Просветительский проект Русского музея
Выставка «Спасибо, Урал!» приурочена к 70-летию Победы в Великой Отечественной войне. Шедевры Русского музея представлены сразу в трех городах области: первая выставка открылась в Сатке, затем эстафету подхватила Магнитка, в областном центре вернисаж состоялся 7 мая. В общей сложности на Южный Урал из запасников музея отправились 93 картины 67 выдающихся русских художников, представляющих три века русского искусства. Среди шедевров полотна Рокотова, Левицкого, Боровиковского, Семирадского, Брюллова, Шишкина, Репина, Куинджи, Левитана, Кустодиева, Рериха, Петрова-Водкина, Малевича и других художников. Страховая сумма всех картин превышает три миллиарда рублей. Большая часть полотен — 57 работ — выставлена в челябинском музее искусств, где они будут экспонироваться до 26 июля.
На вернисаже в залах челябинского музея искусств было весьма многолюдно: сюда собралась не только вся местная богема, но и местный же бомонд, поскольку сам глава региона почтил вернисаж своим присутствием. Его наперебой благодарили и наши, и питерские музейщики, и даже приписали инициативу проведения выставок именно в трех южноуральских городах.
Губернатор честно удивился, но заострять на этом внимание не стал, а отметил другое:
— Во время войны, как бы ни было сложно, не хватало ресурсов, времени, но тем не менее было желание сохранить культурное наследие. И оно было реализовано. Это хороший пример того, что нам в мирное время точно надо задуматься о таких вещах, находить ресурсы и время, — подчеркнул Борис Дубровский.
— На Урал было эвакуировано порядка 26 тысяч произведений, из них семь тысяч живописных полотен. Сначала их планировали разместить в Нижнем Новгороде, но когда и он оказался под угрозой, рассматривалась возможность отправить их в Соликамск, — пояснил ведущий научный сотрудник Русского музея Павел Климов. — Но в результате коллекцию Русского музея эвакуировали в Пермь.
Несмотря на повод, воспользоваться сложившимися обстоятельствами пермякам так и не удалось.
— Думаю, что это было просто невозможно. После того как все эти ящики были размещены в Пермской галерее, площадка стала совсем ограниченной, и работа самой Пермской галереи была существенно затруднена, — продолжает Павел Юрьевич. — И потом, ведь каждая экспозиция формируется по определенному принципу, осознанно. А когда произведения упаковывали для эвакуации, там действовали совсем другие принципы: по размерам, что-то еще.
Как оказалось, непосредственно в Челябинске драгоценные произведения не хранились — это уже местные журналисты приписали родному городу частичку истории.
— Нет, в Челябинск шедевры Русского музея не были эвакуированы, — подтверждает и директор челябинского музея искусств Станислав Ткаченко. — Но в начале войны в дар нашему музею было передано106 произведений из Русского музея, это стало основой нашей коллекции. Так что связи с Санкт-Петербургом у нас давние, и эта экспозиция далеко не первая. За все время в Челябинске было шесть выставок из Русского музея, последнюю, которая проходила в 2005 году, посетило 50 тысяч человек.
— Каждая встреча с Русским музеем — это настоящее событие для всех, кто любит русское искусство и кому дорога русская история, — с этим утверждением Станислава Олеговича нельзя не согласиться, так что упускать такой случай не стоит.
Замечательные, чудные тонкие пейзажи Саврасова и Нестерова, Шишкина и Левитана, портреты Брюллова и Репина, жанровые сценки Перова, театральные эскизы Головина. Список имен более чем внушительный: Рокотов, Левицкий, Боровиковский, Семирадский, Куинджи, Кустодиев, Рерих, Петров-Водкин, Малевич — 67 известных имен. Обилие и разнообразие работ и жанров радовало глаз, но среди узнаваемых любителями оказался только портрет Стасова кисти Репина, известный с детских времен по учебнику музыкальной литературы. Увы, ни «Запорожцев», ни «Девятого вала», ни «Перехода Суворова через Альпы» (чем была украшена выставка 10-летней давности) — шедевров из «первого эшелона» не наблюдалось.
— Почему? — адресую вопрос представителю Русского музея. — Ведь эта выставка предназначена для массового зрителя, а массовый зритель знает Петрова-Водкина по «Купанию красного коня», а Шишкина — по «Утру в сосновом лесу».
— Ну, дайте срок. Мы только подписали договор о долговременном сотрудничестве, и работа только начинается. Так что вы еще непременно увидите картины с фантиков, — улыбается Павел Климов.
— Тем не менее Сатка же заполучила шедевр — «Грешницу» Семирадского…
— Думаю, что в выборе этой картины был заинтересован непосредственно «Магнезит».
Ну что ж, браво, Сатка. Небольшой городок в 45 тысяч человек обошел в культурном вопросе областной центр, а эрудицией и заинтересованностью «Магнезит» потягался с областным минкультом.
