Юлия Меламед о том, почему самое передовое искусство теперь документальное кино

"Пока народ безграмотен, из всех искусств для нас важнейшим являются кино и цирк", якобы сказал Ленин. Сами вы цирк! Не мог Ленин так сказать. Он же собирался просвещать народ (в нужном ему русле), а не слонов ему показывать. Но пока народ безграмотен, он не любит ничего перепроверять и верит всему, что увидел у френда в ленте. Реакция перепоста стремительна и не опосредована думанием и сомнением. Так что же Ленин говорил?

Ну, по классике и говорил. О кино, и особенно же указал на роль двух вещей: хроники и цензуры. Ну как же без нее диктатору-то. Это ж главный доспех диктатора, главная кольчужка! Любой диктатор вводит цензуру, тут никакой Наполеон не исключение. Любой Пол Пот рано или поздно введет ограничение на интернет. Потому что мозг граждан, как известно, это собственность правителя.

Как однажды сказал один мой товарищ: "а как ты хочешь, СМИ принадлежат государству, что оно, разрешит, чтоб в собственных СМИ его еще кто-то и критиковал?!" Вот так, и не надо тут театрально кричать благим матом.

Ну бог с ней с цензурой, жили с ней, живем и будем жить.

А про хронику с Лениным согласна. Потому что только она отражает новую действительность. Из этой сводящий с ума революционной хроники, которая мешалась с революционными фантазиями, иногда с намеренными фейками (которые прилипли к "действительности" как магнитики к холодильнику) и родились великий Вертов, и даже Эйзенштейн, который как бы сперва колебался между документальным и игровым, за что его жутко ругали критики (мол, снял не пойми что между тем и другим).

Было время, когда живопись отражала "действительность". Были эпохи, когда реальность, нынешнюю и рождающуюся, лучше всего чувствовала проза. Было время, когда поэт был больше, чем поэт. Сейчас за все в ответе документальное кино.

Гении заняты документальным. Шедевры ищите на этой территории. В игровом кино ты что-то задумал в своем кабинете – разве интересно, что надумал кто-то, даже неглупый. В хорошем документальном кино что-то очень важное проговаривается помимо мыслей режиссера и героя. У документа есть шанс осмыслить реальность, не осмысляя ее. Через образ, через молчание, через что-то, что не планировалось…

…Он был умный и красивый, но похожий на мистера Бина, хотя, может, мистер Бин тоже красивый, со слишком длинными вихрами волос, которые делали его то хипстером, то фриком, то безумным, в зависимости от ситуации.

Он был влюблен в море с детства. Но такой страстной любовью, которая с самого начала выдает маниакальность (сильная страсть сама по себе признак нездоровья). И вот в одном из рейдов он окончательно спятил. У него началась шизофрения, если шизофрения может начаться. Или она с самого начала тлеет и только ждет попутного ветра, чтоб разгореться. Что было раньше: курица или яйцо? Что было раньше: больной или болезнь?

Больной был раньше. А болезнь догнала больного. Что там случилось на этом корабле? Впрочем, это был не корабль, это был огромный плавающий холодильник, очень опасный, который вез пропан и бутан. А может, ничего не случилось. Может, просто случился океан. Океан, который заливал ему голову и путал мысли. Как сейчас он заливает экран. (Видимо, образ океана – какой-то универсальный ключ к загадке нашего сознания, и самые чуткие режиссеры это хорошо понимают).

В общем, как раковина без жемчужин, он был выброшен на берег. Но океан уже никогда не перестал шептать ему в уши – ветром, пеной, голосами, теми голосами, которых никогда не было. Суперкрупные дискомфортные планы героя… С тех пор всегда были мысли и голоса, много мыслей и много голосов, и Александр никак не мог с ними сладить, как Грегор Замза со своими ножками. Чуть забыла сказать, что его звали Александр. Это и есть герой фильма "Безумный Александр", который идет на фестивале "Докер".

Документальное кино стало слишком часто обращаться к психике человека, любой уважающий себя фестиваль теперь имеет отдельную программу о психике.

Это о многом говорит. Да что там о многом. О том это говорит, как трудно приходится нашей бедной голове в мире, который перестал быть предсказуемым.

На "Докере" это программа "Док Терапия". После фильма – обсуждения с психологами, очень приличного уровня (не околопсихологическими блогерами), в психологическом сообществе их знают и уважают. Хотя фильм "Безумный Александр" – в основном конкурсе. Отмечу на полях, что большое Кино, что показывают в рамках "Докера", это еще и "Уроки любви" и "Лавмобиль". Но мне почему-то приглянулся "Безумный Александр".

