Побег из города. Где ульяновцы стараются пережить пандемию
Спусковым крючком к этому, как утверждают эксперты, стала пандемия коронавируса. За миграционными потоками этого года следили сотрудники РАНХиГС Алексей Максимов и Дмитрий Соснин. Как известно, ковид назвали болезнью городов. По всему миру его очаг сначала формировался в мегаполисах и лишь потом распространялся на периферийные территории. Ульяновск не стал исключением, а посему тысячи горожан отправились пережидать напасть «в деревню, в глушь...». Официальной статистики ковидной миграции нет, но о ее масштабах можно судить по косвенным признакам. Например, по индексу самоизоляции, который высчитывался по подключениям абонента к базовым станциям. Источником данных стали абоненты всех операторов связи. И если верить данным операторов, более 15% горожан покинули зараженную региональную столицу... Так или иначе, по разным оценкам, с момента введения режима самоизоляции большая доля ульяновцев отправилась в собственные загородные дома и на дачи, а остальные, будучи гостями города, уехали на малую родину и продолжали оттуда работать в удаленном режиме. В деревню к тётке Впрочем, пандемия лишь усилила двусторонний характер внутренней миграции, который особенно активно фиксировали в последние годы: наряду с мощным потоком, идущим с периферии в крупные города, был и обратный - утомленные мегаполисом жители стремились в экотишь маленьких городков и поселков. «Пандемия выступила триггером, усилившим настроения части жителей мегаполисов переехать на территории с меньшей плотностью населения, - пишут авторы аналитической записки из РАНХиГС. - Этому способствуют: расширение практики удаленной работы, стремление сократить связанные с проживанием издержки, а также сохранение ожиданий повторения пандемии». Иными словами, если есть возможность поработать на спокойной, дешевой и безопасной периферии за те же деньги, то почему бы и нет? Чай, XXI век на дворе, эра цифровизации. Тренд на дезурбанизацию подметили и в Россельхозбанке, где подсчитали, что в ближайшие годы в сельскую местность из городов вернутся как минимум еще 2 - 3 миллиона человек. «Если же принимать в расчет дальнейшее инфраструктурное развитие и более длительные сроки, то российское село обладает практически неограниченным потенциалом для возвращения населения», - сообщили аналитики банка. Жажда собственного клочка земли Косвенно подтверждают эти выводы и «довирусные» данные ВЦИОМа. Тогда о жизни в частном доме мечтали 66% россиян, сейчас таких явно стало еще больше. Например, в мае ФОМ проводил опрос про дачи. Как выяснилось, 63% из нас уже являются владельцами дачного участка, а 20% хотели бы его приобрести. Жажда собственного клочка земли вне запыленного мегаполиса спровоцировала во время пандемии и ажиотажный арендный спрос. По данным «Авито», сильнее всего подскочил интерес к долгосрочному съему коттеджей и таунхаусов - на 213,3% и 171,3% по сравнению с периодом прошлого года. Потребность в дачах выросла на 93,4%, а частных домов - на 21,7%. Причем речь не только о готовых решениях из серии «заезжай и живи» - в апреле спрос на землю для индивидуального жилищного строительства (ИЖС) вырос на 12,3%. Людей, разумеется, можно понять. Уж больно явно вирусная изоляция показала убогость житья в «человейниках»: ни тебе поработать нормально, ни поучиться, ни дорогих родственников развести по комнатам, когда глаза совсем уж намозолят. А если учесть, что за 10 последних лет средняя площадь строящихся квартир уменьшилась почти на четверть, жить в клетушках стандартному семейству «мама - папа - я» стало совсем уж невмоготу. - По данным Росстата, ввод жилья за прошлый год составил 80,3 миллиона квадратных метров. Причем почти половину этой статистики (если быть точным, то 46%) обеспечило именно ИЖС, - рассказывает Вадим Фидаров, директор Ассоциации деревянного домостроения по работе с органами государственной власти. - При этом, например, в Чечне, Белгородской, Мурманской и Ульяновской областях его доля составляла от 80,5 до 89,2 процента. То есть люди строятся активно, несмотря на то что в стране нет ни серьезных мер поддержки их строительному пылу, ни продуманных векторов развития этого направления. Рынок ИЖС развивается у нас практически стихийно. А что было бы, если бы людей в их стремлении поддержали? Пока же эта поддержка весьма зыбка. С одним лишь кредитованием голову сломаешь. Вроде бы сделали сейчас льготную сельскую ипотеку до 3%, но такая ставка, судя по анонсам на банковских сайтах, возможна лишь для конкретных поселков и деревень из федерального спецсписка. За городом - в разы дешевле - У нас за два года прибавка по новому жилью составила где-то миллионов пять «квадартов», и вся она случилась только за счет ИЖС, которое выступило настоящим лидером жилищного строительства в стране. Люди давно уже осознали, что в бетонных клетушках жить мало того что неудобно, так еще и невыгодно. В разы дешевле построить за городом свой 100-метровый дом на 10 - 15 сотках с травой, деревьями и птичками-букашками, чем купить квартиру в новостройке и все равно ютиться друг у друга на головах, - рассуждает Александр Кривов, академик Международной академии архитектуры и научный руководитель ЦНИИП Минстроя РФ. - И довольно странно поэтому видеть, что в паспорте национального жилищного проекта нам рассказывают о том, как вырастет в стране многоэтажное многоквартирное строительство, но ИЖС при этом останется неизменным. Что-то его составители явно недопонимают. Кстати, мало кто помнит, но в 1988 году в стране приняли постановление о развитии ИЖС и малоэтажного строительства. Изначально там стояла задача «Каждой семье - квартиру», потом ее поменяли на «Каждой семье - квартиру или дом», а чуть позже «или» заменили на «и». Я тогда в СССР как раз отвечал за жилищное строительство, и мы, редактируя документ, прекрасно понимали, что обитать в городских квартирках не сахар - для нормального существования семье с детьми обязательно нужно второе жилище где-нибудь на природе... Дом за три месяца По словам специалистов, если не брать дома из цельного деревянного массива, которые должны, так сказать, отстояться, в строениях из деревянных панелей, возводимых по безусадочным технологиям, теплый контур (крыша, окна, стены, перекрытия, двери) закрывается в среднем за неделю, а полная постройка под ключ занимает месяца три, а то и меньше. - Что же касается долговечности, то если деревянный дом построен качественно, с правильным проектированием и обеспечением конструктивной защиты здания от осадков, если он поддерживается в нормальном состоянии, то имеет срок службы «пока не надоест», - рассказывает Фидаров. Древесина ведь, если не допускать попадания влаги куда не надо, со временем буквально спекается и становится как камень. А уж по части экологичности с ней вообще ничто не сравнится. Так что тем, кто решил покинуть шумный мегаполис, есть где с комфортом обустроить новую жизнь. Древесина теперь признана материалом, пригодным для высотного строительства. Сейчас самой высокой многоэтажкой в мире считается 18-этажный деревянный дом Mjøstårnet Tower в норвежском городе Брюмундал. Его «рост» - 85,4 метра. В России долгое время рекорд удерживал Соломбайский небоскреб (на фото) - 13-этажный дом, построенный на севере Архангельска бизнесменом Николаем Сутягиным. Но местные власти посчитали 38-метровое здание самовольной постройкой, оно было разобрано до четырех этажей, а вскоре и вовсе сгорело.