Самый скупой человек на свете, согласно Книге рекордов Гиннесса

Генриетта Грин попала в Книгу рекордов Гиннесса в качестве самого скупого человека в мире. И это не просто слова. Женщина, зарабатывающая каждый год по несколько миллионов долларов, была экономной до безумия. Так, носила она единственное выцветшее от долгой носки платье, которое никогда не стирала за исключением самой нижней его части, касающейся при ходьбе земли. А нательное белье и вовсе заменяла только тогда, когда оно истлевало и разрывалось, приходя в полную непригодность. Плюс ко всему в доме Грин даже не было банного мыла, так как она никогда не мылась. Нетрудно себе представить, какой эта немытая владелица миллионов источала «аромат», усиленный еще и запахом сырого лука изо рта – его она жевала постоянно, чтобы не заболеть. Кстати, если посещения аптеки избежать не удавалось, то на сообщение провизора о том, что пузырек, в котором ей продают лекарство, стоит пять центов, она реагировала всегда однозначно: шла домой и возвращалась со своей тарой. Как нижнее белье, так и одежду для детей (когда до этого все же доходило дело) она покупала исключительно в лавке старьевщика, отчаянно торгуясь с продавцом за каждый цент. Такие же торги она устраивала в бакалее, причем, печенье для детей, например, брала только ломаное (так было дешевле), а хлеб – самый черствый, в поисках которого долго перебирала своими руками (которые не мыла годами) буханки, не имеющие тогда еще индивидуальной упаковки. А в качестве бонуса за то, что она вообще облагодетельствовала магазин своей покупкой, всегда требовала бесплатную косточку для своей любимой собачонки, обладавшей, между прочим, таким же непереносимым характером, что и сама Генриетта.
Кстати, в начале ХХ века (Грин, родившаяся в 1834 году, дожила до 1916-го) ее состояние составляло, по некоторым оценкам, от 100 до 200 миллионов долларов. По нынешним ценам это миллиарды. Имея баснословное состояние, Генриетта являла окружающим такие перлы жадности и скупости, что впору диву даваться. Так, например, просмотрев колонку биржевых котировок, она посылала детей продать газету. А однажды, потеряв в экипаже двухцентовую марку, несколько часов (!) искала ее на полу. Питалась она, как правило, овсянкой, «сваренной», а попросту размоченной на батарее в офисе, куда ее пускал знакомый брокер. Но овсянка все же стоила денег, миллионерша же предпочитала вообще ничего не платить. С этой целью она устраивала целые представления в дешевых забегаловках: бросала в суп камень и тут же устраивала громкий скандал, требуя возмещения оплаты. Как вспоминал впоследствии один из хорошо знавших ее финансистов, сумка Гетти (так звали ее знакомые) всегда была полна финансовых документов и… камней на случай непредвиденного завтрака или обеда в каком-нибудь заведении городского общепита. Именно по этой причине окружающие были в полной уверенности, что у этой скряги не все в порядке с головой. Наивным было бы думать, что такая сквалыга могла кому-нибудь дать на чай хоть цент. Она как раз прославилась тем, что никому никогда не дала чаевых ни разу за всю свою жизнь долгую жизнь.
Заработала даже на травме сына
«Сэкономить цент – значит, заработать его», - любила повторять Генриетта своим детям. И вот настал момент, когда ей удалось «заработать» таким образом даже на здоровье своих детей, особенно – собственного сына Неда. Мало того, что из-за абсолютного отсутствия в рационе ее детей каких бы то ни было витаминов и калорийной пищи, а также просто от недоедания у дочери миллионерши, Сильвии, сильно село зрение. Апофеозом же даже не прижимистости, а скорей чудовищной прижимистости скупердяйки Грин, стала настоящая семейная трагедия. В одиннадцатилетнем возрасте ее сын Нед, катаясь на санках, получил тяжелую травму колена. Вместо того, чтобы незамедлительно отвезти страдающего от дикой боли ребенка в хороший госпиталь, Генриетта и здесь решила сэкономить: нацепила на себя и на него самое старое и замызганное тряпье и отправилась за бесплатной медицинской помощью в больницу для бедных. А когда они с сыном все-таки добрались до нее, Грин опознали как богатейшую женщину Америки и отказались принять Неда, которому требовалась срочная операция.
