На каком языке говорит сопротивление: минские протесты глазами москвича

Только-только вернулся из Минска.

Только-только вернулся из Минска. Город действительно кипит, но последние три дня протесты носили исключительно мирный характер. Некоторые факты лично для меня подтвердились (неприемлемость для граждан видеть Лукашенко на посту президента, массовые демонстрации и забастовки, пытки в ИВС), а некоторые — нет (антироссийский настрой протеста, низкий возраст участников).

О каждом факте можно говорить много. Но ждя начала, ниже на видео — немного протестной милоты.

Вообще Минск не напоминает город, где творится что-то необычное. В дневное время о событиях прошедших напоминают лишь встречающиеся люди с белыми цветами и небольшое обилие военной техники.

Между тем белорусские и некоторые российские пропагандисты рассказывают об антироссийском характере протестов в Республике Беларусь, о прозападной повестке, о предстоящей дерусификации. Якобы весь протест говорит по-белорусски, поёт песни на беларуской мове и в конечном итоге националистическим станет с ущемлением прав русскоговорящих.

Эти слова не имеют отношения к действительности, это попытка лишить протестующих поддержки России и из России. Город Минск говорит в основном по-русски, и протест в том числе.

Плакаты, речёвки, телеграмм-каналы на 80−90% используют русский язык.

Главная музыкальная тема — песня «Хочу перемен». Виктора Цоя, 30-летие со дня гибели которого мы сегодня вспоминаем, даже с натяжкой нельзя назвать прозападным либералом.

Слышал ещё некоторые композиции и они тоже были на русском. Разумеется, популярны темы из песен Егора Летова.

Белорусский язык тоже присутствует, и видео со скандированием «Живе Беларусь!» не единичны. Разумеется, в стране два государственных языка, было бы удивительно если бы его вообще не использовали, но даже в этой части нет ничего прозападного и антироссийского.

На митинге около Дома Правительства стал свидетелем общения двух протестующих. Один говорил на белорусском, второй на русском, и оба понимали друг друга. Сам я со стороны не особо понимал белорусский язык, и увиденное больше напоминало сцену из «Особенностей национальной охоты», но языковые различия в Минске никого не интересует и не вызывают какой-либо конфронтации.

Нельзя засвидетельствовать замечание за использование другого государственного языка и отождествление языка с политическими убеждениями от слова совсем. Это выдумки людей, котоые по-глупости не выходят за пределы своей квартиры, ну или целенаправленно пытаются нас обмануть.

Протест в Минске не имеет какой-то идеологии, да и откуда ей взяться в стране, где политическая система заморожена уже десятки лет.

Лет 10−12 лет назад сам я довольно часто посещал территорию Республики Беларусь. В те далекие уже времена, если для Москвы было характерно, что какой-нибудь коллега по работе или иной знакомый запросто мог даже и не знать, кто в России в тот момент был президент, то в соседнем государстве всё было иначе. Собеседники с ходу начинали слать проклятья в сторону Лукашенко. Это мог быть владелец квартиры, которую я арендовал, водитель такси, знакомый предприниматель, директор завода на пенсии, стоматолог. Все они буквально ненавидели Лукашенко. Особенное негодование вызывали разнарядки, по организации голосования за действующую власть, регулярно спускавшиеся руководству разных там заводов.

Учитывая размеры страны и численность населения, понять, что никто сегодня не голосует за «батьку» очень легко. Еще десятилетие назад белорусские собеседники соглашались с рейтингом Лукашенко в 20−30%, но никак не 70%, с регулярными «победами» на выборах в первом туре.

Посыл сегодняшнего протеста, таким образом, максимально простой: свободные выборы, отстранение Лукашенко от власти, освобождение политзаключенных. И такой же это была основная повестка Тихоновской, сколько бы её не обвиняли в работе на российские спецслужбы или даже марсиан.

Остальные вопросы должны решаться на выборах.

Говорить про предстоящую повестку на свободных выборах невозможно, у государства даже парламента-то сейчас нет полноценного. Я сам о нём вспоминаю редко, а упоминание Национального Собрания РБ в разговоре с местными вызывает улыбку: «Кто все эти люди?»