Борис Джонсон во втором акте пьесы Brexit

По слухам, после Черчилля доза политика в каждом следующем премьере Британии убывала, а доза чиновника росла. Может, всего лишь слухи, но в Мэй доза чиновницы оказалась, как кажется, настолько большой, что для политика не осталось места.

Кто не помнит «танцы» и попытки приседать перед королевой? Это было «ку» или «кю»? Для политика и чиновника такая «карма» стала бы помехой, если бы не понадобилась именно такая.

Сейчас, в первый день нового премьера, заметно, что будет легко объяснить проблемы Британии последних лет «ошибками» Мэй. А Джонсон сможет открыть новый счёт уже своим «ошибкам».

Однако было бы предусмотрительнее поменьше верить в байки про британские ошибки, а больше присматриваться, поскольку действия последних двух-трёх десятилетий больше похожи на многоходовку, а не на череду ошибок.

Уже публиковалось мнение Кагарлицкого, есть и другие серьёзные
рассуждения, есть и шуточные, но всё объединяются в одну большую группу. Важный аспект: Британия вступала в ЕС, когда большая часть её экспорта была на еврорынок, сейчас же экспорт ориентирован на Штаты.

Ещё важно: как бы народу своей страны и соседям ни объясняли трудности «ошибками» правительств «до Мэй» и самой Мэй, а это не очень похоже на ошибки формальных персонажей из нижней палаты, но больше похоже на спектакль, устроенный нижнепалатниками и конкретно Мэй для представления публике формальных виновников, поскольку из века в век настоящие решения принимают высшие политические клубы, а не премьеры или просто министры.

Это очень выгодно: сперва министр «делает ошибки», потом наступают последствия. И после неизбежных неприятностей можно извиниться — раз неприятности исправить нельзя, можно говорить потом всё, что хочешь, дело-то уже сделано…

Если лордами, главными политическими клубами, реальными элитами спектакль заказан, то «субэлиты» просто играют нужную роль, поскольку не могут не подчиниться. А публика думает, что это и есть демократия и «правительство её величества» служит народу. Ну, раз демократия, то кому же ещё? Ага, народу…

 

Фигура Джонсона, если принимаем за истину тезис о верховной власти в руках реальных элит, кажется прибывшей на сцену очень вовремя: надо продолжать сценарий американизации — сценарий глобального доминирования альянса Британии и Штатов, и делать Brexit жёстким, поскольку мягким и приятным он станет только в одном случае — если новая высшая бюрократия Евросоюза сдаст позиции и согласиться обслужить британский интерес.

А ещё надо использовать шанс «списать» издержки глобальной интриги на Мэй и ужесточить отношения с оппонентами Pax Britannica — Pax Americana, включая трио КНР, РФ, Иран. И сделать это так, будто пришла пора разгребать внешнеполитические завалы, устроенные старым правительством.

А ещё надо крепить альянс и показать миру небывалое взаимопонимания США и Британии, поскольку с атлантической солидарностью проблемы в Европе прирастают в стиле снежного кома с кручи. Взаимопонимание у Трампа с Мэй было не очень, но это тоже только видимость.

У сил, выдвинувших Трампа и укрепляющих его на посту в течение этого срока, желающих ему и второго срока, были проблемы с политическими британскими высшими клубами, чьи интересы обслуживала Тереза Мэй.

Джонсон ещё недавно на посту министра иностранных дел был неуютным коллегой, зато теперь в архив отправляется Тереза Мэй, в команде с которой Джонсону было не просто не до уюта, а стало обязательно в отставку.

 

Что ж в итоге-то?

Споры в высших британских политических клубах закончились, преобладает точка зрения, что Brexit неизбежен, а менее травматичным его сможет сделать Джонсон.

Ожидается ужесточение антикитайской, антииранской и антироссийской риторики, издержки которой всегда выгодно списать на его эксцентричность или просто дурной характер и манеры.

 

Но удивительный вывод напрашивается при сравнении его с Черчиллем: в появлении такого экзальтированного персонажа проявляется смена амплуа исполнителей воли элит, и вместо бюрократов на первые роли в формальных структурах опять приходят политики.

Похоже, эра протезной дипломатии заканчивается, Британия пытается вернуться к карьерной, настоящей. А будет ли у пьесы под названием Brexit ещё и третий акт с другими действующими лицами и исполнителями главных ролей, покажет ближайшее будущее.