От акушерки: раньше в поле рожали... не смотрите на мою жену... а в результате страдают женщины и дети.

Проблема маленьких городов в том, что альтернатив в медицине нет – сказал мне как-то давно мой руководитель практики, когда я писала свой первый диплом. С годами мне неоднократно приходилось убеждаться, что он прав.

У нас в городе только один роддом. Отзывы о нем разные, но это, наверное, как и везде. Последние годы руководит роддомом мужчина-врач. Судя по отзывам женщин – профессионал своего дела. Моя соседка уверена, что только благодаря ему у нее осталась возможность рожать детей, а не остановиться на первом. А кроме заведующего роддома в нем принимают роды еще двое мужчин. Есть, конечно, и женщины-врачи. Акушерки все поголовно женщины. Как, впрочем, и санитарки. Обычно врачи заступают на дежурства на смену (на 12 часов). В это время, особенно после 16 часов в роддоме может не быть больше ни одного врача, кроме дежурного. И в случае чего он и в патологию бежит и в послеродовое отделение. Ну, в помощь ему реаниматолог-анестезиолог есть (из которых только одна женщина). Надеюсь, я достаточно четко описала ситуацию в нашем роддоме с мед персоналом.

Естественно, несмотря на пандемию, люди продолжают рождаться на свет. И по-прежнему работает роддом. Вот только партнерские роды сейчас запрещены. Муж или кто-то из родственников может находиться с женщиной в приемном отделении, но дальше вход посторонним закрыт. Акушерки из родового отделения спускаются вниз принимать поступающих.

А дальше рассказ со слов акушерки нашего роддома, с которой мы общаемся еще с 2011 года (надеюсь, что я передала все правильно, все-таки я не акушерка).

Мы с врачом-мужчиной заступили в ночную смену. В родильном отделение только одна женщина. Схватки редкие. Состояние стабильное. Судя по всему должна разродиться ближе к утру. Но в таком деле прогнозы вещь не благодарная. Осмотрели. Оценили состояние.

Тут поступает вызов из приемного. Спускаюсь. На пороге двое: совсем молоденькая женщина (потом узнала, что ей только исполнилось двадцать) и ее муж. Женщина в хиджабе, глаза в пол. Мужу на вид лет тридцать. С бородой. Очень колоритный мужчина. Запускаю их. Охранник находится рядом. У нас по инструкции положено, чтобы он был рядом, потому что далеко не всегда при поступающих дамах оказываются адекватные родственники. Но такого чуда у нас еще не было. Я спрашиваю о состоянии, документы. Отвечает мужчина. Он рассказывает мне и о частоте схваток и о времени начала и о том, что воды еще не отошли. Женщина молчит, только постанывает. Документы в полном порядке. Все анализы в норме. По узи тазовое предлежание, но плод не крупный и срок только 38 недель. По хорошему ей в патологии уже лежать пора была бы, а не из дома поступать. Раньше с таким предлежанием врачи всегда кесарили. Но с новым заведующем чисто КС сократилось. В любом случае решение будет принимать врач, но я понимаю, что ее пустят в роды. Начинаю заполнять документы. Предлагаю женщине прилечь на кушетку и оголить живот, чтобы снять необходимые замеры. Женщина, кряхтя, ложится и просто лежит. Хотела ей помочь, но ее муж останавливает меня:

- Вы мусульманка?

Конечно, нет. Христианка. И то не слишком ревностная.

- Тогда вы не можете смотреть на мою жену между коленями и пупком.

Стоп! То есть, я буду помогать женщине родить ребенка, но при этом я не могу смотреть ей ниже пупка? Это как прикажете делать?

- Хорошо, - говорю, - сейчас я позову доктора. Он сам осмотрит вашу жену. Но он то же не мусульманин.

- Врач – это мужчина!

На лице мужа отражает такая смесь чувств, что даже передать невозможно. Но самое большое, наверное, ужас.

- Я, - говорит он, - требую другого врача. Принимать у моей жены роды мужчина не будет никогда.

