«Соседи сидят без денег, нет поступлений, нет никаких инвестиций, нет туристов»
– Чувствуете ли вы наступление экономического кризиса? Вообще что-то замечаете, какие-то изменения?
Надежда: Экономический кризис был, по-моему, он не то что наступает, он продолжается, на мой взгляд. За последние месяцы как-то сложнее стало, тяжелее стало в чисто материальном, конечно, плане, однозначно, на мой взгляд. Изменений в лучшую сторону не вижу, в худшую – замечаю.
– Какие изменения?
Надежда: Это все связано с тем, что ввели карантинные меры, закрыта граница, это, естественно, отражается на материальном благосостоянии населения. Падает покупательная способность населения. В тоже время, понятно, что не оградить себя от внешней опасности – тоже не правильно. Все тут взаимосвязано. Достаточно сложно получается выживать.
Ани: Да, конечно, чувствую. Так как мы живем ближе к абхазо-российской границе, многие из нас работают в России. Граница закрыта и многие сидят дома, не зарабатывают ничего. И в магазинах заметила, что все раскупили. Вообще, этот год не похож на предыдущие. В это время у нас народу много, отдыхающих очень много, а сейчас тишина.
Григорий: Не я один это чувствую. Все предприятия остановились, которые, возможно, создавали экономическую деятельность, из-за пандемии, хотя в Абхазии мы не наблюдаем пандемию. Но смотря на соседей, и вообще в целом на всех, кто ограничивает свои действия и общение, какие-то общественные мероприятия. Мы точно так же повторяем это все. Соответственно, это все бьет по экономике. Экономика у нас, скажем так, воздушная, которая зависима от внешних факторов, границы, в том числе. Если граница закрыта, соответственно, у нас экономические процессы останавливаются, потому что мы завязаны на внешние рынки.
Анна Торгашова, психолог: Я, например, на себе, на своей семье кризис не замечаю, потому что урезание зарплаты, сокращение штатов было и раньше, мы к этому уже привыкли. Это коснулось, в основном, тех людей, которые занимаются бизнесом, в плане туристического бизнеса. Это заметно по знакомым, по родственникам, по соседям. Удар нанесен, потому что они сидят без денег, нет поступлений, нет никаких инвестиций, нет туристов. По своей профессии (психолог) я могу сказать, что кризис наблюдается именно в сознаниях людей, в их внутреннем мире, потому что изоляция, страх, в котором больше трех месяцев находится население, дают о себе знать. Именно в личностном, внутреннем развитии, в психологических проблемах. И на взрослых, и на детях.
Виталий Читанава, депутат Сухумского городского собрания, тренер, президент Федерации каратэ киокусинкай Республики Абхазия: Да, конечно, чувствую, работаю с детишками, общаюсь с родителями, со многими людьми. Сложности есть, во-первых, на профилактике – машины люди не ремонтируют, в аптеках стали мало приобретать лекарства. Не от того, что болеть перестали, а от того, что нет денег. Люди переходят на более дешевые продукты и, соответственно, если нормально не будут питаться, в будущем будут люди болеть. Кризис очень чувствуется.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Надежда: Экономический кризис был, по-моему, он не то что наступает, он продолжается, на мой взгляд. За последние месяцы как-то сложнее стало, тяжелее стало в чисто материальном, конечно, плане, однозначно, на мой взгляд. Изменений в лучшую сторону не вижу, в худшую – замечаю.
– Какие изменения?
Надежда: Это все связано с тем, что ввели карантинные меры, закрыта граница, это, естественно, отражается на материальном благосостоянии населения. Падает покупательная способность населения. В тоже время, понятно, что не оградить себя от внешней опасности – тоже не правильно. Все тут взаимосвязано. Достаточно сложно получается выживать.
Ани: Да, конечно, чувствую. Так как мы живем ближе к абхазо-российской границе, многие из нас работают в России. Граница закрыта и многие сидят дома, не зарабатывают ничего. И в магазинах заметила, что все раскупили. Вообще, этот год не похож на предыдущие. В это время у нас народу много, отдыхающих очень много, а сейчас тишина.
Григорий: Не я один это чувствую. Все предприятия остановились, которые, возможно, создавали экономическую деятельность, из-за пандемии, хотя в Абхазии мы не наблюдаем пандемию. Но смотря на соседей, и вообще в целом на всех, кто ограничивает свои действия и общение, какие-то общественные мероприятия. Мы точно так же повторяем это все. Соответственно, это все бьет по экономике. Экономика у нас, скажем так, воздушная, которая зависима от внешних факторов, границы, в том числе. Если граница закрыта, соответственно, у нас экономические процессы останавливаются, потому что мы завязаны на внешние рынки.
Анна Торгашова, психолог: Я, например, на себе, на своей семье кризис не замечаю, потому что урезание зарплаты, сокращение штатов было и раньше, мы к этому уже привыкли. Это коснулось, в основном, тех людей, которые занимаются бизнесом, в плане туристического бизнеса. Это заметно по знакомым, по родственникам, по соседям. Удар нанесен, потому что они сидят без денег, нет поступлений, нет никаких инвестиций, нет туристов. По своей профессии (психолог) я могу сказать, что кризис наблюдается именно в сознаниях людей, в их внутреннем мире, потому что изоляция, страх, в котором больше трех месяцев находится население, дают о себе знать. Именно в личностном, внутреннем развитии, в психологических проблемах. И на взрослых, и на детях.
Виталий Читанава, депутат Сухумского городского собрания, тренер, президент Федерации каратэ киокусинкай Республики Абхазия: Да, конечно, чувствую, работаю с детишками, общаюсь с родителями, со многими людьми. Сложности есть, во-первых, на профилактике – машины люди не ремонтируют, в аптеках стали мало приобретать лекарства. Не от того, что болеть перестали, а от того, что нет денег. Люди переходят на более дешевые продукты и, соответственно, если нормально не будут питаться, в будущем будут люди болеть. Кризис очень чувствуется.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия