«Комната страха»

Владислав Толстов о книге Вадима Левенталя

Когда вышла первая книга Вадима Левенталя, роман «Маша Регина», я, было, подумал, что Левенталь – это такой наш литературный Квентин Тарантино. Тот, помнится, много лет работал в видеопрокате, посмотрел тысячу фильмов, а потом на своих киноманских впечатлениях создал оригинальный кинематограф. Вадим Левенталь несколько лет работает редактором в питерском издательстве «Лимбус-пресс». Редактор — это профессиональный читатель, и сколько мы знаем случаев, когда такие люди начинают «показывать класс» и начинают писать настоящую, как им кажется, прозу. Впрочем, «Маша Регина» стала в этом смысле исключением. Хотя в ней было заметно желание автора втиснуть в книгу все и еще немножко, поведать миру свою историю взахлеб, мелким шрифтом, с минимумом абзацев. «Машу Регину» немножко поругали за то, что Левенталь там злоупотреблял цитатами и умными словами, но в целом дебют состоялся, книгу приняли.

«Комната страха» - вторая книга Вадима Левенталя, и к ее чтению я приступал с некоторой опаской. Есть в рок-музыке такое явление - «синдром второго альбома», когда талантливые дебютанты стараются превзойти самих себя, прыгнуть выше голову, а в итоге плюхаются в лужу. Тут тоже можно было ожидать чего угодно: например, что Левенталь-таки попробует, как истинный редактор, играть в умейку-тарантину. Но тревоги оказались напрасными. «Комната страха» - книга во всех смыслах достойная. И к тому же, на мой взгляд, лучше «Маши Региной», так что налицо творческий прогресс.

Это сборник рассказов. Вечная проблема таких сборников — что под одну обложку собирают случайные тексты, без всякого смысла и склада. Редко у кого получается цикл с концептуальной пружинкой внутри. В случае с книгой «Комната страха», как мне видится, таким объединяющим признаком служит само питерское происхождение автора. У питерских прозаиков, я давно заметил, непременно будут присутствовать в текстах одна из трех «да»: непогода, обида, блокада. В «Комнате страха» все три фирменных питерских темы имеют место быть. С непогоды, когда «дождь лил как из ведра», начинается рассказ «Проснись, ты сейчас умрешь». Обида в этой относительно небольшой по объему книге упоминается не менее десяти раз, в том числе и в романтическом контексте - «Марина, стрельнув два раза глазами, сказала ему вслед дурак — с обидой, конечно, но эта обида была производной искренней заботы».

А вот о блокаде следует сказать особо. Ей посвящен самый большой текст книги — даже не рассказ, а скорее небольшая повесть под названием «Доля ангелов». Прошу извинить за небольшое отступление. Похоже, пора исследовать интересный феномен современной литературы — тексты о блокаде, написанные внуками тех, кто ее пережил. В конкурсе премии «Национальный бестселлер» (секретарем которой, к слову, является Вадим Левенталь) в этом году участвовала книга Полины Барсковой «Живые картины» - тоже о блокаде. В прошлом году вышла книга журналистки из Питера Карины Добротворской «Блокадные девочки». Американский сценарист Дэвид Бэниофф написал книгу «Город», основываясь на блокадных воспоминаниях своего деда…список можно продолжить. Вадим Левенталь добавил в него свою повесть - «Доля ангелов» посвящена «моим бабушкам, жившим в блокадном Ленинграде – Нине, Гале и Рае». Понятно, что в коллективном сознании Ленинград — это наша Троя, и восприятие блокады у нас пребывает в области мифологической, героической. Тогда как для питерских авторов блокада — факт семейной хроники, трагедия их бабушек, которых обрекли на неимоверные страдания. Предельно лаконичная, аскетичная, строгая проза. Действие по большей части происходит в комнате, где появляются действующие лица — старики, женщины, дети. Проблема морального выбора — можно ли воспользоваться хлебными карточками умершей соседки? Проблема предательства: надо ли сдавать в органы соседа, у которого в книге лежит немецкая листовка, если за это дадут двойную пайку? Очень жесткий, неприятный, временами невыносимый текст. Страшные и точные детали — как будто смотришь хронику. «Доля ангелов» - несомненно, для меня, один из лучших на сегодня текстов о ленинградской блокаде. И уж точно это достижение писателя Вадима Левенталя, с чем его и поздравим.

Фото: «Комната страха» обложка