С войны начинаюсь…
Профессор Валерий РЕДЬКИН размышляет о военной лирике Юрия КУЗНЕЦОВА.
Выдающийся русский национальный поэт Юрий Кузнецов в своих стихах нашел свой, глубоко личностный, поворот темы Великой Отечественной войны («Слезы России», «Черный хлеб», «Память», «Гимнастерка», «Четыреста», «Семейная вечеря» и мн. др.). Значительным вкладом в развитие темы войны стали его поэмы «Дом», «Сталинградская хроника. Оборона».
В 1944 году отец Ю.Кузнецова погиб на поле сражения в Крыму. Этот факт личной биографии имел для поэта особое значение. Общенациональная трагедия им воспринималась как личная, была пропущена через собственное сердце. Горечь невосполнимой утраты, борьба за справедливость и правду, носителем которой был отец, воин, представитель национального мира, стали сквозными мотивами поэзии Юрия Кузнецова. Впечатления и духовный опыт детства и ранней юности, проведенные поэтом в Тихорецке, где жили дед и бабушка, сыграли значительную роль в формировании его самобытной образной системы. Кузнецов был призван в армию, в войска связи, и отправлен служить на Кубу во время Карибского кризиса, где особенно остро почувствовал свою кровную связь с родной землей.
Ю.Кузнецов сумел найти новый нравственно-философский аспект темы войны, выразил собственное понимание народной трагедии, которая далеко не завершилась в день Победы, а продолжается и теперь.
Таково стихотворение «Возвращение». Присутствие погибшего отца передается физически реально:
…Столб крутящейся пыли идет
Через поле к порогу...
Словно машет из пыли рука,
Светят очи живые.
Шевелятся открытки на дне сундука –
Фронтовые...
Метафора приближается к метаморфозе, приобретает характер олицетворения. Она объединяет физический и духовный миры, бытие и инобытие. Это не просто память, это – духовный прорыв к любимым из иного мира и прорыв любящих сердец к дорогому и по-прежнему любимому мужу и отцу. На точке пересечения векторов душевного движения и рождается образ. Возникает ощущение присутствия чего-то мистического и жутковатого. Такова суть жизни. Край этого света у Кузнецова не только «за первым углом», но в каждой точке пространства, в каждом миге.
В маленькой поэме «Четыреста» реализуется и разворачивается метафора «повозка слез»:
Через военное кольцо
Повозка слез прошла,
Но потеряла колесо
У крымского села…
И где-то тридцать лет подряд
Блуждает колесо…
Вечность объяла пути погибших, «как спицы колесо». Метафора, символизирующая неизбывное горе, объединяет мертвых и живых, время и пространство, лирического героя и его погибшего отца. Тот же смысл приобретает образ тени как инфернальной составляющей человека: на могильную плиту «сыновья пала тень», «отец нащупал тень его – отяжелела тень»…
В земле раздался гул и стук
Судеб, которых нет.
За тень схватились сотни рук
И выползли на свет.
А тот, кто был без рук и ног,
Зубами впился в тень.
Повеял вечный холодок
На синий Божий день.
Многих критиков шокировало стихотворение Кузнецова «Я пил из черепа отца…» Но поэт никогда не стремился к эпатажу. Образ у него органичен и неотрывен от контекста:
Я пил из черепа отца
За правду на земле,
За сказку русского лица
И верный путь во мгле.
Вставали солнце и луна
И чокались со мной.
И повторял я имена,
Забытые землей.
И суть не в том, что подобный образ встречался в пушкинском «Послании к Дельвигу». Дело в метафорическом мышлении автора. В образе заключена не только мысль о преемственности по отношению к делу отцов, но и трагичность этого пути. Стихотворение передает ощущение единства жизни и смерти, космической масштабности всего, что совершается на земле и в душе лирического героя. Кузнецов мифологизирует действительность. Многие его стихи – это развернутые метафоры, воплощающие судьбу России. В «Семейной вечере» – всё о России, судьбе русского народа, отца, матери и детей.
Поэзия Ю.Кузнецова глубоко конфликтна. В мире идет непрекращающаяся борьба добра и зла, борьба сатанинских сил с Богом. Понятия Неба, Солнца, Звезды несут в себе смыслы, связанные с понятиями Добра и Бога.
Прошу у отчизны не хлеба,
А воли и ясного неба,
– заявляет поэт в стихотворении «Бывает у русского в жизни…» Звезда определяет судьбу, символизирует талант, счастье, удачу, то, что идет от Бога. Луна, напротив, как источник отраженного, искаженного света, символизирует ложь. С этим же связано противопоставление ночи, мрака, тьмы, тени – дню, то есть свету, красоте, истине, справедливости, Божьему откровению.
Один из основных образов-символов у Кузнецова – душа как бессмертное, нематериальное начало в человеке. При этом поэт по традиции отцов Православной Церкви различает дух и душу человека. Дух в поэзии Кузнецова – «это то начало, которое управляет душой и телом, а также общается с Богом». В последние годы жизни метафора Ю.Кузнецова часто имеет христианскую основу. «Человеческое слово – дар Божий, – размышляет поэт. – Народ творит устами поэтов. А первый поэт – это сам Бог. Он сотворил мир из ничего и вдохнул в него поэзию». Через призму темы войны следует понимать многие стихи Кузнецова о судьбе поэта и судьбе России. В стихотворении «Крестный путь» он приобщает себя к Христу. При этом речь идет о Мировом кресте и о крестном пути не только поэта, но и всего русского народа.
