Защитники Динабурга

20-21 июля в Даугавпилсе уже в пятый раз состоялся Международный фестиваль исторической реконструкции Dinaburg-1812. Он посвящен событиям более чем двухсотлетней давности, когда русский гарнизон строящейся Динабургской крепости в июле 1812 года сумел отразить нападение французских частей армии Наполеона, пишет латвийская газета «СЕГОДНЯ».

 

Разыграли как по нотам

Для многочисленных посетителей фестиваля было заготовлено много интересного и приятного: детские аттракционы, уличные кафе, продажа продукции домашних производителей, ярмарка предметов антиквариата. Кульминацией празднества стал штурм крепости, разыгранный во рву у Николаевских ворот членами пятнадцати клубов военно-исторической реконструкции — общим числом в полтораста человек.

И «русские», и «французы», красовавшиеся в мундирах, тщательно подготовленных по образцам начала XIX века, съехались в Даугавпилс из Латвии, Литвы, России, Польши, Чехии и Белоруссии.

«Французов» возглавлял Олег Соколов по прозвищу Сир — известный историк, звезда российской наполеонистики и реконструкторского движения. Реконструкторы разыграли атаку на крепость и отражение штурма: отряды красиво маршировали, слаженно маневрировали и обменивались залпами из старинных гладкоствольных ружей и колесных пушек, которые оперативно подкатили к месту сражения. По окрестностям разносился характерный запах порохового дыма... По окончании баталии воины противостоящих сторон, отдав должное храбрости друг друга, дружно зашагали в крепость.

Враг у ворот

...Российская империя вела серию войн с могучим хищником, подмявшим под себя большую часть Европы. Бонапарт уже одержал немало побед, и было понятно, что рано или поздно он вторгнется в пределы России. Западные рубежи империи нужно было срочно укреплять, и в окрестностях маленького городка Динабурга (ныне Даугавпилс) стартовали строительные работы — на стратегически важном перекрестье дорог было решено возвести мощную крепость, прикрывающую путь к Санкт-Петербургу.

Крепость до начала войны достроить не успели. В июне 1812 года Наполеон, перейдя границу, выделил для наступления на северном направлении 10-й корпус маршала Макдональда, состоявший из 32 000 солдат. Первоначальной целью было взятие Риги. После этого, соединившись со 2-м корпусом маршала Удино (24 000 человек), маршал должен был двинуться на Петербург. Однако с самого начала наступление пошло не так гладко: крепким орешком, о который агрессор обломал зуб, оказалась недостроенная Динабургская крепость.

Направление на Петербург прикрывал 1-й пехотный корпус под началом генерал-лейтенанта Петра Витгенштейна. Под натиском превосходящих сил французов он отступал, но запретил пока оставлять недостроенную крепость и вывозить из нее орудия. Передовые французские подразделения появились в непосредственной близости от Динабурга 30 июня. А днем позже комендант крепости генерал-майор Гаврила Петрович Уланов писал в депеше начальству: «Для открытия числа неприятеля откомандировал я Изюмского гусарского полка майора Бедрягу с тремя эскадронами, который в течение целого полудня означенными эскадронами снял из числа расставленных на высотах неприятельских пикетов 12 человек рядовых, в числе коих 7 французов и 5 итальянцев и сверх того на тех же пикетах одного убил, а другого заколол».

Предмостное укрепление

Уланов был полон решимости «удерживать неприятеля к занятию мостового укрепления сколько возможность позволит».

О том, как воспринимались события с французской стороны, поведал полковник Жан-Батист Антуан Марселен де Марбо, командовавший в течение той кампании 23-м конно-егерским полком, а позже ставший одним из наиболее известных летописцев наполеоновской эпохи: «Этот старинный город был плохо укреплен, и Удино рассчитывал захватить мост, чтобы перейти на правый берег и атаковать хвост колонны Витгенштейна. Но, уходя из Дюнабурга, тот оставил в городе большой гарнизон и многочисленную артиллерию. Как обычно, мой полк двигался в авангарде, которым в тот день лично руководил маршал Удино. Дюнабург расположен на правом берегу. Мы подошли по левому, обороняемому значительным укреплением. Оно служит „тет-де-поном“ (предмостным укреплением), расположенным между мостом и передовой позицией неприятеля на берегу реки, которая в этом месте очень широка. В четверти лье от укрепления, не имевшего пушек, по утверждению Удино, я обнаружил русский батальон, чей левый фланг опирался на реку, а фронт укрывался за дощатыми постройками покинутого лагеря. При таком расположении неприятеля с ним было очень трудно войти в соприкосновение. Однако маршал приказал мне атаковать врага».

