Великая Отечественная: спасительные карточки
Среди тех, кто видел карточки только в кино, распространено заблуждение: хлебные карточки являлись в войну эквивалентом денег. Предъяви – и получи свою норму.
Но так ли было на самом деле? Беседуем на эту тему с историком, старшим научным сотрудником Ростовского областного музея краеведения Виктором УШАКОВЫМ.
– Когда заходит речь о карточной системе в годы Великой Отечественной войны, люди обычно представляют себе некие талоны, по которым можно было получить хлеб, – говорит Виктор Борисович. – О существовании каких-то других карточек, кроме хлебных, часто и не подозревают. При этом статистика такова: в 1941 году было 12 видов карточек, посредством которых государство регулировало распределение жизненно важных товаров, в 1942-м – более полусотни (с 1 февраля утвердили список отпускаемых по карточкам непродовольственных товаров), а к концу войны в крупных городах их количество приближалось к двум сотням.
Проблема с обеспечением населения СССР продуктами первой необходимости, прежде всего хлебом, встала перед руководством страны уже в июне 1941-го. Мы не успели вывезти значительную часть мобилизационных запасов с тех территорий, которые были оккупированы уже на начальном этапе войны. Враг наступал, захватывая наши житницы.
На не занятой врагом территории выстраивались огромные очереди за хлебом, мукой, солью, сахаром, спичками и другими товарами первой необходимости. Где-то их действительно не стало хватать, где-то нехватку спровоцировал ажиотажный спрос. Цены на продуктовых рынках взлетели.
В этой ситуации руководство СССР не могло не перейти к централизованному распределению основных продуктов питания. Иначе говоря, к карточной системе.
Так в войну было не только у нас. В течение Второй мировой карточное распределение базовых продуктов и товаров вводили государства по обе стороны фронта: и наши союзники (Великобритания, Штаты), и наш противник – гитлеровская Германия.
Эквивалентом денег карточки (ни хлебная, ни остальные) не являлись. Они обеспечивали право граждан приобрести в магазинах определенные товары по твердой государственной цене.
– Всем советским людям полагались продуктовые карточки?
– Труженики села их не получали. Вероятно, считалось, что хотя бы минимумом продовольствия могут и должны обеспечить себя сами. При этом специалистам, работавшим на селе и не связанным непосредственно с производством сельскохозяйственной продукции, карточки выдавались.
– Благодаря «Ленинградской поэме» Ольги Берггольц наверно, каждый в нашей стране с детства знает о блокадной ленинградской норме: 125 граммов. Этой ужасающей детали предшествуют строки о том, кому выдадут эти граммы: «16 тысяч матерей пайки получат на заре». Поэтесса ведь не ради рифмы упомянула матерей?
– Это не случайно. Количество того, что можно было купить по карточке, зависело от принадлежности к одной из четырех групп, на которые условно разделили население СССР. Это – рабочие, служащие, иждивенцы (к ним относились пенсионеры, кормящие матери) и дети до 12 лет. Внутри первых двух групп еще существовали категории, но в целом ситуация была такая, что дневная норма уменьшалась по нисходящей от рабочих к иждивенцам. (Чаще всего фигурируют 800 и 400 граммов соответственно.)
Блокада Ленинграда – это особая страница в истории Великой Отечественной. К 20 ноября ситуация с продовольственными запасами ухудшилась в этом городе до такой степени, что норму хлеба урезали всем. Самая большая была у рабочих горячих цехов – 375 граммов. Другие труженики заводов и фабрик получали по 250 граммов, остальные – по 125. Такая ситуация продолжалась по 25 декабря. Потом положение немного улучшилось.
– Тех людей, которые перевыполняли производственные нормы, совершали трудовые подвиги в тылу, могли премировать дополнительными продуктовыми карточками?
– На ряде предприятий, где были рабочие столовые, передовика производства могли поощрить дополнительным горячим питанием. Но существовала и прямо противоположная практика. Осенью 1942 года предприятия получили право урезать пайковые нормы прогульщикам, бракоделам и другим недобросовестным работникам или нарушителям правопорядка.
Часто ли такое право использовалось – трудно сказать. Достоверных данных немного.
…Добавлю к словам моего собеседника: повседневная жизнь тыла в годы Великой Отечественной вообще долгие годы оставалась в тени. Это и понятно при таком количестве, как в нашей стране, героических подвигов. Хотелось и по сей день хочется рассказывать и узнавать что-то еще неизвестное о них. И все-таки жизнь тыла привлекает все больше внимания. Возникают вопросы, на которые наши младшие современники не всегда и не сразу находят ответы. В том числе и на те, которые связаны с распределением товаров по карточкам.
Недавно мне рассказали такой случай. Юный эрудит (школьник) прочел где-то, что по карточкам можно было приобрести в годы Великой Отечественной и кожаные ботинки, и шерстяные и шелковые платья, а также пальто и другие товары, – и сомнение зародилось в его сердце: «А, может, люди и не так уж плохо жили в то время?»
