Девять кругов Багдада: протесты в Ираке не повредили компаниям из РФ

Российским нефтяным компаниям в Ираке нечего опасаться, протесты в Багдаде и ряде городов на юге страны не повлияют на их работу. Об этом «Известиям» заявили источники в дипломатических кругах. Во время исторического визита главы МИД РФ Сергея Лаврова в Багдад и Эрбиль — столицу автономного Иракского Курдистана — стороны договорились укреплять сотрудничество в борьбе с терроризмом, а также вновь подтвердили желание видеть Сирию в рядах Лиги арабских государств. Корреспондент «Известий» поговорил с жителями Багдада, чтобы выяснить, что заставляет протестующих выходить на улицы.

В Багдаде всё спокойно

Над «зеленой зоной» иракской столицы кружат два вертолета. Ставлю руки козырьком, отгораживаясь от местного солнца: +36 в тени.

— Американцы, — коротко поясняет Сергей, сотрудник одной из охранных компаний, сопровождающий делегацию журналистов. — Их вертушки делают ежедневный облет города, сейчас, видимо, возвращаются на базу в посольство США.

Последнее скорее напоминает цитадель. Внутри укрываются 2 тыс. человек дипсостава — хватит на штурм города, шутит Сергей.

Посольство и прилегающие районы ограждены и попадают в «зеленую зону» — хорошо охраняемый участок столицы, где размещены иностранные дипмиссии и правительственные учреждения.

В последний раз Сергей Лавров приезжал в Багдад пять лет назад. Тогда Москва еще не вступила в сирийскую войну, а борьба с ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в РФ) была в самом разгаре. Под властью халифата оставалась главная нефтеносная провинция Ирака — Киркук — на севере страны и крупнейший после Багдада город — Мосул.

Но уже в рамках того визита стороны предметно обсуждали борьбу с терроризмом. А в 2015 году в Багдаде начал работу информационный центр, в состав которого вошли эксперты военных ведомств РФ, Ирана, Сирии и Ирака.

Сергей Лавров открыл визит встречей с иракским коллегой Мухаммедом Али аль-Хакимом. Последний начал речь с того, что напомнил — в этом году Москва и Багдад отмечают 75-летие дипотношений.

— В ходе встречи мы предметно обсудили ситуацию в Сирии, подтвердили незыблемость территориальной целостности САР и важность ее возвращения в Лигу арабских государств, — заявил иракский министр на пресс-конференции по итогам переговоров. — Мы подчеркиваем важность астанинского формата в решении сирийского кризиса. Ждем следующего раунда встречи, чтобы принять в нем участие в качестве наблюдателей.

Дамаск и Багдад имеют налаженный канал связи для контроля перемещений террористов — с 2011 года граница между двумя государствами оставалась открытой, что позволяло боевикам беспрепятственно проникать из Ирака в САР и наоборот. В этом году страны восстановили погранконтроль, открыли КПП. Это должно пресечь бегство террористов и помочь в борьбе со спящими ячейками ИГИЛ.

При этом Мухаммед Али аль-Хаким заговорил о перспективах отмены виз для российских бизнесменов, чтобы увеличить поток инвестиций. К слову, Сергея Лаврова сопровождали представители таких компаний, как «Газпромнефть», «Роснефть», «Союзнефтегаз», «Технопромэкспорт» и др.

— Российские компании продолжают работать в обычном режиме, никаких проблем из-за протестных движений не возникло, — пояснил «Известиям» источник в дипломатических кругах. — Возможно, это связано с тем, что волна акций прошла в крупных городах, Багдаде, Насирийи, Басре. А российские нефтяные интересы сосредоточены в основном на северных месторождениях.

Другой собеседник также заверил, что протесты не затронули деятельность российских фирм. Эту информацию подтвердили журналистам в «Газпромнефти», отметив, что работают в Ираке с 2010 года и не останавливались ни на день.

Сергей Лавров в своей речи подчеркнул, что у РФ и Ирака общая позиция еще по одной важной региональной проблеме — обстановке в Персидском заливе. В случае прямого военного конфликта больнее всего придется Ираку — скорее всего, американцы будут бить не по Ирану, а по его базам в Ираке. Аналогично поступят и иранцы. А в результате пострадают рядовые граждане Ирака.

— Мы и наши иракские друзья считаем: необходимо, чтобы усилия всех игроков объединялись, а не за счет схем, которые вносят раскол и заранее назначают виновных, — отметил российский министр.

В рамках исторического визита Сергей Лавров на правах редкого гостя также встретился с премьер-министром Ирака Аделем Абдель аль-Махди и председателем парламента Мухаммедом аль-Халбуси.

Но этим программа не ограничивалась — вечером главу российского МИД ждали в курдском Эрбиле. Это первый визит Сергея Лаврова в Иракский Курдистан, где он провел три встречи с представителями правящего клана Барзани — президентом региона Нечирваном Барзани, премьером Масруром Барзани и главой «Демократической партии Курдистана» (ДПК) Масудом Барзани. Последний приходится дедушкой Нечирвану и отцом Масруру.

