О малой Родине с любовью… Выпуск 12. 1990-е. Дневник Виктора Бочкова
В 2019 году исполняется 75 лет, как была создана Костромская область. К юбилейной дате информационный портал СМИ44 и историко-краеведческий журнал «Губернский дом» подготовили совместный проект «О малой Родине с любовью…».
В публикациях этого проекта бессменный редактор «Губернского дома» Николай Муренин и его авторы перелистывают архивные подшивки журнала.
75 лет - хороший повод вспомнить или только узнать неизвестное об известном…
Например, о том, что в мае 1994 года в Кострому приезжал писатель Александр Солженицын, в 1998 году - посетил президент России Борис Ельцин, а в конце 1996 года в области прошли первые выборы губернатора.
Люди, события, факты. 1990-е годы
Начало 1990-х вызвало снижение жизненного уровня населения. Заводы и фабрики останавливались, колхозы разваливались, зарплаты и пенсии вовремя не выплачивались, безработица росла. Ситуацию обострило противостояние Верховного Совета России и президента Ельцина в октябре 1993 года, которое закончилось очередным государственным поворотом и упразднением Советов всех уровней. В этих условиях область могла рассчитывать больше на свои силы, требовались новые органы власти, свои местные законы.
В марте 1994 года с разницей в неделю состоялись первые заседания областной Думы и Думы города Костромы, затем прошли выборы законодательных собраний в городах и районах области.
Первое заседание областной Думы открыл глава областной администрации Валерий Петрович Арбузов, который поздравил 15 депутатов с избранием их в областную Думу, председателем её стал Андрей Иванович Бычков, работавший ранее главой администрации Костромского района. Первыми важными законами, принятыми областной Думой, были: о муниципальных выборах, местном самоуправлении, референдуме, гербе и флаге. Был утверждён Устав Костромской области, а затем учреждены почётные звания и награды Костромской области.
Всего за два года работы Думы первого созыва депутаты приняли 49 законов.
В мае 1994 года Кострому посетил лауреат Нобелевской премии писатель Александр Солженицын. В военные годы он учился в Ленинградском артучилище, эвакуированном в Кострому. Александр Исаевич вспомнил знакомые места, побывал в военно-историческом музее школы №34, встретился в своём вагоне с некоторыми журналистами и краеведами.
В этом же 1994 году сельхозинститут «Караваево» преобразован в сельскохозяйственную академию. Возрождены Паисиев (близ Галича) и Макариево-Писемский (в Буйском районе) мужские монастыри. Открылись муниципальные краеведческие музеи в г. Мантурове, п. Поназыреве, с. Пыщуге. В усадьбе Следово (Судиславский р-н) открылся межшкольный биологический центр, основателем и многолетним директором которого был замечательный педагог Юрий Петрович Карвацкий. Несмотря на сложности жизни, было торжественно отмечено 50-летие Костромской области и 250-летие Костромской епархии.
В 1995 году область отметила 50-летие Великой Победы, завершилось издание Книги памяти Костромской области в 7 томах. В Костроме вступил в строй завод «Электроприбор», а в Москве было образовано Костромское землячество. В 1996 году в Костроме прошли Дни славянской письменности и культуры, во время которых при участии министра культуры России Евгения Юрьевича Сидорова в здании гауптвахты на Сусанинской площади открылся Литературный музей (филиал историко-архитектурного музея), а на улице Горной установили бюст писателю А.Ф. Писемскому.
К празднику вышел в свет первый номер культурно-духовного альманаха «Светоч» (издатели – Костромское епархиальное управление и редакция журнала «Губернский дом»).
Из других культурно-духовных событий: в Костроме открылась муниципальная художественная галерея, духовное училище в Костроме преобразовано в Костромскую духовную семинарию, в Нерехтском районе открылся первый в области православный Ковалёвский детский дом, директором которого стал настоятель Преображенского храма Нерехты протоиерей Андрей Воронин. Отец Андрей занимался альпинизмом и не раз вместе со своими воспитанниками покорял Эльбрус и другие горные вершины страны.
В конце года в области прошли первые выборы губернатора, главную областную властную вершину покорил Виктор Андреевич Шершунов, работавший начальником правового управления администрации города Костромы. В это же время большой атомной лодке № 062 присвоено имя «Кострома». Её в составе костромской делегации новый губернатор, сам служивший на флоте, потом посетил.
В 1997 году в области отмечено 200-летие Костромской губернии. В Дворянском собрании открылась большая выставка «Любить? Ненавидеть? Что еще?...» (название последней книги Игоря Александровича Дедкова), героями которой стали замечательные костромичи – писатели, художники, архитекторы, краеведы. Один из них – историк, краевед, писатель Виктор Николаевич Бочков. В этом же году вышла в свет книга Бочкова «Старая Кострома. Рассказы об улицах, домах и людях».
Раньше в Москве была издана его книга «Скажи, которая Татьяна?» (о костромичах – прототипах литературных произведений русских писателей), а позже – «Костромские спутники Пушкина». Выпускник Московского историко-архивного института, Бочков работал в областном государственном архиве, областной научной библиотеке, областном управлении культуры, был заместителем директора музея-заповедника «Щелыково».
