Порошенко не врет. Слово Президента!
Иван ТАЛЯРОНОК
Похоже, армия главкома Порошенко делает большие успехи.
Судите сами — в феврале на мюнхенской конференции он смог предъявить своим западным спонсорам всего семь паспортов захваченных россиян, а сейчас число пленных увеличилось в десятки раз.
В интервью «Би-би-си Украина» Пётр Алексеевич, не моргнув глазом, заявил: «Несколько недель и месяцев назад мы захватили сначала 20, потом 60 российских спецназовцев».
Вот образчик заявлений, от которых сносит крышу! Летом и зимой, когда по всему Донбассу кипели ожесточённые бои, ВСУ пленили лишь полдюжины россиян, а весной, когда все вокруг хвалят Минские соглашения и щебечут о перемирии — начали брать десятками, и не простых пехотинцев, а спецназовцев! Как такое возможно? Какая-то параллельная реальность…
Впрочем, параллельная реальность в украинском медиа-пространстве формируется не впервой. Помните сказку про «российских туристов», которые в марте 2014-го автобусами приезжали через границу и развешивали на державных администрациях триколоры?
Когда на первом этапе «АТО» доблестные борцы с терроризмом отбили администрацию у восставших харьковчан, сколько там обнаружилось этих самых «туристов»? Среди шестидесяти семи захваченных — ни одного! Все свои, местные.
Сколько ходило разговоров, что Куликово поле в Одессе захватили «зелёные человечки»? В разгар побоища 2 мая многие хлопцы, пришедшие громить Дом профсоюзов, были искренне убеждены, что дерутся с россиянами или с приднестровцами.
Но, когда обнародовали списки застреленных и сожжённых, выяснилось, что среди сорока восьми официально признанных жертв — сорок семь одесситов. А «зелёных человечков» — ни единого.
Теперь та же песня поётся про Донбасс. Поётся ради одного назойливого припева, без которого не обошлось и последнее интервью пана президента: «Давайте говорить напрямую — мы воюем не с сепаратистами, которых поддерживает Россия. Это настоящая война с Россией».
Вот тут и залегает камень преткновения. Одно дело, если Россия только поддерживает восставший народ Донбасса, который сам готов биться и бьётся с ВСУ.
Тогда Пётр Алексеевич, вкупе со всеми майдан-вождями, попадает в разряд гнусных диктаторов, развязавших гражданскую войну против своих же сограждан. А таких диктаторов, как показывает история, периодически судят и даже иногда вешают.
Другое дело, если Донбасс находится под пятой российских оккупантов, а так называемые «сепары» не больше чем декоративный туман, вроде «хиви» и «власовцев», навербованных чужеземными командирами. В таком случае Украина должна считаться жертвой агрессии, а отважный батька Петро — вождём народного сопротивления.
И положены будут ему тогда медали и уважение мирового сообщества, а стране под его руководством — «Абрамсы» по ленд-лизу и неиссякаемые гуманитарные транши.
Спорить о том, какая из двух альтернативных версий правильная, можно было бы бесконечно, кабы не существовала простенькая наука — арифметика, та самая, которую в начальной школе проходят. Надо просто взять полторы тысячи пленных, захваченных во время «АТО» украинской армией, и посчитать, какую долю среди них составляют россияне, особливо — российские военные.
Если получится большинство — знамо дело, война идёт с Россией. Если меньшинство, то война, как бы ни хотелось Киеву это признавать, идёт со своими же соотечественниками.
Но, как только от слов надо переходить к цифрам, возникают неувязки. До сих пор самым внушительным контингентом МО РФ, обнаруженным в Новороссии, остаются 10 десантников свирской дивизии, задержанных без боя 24 августа в 20 километрах от границы.
Казус и впрямь странный: для разведки группа слишком велика, для оккупации — явно маловата. Как ни хотелось объявить их агрессорами, а в итоге пришлось признать — заблудились. Благо, в то же самое время таких же заблудших из ВСУ сотнями выуживали с российской стороны границы, причём агрессорами отнюдь не объявляли, а кормили и отправляли домой.