В стихотворении «Новое солнце» Кузнецов разворачивает метафору о том, как
Матерь Божья над Русью витает,
На клубок наши слезы мотает…
А клубок все растет и растет.
А когда небо в свиток свернется,
Превратится он в новое солнце,
И оно никогда не зайдет.
Все происходит в мифическом ирреальном пространстве. В поэзии Ю.Кузнецова романтизм преобразуется в духовный реализм, когда Небесное, духовное начало является основополагающим, провиденциальным и полностью доминирует над земным, материальным. Войны во имя справедливости и восстановления порядка и правды берутся христианским учением под защиту.
В стихах Кузнецова ясно звучит тревога за судьбы планеты, за будущее России, за сохранность и жизненность национальных идеалов, за чистоту и красоту народной нравственности и эстетики. Предмет своей любви и почитания поэт именует по-разному: «Родина», «матушка Россия» «Россия-мать», «Русская земля», «Великая Русь», «Отчизна», «Земля российская», «Русь святая», но суть одна.
Принимала ты все племена
И друзей и врагов обнимала.
Хоть меняли твои имена,
Ты текучей души не меняла,
– пишет он в стихотворении «К Родине». Сердце поэта обливается кровью, когда он видит разорение родной земли:
Посмотри! Твою землю грызут
Даже те, у кого нет зубов.
И пинают и топчут ее
Даже те, у кого нету ног,
И хватают родное твое
Даже те, у кого нету рук…
Но следует подчеркнуть, что свою Родину он не идеализирует, как не идеализирует и русский народ.
Куда ты дел мотор, орясина?
Аль снес за четверть первача?
И все поешь про Стеньку Разина
И про Емельку Пугача,
– с горечью обращается он к русскому человеку в стихотворении «Не поминай про Стеньку Разина…». Пространства широкого русского поля и широкой русской души – это место борьбы сил добра и зла, света и тьмы, жизни и смерти. Он бичует «маркитантов обеих сторон», «людей близкого круга» («Маркитанты»). Поэт всегда имел смелость мыслить самостоятельно, не повторяя общие места лживой официальной пропаганды и обывательского сознания. В стихотворении «Ложные святыни» он подвергает сомнению традицию поклоняться «вечному» огню и могиле «неизвестного солдата:
Кому он неизвестен? Близким людям?
Сиротам? Овдовевшим матерям?
О Боге всуе говорить не будем,
Уж он-то знает всех по именам.
Тут сатана, его расчет холодный:
Заставить нас по нашей простоте
Стирать черты из памяти народной
И кланяться безликой пустоте.
Кузнецов – поэт эпического склада. Его в большей мере интересуют проблемы бытия, космического миропорядка, глобальных столкновений добра и зла, соотношения исторического времени и вечности, национальных судеб русского народа, нежели личные интимные переживания.
В поэме «Дом» нарисована картина столкновения своего и чужого миров:
Врывалась в эти сны война,
И крови смрад, и пламя.
И та, и эта сторона
Усеяна телами.
Национальный эпический мир в поэме создается благодаря сказочным мотивам. Концепты дороги, зеркала, жизни и смерти, имеют традиционно-фольклорный смысл и неожиданно конкретное историко-социальное значение. Поэму можно понимать как развернутую метафору, но в то же время историческое время прямо узнаваемо:
Две войны напустили тумана,
Слева сабли, а справа обрыв.
Затянулась гражданская рана,
Пятилетка пошла на прорыв.
Сказочный мотив двух сыновей, умного и дурака, опять-таки накладывается на историческое время, на социум 30-х – 40-х годов. Светел, прекрасен и благороден, чист, мужествен и верен Иван. Это героический характер. Близки ему и другие воины, его сподвижники. С другой стороны, Лука мерзок в своем предательстве, отречении от дома, отца, родного города, родины, брата. Он хитер и изворотлив и в своем отрицании доходит до демонизма, человеконенавистничества. Отстаивая свою неправду, он закладывает под весь существующий мир бомбу и готов взорвать ее вместе с собой. Поэт подчеркивает, что Лука не исключение в собственной нации: по полю бежит дезертир – его «припекло в прошлогодней скирде», а Влас в бою ищет, «где плен». Кстати, фугас так и остался зарытым. Опасность для национального мира, по мысли поэта, не миновала. Духовная сила человека неуничтожима, как и память истории, что и является препятствием коварным планам Луки.
Символический образ брата-богатыря оборачивается идущей в наступление Русью.
Поэт показывает сложность и непостижимость Руси и законов ее жизни, особый национальный эпический мир.
Патриотизм Ю.Кузнецова не декларативный, не официальный, а тот, о котором писал в свое время В.Соловьев: «Волей-неволей должны мы обратиться к патриотизму размышляющему и тревожному. Безотчетный и беззаботно-счастливый оптимизм патриотов ликующих, помимо их умственной и нравственной скудости, теряет под собой всякую фактическую почву на наших глазах».
Через живое созерцание бытия, мира и человека, природы и национальной истории Юрий Кузнецов указывает духовный путь русскому народу.
Валерий РЕДЬКИН, доктор филологических наук, профессор Тверского государственного университета, член Союза писателей России