Многие годы Виктор Николаевич вёл дневник, однако он не издан, некоторые страницы из него печатались в журнале «Губернский дом». Уже в следующем XXI веке на набережной Волги будет открыт сквер Бочкова. 1998 год запомнился тем, что началась третья научная реставрация Троицкого собора Ипатьевского монастыря, а Костромскую область посетил президент России Б.Н. Ельцин, побывавший в Ипатии, Караваеве и на Большой Костромской льняной мануфактуре. Сопровождал его в поездке руководитель ФСБ России В.В. Путин, будущий президент.
Говорят, что Борис Николаевич, выйдя из вертолёта, заметил: холодно тут у вас, в Калуге. Но это, возможно, просто местный фольклор.
В 1999 году было создано Костромское отделение Союза композиторов России. А в селе Василеве и усадьбе Давыдково Костромского района с этого года, когда отмечалось 200-летие Александра Сергеевича Пушкина, стали проходить ежегодные праздники поэзии, на которые собирались и музыканты, и писатели, и журналисты, и краеведы. И всё это благодаря, в первую очередь, семейству Александра Михайловича Бурлуцкого, которое проживает в Давыдкове, бывшей усадьбе костромских Пушкиных.
А XX век между тем уходил в историю, наступал новый XXI. А вместе с ним и новое, третье, тысячелетие. О том, как будет жить в это время Костромская область, расскажем в следующих выпусках.
ИЗ ДНЕВНИКА В.Н. БОЧКОВА (1984 год – 40 лет Костромской области):
В публикациях этого проекта бессменный редактор «Губернского дома» Николай Муренин и его авторы перелистывают архивные подшивки журнала.
75 лет - хороший повод вспомнить или только узнать неизвестное об известном…
Например, о том, что в мае 1994 года в Кострому приезжал писатель Александр Солженицын, в 1998 году - посетил президент России Борис Ельцин, а в конце 1996 года в области прошли первые выборы губернатора.
Люди, события, факты. 1990-е годы
Начало 1990-х вызвало снижение жизненного уровня населения. Заводы и фабрики останавливались, колхозы разваливались, зарплаты и пенсии вовремя не выплачивались, безработица росла. Ситуацию обострило противостояние Верховного Совета России и президента Ельцина в октябре 1993 года, которое закончилось очередным государственным поворотом и упразднением Советов всех уровней. В этих условиях область могла рассчитывать больше на свои силы, требовались новые органы власти, свои местные законы.
В марте 1994 года с разницей в неделю состоялись первые заседания областной Думы и Думы города Костромы, затем прошли выборы законодательных собраний в городах и районах области.
Первое заседание областной Думы открыл глава областной администрации Валерий Петрович Арбузов, который поздравил 15 депутатов с избранием их в областную Думу, председателем её стал Андрей Иванович Бычков, работавший ранее главой администрации Костромского района. Первыми важными законами, принятыми областной Думой, были: о муниципальных выборах, местном самоуправлении, референдуме, гербе и флаге. Был утверждён Устав Костромской области, а затем учреждены почётные звания и награды Костромской области.
Всего за два года работы Думы первого созыва депутаты приняли 49 законов.
В мае 1994 года Кострому посетил лауреат Нобелевской премии писатель Александр Солженицын. В военные годы он учился в Ленинградском артучилище, эвакуированном в Кострому. Александр Исаевич вспомнил знакомые места, побывал в военно-историческом музее школы №34, встретился в своём вагоне с некоторыми журналистами и краеведами.
В этом же 1994 году сельхозинститут «Караваево» преобразован в сельскохозяйственную академию. Возрождены Паисиев (близ Галича) и Макариево-Писемский (в Буйском районе) мужские монастыри. Открылись муниципальные краеведческие музеи в г. Мантурове, п. Поназыреве, с. Пыщуге. В усадьбе Следово (Судиславский р-н) открылся межшкольный биологический центр, основателем и многолетним директором которого был замечательный педагог Юрий Петрович Карвацкий. Несмотря на сложности жизни, было торжественно отмечено 50-летие Костромской области и 250-летие Костромской епархии.
В 1995 году область отметила 50-летие Великой Победы, завершилось издание Книги памяти Костромской области в 7 томах. В Костроме вступил в строй завод «Электроприбор», а в Москве было образовано Костромское землячество. В 1996 году в Костроме прошли Дни славянской письменности и культуры, во время которых при участии министра культуры России Евгения Юрьевича Сидорова в здании гауптвахты на Сусанинской площади открылся Литературный музей (филиал историко-архитектурного музея), а на улице Горной установили бюст писателю А.Ф. Писемскому.
К празднику вышел в свет первый номер культурно-духовного альманаха «Светоч» (издатели – Костромское епархиальное управление и редакция журнала «Губернский дом»).
Из других культурно-духовных событий: в Костроме открылась муниципальная художественная галерея, духовное училище в Костроме преобразовано в Костромскую духовную семинарию, в Нерехтском районе открылся первый в области православный Ковалёвский детский дом, директором которого стал настоятель Преображенского храма Нерехты протоиерей Андрей Воронин. Отец Андрей занимался альпинизмом и не раз вместе со своими воспитанниками покорял Эльбрус и другие горные вершины страны.