Всё остальные случаи задержания российских военных носят единичный характер. В октябре 2014 года появилось наиболее детальное обобщение этих фактов, сделанное Антоном Павлушко и перепечатанное множеством украинских блогеров.
В нём перечислены семь человек (из них только шесть пофамильно, а седьмой — по национальности, «какой-то бурят») плюс присовокуплены документы некоего российского танкиста Федорченко, который, судя по тексту, лично в плен не попадал, а оставил на поле боя личные бумаги. Итого — семь военбилетов, которые, похоже, и продемонстрировал пан Порошенко городу и миру на мюнхенской конференции.
Прямо скажем — негусто. Никак не получается из такого количества служивых россиян войны с Россией. Одного процента среди всех захваченных не набирается. Не тянут они на оккупационную армию.
Будь там кадровая российская армия, то в боевой заварухе в плен попадали бы не единичные воины, а целые подразделения — отделения хотя бы, а то и взводы. ВСУ ведь сдавались и взводами, и отделениями. А российская армия что, вся из неуловимых рембо состоит? Да нет, точно такие же люди, с лица и не отличить.
Получается, война-то идёт гражданская. А меньше одного процента обнаруженных россиян среди пленных можно квалифицировать только как помощь военспецами, причём помощь чрезвычайно скромную. Чтобы разжалобить западных спонсоров на очередной транш Киеву или на пакет санкций Москве — явно недостаточную.
Ну, а как же те двадцать, а потом шестьдесят захваченных по весне спецназовцев? — спросит внимательный читатель. Очень правильный вопрос! Здесь нам, друзья снова предстоит заняться арифметикой, чтобы знать на будущее, какова доля правды в заявлениях дорогого украинского президента.
На самом деле спецназовцев максимум двое, если считать за российских спецназовцев захваченных 17 мая у посёлка счастье Александрова и Ерофеева. Никаких доказательств существования двадцати, а тем более восьмидесяти пленных у Порошенко нет.
За всю весну задержание двоих россиян — это единственный случай, после которого и украинский МИД сделал громогласное заявление, и Пётр Алексеевич приободрился, дав интервью «Би-би-си» о появлении «очередного сильного доказательства».
Извините, но если двое пленных — это сильное доказательство, то что ж и Вы, пан президент, и МИД Ваш молчали, когда брали в плен двадцать и шестьдесят супостатов? Или это были слабые доказательства?
Что у Вас с логикой? А с логикой всё в порядке, если признать, что двое пленных — реальные, а двадцать и шестьдесят — явились Петру Алексеевичу в его неукротимых фантазиях. Так сказать, «сон в майскую ночь, накануне очередного саммита Восточного партнёрства».
Популярный украинский эксперт по делам разведки, генерал Николай Маломуж, видимо, от подобных сновидений не страдает, и потому, комментируя захват Ерофеева и Александрова, впервые спрогнозировал, что «после задержания двух спецназовцев РФ в Счастье россияне активизируют деятельность по захвату в плен украинских военнослужащих».
Обратим внимание на многозначительное «после задержания…» Очевидно, что окажись в плену ВСУ двадцать, а тем более шестьдесят бойцов российского ГРУ, о чём вещает Пётр Алексевич, такая деятельность (как минимум с целью обмена) активизировалась бы уже давно, и потеря ещё двух бойцов никак не скорректировала бы поведение российской разведки.
Так что президент Порошенко, называя цифры российских пленных, не врёт. Он всего лишь фантазирует вслух. И нам впредь, услышав любое его заявление — будь то об американской помощи, о сроках вступления в Евросоюз, о зарплатах украинских трудящихся, о поддержке еврореформ, и далее по списку — надо делить озвученные цифры примерно на сорок. Как в случае с упомянутыми спецназовцами. Тогда мы сумеем приблизиться к истине.
Итак, нам удалось определить коэффициент правдивости Порошенко: ф ≤ 0,025. Это и есть главный итог опубликованных здесь рассуждений.
А то, что в основе конфликта на Донбассе лежит не российское вмешательство, а гражданская война, читатель и без математики лучше моего знает.
Иван ТАЛЯРОНОК РВ
Центральное информационное агентство Новороссии
Novorus.info