Раввин из Чикаго предсказал закат США — интервью ФАН

Раввин Михаил Тильман уверен — пик влияния США в мире уже прошел, и теперь стране клонится к своему закату.

2020 год стал, пожалуй, наиболее переполненным катастрофами за последние десятилетия. Мир увидел пандемию коронавируса, взрыв в Бейруте, природные катаклизмы и народные восстания, которые продолжаются повсеместно. Религиозные фанатики уверены, что это — начало конца света. У светских специалистов прогнозы тоже весьма неутешительные. И практически во всех этих процессах прямо или косвенно участвуют Соединенные Штаты, где совсем скоро пройдут президентские выборы.

Об этом и многом другом специальный корреспондент Федерального агентства новостей Аббас Джума побеседовал с раввином из Чикаго, директором Центра богословско-политических исследований Михаилом Тильманом.

Экономист, философ и раввин

Михаил Тильман преодолел долгий и сложный путь от обычного советского подростка из далекой от религии еврейской семьи до уважаемого американского раввина.

Он родился в Москве. В 1988 году закончил экономический факультет МГУ, после чего поступил в аспирантуру в Институт философии. Однако сдав кандидатский минимум, решил не писать диссертацию, а уехать из стремительно распадающегося Советского Союза.

— Это было смутное время, — вспоминает Михаил. — Государство расходилось по швам, и то, что имело смысл в 1988 году, стало бессмысленным в 90-е.

К тому же, как известно, в возрасте 19-20 лет к людям приходит осознание собственной смертности. И это неизбежно порождает вопрос о смысле жизни. У меня подобный внутренний кризис совпал с госпитализацией. И я подумал: «Ну, буду я заниматься экономикой. А дальше что? В чем смысл?»

Поэтому я ушел в философию. Но очень быстро понял, что современная философия — это фабрика по производству бесполезных понятий. Обыкновенное словоблудие. И это уже подтолкнуло меня к религии. Много позже я понял, что смысл жизни — это не состояние, а процесс. Постоянный поиск…

Так Михаил начал поиск еврейского религиозного учебного заведения, где можно было стать раввином. На территории СССР такого тогда не было.

— Я поехал в Канаду, откуда поступил в образовательное учреждение под названием «Еврейский институт религии» (Hebrew Union College — Jewish Institute of Religion, раввинистическая академия крайне либерального реформистского движения).

По их аспирантской программе я отправился учиться в Израиль, а затем еще четыре года доучивался в Цинциннати. И в 1996 году я был рукоположен в раввины реформистского движения.

Сразу оговорюсь, я очень быстро ушел из этого движения, потому что оно оказалось для меня неприемлемо либеральным. Например, еще в 1996 году на очередном съезде реформистов прозвучал призыв к раввинам совершать обряды бракосочетания между людьми одного пола.

— Это, разумеется, противоречило вашим ортодоксальным взглядам…

— Знаете, где-то я так же строг, как и ортодоксы, но в чем-то и куда либеральнее их. Сочетать браком гомосексуалистов неприемлемо. При этом я совершаю обряды между людьми разного пола, когда один из них не является евреем. Более того, когда один из них является представителем другой веры. Скажем, мусульманской. За что мне нередко предъявляют претензии.

— Вы работаете в синагоге?

— Работал. С 1996 по 2000 год я служил в организованной мной русскоязычной синагоге реформистского направления. А с 2000 по 2018 год — в консервативной американской синагоге. Сейчас я занимаюсь своими проектами.

Сионизм — это тупик

— И все же — почему США, а не Израиль?

— Хороший вопрос. Я обожаю Иерусалим, там другой воздух. У меня сын в Израиле родился. Но Израиль как идеологема для меня лично приемлемым не является. Я понимаю суть и пафос сионизма, но считаю эту идеологию очень ограниченной. В долгосрочной исторической перспективе эта идея может оказаться вредной для еврейского народа.

Это связано в первую очередь с деиудеизацией евреев. Если вы придете в еврейскую школу в США и попросите ребят назвать какой-нибудь концлагерь, они сразу же назовут. И не один. И если вы попросите их назвать столицу Израиля, они назовут ее без проблем. А вы попробуйте попросить их назвать один трактат из Талмуда и все — ступор. Вот я об этом. Другими словами, сионизм вытеснил Бога.

С другой стороны, есть конечно и религиозные сионисты. Но я не приемлю любой национализм. И если все продолжится в таком темпе, в долгосрочной перспективе Израиль может оказаться нежизнеспособным как государство.

— В какой-то момент политическая жизнь Израиля резко пошла вправо и продолжает этот правый курс. Что дальше?

— Это, безусловно, проблема — с той точки зрения, что Израиль не может существовать независимо от Соединенных Штатов. США, которые ежегодно выделяют своему союзнику три миллиарда долларов, — гарант существования Израиля, и это факт. А если Штаты перестанут помогать, и никто не займет их место, то Израиль обречен.

При этом американское еврейство в большинстве своем — крайне либеральное, левое. Это один сплошной феминизм, ЛГБТ и BLM. Например, еду я по Хайленд-Парку — богатому еврейскому пригороду Чикаго — и возле особняка за пару миллионов долларов стоит знак BLM. Да там негров в жизни не было, там живут богатые евреи. Какой Black Lives Matter?

Таким образом, Израиль и США отдаляются друг от друга. И если это расхождение ценностей достигнет определенной критической точки, то может оказаться так, что США перестанут оказывать помощь без всяких оговорок и условий. Если это произойдет, то у Израиля начнутся серьезные проблемы.

