Краткая история посмертных наказаний
Соавтор посвященного культурологическому осмыслению кладбищенской архитектуры и погребальных обрядов блога Nebokakcofe.ru («Археология русской смерти») Сергей Мохов рассказывает об особенностях похорон осужденных в разные эпохи — от богословской подоплеки четвертования и сожжения трупов в Средние века до утилизации обезличенных «отходов» в ГУЛАГе.
Cредневековая Европа и смерть в тюрьме
Чтобы понять, насколько уголовно-исполнительная система средневековой Европы отличалась от того, что мы видим в местах лишения свободы сегодня, достаточно обратиться к классическому труду француза Мишеля Фуко «Надзирать и наказывать». Средневековое наказание было по определению телесным и подразумевало изощренные пытки и казни. Кравшим золотые монеты из королевской казны не назначали домашний арест, а отрубали руки и варили в огромных котлах. Закон, как и все средневековое государство, представлялся продолжением сакрального «тела короля», поэтому его нарушителя неминуемо ждал симметричный ответ — физическое страдание и страшное уродство.
Люди с отрезанными ушами и вырванными ноздрями наводняли городские криминальные гетто. В 1525 году в Меце прядильщик Жан Леклер был осужден за то, что опрокидывал статуи святых: калеными клещами ему вытягивали из суставов руки, отрезали кисть, оторвали нос, а затем сожгли на медленном огне. Обвиняемых часто «проверяли» огнем: считалось, что вынести пытки человек может лишь благодаря божественному вмешательству, которое является очевидным знаком его невиновности. Чудесное спасение означало полное оправдание — правда, извинялись за ошибку перед оправданными редко.
Казнь и пытки служили не только наказанию осужденных. Судилища развлекали чёрный люд наравне с городскими ярмарками, театральными представлениями и красочными карнавалами. Гораздо позже придет осознание, что публичные экзекуции не отвращают людей от преступлений, а, наоборот, ожесточают общество.
Логично, что с трупами преступников и вовсе не церемонились. В средневековой Европе отношение к смерти было простым. Не существовало хосписов, больниц и моргов: люди умирали в семье, дома, на глазах своих близких, а иногда и просто на улице. Смерти вокруг было много, и относились к ней соответственно — как к элементу частной жизни и быта. Людей хоронили в общих могилах, подолгу хранили разлагающиеся трупы в ожидании хорошей погоды для погребения, эксгумировали для перезахоронения. Что уж говорить о телах преступников?
Их трупы могли не один месяц оставаться на месте казни, демонстрируя горожанам прямое действие закона. В 1660 году п
Тела преступников палачи нередко отдавали в анатомические театры, где их публично вскрывали врачи в парадных одеяниях. Публика приходила на такие представления целыми семьями — медик, как цирковой фокусник, извлекал внутренние органы и раскладывал их перед зачарованными зрителями. Трупы преступивших закон превращались в наглядные пособия для студентов и художников, но кроме того — были весьма востребованы ведьмами и колдунами, которые варили из них снадобья и изготовляли талисманы. Кости арестантов шли на производство «лечебных» порошков и мазей. Из волос делались парики, а из человеческого жира — парфюмерные композиции. Доктор Сорбонны, историк парфюмерии Анник Ле Герер приводит в своей книге «Ароматы Версаля в ХVII-XVIII веках» рецепт некоего Кроллиуса, ученика великого алхимика и врача Парацельса, который советовал для усиления композиции непременно использовать тело умершего насильственной смертью рыжего молодого человека. Французский химик и фармацевт XVII века Николя Лефевр рекомендовал своим ученикам использовать для приготовления лекарств мясо молодых казненных арестантов. В европейских городах существовали целые рынки по продаже и перепродаже трупов казненных.
Невостребованные же рынком мертвые тела быстро предавали земле далеко за оградами городских кладбищ. Хоронили в общих могилах и, конечно, без каких-либо памятников. В одной земле с благочестивыми христианами преступникам лежать было нельзя.
