Москвич рассказал, как не смог попасть в реанимацию к умирающей матери
Следователи сейчас выясняют обстоятельства трагической истории, которая произошла в одной из столичных больниц. Ветеран великой отечественной войны, 92-летняя пенсионерка была госпитализирована в тяжёлом состоянии. Рядом с ней в этот момент находился её сын. Мужчина, крайне обеспокоенный здоровьем своей матери -- захотел быть с ней до последнего. Но врачи, вопреки недавно принятому закону, не пустили его в реанимацию. В итоге попрощаться с матерью он так и не успел.
Пока одна трагедия разворачивалась за дверью с надписью «Кардиореанимация» - там умирала пациентка Роза Светницкая, 92-летняя ветеран войны, вторая – без преувеличения – «семейная драма» происходила у входа. Вот это видео. Сын и внук пытаются пройти в реанимационное отделение. Чтобы проститься, сказать последние слова, бросить хоть ещё один взгляд. Но медицинская бюрократия была неумолима, на всех уровнях.
Но не «ниже», не вышестоящее больничное начальство на просьбу Александра не отреагировала. При этом он прекрасно знал о недавних законодательных поправках, которые вроде бы гарантировали ему право на посещение матери даже в палате интенсивной терапии. Но врачи вот почему-то были то ли не в курсе, то ли не в настроении.
"Молодая девушка, симпатичная, я к ней обратился: «Солнышко, может, ты меня пустишь?» На что она как-то странно отреагировала, после чего я понял, что меня не пустят. Ну ладно, посещения с пяти до семи, я приехал в пять часов, вышла уже другая женщина, строго на меня посмотрела, говорит: «Мы Вас не пустим!», я говорю: «А причина какая». «А мы Вам не обязаны ничего объяснять!», - говорит сын Розы Светницкой Александр Гутенберг.
По словам Александра, на третий день терпение его покинуло, и он отравился в ближайший отдел полиции - писать заявление о незаконных действиях медперсонала. Именно там его и застала новость…о смерти его матери, в той самой реанимации, куда его так и не пустили. Теперь мужчина не может сдержать слёз.
"Мне страшно представить, о чём она думала в эти 3 дня? О том, что я её бросил", - сокрушается Александр.
Теперь родным только и остаётся, что пересматривать видео с последнего большого семейного праздника – 90-летия Розы Иосифовны. В войну всех её родных, в маленькой деревне на фашисты закопали заживо, выжила лишь она, и в 14-летнем возрасте пошла в госпиталь медсестрой. Так, в окружении белых халатов, начался её трудовой путь, так же и закончился жизненный, в окружении врачей, а не родственников.
На сайте медучреждения есть любопытная статистика : процент удовлетворенности пациентов 91, а вот процент аттестованного персонала всего 54. А вот и те самые многострадальные поправки в 119-й закон, разрешающие посещеняи реанимаций. Он принят Госдумой, одобрен Советом Федерации, подписан Президентом. Но, по словам юристов, до сих пор нет подзаконных актов, инструкции от Минздрава, где было бы чётко прописано: кто отвечает за допуск родных в реанимацию и как это должно происходить?
"Всё пока тонет в инструкциях и подзаконных актах, все на усмотрение врача, на усмотрение администрации больницы, это право допуска. Нашел человек денег или иные подходы к врачам, они предоставляют доступ", - говорит адвокат Александр Бенхин.
Но и врачей есть свои аргументы: да, пациентам лучше, если они видят родных, но если всех пускать в реанимацию, что будет со стерильностью помещений?
Но есть и другая сермяжная правда – большинство наших больниц построено еще по советским стандартам, где о допуске посторонних в реанимацию не могло быть и речи.
"У нас реанимации отличаются тем, что там нет разделения пациентов. Они там лежат рядом , ни штор, ничего, иногда родственникам не хотят показывать и недостаток оборудования, не достаточно качественные условия, в которых лежат пациент. Это серьезная проблема, это требует усилий вложений", - говорит врач Семен Гальперин.
Вот так и не попрощавшиеся родные Розы Светлицкой хотят приложить усилия, чтобы разобраться в действиях врачей, но пока нет времени – в субботу предстоят похороны.