В конце года в области прошли первые выборы губернатора, главную областную властную вершину покорил Виктор Андреевич Шершунов, работавший начальником правового управления администрации города Костромы. В это же время большой атомной лодке № 062 присвоено имя «Кострома». Её в составе костромской делегации новый губернатор, сам служивший на флоте, потом посетил.
В 1997 году в области отмечено 200-летие Костромской губернии. В Дворянском собрании открылась большая выставка «Любить? Ненавидеть? Что еще?...» (название последней книги Игоря Александровича Дедкова), героями которой стали замечательные костромичи – писатели, художники, архитекторы, краеведы. Один из них – историк, краевед, писатель Виктор Николаевич Бочков. В этом же году вышла в свет книга Бочкова «Старая Кострома. Рассказы об улицах, домах и людях».
Раньше в Москве была издана его книга «Скажи, которая Татьяна?» (о костромичах – прототипах литературных произведений русских писателей), а позже – «Костромские спутники Пушкина». Выпускник Московского историко-архивного института, Бочков работал в областном государственном архиве, областной научной библиотеке, областном управлении культуры, был заместителем директора музея-заповедника «Щелыково».
Многие годы Виктор Николаевич вёл дневник, однако он не издан, некоторые страницы из него печатались в журнале «Губернский дом». Уже в следующем XXI веке на набережной Волги будет открыт сквер Бочкова. 1998 год запомнился тем, что началась третья научная реставрация Троицкого собора Ипатьевского монастыря, а Костромскую область посетил президент России Б.Н. Ельцин, побывавший в Ипатии, Караваеве и на Большой Костромской льняной мануфактуре. Сопровождал его в поездке руководитель ФСБ России В.В. Путин, будущий президент.
Говорят, что Борис Николаевич, выйдя из вертолёта, заметил: холодно тут у вас, в Калуге. Но это, возможно, просто местный фольклор.
В 1999 году было создано Костромское отделение Союза композиторов России. А в селе Василеве и усадьбе Давыдково Костромского района с этого года, когда отмечалось 200-летие Александра Сергеевича Пушкина, стали проходить ежегодные праздники поэзии, на которые собирались и музыканты, и писатели, и журналисты, и краеведы. И всё это благодаря, в первую очередь, семейству Александра Михайловича Бурлуцкого, которое проживает в Давыдкове, бывшей усадьбе костромских Пушкиных.
А XX век между тем уходил в историю, наступал новый XXI. А вместе с ним и новое, третье, тысячелетие. О том, как будет жить в это время Костромская область, расскажем в следующих выпусках.
ИЗ ДНЕВНИКА В.Н. БОЧКОВА (1984 год – 40 лет Костромской области):
6 января. Вчера переговорил с директором музея ИЗО Э.К. Донцовым, посоветовал ему познакомиться с семейством московских Кропивицких, устроить в 1985 году персональную выставку Льва Евгеньевича. Донцов записал адрес и телефоны, обещал, когда поедет в Москву, позвонить ему и повидаться. Но мне, конечно, надо напоминать и напоминать. Прочитал лекцию о старой Костроме (не по бумажке, а так, что вспомнилось) в красном уголке на льнокомбинате им. Зворыкина. Организовывала её Вера Ивановна Максимова, до войны - директор кукольного театра (но её даже не пригласили на его юбилей), энтузиастка. Слушали с интересом, задали много вопросов.
27 января. Вчера вечером позвонила О.Р. Ильина и как обухом оглушила - умер Коля Шувалов. Я не поверил, стал звонить его друзьям – умер. Ещё сутки назад, в Татьянин день, как будто покойная жена позвала его к себе. Сегодня я пытался узнать подробности - разное говорят. 25 января он был на обсуждении выставки Каткова в музее ИЗО - трезвый, доброжелательный. Потом, вроде бы, с группой приятелей ушёл в худфонд. Потом пошёл домой и по дороге замёрз. Но, якобы, нашли его за Волгой, у Пантусова. И, утверждает вскрытие, умер он от инфаркта. Забрали тело в милицию, сообщили родным уже к вечеру. Хоронят завтра, а денег у семьи нет. 700 руб. дал на похороны Женя Радченко.
Я видел Колю за три дня до смерти. Встретились в троллейбусе, обрадовались друг другу. Я сошёл с ним и проводил куда-то на улицу Свердлова. Шувалов был при бороде, прилично одет. Сказал, что не пьёт, приглашал в мастерскую: «Посмотришь мои новые работы!». Решили созвониться, договориться - я тоже хотел, чтобы он побывал у нас ещё до моего дня рождения. Расстались, полагая, что скоро опять увидимся. Смерть Коли - самая тяжёлая для меня за все почти 25 лет моей жизни в Костроме.
8 марта. Прежде на женский день нам на работе выдавали «пайки» (ещё в прошлом году). На этот раз не дали ничего, а в магазинах на полках даже меньше продуктов, нежели в прошлые времена. В передаче по телевидению видел Эдика Радзинского. Когда-то он был у нас в гостях, и я, шутя, попросил его взять на руки Олю: «Когда она вырастет, то будет гордиться, что её держал на руках знаменитый драматург. Что же, знаменитым он не стал и, думаю, не станет, но в число наиболее интересных и популярных драматургов вошёл.
