Почему Наталью Гончарову считали любовницей Николая I

Несколько десятилетий назад появилась версия о том, что «ветреная Натали» поддерживала интимные отношения не только с Дантесом, но и с царем Николаем Первым. Предлагаем чуточку приблизиться к разгадке тайны личной жизни Пушкина и его жены, а также узнать, какие доводы выдвигают сторонники этой гипотезы и что за контраргументы звучат от их оппонентов.

Ангел чистой красоты

Российский искусствовед Виталий Вульф, тщательно изучавший пушкинские архивы, рьяно защищает репутацию Натальи Николаевны и настаивает: верная жена и хорошая мать стала жертвой сплетников и интриганов. Они попросту завидовали вниманию поклонников, которые с разных сторон обступали красивую и грациозную Натали на каждом балу. Но дальше флирта и пристойных бесед дело не заходило, ведь со свойственным Наталье тактом она умела отклонить любые притязания.

Могла ли она отказать Государю, который, как считается, очень тепло относился к Наталье Николаевне? Доподлинно это неизвестно, но в пользу того, что Натали все-таки смогла умерить пыл царя, говорит один достоверный факт. Николай I пожелал стать посаженым отцом на второй свадьбе Натальи Гончаровой, которая случилась через 7 лет после убийства Пушкина. Сохранился ее письменный ответ, в котором просила передать императору: «Пусть он простит меня<за отказ>, иначе не простит меня Бог!». Свой отказ Наталья объяснила просто — свадьба будет скромной и присутствовать на ней могут «родные и самые близкие друзья». Как видим, Николай I в список «самых близких друзей» не попал.

Творец тебя мне ниспослал, моя Мадонна

Мнения о том, что Наталья Николаевна была добропорядочной женой, придерживается и пушкиновед Лариса Черкасова. В опубликованной к 200-летию со дня рождения Натальи Гончаровой биографии говорится: «Преклоняться перед Пушкиным и очернять его Мадонну — мысли несовместимые». После изучения личной переписки Натальи и архивных документов пушкинской эпохи, исследовательница утверждает, что жена Пушкина «отличалась острым умом и не была женщиной-вамп». Российский очеркист и автор серии книг о великих женщинах Серафима Чеботарь уверяет: у матери большого семейства просто не было времени «бегать по танцулькам!» и ее связь с Николаем — «полная чушь!».

А глаз меж тем с нее не сводит какой-то важный генерал

Авторитетные исследователи жизни Пушкина — Павел Щеголев и Викентий Вересаев — придерживаются иной точки зрения. В своих монографиях они описывают Гончарову как красивую пустышку, «чрезмерно расточающую ласки» окружающим. То, что эффектной внешностью и душевной простотой Натали вскружила голову императору, отмечал лицейский друг Пушкина Модест Корф, который, впрочем, искренне недолюбливал Александра Сергеевича и не скрывал этого. Корф писал, что «император Николай был очень живого и веселого нрава, а в тесном кругу даже и шаловлив», а жена поэта «входила в узкое число лиц ближнего круга государя». Впрочем, по подсчетам Щеголева, и сам Пушкин имел донжуанский список из 113 женщин.

В архивных документах описывается случай, как на одном из балов-маскарадов государь Николай Павлович подвел облаченную в древнееврейские одеяния Наталью к своей супруге, Александре Федоровне, и на всю залу сказал: «Смотрите и восхищайтесь!». Императрица сразу же пригласила придворного художника для написания портрета Гончаровой. Уменьшенную копию того портрета Николай Павлович якобы до самой смерти носил в крышке карманных часов.

В качестве косвенного подтверждения романа Натали с императором приводится тот факт, что после гибели поэта царь оплатил его большие долги, распорядился о назначении пенсии вдове и детям. И это было не простой «заботой о подданных», как пишет Щеголев. Например, когда Пушкин решил не появляться при дворе, чтобы Натали смогла блистать на балах, император распорядился назначить его камер-юнкером, в обязанности которого входило обязательное присутствие на светских мероприятиях. По мнению Щеголева, даже брак Дантеса со старшей сестрой Натали — это попытка императора оградить фаворитку от настойчивых ухаживаний молодого француза, которые жена Пушкина охотно принимала.

Сторонники версии о наличии романа считают, что связь продлилась 5 лет и начался роман через 2 года после гибели Пушкина. Когда Наталья Николаевна забеременела, император якобы быстренько подобрал ей «достойного человека» — друга «котильонного принца» (так Ахматова называла Дантеса) и его сослуживца Петра Ланского.

Я верю, я любим; для сердца нужно верить

На версии, что связь между Николаем и Натали была, настаивает академик РАН и многолетний исследователь судьбы и творчества Пушкина Николай Петраков. Он вводит понятие «иерархического эротизма» и считает, что жизнь высшего света во времена Пушкина выстраивались на отношениях между мужчиной и женщиной, при этом «главным мужчиной» был император. Исследователь настаивает: все светские дамы были не прочь разделить постель с государем: одни боялись отказать, другим льстило внимание «главного мужчины», третьи завидовали привилегиям царских фавориток и хотели оказаться на их месте.

В книге «Последняя игра Александра Пушкина» Николай Петраков высказывает гипотезу, что, вызывая Дантеса на дуэль, поэт иносказательно приглашал к барьеру императора, ведь бросить ему перчатку открыто он не мог. По мнению ученого, не мог Пушкин опуститься до того, чтобы ревновать и вызывать на дуэль «слащавого французика». В действительности поэт жестко противостоял Николаю Первому.

В начале ухаживаний за Натали император, как пишет Петраков, «облагодействовал» ее мужа. Пушкину назначали жалование, которое многократно превышало стандартный оклад, и определили на непыльную работу — архивариусом в Министерстве иностранных дел. Как аргумент связи с императором выступает факт, что графиня Нессельроде приглашала Наталью (без супруга) в Аничкин дворец, куда, как известно, съезжались любовницы царя и других знатных особ.

После назначения в камер-юнкеры Пушкин делает недвусмысленную запись: «Я становлюсь Донжо при русском дворе». А Донжо — это историограф интимной жизни Людовика Четырнадцатого. Пушкин фактически сам говорит о том, что после назначения ему придется лицезреть все похождения императора Николая.

Внимания заслуживает и небезызвестное интимное свидание Натальи Николаевны у Идалии Полетики. По наиболее распространенной версии, Натали встречалась с Дантесом, но Николай Петраков в этом сомневается. Под окнами квартиры, где проходило свидание, дежурил будущий второй муж Натальи — ротмистр Ланской. Он был и по званию, и по годам старше Дантеса, и вряд ли стал бы караулить покой новоиспеченного поручика Дантеса. Не исключено, что Наталья встречалась с императором, чьим доверенным лицом был Ланской. Как бы то ни было, умирающий на руках жены поэт сказал ей: «Я тебе верю», а также повелел ей 2 года носить траур, а затем выйти замуж повторно за «достойного человека».