100% раскрываемость: правоохранители Ростовской области «ловят» только экстремистов

За прошлый год в Ростовской области 100%-ная раскрываемость преступлений наблюдается лишь в статьях экстремистского направления. В регионе все преступники, нарушившие Статью 280 УК РФ «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности», были пойманы и наказаны по всей строгости закона. Другие преступления: особо и не особо тяжкие - даются с трудом правоохранителям. Отчего так происходит, почему убийцы и насильники продолжают гулять на свободе, а поймать и наказать митингующих, повышая статистические данные раскрываемости по области, могут с легкостью правоохранители Ростовской области, разбирались эксперты, опрошенные RostovGazeta. Неутешительные данные Судя по отчету «Сведений о зарегистрированных преступлениях и результатах их расследования за январь - декабрь 2018 года», который публикует ежегодно прокуратура Ростовской области, за весь прошлый год 100%-ного успеха правоохранители достигли, лишь расследуя преступления экстремистской направленности. В целом в регионе произошло за 2018 год 55 460 преступлений, что меньше на 6,2%, чем годом ранее. Не раскрыто за прошлый год 25 650 преступлений. Из зарегистрированных почти трех тысяч особо тяжких дел нераскрытыми остались более 2 тысяч дел. Половина зарегистрированных тяжких дел (8088) - правоохранители не смогли раскрыть (4025). В целом неутешительные цифры по раскрываемости преследуют полицию и Следственный комитет по всем пунктам. «Радует» лишь графа «экстремистская направленность», здесь оперативки сработали на отлично. Ни одного не раскрытого дела за целый год. А всего в области было зарегистрировано 32 дела, расследовано из них - 27, не раскрыто - 0. Выявили лиц, нарушивших ставшую популярной за последние годы статью №280, 22 человека. Что стало с десятью «потерявшимися» зарегистрированными делами экстремистов - объясняет прокуратура. «Если несколько преступлений совершил один человек, дела в этом случае объединяются в одно. Отсюда и идет уменьшение уголовных дел по итогам года», - рассказали в пресс-службе ведомства. За текущий год (с января по сентябрь 2019г.) в Ростовской области зарегистрировано 45 592 дела, что больше на 10,5%, чем за этот же период прошлого года. И вновь цифры из графы «экстремистская направленность» радуют больше всего. Из 20 дел на данный момент не раскрыты лишь два дела. К концу года, скорее всего, правоохранители доведут раскрываемость по экстремистам до 100%. «Данные по раскрываемости по статьям 280 и 212 УК РФ во многом объясняются запуском нового программного комплекса мониторинга в соцсетях и чатах в наиболее распространённых мессенджерах «Инцидент», который значительно упростил работу профильных правоохранителей, задача которых теперь, получив сигналы с программы, проанализировать и отфиксировать на готовящихся мероприятиях будущих виновных, используя кадровых сотрудников и агентов», - считает председатель «Партии Роста», глава ассоциации защиты бизнеса Александр Хуруджи. Судебная практика в этом направлении накатана, статья тяжкая, давление выдерживают далеко не все, говорит спикер. «В большинстве - это простые активные граждане, а не закоренелые преступники, умеющие скрывать следы преступления, ведущие тщательную подготовку, имеющие связи в правоохранительных органах и сильных адвокатов под рукой. Попавшие под статью 280 УК РФ, пока из того, что видел, зачастую активные романтики либеральных взглядов, недооценившие сложившуюся ситуацию в стране по борьбе в этом направлении, а также молодежь, используемая как инструмент в руках организаторов, которые как правило остаются на свободе. Сроки получают неадекватные опасности преступления на мой взгляд, поскольку цель борьбы с такого рода преступлениями прежде всего превентивная», - комментирует Хуруджи. За плакаты 13 лет Самым широко обсуждаемым приговором за митинги в России на прошлой неделе стали двое ростовских парней - 23-летний Владислав Мордасов и 19-летний Ян Сидоров. Им дали по 6,7 и 6,5 лет лишения свободы в колонии строго режима за выход на несанкционированный митинг. Молодые люди вышли в 2017 году к правительству Ростовской области с плакатами в поддержку погорельцев с Пушкинского спуска, также они требовали отставку правительства. Одна тема их митинга была связана с другой. Раз власти не могут справиться с пожарами, их надо распустить. Все свои «революционные» идеи молодые люди обсуждали в созданном чате в Телеграме. Следовали посчитали, что ребята собирались устроить революцию и свергнуть действующую власть. Теперь они сидят в СИЗО, ждут апелляции. Особо инертный Ростов пытается митинговать, некоторые даже считают, что если на улицу выйдет большое количество возмущенных приговором, парней могут отпустить. Эксперты сравнивают ситуацию с ростовскими активистами с делами журналиста Ивана Голунова и актера Павла Устинова, которых «отстояли», благодаря активным действиям неравнодушных