18 марта. Отмечали 80-летие А.А. Григорова. Были Е.В. Сапрыгина, Б.Н. Негорюхин, В.С. Соболев и я. Разговорились о его биографии, которую я препарировал в радиосообщении. Он рассказал о своей бытности в лагерях. Он же сказал, что часть БАМа была построена зеками во время войны, хотя их дела приписывают новым строителям. Я же, рассказывая о Григорове по радио, поневоле умолчал о его прошлом, но оно и без того известно.
22 марта. Получил приглашение на праздник вручения нашему драмтеатру ордена по случаю его 175-летия. Этим юбилеем театр обязан мне, можно сказать, сугубо. В 1962 году я помешал театру праздновать 150-летие, а потом установил, что он возник именно в 1808 году. 8 апреля. Позвонил Стасик Лесневский - он приедет с Артёмом Анфиногеновым (именуемым шутливо в их среде «основоположником») на день рождения Игоря Дедкова и через сутки уедет. А я надеялся, что мы отпразднуем моё 47-летие.
14 апреля. На дне рождения Игоря Дедкова зашла речь о принадлежности покойному М.А. Шолохову «Тихого Дона». Ни Оскоцкий, ни Анфиногенов, ни сам Игорь не выражали убеждения, что роман написан им. Главный аргумент - то, что в «Тихом Доне» используются архивные документы, а Шолохов, как известно, никогда в архивах не работал. И все они хорошо знали проблему, но все пишут о Шолохове, как о великом писателе.
25 апреля. После обеда был у самого крупного в Костроме коллекционера открыток А.А. Анохина, отбирал из его собрания виды центра города. Он утверждает, что собрал почти все открытки с видами Костромы. Очень интересуется данными о видном костромском фотографе - авторе открыток Дм. Ильиче Пряничникове (1887-1938), который служил в земстве бухгалтером. Увы, без архива ничем ему не помочь. Достоверно рассказывают, что молодёжь, пытавшуюся проникнуть на пасхальную ночь в Лавровскую церковь, милиция и гебисты хватали и заталкивали в фургоны.
26 апреля. С утра был в БТИ, говорил с И.Н.Захаровым о справочнике «Улицы Костромы». Он сказал, что 1-й секретарь горкома партии очень заинтересовался справочником, высказал определённые замечания (и вполне приемлемые) и обещал содействие в издании. Потом был в обл. библиотеке на совещании с участием зав. райотделов культуры. Там от них требуют дутых цифр. В Боговарове рухнул Дом культуры, поэтому уменьшилось число участников самодеятельности, но начальство спрашивало одно: «Когда восстановите показатели?» - не Дом культуры.
3 июня. Был день, богатый на встречи. С утра поехал к А. А. Григорову, который позвонил и сказал, что его приезжий приятель, хороший фотограф, хочет запечатлеть нас вдвоём. Я приехал, а вскоре позвонил В.С. Соболев - Григоров позвал и его. Соболев приехал не один, а с приезжавшими на музейную конференцию сотрудниками Институтата истории АН - Мироненко, Афиани и Козловым. Я с ними познакомился - симпатичные молодые люди. Говорил с ними о М.А. Фонвизине, о П.П. Свиньине, узнал и кое-что новое. Потом уехали вместе в город, немного поводил их по улицам, а потом с Соболевым проводили в аэропорт.
6 июня. Прочёл и ужаснулся: в 1983 г. в области задержано за рулём в пьяном виде 7900 человек. Это каждый сотый житель нашей области (а сколько в ней всего шоферов?). И цифра эта кричаще свидетельствует, какой колоссальный масштаб приняло в стране пьянство. Адвокат Панов, живший в нашем доме, жаловался мне, что когда он хотел перевести свою дочь-второклассницу в новую 15-ю школу, обслуживающую наш район, то ему отказали - нет мест, школа перегружена. Но ведь было заранее известно, что в конце ул. Шагова станут возводить многоквартирные новые дома. А школу рядом с ними, тем не менее, соорудили маленькую. Что теперь - новую будут строить?
26 июня. Костромской шторм обернулся ещё одной гримасой. Пострадавшим надо оказать помощь, дать ссуды, а где взять деньги? Но в России недаром бюджет именуется «пьяным». В Костроме решили продавать в магазинах водку не с 11 до 19 часов, а во всё время работы магазина. И отменили запрет продажи спиртного по понедельникам. Следовательно, помощь пострадавшим оказывают пьяницы.
27 июня. Весь день занимался, можно сказать, не поднимая головы, справочником «Улицы Костромы». Даже «тряхнул стариной» и съездил осмотреть пропущенный как-то Красинский проезд. Он мне даже понравился, хотя там, помимо угловых, всего одно здание - баня комбината им. Ленина (которую в городе традиционно именуют «царской»). Теперь проезд выходит к насыпи спуска с нового автопешеходного моста через Костромку. Насыпь совсем отрежет Кострому от реки, и без того закрытой заборами предприятий, железнодорожной веткой и т.д. На днях попытался покончить с собой, облившись керосином и поджегши себя, художник Ярослав Штыков, человек ищущий и небесталанный (он выступал и как искусствовед), хотя и сильно пьющий. С сильными ожогами он лежит в больнице.