Подступившие французы попытались ворваться в укрепление и овладеть им, но русские солдаты с честью выдержали продолжительный натиск врага. Атаки, проведенные маршалом Удино 1, 2 и 3 июля, оказались безуспешными. Уланов докладывал начальству: «Хотя неприятель упорно покушался ворваться в укрепление, но нашими стрелками запасных баталионов и сильным действием из орудиев с укрепления был прогнан; вторительное его предприятие также было опровергнуто, однако ж целую ночь частью стрелками тревожил и на рассвете сего дня началась перестрелка ружейная и действия артиллериею, которая до сего времени продолжающаяся...».

А вот как выглядел бой глазами врага. «Оставив на усмотрение офицеров заботу вести эскадроны в промежутки между сараями, я дал сигнал атаки. Но едва полк выдвинулся вперед под градом пуль русских пехотинцев, как артиллерия, существование которой маршал отрицал, начала яростно стрелять с укреплений, от которых мы находились так близко, что гранаты пролетали у нас над головами, не успевая разорваться. Я потерял здесь многих моих людей. Удино совершил серьезную ошибку, атакуя неприятеля, закрепившегося между бараками и защищавшегося огнем из пушек и ружей», — сетовал Марселин де Марбо. Часть ответственности за неудачу он перекладывал на португальцев, чьи подразделения входили в состав наполеоновской «Великой армии».

Петербург был спасён

Полковник приказал егерям рассеяться и предпринял против русских пехотинцев атаку в рассыпном строю: «Под сабельными ударами моих кавалеристов защитники лагеря в самом большом беспорядке бежали к „тет-де-пону“. Но гарнизон, которому было поручено защищать укрепление, состоял из солдат-новобранцев. Они, боясь, что мы ворвемся внутрь, преследуя бегущих, поспешно закрыли ворота. Это помешало беглецам броситься к понтонному мосту, чтобы переправиться на другой берег и найти укрытие в самом городе Дюнабурге. На этом мосту не было перил, понтоны шатались, река была широкой и глубокой, и я видел гарнизон укрепления, пытающийся закрыть ворота! Идти еще дальше вперед показалось мне безумием».

Марселин де Марбо остановил своих людей, но тут появился маршал Удино, оглушительно вскричавший: «Доблестные воины, сражайтесь, как при Вилькомире, перейдите через мост, взломайте ворота и захватите город!» Апелляция к недавнему сражению у литовского города Вилькомир (ныне Укмерге) не нашла понимания у французских офицеров, которые пытались убедить Удино, что его упрямство чревато большими потерями. Но тот по-прежнему гнал людей в бой. Французы вступили на понтонный мост, но оказались под шквальным огнем, ведшимся с русского укрепления. Лишь только тогда Удино с величайшей неохотой велел отступать.

Французы поняли бесплодность своих попыток завладеть укреплением как можно скорее. В ночь на 4 июля, получив приказ от Наполеона отступить от непокорного городка и далее двигаться вдоль левого берега Двины вверх по течению реки, Удино несолоно хлебавши ушел от крепости.

Это был один из первых случаев в войне 1812 года, когда победоносные французские войска не смогли сломить сопротивление небольшого отважного гарнизона. Известие ободрило русских воинов и очень подняло их боевой дух. «Храбрый гарнизон» — так оценил действия починенных Уланова командующий русской 1-й Западной армией Михаил Барклай-де-Толли в своем рапорте Александру I. «Я никогда не полагал, — писал Барклай-де-Толли генерал-майору Льву Яшвилю, — что Динабургское мостовое укрепление можно было защищать против превосходных сил неприятельских долгое время».

Впрочем, русское командование не собиралось защищать Динабург дальше, поскольку прекрасно знало о слабости недостроенных укреплений. 20 июля русские войска ушли, но их героическое сопротивление уже сорвало весь график наполеоновского плана наступления на Петербург.

Владимир ВЕРЕТЕННИКОВ.

Пресс-фото Айвы Лаце.