В ходе борьбы с ИГИЛ курдским формированиям удалось завладеть нефтеносным регионом Киркук. Это привело к росту политических амбиций региона, в 2017 году он в одностороннем порядке попытался отделиться от Ирака, провел референдум, однако не смог заручиться поддержкой мировых держав. Страны Запада, а также Турция, через которую проходят основные нефтепроводы из Курдистана, отказались признавать его независимость.

В рамках визита Сергей Лавров подчеркнул: Москва приветствует нормализацию диалога между Эрбилем и Багдадом.

Осмысленный, но беспощадный

Раньше по всему Багдаду были расставлены блокпосты с проверкой документов и устройствами для обнаружения взрывчатки и заминированных автомобилей, признается сопровождающий журналистов Сергей.

— В последние годы стало намного спокойнее, год назад блокпосты совсем убрали, чтобы не вызывать раздражение у местных, живущих вне «зеленой зоны», — пояснил собеседник «Известий». — Но с началом беспорядков гайки снова закрутили, ввели комендантский час, вернули блокпосты. Вот, кстати, дорога на Тахрир.

Наш провожатый указывает в окно — до печально известной площади 700 м по прямой. 1 октября жители Багдада собрались здесь на митинг, требуя предоставить рабочие места и побороть коррупцию. Власти перекрыли Республиканский мост над рекой Тигр, ведущий с площади, и применили против протестующих слезоточивый газ и резиновые пули. В первый же день сообщалось о 70 раненых и десятках убитых на Тахрире. В стране отключили интернет.

Сергей признаёт: эффективность отключения интернета дает о себе знать — за пять дней без связи протестная волна заметно пошла на убыль. В Багдаде действительно не видно митингующих, да и в целом из людей на улице — только загорелые военные на подержанных американских «Хаммерах».

— 1 октября всё буквально за час вспыхнуло, организаторы протестов написали призывы в группах в Facebook, Twitter, и люди мгновенно отреагировали, пришли на Тахрир, — рассказал «Известиям» Тарек, местный журналист, освещавший протесты. — Ходят слухи, что в людей на Тахрире и Республиканском мосту стреляли наемные снайперы, что раскачивание ситуации может быть кому-то выгодно.

Пока, по словам Тарека, под подозрением находятся шиитские богословы вроде лидера партии «Саирун» Муктады ас-Садра — на словах он выказывает поддержку митингующим, но его конечная цель — сместить премьера и его кабинет, считает журналист.

Тарек напомнил, что ранее ас-Садр уже угрожал главе иракского правительства Адель Абделю аль-Махди народными протестами. Сразу после первого дня митингов и жесткой реакции властей богослов призвал членов своей партии, имеющей большинство в парламенте, покинуть зал заседаний. Но наш собеседник тут же отмечает: не всё так однозначно. Вполне возможно, что власти снова прибегают к версии о наемных снайперах, как и во время прошлогодних протестов в Басре, чтобы избежать ответственности. В августе 2018 года на юге Ирака случилась жестокая засуха, население, лишенное доступа к питьевой воде, вышло на улицы с требованием отставки правительства. Тогда протестующих удалось убедить, что реформы будут, и бунт был подавлен.

Пытаюсь выяснить у военных на парковке у парламента, сильно ли отличаются цены внутри «зеленой зоны» и в остальном городе. Военные не сильно разговорчивы, но фусха (литературный арабский) их как-то сразу располагает к беседе.

— Цены практически не отличаются, бутылка воды, например, стоит порядка $2–3 и там, и здесь, — рассказал корреспонденту «Известий» человек в военной форме, представившийся Ахмедом.

— У нас бензин стоит дешевле воды — около 50 центов за литр, — вмешивается в беседу стоящий рядом водитель журналистской делегации Ихаб. — Но в стране большая проблема с работой. Вот я: знаю три языка, у меня за плечами большой опыт работы военным — а получаю $900 в месяц. Почти все эти деньги уходят на еду семье, продукты здесь особенно дорогие.

При этом Ихаб обращает внимание на белые Toyota Prado и Land Cruiser, окружающие наш бронированный автобус на парламентской парковке.

— Одна такая машина стоит больше $25 тыс. Чиновники получают свыше $3 тыс. в месяц, те из них, что связаны с нефтью, и того больше. На севере страны, в Киркуке, у чиновников зарплаты доходят до $50 тыс., — посетовал Ихаб. — Теперь понимаете, почему вспыхнули протесты? Люди доведены до отчаяния. Это еще в «зеленой зоне» всё относительно чистенько, газоны, фонтаны. Посмотрите на юг Ирака, Басру, Наджаф — люди живут в мусоре, в прямом смысле пьют воду из канав. Разве это жизнь?

Между тем, к 8 октября протесты пошли на спад. Власти начали искать виновных в гибели людей. Похоже, сценарий Басры повторился.