3 июля. Вместо занятия краеведческого объединения в клубе провёл с кружковцами экскурсию по Молочной горе и ул. 1-го Мая, где всё никак не отремонтируют дом Набатова. К экскурсии надо было как-то подготовиться, к счастью, об этих улицах у меня написано довольно много.
4 июля. День прошёл под знаком похорон Ярослава Штыкова. С утра пошёл в худфонд, где стоял гроб, закрытый крышкой. Хотел попрощаться и идти в библиотеку, но позвали на кладбище. Народу было довольно много. На могиле Игорь Дедков сказал краткую речь, подчеркнув, что Штыков умел радоваться чужому таланту, чужим успехам - качество, которым обладают немногие.
5 июля. Мне рассказали, что недавно в Кострому приезжала дочь К.У. Черненко, вроде бы собирать материалы об А.Ф. Писемском, встречалась с Ю.В. Лебедевым, ходила по мемориальным местам. Она замужем за сотрудником Ленинской библиотеки Мих. Мих. Пановым, отец которого был учителем ремесленного училища в Костроме, а потом переехал в Москву и достиг положения зав.международным отделом ЦК КПСС (он уже умер). Просматривал документы о заказе горельефа в память основания Костромы. Его ещё в 1975 г. одобрили на всех уровнях. Автор, ленинградский скульптор А.И. Сурский, изготовил его в гипсе (длина 13 м, высота 1,3 м) и теперь надо отлить в бронзе. Сомнительно, чтобы выделили столько дефицитной бронзы, так что мы едва ли этот памятник увидим.
1 августа. Судебно-медицинская экспертиза занимает здание - памятник архитектуры на ул. Островского. Пришли к нам просить разрешение на пристройку. При осмотре здания рассказывали, что в нём до революции помещался «полицейский участок» (на самом деле, это был просто жилой дом). Показывали на крюк от люстры в потолке - к нему, мол, подвешивали за рёбра, пытали. Что толку разъяснять, что перед революцией в России не было пыток - люди мыслят стереотипами сталинских времён. Но ведь, ко всему, так рассуждают специалисты с высшим образованием, врачи. Зашла к нам дама из хорового общества. Едет в отпуск в Болгарию. Жалуется, что не пускают в Индию - туда только рабочих. А служащих - в Болгарию и на Кубу. Даме же так хотелось привезти из поездки кожаное пальто.
9 сентября. Ходили прогуляться в Татарскую слободу, где я не бывал уже несколько лет. На берегу намыты горы песка, стоят машины и краны. Вероятно, будут благоустраивать набережную. Повыше, по краю ул. Калинина, установили парапет. На Железнодорожной улице, кажется, снесли ещё пару домов по берегу. С одной стороны, хорошо, когда благоустраивают улицы, а с другой - теряется облик древней, существующей с середины XVII в. Татарской слободы с её кладбищем, мечетью и потомками ногайцев, до революции говоривших на родном языке и учившихся в своей национальной школе.
1 октября. В музее ИЗО на открытии выставки молодых случился скандал. По указанию обкома партии сняли натюрморт Гусева с иконой Богоматери. Подвыпивший Салмов вкупе с Игнатьевым требовали у Донцова отчёта, почему он осмелился убрать картину. Ермаков, инструктор обкома, почуяв скандал, поспешил убежать. В музее все шокированы. Водил группу из лесомеханического техникума по местам А.Н. Островского. Преподавательница литературы рассказала, что когда она готовила вечер встречи с актёрами театра, к ней пришли сотрудники КГБ: к чему встреча, что будут актёры говорить и показывать? Ни в коем случае нельзя «До третьих петухов». Перепугался и директор: почему вы проводите мероприятие, которое привлекло внимание КГБ? И сам сидел на встрече.
9 октября. Иду по центру города мимо экскурсии, слышу, экскурсовод разливается соловьём: «Кострома - образец градостроительного искусства». Может, и была в прошлом, но сейчас Кострома - разве что образец безобразной и безответственной застройки, которая вовсе не обращает внимания ни на генплан 1784 года, ни на традиции, ни на роль Волги в застройке. На краеведческом объединении Е.В.Сапрыгина сделала интересное сообщение о костромском помещике Илье Ивановиче Огарёве (1790- 1854), прототипе Горича из «Горя от ума», двоюродном брате А.С. Грибоедова и двоюродном дяде Н.П. Огарёва. Тема эта очень перспективна.
22 октября. После обеда уехал на завод XVII партсъезда и просматривал там дела заводского архива, сохранявшегося с 1939 года и находящегося на стеллажах в особой комнатке-закутке. Нашёл там данные, косвенно подтверждающие, что завод был создан в 1934 году.
7 ноября. Утром, возвращаясь с вокзала, где покупал Ларисе билет в Москву, зашёл в попутные магазины. В них было мало народу, и полки пустовали. Не было даже не переводящегося в Костроме сыра. В последней беседе с сотрудниками КГБ они резко выговаривали мне, что в радиоочерке «25 октября 1917 года в Костроме» (его так и не пропустили) я написал: «Хлеба в Костроме стало не хватать, хотя мясо ещё было». На мои объяснения, что так действительно и было, они не реагировали, а твердили, что я намекаю на нынешнюю ситуацию в стране. Что же будет писать следующий за мною историк ещё через 67 лет о 7 ноября 1984 г., если к тому времени КГБ будет функционировать?