Стараюсь объяснить максимально деликатно, что да, у нас работают врачи мужчины, что они принимают роды, что заменить врача нет возможности. Вот придет в 8 утра другая смена, там будет женщина-врач, но она то же не мусульманка и скорее всего до ее прихода ребенок уже родится. Ну православный у нас регион. У нас и мечетей- то поблизости нет. Выслушав меня внимательно, он тяжело вздыхает и спрашивает замужем ли я. Вот какое это имеет значение к моей профессиональной деятельности? А потом он сообщает мне, что они уходят и приедут после 8 утра. Фактически через 12 часов! А родовая деятельность идет, при этом мы даже оценить состояние женщины не можем, не можем спрогнозировать, что будет дальше. Меня очень смущает тазовое предлежание. Увы, никакие уговоры на мужчину не действуют. Они подписывают отказ от медицинской помощи. За все время женщина не сказала ни слова. Никакие мои слова об опасности, что можно потерять и мать и ребенка, что ребенок может существенно травмироваться, что мать может получить серьезные травмы, не воспринимаются мужчиной. Со словами, что роды – это естественный процесс и женщины всю жизнь рожали и без постороннего вмешательства неверных, значит, и они вполне обойдутся, уезжают.

Поднимаюсь в родовое отделение и рассказываю все врачу. Мы оба обеспокоены. Мы отлично понимаем, что ничем хорошим эта история не закончится. Идти им больше некуда. Поэтому все равно они вернутся в наш роддом. Вот только важно, чтобы не было критически поздно. Даже не разбирательств страшно, которые будут, случись что. А жалко мамочку и ее малыша. У них вся жизнь впереди. А из-за такого мужа и отца жизни может и не быть.

Короче, ближе к двум часам ночи они вернулись. Женщина уже кричит криком. На лице мужа растерянность. Что-то там пытается рассказать мне о том, что ему разрешили, чтобы я смотрела на его жену, что-то про грех рассказывает. Честно, даже слушать не стала. Срочно забираем женщину наверх. Вслед ее муж кричит, чтобы мужчина-врач не смел прикасаться к его жене и не смотрел на нее. Не слушаю. Будет он нам указывать, когда все, что могли испортить, они уже испортили. Дальше все было, как в кошмарном сне, когда вечность сливается в одну секунду, которую ты никак не можешь прожить. Ребенок застрял в родовых путях, слабость потуг, образовался задний вид, произошло запрокидывание головки. Когда все закончилось, у меня вся спина была мокрая от пота. Реаниматолог начал откачивать синего мальчика, врач зашивать порванную полностью женщину, я побежала ко второй роженицы, которая была оставлена одна. Там все было хорошо, приближался второй этап родов – у меня было примерно минут двадцать еще. Налив себе после это чашку кофе, я попыталась успокоить женщину и настроить ее на роды. Она ничего не хотела слушать и орала, что мы всю ночь спим и чаи гоняем, что бросили ее одну, обещала написать на нас с врачом жалобы, грозилась мужем. Дама оказалась из разряда начитанных и капризных, которые знают лучше всех, как и что надо делать. Но все завершилось благополучно.

После смены я зашла к мальчику. Он был стабилен, их с матерью готовились переводить в областной перинатальный центр – ребенку потребуется долгая реабилитация. Неизвестно, каким он будет. В принципе, такие маленькие дети имеют очень хорошие восстановительные способности. Есть шанс, что он вырастет нормальным. Если бы его родители приехали на полчаса позже, мы бы уже не спасли его. А если бы остались сразу, то ничего бы этого не произошло, и не нужна была бы реанимация и последующая реабилитация.

Больше всего в своей работе я ненавижу вот таких «а раньше в поле рожали». Я бы им надевала на головы полиэтиленовый мешок и медленно душила, чтобы побывали на месте малыша. Все эти специалисты, наслушавшиеся сказок, даже не задумываются о том, почему раньше был такой высокий процент смерти среди рожениц и новорождённых, помощь им не нужна, они сами справятся… Сейчас неосложненных родов у полностью здоровых женщин стало значительно меньше, чем даже, когда я начинала работать.

Но а здесь… Вот кто сказал, что акушерке нельзя смотреть на женщину между пупком и коленями? Откуда эта дикость повылезала? Врач, принимающий роды, не должен видеть женщину – это что? Насмешка? Средневековье? Кто-то мне сказал, что врач-мужчина может возжелать рожающую женщину, это введет его в грех и грех будет на женщине. Вы серьезно? Кому такое в голову пришло? В какое извращенное сознание?...

У меня лично комментариев к этой истории нет.