Полеты во сне или наяву?
Как в самом имени Филиппа Жанти слышится что-то волшебное и воздушное, так и спектакли этого чародея сцены завораживают эфемерностью образов, где девушка легко превращается в змею, та – в птицу, где смысл ускользает от определения – но он точно есть, иначе зачем бы ты, затаив дыхание, смотрел все полтора часа этой феерии, согретой чувством хрупкости и одновременно бесконечности жизни.
Не исключение – и спектакль «Не забывай меня», привезенный компанией знаменитого француза на нынешний Фестиваль имени Чехова, уже две недели идущий в Москве.
Волшебнику Жанти ничего не стоит превратить хрупкую танцовщицу в гигантскую птицу
Пересказать сюжет этого ожившего фантастического сна затруднительно. Что означает фигура женщины-обезьяны – комическая, трогательная, а иногда злая и страшная, – которая первой появляется на сцене, то и дело на ней возникает и последней исчезает в сумерках? Почему на ней и платье фиолетового сумеречного цвета? Может быть, это образ самих сумерек – только каких? Утренних в начале, вечерних в конце? Образ матери-природы, которая рождает на свет своих детей, а потом грустно провожает их на тех же символических санях, которые игрушкой проползают на заднем плане в первые и последние минуты действа…
А что за фантасмагория – само действо! В его ходе хрупкие танцовщицы запросто поднимают на воздух танцовщиков – так можно бросить лишь куклу, но в какой момент ею подменили живого артиста? Ведь только что, мы в этом уверены, он своими ногами выходил, выбегал, выпрыгивал на сцену. А где грань между нежностью и жестокостью, когда в руках у любовницы, переусердствовавшей с объятиями, вдруг остается одна голова возлюбленного?
Как сделано, что из темного шлейфа актрисы вдруг вырастает громадная змея, которая поглощает вьющихся вокруг нее мужчин? Как у танцовщицы неизвестно откуда появляются белые крылья в полсцены размахом, и ими она может ласкать, а может и сражаться…
А птенцы в гигантских яйцах-мешках, с которыми долго и уморительно возятся белые женщины-птицы – не те ли самые, что, подросши, превратятся в черных неуклюже прыгающих ворон, которые в конце хитростью и насилием утащат Ее и Его в похоронные сани?
В конце, как и в начале, обезьяноподобная мать человечества встречает своих детей из небытия и провожает в него
Сплошные вопросы, но нельзя сказать, что на них нет ответов. Просто эти ответы у каждого свои.
У меня же наготове такой вопрос: как случилось, что у Филиппа Жанти, который приезжал в нашу страну минимум пять-шесть раз, мы до сих пор не видели такой великолепный спектакль, сочиненный аж в 1992 году? Вот тут ответ, наверное, может быть только один: у этого непревзойденного мастера танца, кукол и иллюзий работ столько, что хватит еще на много-много гастролей.