23 ноября. Получил от Юры Куранова его книгу об Алексее Козлове с автографом. Надо ему написать, тем более, что при вторичном прочтении книга мне понравилась более, хотя облик Алексея у меня сложился, отчасти под впечатлением устных рассказов того же Куранова, несколько иной. Но это естественно. На работе - продолжение эпопеи с затопленными подвалами Богоявленского монастыря. Все продолжают отпихиваться - не наше, мол, дело. А чьё, непонятно. Гл. инженер Водоканала в конце концов предложил: мы дадим насос, а вы откачивайте сами. И это вполне серьёзно.
24 декабря. Открылась выставка Е.В. Честнякова. Там была З.И.Осипова (когда-то секретарь Кологривского райкома) и вспоминала в кулуарах, как в 30 - 50-е годы власти с подозрением относились к художнику, часто устраивали обыски. И когда милиционеры топтали ногами его скульптурки, он, дабы отвести подозрения, притворялся дурачком и при властях то скакал на одной ноге, то кукарекал и т.д. На могиле его была на кресте надпись: «Спи, любимый учитель». Её уничтожили. Наше управление культуры в случае войны должно эвакуироваться в Нейский район, где есть заброшенный посёлок лесозаготовителей (дома стоят необитаемые). Туда на днях выезжает всё наше начальство...
«Губернский дом» № 3/2014
27 января. Вчера вечером позвонила О.Р. Ильина и как обухом оглушила - умер Коля Шувалов. Я не поверил, стал звонить его друзьям – умер. Ещё сутки назад, в Татьянин день, как будто покойная жена позвала его к себе. Сегодня я пытался узнать подробности - разное говорят. 25 января он был на обсуждении выставки Каткова в музее ИЗО - трезвый, доброжелательный. Потом, вроде бы, с группой приятелей ушёл в худфонд. Потом пошёл домой и по дороге замёрз. Но, якобы, нашли его за Волгой, у Пантусова. И, утверждает вскрытие, умер он от инфаркта. Забрали тело в милицию, сообщили родным уже к вечеру. Хоронят завтра, а денег у семьи нет. 700 руб. дал на похороны Женя Радченко.
Я видел Колю за три дня до смерти. Встретились в троллейбусе, обрадовались друг другу. Я сошёл с ним и проводил куда-то на улицу Свердлова. Шувалов был при бороде, прилично одет. Сказал, что не пьёт, приглашал в мастерскую: «Посмотришь мои новые работы!». Решили созвониться, договориться - я тоже хотел, чтобы он побывал у нас ещё до моего дня рождения. Расстались, полагая, что скоро опять увидимся. Смерть Коли - самая тяжёлая для меня за все почти 25 лет моей жизни в Костроме.
8 марта. Прежде на женский день нам на работе выдавали «пайки» (ещё в прошлом году). На этот раз не дали ничего, а в магазинах на полках даже меньше продуктов, нежели в прошлые времена. В передаче по телевидению видел Эдика Радзинского. Когда-то он был у нас в гостях, и я, шутя, попросил его взять на руки Олю: «Когда она вырастет, то будет гордиться, что её держал на руках знаменитый драматург. Что же, знаменитым он не стал и, думаю, не станет, но в число наиболее интересных и популярных драматургов вошёл.
18 марта. Отмечали 80-летие А.А. Григорова. Были Е.В. Сапрыгина, Б.Н. Негорюхин, В.С. Соболев и я. Разговорились о его биографии, которую я препарировал в радиосообщении. Он рассказал о своей бытности в лагерях. Он же сказал, что часть БАМа была построена зеками во время войны, хотя их дела приписывают новым строителям. Я же, рассказывая о Григорове по радио, поневоле умолчал о его прошлом, но оно и без того известно.
22 марта. Получил приглашение на праздник вручения нашему драмтеатру ордена по случаю его 175-летия. Этим юбилеем театр обязан мне, можно сказать, сугубо. В 1962 году я помешал театру праздновать 150-летие, а потом установил, что он возник именно в 1808 году. 8 апреля. Позвонил Стасик Лесневский - он приедет с Артёмом Анфиногеновым (именуемым шутливо в их среде «основоположником») на день рождения Игоря Дедкова и через сутки уедет. А я надеялся, что мы отпразднуем моё 47-летие.
14 апреля. На дне рождения Игоря Дедкова зашла речь о принадлежности покойному М.А. Шолохову «Тихого Дона». Ни Оскоцкий, ни Анфиногенов, ни сам Игорь не выражали убеждения, что роман написан им. Главный аргумент - то, что в «Тихом Доне» используются архивные документы, а Шолохов, как известно, никогда в архивах не работал. И все они хорошо знали проблему, но все пишут о Шолохове, как о великом писателе.