москвичей. Но на митинг в Ростове в прошлую субботу в защиту Сидорова и Мордасова пришли всего 40 человек. Это была санкционированная акция, но люди по-прежнему, скорее всего боятся участвовать в подобном. Ростовчанин Евгений Беркович прослужил в органах прокуратуры 24 года, занимается сейчас правозащитной деятельностью. В этом году он сражался за пост сити-менеджера Ростова. Беркович спасает тех, кто стал жертвой политических расправ, а также пострадавших от действий силовиков. В том числе он выступает активным защитником интересов Сидорова и Мордасова. «По экстремистской направленности возбуждают дела в отношении конкретных людей. Им интересно привлекать их к ответственности, запугивать молодежь. Я пишу десятки заявлений по привлечению к уголовной ответственности лиц, которые распространяют антисемитские призывы, призывы бить и убивать представителя оппозиции, но эти дела не рассматривают, не возбуждают уголовные дела в принципе. Это доносчики и провокаторы, которые им удобны. А молодежь они привлекают», - комментирует Беркович. В 2016 году Беркович защищал умственно-отсталого молодого человека, которого привлекали к ответственности за репосты в соцсетях. «Однако истинных экстремистов они не привлекают к ответственности. У нас есть экстремистская организация в Ростовской области, которая требует пожизненный срок для Путина и «бить и убивать несогласных». Их не трогают. То, что направлено против действующего режима, хотя критиковать мы его можем по Конституции, это считается экстремизмом. А призывы к разжиганию национальной розни, которые отдельные представители делают - это не экстремизм», - говорит спикер. Также Беркович приводит в пример историю с избиением сторонников Навального в 2017 году в Ростове казаками. Их тоже никто не наказал. «Возбуждают дела, которые удобно расследовать, и есть конкретные лица. В 2008 году, когда я работал в прокуратуре, каждый квартал, каждая прокуратура, следственное подразделение должно было отчитаться, сколько дел террористической и экстремистской направленности возбуждено и направлено в суд. Это показатель работы», - рассказывает Беркович. По сравнению с аналогичными показателями прошлого года возбужденных дел по террористической и экстремистской направленности не должно было быть меньше, вспоминает эксперт. Такие установки приходили «сверху». То есть, если в прошлом году было возбуждено 8 дел по статье 280, то в этом году их должно быть 8 или 9. «В целом, это искусственные показатели. У нас нет задач выявлять взяточников, зато прописана задача борьбы с экстремизмом», - говорит Беркович. «Ведут» заранее Адвокат, заместитель председателя РОКА «Советник» Екатерина Водяник считает, что различного рода статистические данные часто вызывают вопросы. «За цифрами статистики, указанными в данном отчете, стоят обстоятельства конкретных уголовных дел. Не совсем ясно, в каких случаях в раздел «не раскрыто» помещались те или иные дела. Входят ли туда дела, по которым зарегистрированные как преступления события в ходе расследования не подтвердились», - комментирует Водяник. В части столь хорошей эффективности расследований преступлений экстремистской направленности Водяник поясняет. «Полагаю, что это связано с тем, что по данным преступлениям часто имеет место большой объем предварительного оперативного сопровождения, так как привлечь к уголовной ответственности по подобным статьям получается, как правило, в тех случаях, когда привлекаемое лицо заранее «вели». Уголовные дела по таким составам нередко наполовину состоят из материалов оперативного сопровождения», - говорит адвокат. А согласно форме статистических карточек преступление регистрируется в момент его возбуждения, разъясняет специалист. «Поэтому те факты, которые в результате оперативного сопровождения не подтвердились, остаются только лишь в делах оперативного учета, и как преступления не регистрируются. Кроме того, в сравнении с количеством иных совершаемых преступлений, экстремизма все-таки гораздо меньше. Количество таких дел можно сравнить разве что с преступлениями террористического характера. Расследованием экстремистских дел занимаются отдельные специализирующиеся на этом сотрудники. Данные преступления представляют серьезную общественную опасность, и часто подлежат особому контролю», - считает Водяник. Депутат Заксобрания Ростовской области от фракции ЛДПР Евгений Федяев считает, что виной «100%-ной раскрываемости» преступлений экстремистского направления, в том числе, остается устаревший подход правоохранительных органов к исполнению своих обязанностей. «Это палочная система, когда силовикам без разницы, по каким статьям «закрывать» людей, главное получить «плюсик» для статистики. Почему в таком случае данный принцип «ловли на живца», как это было с Сидоровым и Мордасовым применяется только для провокации по сути, детей?», - говорит Федяев. Читайте также: «Бей или беги!»: почему ростовчане выходят на протестные акции