Этим «открытием» он поделился с мамой. Мама предложила ему открыть семейный альбом с фотографиями его прабабушек – в войну они были его ровесницами. Потом мама и сын посмотрели фотографии простых советских людей, сделанные в военные и первые послевоенные годы и выложенные сегодня в Сети.
Сына вид этих исхудалых, бедно одетых людей впечатлил.
Хорошо, когда есть кому объяснить нынешним любознательным школьникам, да и не только им, что далеко не у всех, кто получал промтоварные карточки, позволяющие приобрести пальто, кожаные ботинки или шелковое платье, были деньги на эти обновки. Недаром в те годы очень востребованы стали портные, которые умели перешивать, перелицовывать старые вещи, превращая их в «новые».
Случалось, что и карточку на покупку новой одежды человек получал, и деньги на обнову скопил, однако за время действия карточки (промтоварные выдавались сроком на полгода) ни платья, ни ботинок на прилавке так и не увидел.
Порой это объяснялось тем, что людям раздали карточки, не обеспеченные должным количеством товаров на складе. Порой тем, что эти вещи расхищались прежде, чем доходили до прилавков.
Сегодня в открытом доступе можно найти исследования о работе милиции (сотрудников ОБХСС – отделов по борьбе с хищениями социалистической собственности) в годы Великой Отечественной войны. Почти треть преступлений – махинации с карточками.
Серых схем у новоявленных комбинаторов было немало: от классических мертвых душ и повторного использования отоваренных талонов до создания подпольных типографий, где левые карточки печатались.
Впрочем, несмотря на все недостатки и изъяны карточной системы, для миллионов советских людей она стала спасением. Без государственного регулирования в распределении продуктов они бы не выжили.
Карточки на продукты и товары народного потребления выдавали в СССР до конца 1947 года. В 1948-й страна вошла уже без карточек, но эта практика частично возобновлялась и в хрущевские времена, и в перестройку.
В наши дни производители и поставщики продовольственных продуктов вновь заговорили о целесообразности введения карточной системы. Правда, принципиально отличающейся от прежних.
Их идея: выдавать малоимущим карточки на энную сумму. К примеру, тысячу рублей в месяц. Такой карточкой можно было бы, по их замыслу, расплачиваться в магазинах за товары отечественных производителей из заранее утвержденного списка продуктов.
Идея возникла еще несколько лет назад, но сейчас инициаторы считают ее особенно актуальной. Ведь ущерб, который коронавирус наносит экономике, некоторые эксперты называют необъявленной Третьей мировой войной...
Но так ли было на самом деле? Беседуем на эту тему с историком, старшим научным сотрудником Ростовского областного музея краеведения Виктором УШАКОВЫМ.
– Когда заходит речь о карточной системе в годы Великой Отечественной войны, люди обычно представляют себе некие талоны, по которым можно было получить хлеб, – говорит Виктор Борисович. – О существовании каких-то других карточек, кроме хлебных, часто и не подозревают. При этом статистика такова: в 1941 году было 12 видов карточек, посредством которых государство регулировало распределение жизненно важных товаров, в 1942-м – более полусотни (с 1 февраля утвердили список отпускаемых по карточкам непродовольственных товаров), а к концу войны в крупных городах их количество приближалось к двум сотням.
Проблема с обеспечением населения СССР продуктами первой необходимости, прежде всего хлебом, встала перед руководством страны уже в июне 1941-го. Мы не успели вывезти значительную часть мобилизационных запасов с тех территорий, которые были оккупированы уже на начальном этапе войны. Враг наступал, захватывая наши житницы.
На не занятой врагом территории выстраивались огромные очереди за хлебом, мукой, солью, сахаром, спичками и другими товарами первой необходимости. Где-то их действительно не стало хватать, где-то нехватку спровоцировал ажиотажный спрос. Цены на продуктовых рынках взлетели.
В этой ситуации руководство СССР не могло не перейти к централизованному распределению основных продуктов питания. Иначе говоря, к карточной системе.
Так в войну было не только у нас. В течение Второй мировой карточное распределение базовых продуктов и товаров вводили государства по обе стороны фронта: и наши союзники (Великобритания, Штаты), и наш противник – гитлеровская Германия.
Эквивалентом денег карточки (ни хлебная, ни остальные) не являлись. Они обеспечивали право граждан приобрести в магазинах определенные товары по твердой государственной цене.
– Всем советским людям полагались продуктовые карточки?
– Труженики села их не получали. Вероятно, считалось, что хотя бы минимумом продовольствия могут и должны обеспечить себя сами. При этом специалистам, работавшим на селе и не связанным непосредственно с производством сельскохозяйственной продукции, карточки выдавались.
– Благодаря «Ленинградской поэме» Ольги Берггольц наверно, каждый в нашей стране с детства знает о блокадной ленинградской норме: 125 граммов. Этой ужасающей детали предшествуют строки о том, кому выдадут эти граммы: «16 тысяч матерей пайки получат на заре». Поэтесса ведь не ради рифмы упомянула матерей?