25 апреля. После обеда был у самого крупного в Костроме коллекционера открыток А.А. Анохина, отбирал из его собрания виды центра города. Он утверждает, что собрал почти все открытки с видами Костромы. Очень интересуется данными о видном костромском фотографе - авторе открыток Дм. Ильиче Пряничникове (1887-1938), который служил в земстве бухгалтером. Увы, без архива ничем ему не помочь. Достоверно рассказывают, что молодёжь, пытавшуюся проникнуть на пасхальную ночь в Лавровскую церковь, милиция и гебисты хватали и заталкивали в фургоны.
26 апреля. С утра был в БТИ, говорил с И.Н.Захаровым о справочнике «Улицы Костромы». Он сказал, что 1-й секретарь горкома партии очень заинтересовался справочником, высказал определённые замечания (и вполне приемлемые) и обещал содействие в издании. Потом был в обл. библиотеке на совещании с участием зав. райотделов культуры. Там от них требуют дутых цифр. В Боговарове рухнул Дом культуры, поэтому уменьшилось число участников самодеятельности, но начальство спрашивало одно: «Когда восстановите показатели?» - не Дом культуры.
3 июня. Был день, богатый на встречи. С утра поехал к А. А. Григорову, который позвонил и сказал, что его приезжий приятель, хороший фотограф, хочет запечатлеть нас вдвоём. Я приехал, а вскоре позвонил В.С. Соболев - Григоров позвал и его. Соболев приехал не один, а с приезжавшими на музейную конференцию сотрудниками Институтата истории АН - Мироненко, Афиани и Козловым. Я с ними познакомился - симпатичные молодые люди. Говорил с ними о М.А. Фонвизине, о П.П. Свиньине, узнал и кое-что новое. Потом уехали вместе в город, немного поводил их по улицам, а потом с Соболевым проводили в аэропорт.
6 июня. Прочёл и ужаснулся: в 1983 г. в области задержано за рулём в пьяном виде 7900 человек. Это каждый сотый житель нашей области (а сколько в ней всего шоферов?). И цифра эта кричаще свидетельствует, какой колоссальный масштаб приняло в стране пьянство. Адвокат Панов, живший в нашем доме, жаловался мне, что когда он хотел перевести свою дочь-второклассницу в новую 15-ю школу, обслуживающую наш район, то ему отказали - нет мест, школа перегружена. Но ведь было заранее известно, что в конце ул. Шагова станут возводить многоквартирные новые дома. А школу рядом с ними, тем не менее, соорудили маленькую. Что теперь - новую будут строить?
26 июня. Костромской шторм обернулся ещё одной гримасой. Пострадавшим надо оказать помощь, дать ссуды, а где взять деньги? Но в России недаром бюджет именуется «пьяным». В Костроме решили продавать в магазинах водку не с 11 до 19 часов, а во всё время работы магазина. И отменили запрет продажи спиртного по понедельникам. Следовательно, помощь пострадавшим оказывают пьяницы.
27 июня. Весь день занимался, можно сказать, не поднимая головы, справочником «Улицы Костромы». Даже «тряхнул стариной» и съездил осмотреть пропущенный как-то Красинский проезд. Он мне даже понравился, хотя там, помимо угловых, всего одно здание - баня комбината им. Ленина (которую в городе традиционно именуют «царской»). Теперь проезд выходит к насыпи спуска с нового автопешеходного моста через Костромку. Насыпь совсем отрежет Кострому от реки, и без того закрытой заборами предприятий, железнодорожной веткой и т.д. На днях попытался покончить с собой, облившись керосином и поджегши себя, художник Ярослав Штыков, человек ищущий и небесталанный (он выступал и как искусствовед), хотя и сильно пьющий. С сильными ожогами он лежит в больнице.
3 июля. Вместо занятия краеведческого объединения в клубе провёл с кружковцами экскурсию по Молочной горе и ул. 1-го Мая, где всё никак не отремонтируют дом Набатова. К экскурсии надо было как-то подготовиться, к счастью, об этих улицах у меня написано довольно много.
4 июля. День прошёл под знаком похорон Ярослава Штыкова. С утра пошёл в худфонд, где стоял гроб, закрытый крышкой. Хотел попрощаться и идти в библиотеку, но позвали на кладбище. Народу было довольно много. На могиле Игорь Дедков сказал краткую речь, подчеркнув, что Штыков умел радоваться чужому таланту, чужим успехам - качество, которым обладают немногие.
5 июля. Мне рассказали, что недавно в Кострому приезжала дочь К.У. Черненко, вроде бы собирать материалы об А.Ф. Писемском, встречалась с Ю.В. Лебедевым, ходила по мемориальным местам. Она замужем за сотрудником Ленинской библиотеки Мих. Мих. Пановым, отец которого был учителем ремесленного училища в Костроме, а потом переехал в Москву и достиг положения зав.международным отделом ЦК КПСС (он уже умер). Просматривал документы о заказе горельефа в память основания Костромы. Его ещё в 1975 г. одобрили на всех уровнях. Автор, ленинградский скульптор А.И. Сурский, изготовил его в гипсе (длина 13 м, высота 1,3 м) и теперь надо отлить в бронзе. Сомнительно, чтобы выделили столько дефицитной бронзы, так что мы едва ли этот памятник увидим.