Получив от ворот поворот, женщина решила сэкономить на медицинском обслуживании своего единственного сына и занялась самолечением. И результат не заставил себя долго ждать: у ребенка очень скоро развилась гангрена и ногу пришлось ампутировать. А профессиональную ампутацию оплатил уже отец мальчика, случайно узнавший о несчастье сына – не случись этого, трудно представить, чем бы закончилась вся эта история. Ведь отсутствие своевременного хирургического вмешательства могло привести к обширному заражению крови и летальному исходу. Но и это ничему не научило женщину (да и могли ли научить!): в очередь на протез Неда поставили все-таки в больнице для малоимущих. И он еще долгих полгода ждал, когда для него, как для простого смертного, изготовят «искусственную ногу». А потом до конца жизни так и ковылял на самом дешевом, пробковом, протезе. Вот такой получился невеселый «заработок».
Любила ли Грин-старшая вообще кого-нибудь? Да – свою собаку Деви. «Она виляет хвостом и смотрит на меня преданными глазами не потому, что я владею миллионами, а по причине простой любви к хозяйке», - повторяла Генриетта всякий раз, когда ей советовали избавиться от домашнего животного, когда Деви, в силу своего отвратительного характера, в очередной раз кусала кого-либо из гостей или коллег мультимиллионерши.
Бомжиха с финансовым чутьем
Досталось от ее экономии не только собственным чадам, но и детям родственников. Как-то кузина Генриетты решила отправиться с мужем в путешествие по Европе. Своих детей они с супругом решили оставить на это время пожить у Гринов. Мальчик восьми лет и девочка десяти уже предвкушали, как проведут в гостях у тети Гетти замечательных два месяца, которые запомнятся им надолго. Они и их родители не ошиблись лишь в одном – эти «каникулы» действительно запомнились им на всю оставшуюся жизнь. Потому что когда двоюродная сестра вернулась с мужем из заграничной поездки, она просто не узнала своих детей, доведенных отсутствием нормальной еды до полуобморочного состояния – это были сомнамбулы, в буквальном смысле слова еле-еле стоявшие на ногах. Более того, урезав норму привычного для них питания, «ведьма с Уолл-Стрит» отправила малолетних родственников… трудиться в близлежащую прачечную, рабочий день в которой составлял ни много, ни мало – 14 часов. Из-за пережитых кошмаров «гостевой» жизни и каторжной работы племянники впали в жесточайшую депрессию и перестали разговаривать.
И уж, конечно, королева финансового мира как могла экономила на налогах. В то время налоговое законодательство в Америке было весьма несовершенным и противоречивым, а некоторые его пункты и вовсе оказывались по сути и по смыслу взаимоисключающими. Но «хозяйка бирж» частенько старалась перестраховаться и заморочить голову «бандитам из налоговой службы». А для этого (чтобы уж на сто процентов обезопасить себя от встреч с налоговыми инспекторами) она всегда селилась в съемных комнатах под вымышленными именами. И понятно, что выбирала только самое дешевое жилье: как правило, это были третьеразрядные гостиницы – своего дома у нее (опять же по причине экономии) никогда не было. И не только дома, но и офиса: похожая скорей на бомжиху, чем на миллионершу, Генриетта «скиталась» по банкам, брокерским конторам, офисам финансовых компаний и прочих подобных заведений, где ей разрешали поработать, заняв какой-нибудь столик со стулом, а иногда и телефоном. Надо заметить, что она никогда не была в этих офисах нежелательным гостем. Ведь Грин не просто ворочала миллионами, но и стремительно наращивала свои капиталы, обладая чутьем на движения рынка и колебания ценных бумаг. А информация о том, какие акции и ценные бумаги она покупает или продает, моментально становилась актуальной и ценилась на вес золота.
В 1913 году в Америке была принята 16-я Поправка к Конституции, недвусмысленно регламентирующая единый и четкий порядок уплаты налога. Это подломило здоровье бизнесменши. Умерла Генриетта Грин в 1916 году от апопклексического удара во время очередного спора по поводу цены на молоко. Нед, который с лихвой наслушался за всю свою жизнь наставлений об экономии и натерпелся от «воспитательных» акций «доброй мамы», тут же пустился во все тяжкие, пропив и прокутив свою часть состояния. Сильвия же еще при жизни потратила завещанные ей миллионы на благотворительные нужды. Так безрадостно завершилась история богатейшей женщины Америки.

Снимок в открытие статьи: портрет Генриетта Грин, 1897