– Это не случайно. Количество того, что можно было купить по карточке, зависело от принадлежности к одной из четырех групп, на которые условно разделили население СССР. Это – рабочие, служащие, иждивенцы (к ним относились пенсионеры, кормящие матери) и дети до 12 лет. Внутри первых двух групп еще существовали категории, но в целом ситуация была такая, что дневная норма уменьшалась по нисходящей от рабочих к иждивенцам. (Чаще всего фигурируют 800 и 400 граммов соответственно.)
Блокада Ленинграда – это особая страница в истории Великой Отечественной. К 20 ноября ситуация с продовольственными запасами ухудшилась в этом городе до такой степени, что норму хлеба урезали всем. Самая большая была у рабочих горячих цехов – 375 граммов. Другие труженики заводов и фабрик получали по 250 граммов, остальные – по 125. Такая ситуация продолжалась по 25 декабря. Потом положение немного улучшилось.
– Тех людей, которые перевыполняли производственные нормы, совершали трудовые подвиги в тылу, могли премировать дополнительными продуктовыми карточками?
– На ряде предприятий, где были рабочие столовые, передовика производства могли поощрить дополнительным горячим питанием. Но существовала и прямо противоположная практика. Осенью 1942 года предприятия получили право урезать пайковые нормы прогульщикам, бракоделам и другим недобросовестным работникам или нарушителям правопорядка.
Часто ли такое право использовалось – трудно сказать. Достоверных данных немного.
…Добавлю к словам моего собеседника: повседневная жизнь тыла в годы Великой Отечественной вообще долгие годы оставалась в тени. Это и понятно при таком количестве, как в нашей стране, героических подвигов. Хотелось и по сей день хочется рассказывать и узнавать что-то еще неизвестное о них. И все-таки жизнь тыла привлекает все больше внимания. Возникают вопросы, на которые наши младшие современники не всегда и не сразу находят ответы. В том числе и на те, которые связаны с распределением товаров по карточкам.
Недавно мне рассказали такой случай. Юный эрудит (школьник) прочел где-то, что по карточкам можно было приобрести в годы Великой Отечественной и кожаные ботинки, и шерстяные и шелковые платья, а также пальто и другие товары, – и сомнение зародилось в его сердце: «А, может, люди и не так уж плохо жили в то время?»
Этим «открытием» он поделился с мамой. Мама предложила ему открыть семейный альбом с фотографиями его прабабушек – в войну они были его ровесницами. Потом мама и сын посмотрели фотографии простых советских людей, сделанные в военные и первые послевоенные годы и выложенные сегодня в Сети.
Сына вид этих исхудалых, бедно одетых людей впечатлил.
Хорошо, когда есть кому объяснить нынешним любознательным школьникам, да и не только им, что далеко не у всех, кто получал промтоварные карточки, позволяющие приобрести пальто, кожаные ботинки или шелковое платье, были деньги на эти обновки. Недаром в те годы очень востребованы стали портные, которые умели перешивать, перелицовывать старые вещи, превращая их в «новые».
Случалось, что и карточку на покупку новой одежды человек получал, и деньги на обнову скопил, однако за время действия карточки (промтоварные выдавались сроком на полгода) ни платья, ни ботинок на прилавке так и не увидел.
Порой это объяснялось тем, что людям раздали карточки, не обеспеченные должным количеством товаров на складе. Порой тем, что эти вещи расхищались прежде, чем доходили до прилавков.
Сегодня в открытом доступе можно найти исследования о работе милиции (сотрудников ОБХСС – отделов по борьбе с хищениями социалистической собственности) в годы Великой Отечественной войны. Почти треть преступлений – махинации с карточками.
Серых схем у новоявленных комбинаторов было немало: от классических мертвых душ и повторного использования отоваренных талонов до создания подпольных типографий, где левые карточки печатались.
Впрочем, несмотря на все недостатки и изъяны карточной системы, для миллионов советских людей она стала спасением. Без государственного регулирования в распределении продуктов они бы не выжили.
Карточки на продукты и товары народного потребления выдавали в СССР до конца 1947 года. В 1948-й страна вошла уже без карточек, но эта практика частично возобновлялась и в хрущевские времена, и в перестройку.
В наши дни производители и поставщики продовольственных продуктов вновь заговорили о целесообразности введения карточной системы. Правда, принципиально отличающейся от прежних.
Их идея: выдавать малоимущим карточки на энную сумму. К примеру, тысячу рублей в месяц. Такой карточкой можно было бы, по их замыслу, расплачиваться в магазинах за товары отечественных производителей из заранее утвержденного списка продуктов.
Идея возникла еще несколько лет назад, но сейчас инициаторы считают ее особенно актуальной. Ведь ущерб, который коронавирус наносит экономике, некоторые эксперты называют необъявленной Третьей мировой войной...