Казнь, тюрьма и похороны в России от средневековой Руси до 1917 года
Несмотря на все споры о том, является ли Россия Европой или нет, человек, попавший в средневековую Русь, отметил бы полное сходство — по крайней мере, в части отношения к преступнику и его телу. Разбойников, воров и прочих «лихих людей» на Руси так же варили в котлах, сжигали и сажали на кол, а тела использовали для устрашения народа и прочих бытовых нужд. Причем, по мнению ряда историков, смертная казнь пришла на Русь из Византийской империи.
1649 год) упоминаются уже около 60 преступлений, каравшихся смертью.
— — в земле выкапывали яму, стены обкладывали деревом, сверху водружалась миниатюрная домовая крыша. Там арестанты ожидали суда и наказания. Именно в таком земляном срубе несколько лет продержали знаменитого старообрядческого святого протопопа Аввакума — правда, позже проповедника в том же срубе и сожгли.
2 августа 1696 года
— убить, и лишь затем расчленить уже бесчувственное тело: для сравнения, Степану Разину отрубили сперва руки, а после —голову. Чуть позже все останки Пугачева сожгли, а прах его развеяли. Тела часто сжигали вместе с эшафотом, на котором совершалась казнь; часто казнь через сожжение применялась к людям, совершившим религиозное преступление. Уничтожение тела имело догматический смысл: преступник лишался шанса на воскресение, а значит — и жизнь вечную. Некоторые тела скармливали собакам.
Обычно же трупы заключенных из острогов отвозили в «убогие дома» на краю города и хоронили вместе с умершими без покаяния, отступниками и самоубийцами. Хоронили в один день, скопом, всех сразу. Как правило, погребение совершалось в Троицкий четверг после общей панихиды. На службе присутствовал и кто-то из власть имущих — следил, чтобы преступников не похоронили случайно близко к церкви. Трупы накапливались в огромных количествах; так было до тех пор, пока однажды, проезжая мимо московской Божедомки (ныне улица Достоевского), царица Елизавета Петровна не почувствовала жуткий смрад и не приказала отменить единый день похорон для преступников.
— но после него этот вид наказания постепенно выходит из употребления. Уже через сто лет, при Александре I, в год казнили не более 80 человек на всю огромную Российскую империю. Наказание в виде смерти назначали в самых крайних случаях, когда речь шла о посягательстве на власть. Самыми массовыми и громкими казнями XIX века стали повешение декабристов и народовольцев-террористов.
— заговорщиков, подготовивших и исполнивших покушение на Александра II 1 марта 1881 года— в честь погребенных здесь же жертв Кровавого воскресенья) хоронили заточенных в Трубецком бастионе Петропавловской крепости и других умерших в застенках революционеров. Могилы их неизвестны; в литературе указывается лишь приблизительное место захоронения.
— писала о его похоронах подпольная газета того времени.
«архипелага» были и в пределах современного Третьего транспортного кольца. Небольшие лагеря открывались в бывших монастырях в городской черте — например, на Ленинских горах, где труд заключенных использовался на стройках.
— каждодневным проблемам, встающим перед зэка — и лишь мимоходом говорится том, как они уходили из жизни. Смерти было настолько много, что она стала обыденностью.
«»«»,)
).
— после стирки оно переходило к новому заключенному. Могилы были неглубокими.
Смерть весной: политическая оттепель и похороны в тюрьме после 1953 года
Но не все дождались освобождения. Комиссии, пересматривавшие дела, никуда не спешили; в некоторых лагерях вспыхнули восстания, которые были быстро подавлены. Убитых во время бунтов зэка хоронили в общих могилах, вырытых бульдозерами. Так, норильских арестантов, поднявших лагерное восстание летом 1953 года, предали земле у подножия горы Шмидта. Их было 500 человек.
«в специально отведенном месте» на кладбище. Внешний вид могилы и погребальная одежда заключенного регламентированы ведомственными документами; на месте захоронения устанавливается табличка, из которой можно узнать, кто здесь покоится. Номер могилы заносится в архивное дело осужденного.