурному слою

На увлечениях не экономят, и, как обычно накануне лета, растет оборот тульских магазинов, торгующих товарами для дачи-огорода, рыбалки, охоты и вообще отдыха. Не так давно в перечень таких товаров попали металлоискатели — любители «копа» на них не экономят, несмотря на увесистую цену (лучшие аппараты, понятное дело,— импорт).

Лопатой по памятнику

Кто-то называет их «черными копателями». Сами себя они считают археологами-любителями. Редко кто из них скажет: шарюсь по полям с металлоискателем, чтобы поднять редкую вещь или монету и выгодно продать на интернет-аукционе. Говорят: увлекаемся историей, копаем помаленьку для себя, для коллекции, это не бизнес. И чего не покопаться, если у государства руки не доходят и вряд ли когда-нибудь дойдут до обследования всех наших просторов и уголков.

Однако что ни говори, но если рассматривать с точки зрения закона, то, как правило, это хобби ходит рядом если не с преступлением, то с правонарушением точно. Эти люди зачастую извлекают из земли ценности, материальные и культурные, на территориях археологических памятников и исторических поселений. На территории Тульской области их около 140 (все они внесены в государственный реестр), плюс около двух тысяч выявленных памятников, которые нанесены на Археологическую карту России (АКР). Памятником может оказаться какая-нибудь невзрачная деревенька с руинами храма или поляна. И чаще всего — никаких обозначений того, что участок — памятник или историческое поселение. А незнание этого от ответственности не освобождает. К тому же любители и копают любительски, то есть дилетантски — уничтожая культурные слои и памятники, оказывающиеся потерянными для науки.

Раскопки могут считаться законными (если речь не идет о вашем огороде) только при наличии открытого листа на объект. Он выдается Полевым комитетом Академии наук и визируется министерством культуры РФ. Археологи знают, какой это геморрой. Зачастую весь зимний сезон уходит на преодоление бюрократических барьеров. Понятно, что любители-копатели заморачиваться формальностями не станут. Но если нельзя, но хочется, то покопаться можно?

— Это давно уже стало новым увлечением, наряду с рыбалкой и охотой. Как правило, копатели не разбираются в археологии. Свои знания они черпают на специализированных сайтах и форумах. Могут владеть терминологией, но не более того,— считает тульский археолог Андрей Словохотов.— Они покупают металлоискатели (на сленге — «клюшки») и ходят с ними по лесам и полям, прихватив с собой лопату. Большинство из этих любителей особой угрозы не представляют, поскольку, чтобы найти что-то значимое, нужны фундаментальные знания и подготовка. Да и приборы их «бьют» максимум на 15–30 сантиметров. Сплошь и рядом «самопальных» археологов можно привлекать и к ответственности за незаконный оборот оружия — трофеи Великой Отечественной лежат повсюду…

Вязь времен

Наш собеседник раскопками занимается профессионально, как правило в составе археологических экспедиций. В прошлом Андрей — военный историк.

Одна из интересных находок им была сделана в прошлом году в Курской области, когда он работал в составе экспедиции РАН. Это сестерций — древнеримская серебряная монета, которая с 200-х годов до н. э. чеканилась из серебра, а с конца I в. до н. э.— из особой бронзы ярко-желтого цвета. Археолог объясняет местонахождение монеты так:

— Когда-то она принадлежала представителю черняховской культуры (существовала на территориях Украины, Молдавии и Румынии в II-IV веках.— Авт. ). Это был племенной союз под началом племени готов. До V века германцы ходили на службу к римлянам, и им платили серебром, теми же сестерциями. Находок таких много — тогда часто теряли деньги. Гораздо реже попадается оружие…

Перед такой «легальной» экспедицией ученым приходится проделать огромную работу. Нужно разведать и обнаружить поселение, получить открытый лист на право раскопок, очертить квадрат, где может оказаться часть поселения, наиболее интересная для археологов. Кроме того, начальнику экспедиции предстоит не только доказать научную целесообразность деятельности, но и найти финансирование.

— У меня, как и у всех охотников и археологов, уже выработался рефлекс постоянно искать. Даже когда в поезде еду, взгляд за окном «ищет». Как-то раз зимой заметил, что с одного кургана виден другой, а со второго — третий. Чтобы дойти до последнего, нужно было пройти русло реки и подняться по логу вверх. Я шел около двух часов. Когда, наконец, добрался до места, решил присесть и отдохнуть. И тут заметил, что у меня под ногами лежит нуклеус (кусок кремня, от которого отбивались отщепы или ножевидные пластины для изготовления каменных орудий.— Авт. ). Понятно, что курган — распаханный, и камень на поверхность вылез не так давно, но приятно же осознавать, что он лежал там несколько десятков веков, пока я его не заметил…

Главным для себя делом Андрей начал заниматься четыре года назад — археолог исследует Муравский шлях. Это древняя дорога с юга, от крымского Перекопа до Московии, проложенная так, чтобы не было на пути водных преград. Дорогу назвали Муравкой, потому что пролегала по траве-мураве — это хороший корм для лошадей. Шлях проходил по территории пяти нынешних областей Центральной России — Тульской, Липецкой, Орловской, Курской и Белгородской. Дорога известна со времен скифов, а в XVI-XVII веках она была для всего Московского государства тем, что сейчас назвали бы федеральной трассой.

— В возрасте 29 лет у меня случилось два микроинсульта,— рассказывает Андрей.— Полумертвым меня привезли на родительскую дачу в Белгород, где я заново учился ходить и писать. Заинтересовался историей этих мест. Стал опрашивать местных жителей. Записал более 60 топонимов. Нашел роспись белгородских сторож. Оказалось, что моя дача стоит на месте первой белгородской сторожи (это застава, где несли сторожевую службу, чтобы степняки не застали врасплох). Стал разбираться и пришел к выводу, что сторожа была ключевой на Муравском шляхе. Постепенно понял закономерности передвижения в те времена кочевников и пришел к пониманию того, как Московское государство выстраивало оборону от Дикого поля.

В минувшие майские праздники мы решили проехать по всему шляху, но добрались только до Липецкой области, так как пошли дожди. В скором времени планирую приехать в родную Тулу, чтобы здесь продолжить исследования древнего пути «север — юг»…

По словам Андрея Словохотова, в Тульской области Муравский шлях практически никто не изучал. Однако за последние несколько лет экспедициям, исследовавшим шлях в разных регионах, удалось найти настоящие археологические сокровища — оружие, украшения, предметы быта, захоронения. «Самопальным» копателям с любительской «клюшкой» такое редко удается — знаний не хватает. И это радует.