1 августа. Судебно-медицинская экспертиза занимает здание - памятник архитектуры на ул. Островского. Пришли к нам просить разрешение на пристройку. При осмотре здания рассказывали, что в нём до революции помещался «полицейский участок» (на самом деле, это был просто жилой дом). Показывали на крюк от люстры в потолке - к нему, мол, подвешивали за рёбра, пытали. Что толку разъяснять, что перед революцией в России не было пыток - люди мыслят стереотипами сталинских времён. Но ведь, ко всему, так рассуждают специалисты с высшим образованием, врачи. Зашла к нам дама из хорового общества. Едет в отпуск в Болгарию. Жалуется, что не пускают в Индию - туда только рабочих. А служащих - в Болгарию и на Кубу. Даме же так хотелось привезти из поездки кожаное пальто.
9 сентября. Ходили прогуляться в Татарскую слободу, где я не бывал уже несколько лет. На берегу намыты горы песка, стоят машины и краны. Вероятно, будут благоустраивать набережную. Повыше, по краю ул. Калинина, установили парапет. На Железнодорожной улице, кажется, снесли ещё пару домов по берегу. С одной стороны, хорошо, когда благоустраивают улицы, а с другой - теряется облик древней, существующей с середины XVII в. Татарской слободы с её кладбищем, мечетью и потомками ногайцев, до революции говоривших на родном языке и учившихся в своей национальной школе.
1 октября. В музее ИЗО на открытии выставки молодых случился скандал. По указанию обкома партии сняли натюрморт Гусева с иконой Богоматери. Подвыпивший Салмов вкупе с Игнатьевым требовали у Донцова отчёта, почему он осмелился убрать картину. Ермаков, инструктор обкома, почуяв скандал, поспешил убежать. В музее все шокированы. Водил группу из лесомеханического техникума по местам А.Н. Островского. Преподавательница литературы рассказала, что когда она готовила вечер встречи с актёрами театра, к ней пришли сотрудники КГБ: к чему встреча, что будут актёры говорить и показывать? Ни в коем случае нельзя «До третьих петухов». Перепугался и директор: почему вы проводите мероприятие, которое привлекло внимание КГБ? И сам сидел на встрече.
9 октября. Иду по центру города мимо экскурсии, слышу, экскурсовод разливается соловьём: «Кострома - образец градостроительного искусства». Может, и была в прошлом, но сейчас Кострома - разве что образец безобразной и безответственной застройки, которая вовсе не обращает внимания ни на генплан 1784 года, ни на традиции, ни на роль Волги в застройке. На краеведческом объединении Е.В.Сапрыгина сделала интересное сообщение о костромском помещике Илье Ивановиче Огарёве (1790- 1854), прототипе Горича из «Горя от ума», двоюродном брате А.С. Грибоедова и двоюродном дяде Н.П. Огарёва. Тема эта очень перспективна.
22 октября. После обеда уехал на завод XVII партсъезда и просматривал там дела заводского архива, сохранявшегося с 1939 года и находящегося на стеллажах в особой комнатке-закутке. Нашёл там данные, косвенно подтверждающие, что завод был создан в 1934 году.
7 ноября. Утром, возвращаясь с вокзала, где покупал Ларисе билет в Москву, зашёл в попутные магазины. В них было мало народу, и полки пустовали. Не было даже не переводящегося в Костроме сыра. В последней беседе с сотрудниками КГБ они резко выговаривали мне, что в радиоочерке «25 октября 1917 года в Костроме» (его так и не пропустили) я написал: «Хлеба в Костроме стало не хватать, хотя мясо ещё было». На мои объяснения, что так действительно и было, они не реагировали, а твердили, что я намекаю на нынешнюю ситуацию в стране. Что же будет писать следующий за мною историк ещё через 67 лет о 7 ноября 1984 г., если к тому времени КГБ будет функционировать?
23 ноября. Получил от Юры Куранова его книгу об Алексее Козлове с автографом. Надо ему написать, тем более, что при вторичном прочтении книга мне понравилась более, хотя облик Алексея у меня сложился, отчасти под впечатлением устных рассказов того же Куранова, несколько иной. Но это естественно. На работе - продолжение эпопеи с затопленными подвалами Богоявленского монастыря. Все продолжают отпихиваться - не наше, мол, дело. А чьё, непонятно. Гл. инженер Водоканала в конце концов предложил: мы дадим насос, а вы откачивайте сами. И это вполне серьёзно.
24 декабря. Открылась выставка Е.В. Честнякова. Там была З.И.Осипова (когда-то секретарь Кологривского райкома) и вспоминала в кулуарах, как в 30 - 50-е годы власти с подозрением относились к художнику, часто устраивали обыски. И когда милиционеры топтали ногами его скульптурки, он, дабы отвести подозрения, притворялся дурачком и при властях то скакал на одной ноге, то кукарекал и т.д. На могиле его была на кресте надпись: «Спи, любимый учитель». Её уничтожили. Наше управление культуры в случае войны должно эвакуироваться в Нейский район, где есть заброшенный посёлок лесозаготовителей (дома стоят необитаемые). Туда на днях выезжает всё наше начальство...
«Губернский дом» № 3/2014