Портрет жены Василия Шухаева — это уже начало ХХ века, но дама изображена в старинном платье.
— Шухаев — неоклассик. Это направление появилось, когда после импрессионизма художники вновь обратились к классическим формам, которые эксплуатировали мастера Возрождения. Все это было привнесено на новую почву, на новую эпоху, — объясняет Павел Юрьевич. — И художник в данном случае выступает ретроспектором. Он пытается добиться эффекта старых мастеров, старается работать в их манере. Платье было вызолочено, а потом сверху уже наносилась краска, благодаря чему получился такой эффект.
— Наверное, работа дорогая, раз с золотом, — судачат журналисты. — Говорят, что выставка застрахована на сумму почти в два миллиарда рублей!
— Павел Юрьевич, на выставке множество фотографов, вы разрешаете делать снимки. Я знаю, что во многих музеях мира это запрещено: говорят, что от вспышек картины портятся. Это правда? — задаю под шумок вопросик.
— Могу сказать, что вспышка действительно вредна для графики. По поводу масла точно сказать не могу, — развенчивает очередной миф специалист. — Но то, что вспышки мешают другим посетителям сосредоточиться на созерцании, — это однозначно. К тому же такое фотографирование совершенно бессмысленно: масляная картина на снимках получается с бликами, и процесс теряет всякий смысл, — пожимает плечами Климов.
— Скажите, а почему часть работ под стеклом? Таким образом они лучше сохраняются?
— В свое время, после того, как «Даная» в Эрмитаже пострадала, экспозиционные работы стали помещать под стекло. Сейчас мы постепенно стекло снимаем, освобождаем полотна. Хотя если произведение исполнено в какой-либо сложной технике, например смешения темперы и масла, — такие картины очень капризны, и как раз их необходимо хранить за стеклом, как и графику.
В челябинском музее выставка картин из Санкт-Петербурга продлится до 26 июля. Но на этом сотрудничество с нашей областью не закончится, продолжение будет непременно.
— Надеемся, что наше сотрудничество продолжится, и эти встречи будут не юбилейными, а станут обычной рутинной работой, направленной на просвещение населения, — высказал в завершение свое пожелание Павел Климов.
Что ж, как говорится, ваши бы слова — да начальству в уши.
Вся королевская конница
Сразу трем городам области выпала удача лицезреть живописные шедевры из Санкт-Петербурга: Сатка, Магнитогорск и Челябинск разделили коллекцию на три неравноценные части. Большая часть пришлась на долю областного центра, а вот наиболее известная картина из всего перечня — «Грешница» Семирадского — досталась Сатке.На вернисаже в залах челябинского музея искусств было весьма многолюдно: сюда собралась не только вся местная богема, но и местный же бомонд, поскольку сам глава региона почтил вернисаж своим присутствием. Его наперебой благодарили и наши, и питерские музейщики, и даже приписали инициативу проведения выставок именно в трех южноуральских городах.
Губернатор честно удивился, но заострять на этом внимание не стал, а отметил другое:
— Во время войны, как бы ни было сложно, не хватало ресурсов, времени, но тем не менее было желание сохранить культурное наследие. И оно было реализовано. Это хороший пример того, что нам в мирное время точно надо задуматься о таких вещах, находить ресурсы и время, — подчеркнул Борис Дубровский.
Как рождаются мифы
Получилось даже как-то символично: 10 лет назад аналогичная выставка «Спасибо, Урал!» уже проходила, и так же в трех городах. Это были Пермь, Екатеринбург и Челябинск. Но так получилось, что в этом году только Челябинск нашел ресурсы и время, а старшие богатые соседи как-то остались в стороне. Хотя Пермь в этом вопросе имеет приоритет: именно там хранились сокровища Русского музея во время войны.— На Урал было эвакуировано порядка 26 тысяч произведений, из них семь тысяч живописных полотен. Сначала их планировали разместить в Нижнем Новгороде, но когда и он оказался под угрозой, рассматривалась возможность отправить их в Соликамск, — пояснил ведущий научный сотрудник Русского музея Павел Климов. — Но в результате коллекцию Русского музея эвакуировали в Пермь.
Несмотря на повод, воспользоваться сложившимися обстоятельствами пермякам так и не удалось.
— Думаю, что это было просто невозможно. После того как все эти ящики были размещены в Пермской галерее, площадка стала совсем ограниченной, и работа самой Пермской галереи была существенно затруднена, — продолжает Павел Юрьевич. — И потом, ведь каждая экспозиция формируется по определенному принципу, осознанно. А когда произведения упаковывали для эвакуации, там действовали совсем другие принципы: по размерам, что-то еще.
Как оказалось, непосредственно в Челябинске драгоценные произведения не хранились — это уже местные журналисты приписали родному городу частичку истории.
