«Мы платим не налоги, а дань»: как банки закрывают счета латвийских предприятий
Полиграфическая компания PNB Print — вторая крупнейшая по объему типография в Латвии, имеющая широкий экспортный рынок как на Западе, так и на Востоке. Но несмотря на это, компания также столкнулась с действиями банков, которые затрудняют ее работу. В разговоре с журналистом Dienas Bizness Ольгой Князевой председатель правления PNB Print Игорь Розанов рассказал, как он видит эту ситуацию глазами крупного бизнеса.
После того, как в Латвии объявили о «капитальном ремонте» банковской системы, жертвами этого ремонта стали многие латвийские предприятия, которым банки без объяснения причин просто закрыли счета. В похожую ситуацию попало и крупнейшее предприятие Латвии с годовым оборотом в 25 млн евро — PNB Print.
Как рассказывает Игорь Розанов, основной счет предприятия находится в банке PNB, но при этом у компании для расчетов в фунтах с клиентами из Великобритании был еще счет в Swedbanka. В какой-то момент Swedbanka прислал письмо, в котором было написано, что «исходя из внутренней политики банка, мы вынуждены закрыть вашей компании счет с такого-то числа».
«Счет в Swedbanka PNB Print нужен был только для расчетов с клиентами из Британии: на него приходит выручка в фунтах, конвертируем в евро и переводим на счет в PNB. — рассказывает директор типографии. — Ежемесячный оборот по счету — 70-80 тысяч фунтов в месяц. Никаких сомнительных операций на этом счете априори быть не может. Мы получаем выручку от компании HarperCollins Publishers LLC (одна из крупнейших издательских компаний в мире, входит в «большую пятерку» английских издательств, — прим авт), потом переводим уже в евро деньги себе на счет. Естественно, что никаких пояснений от банка мы не получили. При этом у нас возникли не только издержки на открытие счета в другом банке, но и проблемы репутационного характера. Предположим, я иду в другой банк и там мне приходится объяснять, что в Swedbanka мне закрыли счет. И там реакция может быть такой: «Ах раз вам там закрыли счет, то и мы на всякий случай не будем ничего вам открывать».
Игорь Розанов предполагает, что в случае с PNB Print банку мог не понравиться конечный бенефициар компании (им является бывший владелец банка PNB Григорий Гусельников, который недавно продал свои акции). «А может им не нравится, что у компании есть заказчики в России, и их довольно много — 30%, — говорит он. — Теперь представим, что с такой же ситуацией столкнется предприятие, у которой счет в банке — единственный? Вся эта история — прекрасная иллюстрация, почему стране нужна национальная банковская система. Ведь в масштабе всего Swedbanka отделения в Балтии — это всего лишь филиалы. Даже если завтра они решат всем клиентам закрыть счета в Латвии, то со Swedbank-ом ничего не случится, будет незначительная статистическая погрешность. Но в масштабе Латвии Swedbanka занимает половину банковского рынка. И закрытие счета у них вызывает цепную реакцию у других банков».
Предприниматель обращает внимание на эту ситуацию, с которой могут столкнуться многие латвийские компании: «И что делать в таком случае? Самоликвидироваться? И в нашем, например, случае выгнать 300 человек на улицу? Мы — крупная компания, у нас еще есть шансы что-то придумать, а если речь идет о мелком предприятии? Да его просто вытолкают с рынка. Ладно, если бы у таких компаний была возможность открыть счет в каком-то государственном банке, но такой возможности нет. Почему никто не задаст вопрос на уровне правительства: почему латвийцы хранят свои деньги в Swedbanka, а банк с латвийскими предприятиями работать не хочет?».
Вторая проблема, на которую указывает Игорь Розанов — это обязательная проверка деловых партнеров на предмет отмывания денег.
«Во-первых это нонсенс — назовите мне хоть какой-то пример когда производственное предприятие использовали для легализации средств — я таких скандалов не помню.