Из той же "Доктерапии" можно посмотреть "Мамаманию", чтобы увидеть, что документальное кино не обязательно снимать 5 лет (как "Александра"), а можно быстро, коротко, и минимальными средствами (студентам покажу). Это короткометражка о впадающей в маниакальное состояние маме режиссера: всего-то снято, что пару телефонных разговоров да пару планов сидящих перед компом и на балконе героев. И драматический портрет то подавленной, то перевозбужденной мамы, страдающей биполярностью, готов.

Если хотите что-то важное понять про то, что на улицах, что на площадях, что в умах, что было, что стучится в дверь, ради бога, только не читайте газет, упаси вас бог в особенности же от аналитики, лидеров общественного мнения опасайтесь так же, как желтой прессы – и то, и другое равно портит вкус. А смотрите лучше документальное кино.

И если хотите узнать о том, куда нас заведет коронавирус – смотрите документальное кино.

Многие спрашивали, что будет с кино после пандемии. Ну что было, то и будет. Может, чуть осторожнее будут планировать съемки и монтаж, потому что форс-мажоры в нашу жизнь стали вмешиваться слишком сокрушительно. А вот денег стало меньше, опять же доккино возмужает.

Сейчас идет "Докер" – что, кто-то решил отсидеться дома? Все побежали. На тот самом "Безумном Александре" была связь с автором, канадским режиссером Педро Пиресом. Как он был удивлен, сидя у себя в американской провинции, что так много людей ходит в России на документальное кино.

… Безумный Александр жил в каком-то странном доме, там было сборище психов, на их фоне он был мистер адекватность. К нему регулярно заходили на огонек другие психи, он долго рассматривал их в дверной глазок. Впустить или не впустить? В дверной глазок люди такие смешные.

Это хорошо. Режиссеру как-то удалось кошмар в голове героев перенести на экран так, что фильм оказался не пугающим. А медитативным, глубоким, убаюкивающим. Когда Безумный Александр подозревал всех – не пускал даже родного отца. В момент ремиссии сам был психотерапевтом для каждого. К нему приходила дама, которая читала ему свой нескончаемый, без знаков препинания, без абзацев, без начал и концов бред, как писательница Мурашкина в "Драме" Чехова. Но поток сознания, который измучил Пал Василича и довел его до ручки (хотя присяжные его и оправдали), не мучал безумного Александра. Видимо, поток сознания напоминал ему воды океана.

Безумный Александр влюбился в девушку, она требовала, чтобы он бросил пить лекарства и бросил курить. Сама-то она была здорова и не понимала, что такое болезнь. Ела одну травку, зеленые салатики, без заправки, как кролик, и запивала водичкой без газа. Ну, здоровый образ жизни, что вы хотите.

Срочно бросить пить таблетки и срочно бросить курить – таков был ее ультиматум. Ультиматум не был соблюден. Она ушла навсегда. Здоровый образ жизни – это же не безумие, так ведь?

Вот его психиатр, который присутствует только в виде пишущей врачебные каракули ручки, я не знаю, может, врач отказался сниматься, а может, и не отказался, может, это режиссерское решение. Если решение – то гениальное. Потому что перед нами, с одной стороны, страдающий герой, теряющий личность, потому что он безумен. И, с другой стороны, безличный и здоровый психиатр, потому что эта инстанция выглядит вполне репрессивной. А какой она еще может быть, такой поворот делает фильм кафкианским.

Психиатр – тот, кто не столько лечит, сколько подавляет, потому что для него это не человек, а просто кучка молекул, которые отказываются работать в унисон. Все мы – кучка молекул (которые не работают как надо, страдают и умирают).

И здоровая мать бросила Александра и уехала в Аргентину, навсегда поменяв жизнь, это модно, менять жизнь в кризис среднего возраста. Может, вокруг Александра было слишком много здоровых?

Безумный Александр говорит, что таблетки ему дают наобум, вдруг поможет, если помогает – придерживаются этой схемы. Что же такое безумие? Остроумный ответ дают не психологи, а социологи. Безумие не когда голоса, а когда нарушаешь этикет. Безумие не когда инопланетяне украли, а когда перестаешь улавливать и считывать сигналы собеседника.

Удивительно, как много асоциальных вещей можно сделать и не привлечь к себе внимания санитаров, если соблюсти одно условие. Это условие: соблюдение этикета. Дело не в том, что параноидный шизофреник рассказывает, что кругом враги и инопланетяне. Дело в том, что, когда собеседник предлагает обратить ему это в шутку, он не считывает сигналов и продолжает говорить об инопланетянах и врагах. В голове могут быть любые тараканы, но неумение считывать внятные сигналы от общества – вот безумие. Мы настолько социализированы что даже не замечаем, как много работы делаем, чтобы просто вынести помойку и сказать соседу "здрасьте" и при этом не выдать себя. Чтоб увидеть и осознать это, надо прийти в детский сад, в психиатрическую клинику или на кинофестиваль документального кино.