— Нет, в Челябинск шедевры Русского музея не были эвакуированы, — подтверждает и директор челябинского музея искусств Станислав Ткаченко. — Но в начале войны в дар нашему музею было передано106 произведений из Русского музея, это стало основой нашей коллекции. Так что связи с Санкт-Петербургом у нас давние, и эта экспозиция далеко не первая. За все время в Челябинске было шесть выставок из Русского музея, последнюю, которая проходила в 2005 году, посетило 50 тысяч человек.
Количество и качество
Как бы то ни было, но..— Каждая встреча с Русским музеем — это настоящее событие для всех, кто любит русское искусство и кому дорога русская история, — с этим утверждением Станислава Олеговича нельзя не согласиться, так что упускать такой случай не стоит.
Замечательные, чудные тонкие пейзажи Саврасова и Нестерова, Шишкина и Левитана, портреты Брюллова и Репина, жанровые сценки Перова, театральные эскизы Головина. Список имен более чем внушительный: Рокотов, Левицкий, Боровиковский, Семирадский, Куинджи, Кустодиев, Рерих, Петров-Водкин, Малевич — 67 известных имен. Обилие и разнообразие работ и жанров радовало глаз, но среди узнаваемых любителями оказался только портрет Стасова кисти Репина, известный с детских времен по учебнику музыкальной литературы. Увы, ни «Запорожцев», ни «Девятого вала», ни «Перехода Суворова через Альпы» (чем была украшена выставка 10-летней давности) — шедевров из «первого эшелона» не наблюдалось.
— Почему? — адресую вопрос представителю Русского музея. — Ведь эта выставка предназначена для массового зрителя, а массовый зритель знает Петрова-Водкина по «Купанию красного коня», а Шишкина — по «Утру в сосновом лесу».
— Ну, дайте срок. Мы только подписали договор о долговременном сотрудничестве, и работа только начинается. Так что вы еще непременно увидите картины с фантиков, — улыбается Павел Климов.
— Тем не менее Сатка же заполучила шедевр — «Грешницу» Семирадского…
— Думаю, что в выборе этой картины был заинтересован непосредственно «Магнезит».
Ну что ж, браво, Сатка. Небольшой городок в 45 тысяч человек обошел в культурном вопросе областной центр, а эрудицией и заинтересованностью «Магнезит» потягался с областным минкультом.
Платье на золоте и страховка на два миллиарда
В общей сложности 57 работ из Русского музея увидят челябинцы. В основном это картины, представленные в рамках постоянной экспозиции, есть и несколько необычных (на любительский взгляд) работ. Как, например, портрет испанки Александра Головина, который известен благодаря театральным эскизам.Портрет жены Василия Шухаева — это уже начало ХХ века, но дама изображена в старинном платье.
— Шухаев — неоклассик. Это направление появилось, когда после импрессионизма художники вновь обратились к классическим формам, которые эксплуатировали мастера Возрождения. Все это было привнесено на новую почву, на новую эпоху, — объясняет Павел Юрьевич. — И художник в данном случае выступает ретроспектором. Он пытается добиться эффекта старых мастеров, старается работать в их манере. Платье было вызолочено, а потом сверху уже наносилась краска, благодаря чему получился такой эффект.
— Наверное, работа дорогая, раз с золотом, — судачат журналисты. — Говорят, что выставка застрахована на сумму почти в два миллиарда рублей!
— Павел Юрьевич, на выставке множество фотографов, вы разрешаете делать снимки. Я знаю, что во многих музеях мира это запрещено: говорят, что от вспышек картины портятся. Это правда? — задаю под шумок вопросик.
— Могу сказать, что вспышка действительно вредна для графики. По поводу масла точно сказать не могу, — развенчивает очередной миф специалист. — Но то, что вспышки мешают другим посетителям сосредоточиться на созерцании, — это однозначно. К тому же такое фотографирование совершенно бессмысленно: масляная картина на снимках получается с бликами, и процесс теряет всякий смысл, — пожимает плечами Климов.
— Скажите, а почему часть работ под стеклом? Таким образом они лучше сохраняются?
— В свое время, после того, как «Даная» в Эрмитаже пострадала, экспозиционные работы стали помещать под стекло. Сейчас мы постепенно стекло снимаем, освобождаем полотна. Хотя если произведение исполнено в какой-либо сложной технике, например смешения темперы и масла, — такие картины очень капризны, и как раз их необходимо хранить за стеклом, как и графику.
В челябинском музее выставка картин из Санкт-Петербурга продлится до 26 июля. Но на этом сотрудничество с нашей областью не закончится, продолжение будет непременно.
— Надеемся, что наше сотрудничество продолжится, и эти встречи будут не юбилейными, а станут обычной рутинной работой, направленной на просвещение населения, — высказал в завершение свое пожелание Павел Климов.
Что ж, как говорится, ваши бы слова — да начальству в уши.
Фото Наиля ФАТТАХОВА