Во- вторых, представьте, звоню я к примеру крупнейшим издательствам из Дании и говорю, а расскажите мне о своих бенефициарах. Первое, что они мне ответят: „А почему мы должны вам это раскрывать?“.. Надо трезво отдавать себе отчет в том, что наши экспортные предприятия не являются критичными для тех рынков, на которых они работают, им всегда могут найти замену в других странах. Сейчас уже идет соревнование на уровне национальных экономик, где условия лучше туда и идет поток заказов.
Надо понимать, что Бог всегда на стороне больших батальонов, и в соревнованиях экономик выигрывает капитал, у кого его больше тот и выиграл. Даже по сравнению со странами Скандинавии мы в десятки раз меньше их, несмотря на то, что население Латвии всего в 5 раз меньше. Например, добровольные пенсионные накопления в пенсионных фондах Латвии составляют около 4 миллиардов евро, в Швеции — около 400 миллиардов евро. Разница — в сто раз! Поэтому Швеция может себе позволить крупные инвестиции и за счет масштаба и может положить на лопатки любого местного конкурента. Любая нагрузка на местный бизнес только препятствует накоплению национального капитала и снижает конкурентоспособность национальной экономики в целом».
По мнению предпринимателя, основная проблема заключается в том, что сегодня многие функции «повесили» на бизнес.
«Это все равно что завтра кто-то решит, а пусть частные охранные предприятия после основной работы еще и порядок на улицах Риги поддерживают. Ну а что, им трудно что ли? Форма у них есть, пистолеты тоже, так пусть еще и за порядком следят.
Так и в банках — почему именно они обязаны следить за всеми этими делами, связанными с легализацией преступных средств? Если на уровне государства эта проблема признана важной, создайте тогда министерство по противодействию отмыванию, и пусть там разбираются, что чистый, а кто не очень. А банки пусть просто технически отсылают им всю информацию. Тогда я как бизнесмен и клиент банка приду в это министерство, в одном кабинете докажу, что я белый и пушистый, и с банками больше у меня проблем не возникнет. А так я пришел в один банк, мне приходится нести туда массу документов, пришел в другой — там такая же картина . Складывается впечатление, что сейчас в управлении государством потеряна обратная связь — не оцениваются долгосрочные последствия принимаемых решений. Мало того, что у бизнеса большая налоговая нагрузка, но и зачем-то накладывают дополнительные ограничения».
Игорь Розанов считает, что сейчас в Европе складывается безвыходная ситуация, которая выражается в противостоянии бюрократии и бизнеса. «И не совсем понимаю, к чему все это все приведет. Фактически бизнесу навязывают какие-то дополнительные ограничения, по которым хочется задать вопрос: «Простите, а я тут при чем?». С одной стороны мы идем в фарватере принимаемых в Евросоюзе решений, но хотелось бы видеть попытки защищать свой национальный интерес..
То, что происходит в Латвии, невыгодно в первую очередь для экономики страны в целом — продолжает он. «Бизнес всегда будет действовать исходя из логики развития продаж, прибыли. Логика бюрократов — она другая, она скорее направлена на усиление их власти и влияния. Я не идеализирую бизнес, он безусловно должен быть под общественным контролем, тут важен баланс между интересами общества и капитала. Другой вопрос , насколько действующая бюрократия адекватно представляет и защищает интересы именно общества. Бизнес по сути всегда будет — заложником ситуации, его положение уязвимо, с него можно что-то взять, а если можно взять то обязательно возьмут. Знаете, чем отличаются налоги от дани? Уплата налогов подразумевает участие в распределении общественного блага, но у нас такое ощущение, что мы платим не налоги, а дань».
Он признается, что не знает, что нужно сделать для того, чтобы что-то изменилось, чтобы чиновники поняли, за счет чего они получают зарплату. «Может быть надо сделать одну простую вещь: дать всем им очень небольшую часть акций всех предприятий Латвии, чтобы они были кровно заинтересованы в развитии бизнеса, и тогда количество странных и разрушительных законов станет гораздо меньше», — заключает он.
Ольга Князева