Отношение американцев к России и русским

— Начнем с того, что среднего американца Россия волнует намного меньше, чем среднего россиянина Америка.

Я живу в Чикаго — очень либеральном городе, который традиционно поддерживает Демократическую партию. Конечно, здешние американцы воспринимают Россию, как «Россию Путина», как авторитарное государство. Они страшно расстроились, когда Крым воссоединился с Россией. При этом, когда речь заходит о Крыме, я спрашиваю, — а смогут ли они найти Крым на карте? На этом дискуссия заканчивается.

— То есть русофобия в некотором смысле присутствует

— Я бы сказал — фобия как «страх», а не «ненависть». Ненависть испытывает часть русскоязычных иммигрантов. Они озлоблены и часто чувствуют себя проигравшими. Я приведу пример. В 1997 году, когда мои родители приехали в Чикаго, отцу понадобилась медицинская помощь. И врач оказался тоже родом из Москвы. Он спросил отца, мол, ну как там в Москве? И папа сказал ему, что все отлично. Врач очень расстроился.

К тому же в Чикаго очень большая украинская диаспора. И это зачастую потомки тех, кто бежал от Красной Армии. Иными словами, это просто бандеровская диаспора, которая распространяет соответствующие слухи о России.

При этом часто американцы говорят, что уважают русских и руководство России. Особенно в те моменты, когда в США происходят какие-то волнения. Существует целый сегмент населения, который уверен, что «Штатам нужен такой, как Путин, вот он бы разобрался».

Нобелевка для Трампа

— Президентские выборы в США пройдут уже совсем скоро — 3 ноября. Чем, по-вашему, особенно запомнилась нынешняя предвыборная кампания?

— Ну, во-первых, запредельным уровнем хамства кандидатов по отношению друг к другу. Мне казалось, что четыре года назад мы видели все — но Байден с Трампом доказали, что я был не прав.

Во-вторых, тем, в каких условиях эта кампания проходит. Я имею в виду пандемию и протесты BLM.

Выборы в 2016 году были протестным голосованием. И Трамп пришел к власти на фоне того, что значительная часть электората разочаровалась в своих руководителях — как демократах, так и республиканцах. Сегодня мы видим, что протестные процессы пошли еще дальше. Теперь они идут как слева (BLM), так и справа. И если победит Байден, то улица затихнет, но временно. Если победит Трамп, то начнется силовое подавление протестов. На мой взгляд, наиболее вероятен третий сценарий — исход выборов будет неясен. Когда одна сторона победит, а другая не признает поражения. И тогда начнется полноценный гражданский конфликт.

— Трамп сделал Америку «снова великой»?

— Он многое изменил в положительную сторону. Он обеспечил замечательные экономические показатели до пандемии. Однако престиж и статус США на международной арене сильно упали. Как и доверие к Соединенным Штатам.

— Как думаете, Трампу вручат Нобелевскую премию мира?

— Могут. Учитывая, что это такой мусор. Обаме премию дали только за то, что он стал президентом. А тут Трамп, который якобы победил «Исламское государство» (запрещено в РФ) и помирил ОАЭ и Бахрейн с Израилем. Вполне тянет на нобелевку.

— Кстати, а что думаете по поводу мирного соглашения между арабами и израильтянами? Одни восприняли это как историческое событие — начало конца арабо-израильского конфликта. А другие — как личный пиар Трампа.

— Все, что делает Трамп — это пиар. Такой уж он человек. Однако я бы не спешил ликовать по поводу этих соглашений. Да, в краткосрочной перспективе можно это приветствовать. Мир всегда лучше войны. Но проблема заключается в том, что Израиль таким образом не столько пытается сделать шаг на пути к миру с арабами, сколько кидает камень в огород Ирана.

В Бахрейне уже неспокойно, там большинство — шииты.

С этой точки зрения шаг очень недальновидный. Израиль таким образом начинает уже открыто втягиваться в противостояние между суннитами и шиитами. Он становится полноценным участником антишиитской оси.

— В этой связи: как вы оцениваете вероятность американо-иранской войны после выборов в США?

— Думаю, что вероятность настоящей войны относительно невелика. Если выиграет Трамп, то будет все то же самое — антииранские санкции, которые не работают. Если же будет избран Байден, американцы постараются вернуться к договоренностям периода Обамы.

Война вряд ли начнется, потому что США в ней совершенно точно победить не смогут. Оккупация Ирана невозможна — это слишком большая страна с очень многочисленной и подготовленной армией. При этом Иран может нанести США такой ущерб в живой силе и технике, к которому в Вашингтоне не готовы. И американцы это прекрасно знают. У них после Вьетнама порог терпимости к военным потерям крайне низок, в то время как иранцы готовы умирать миллионами.

Закат Соединенных Штатов

— Реален ли экономический упадок США в ближайшем будущем?

— Конечно реален. Это уже происходит. В 1960-е годы США производили 40% мирового валового продукта. Сейчас — 15%. При этом подтягивается Европа, Индия и в первую очередь Китай.

Пик влияния США на мир пришелся на 1990-е годы. Закончилось это трагическими событиями 11 сентября 2001 года, когда кучка террористов продемонстрировала всему миру, что США не неуязвимы.

Кроме того, среднестатистический американец придерживается классической формулы невмешательства: их дела — это их дела. Об этом говорил в свое время Джефферсон. Затем изоляционисты стали слабеть. На первый план вышли транснациональные корпорации, бизнес, деньги.

Во внешней политике существует фундаментальное расхождение между действиями власти и чаяниями народа. Отсюда и протестное голосование за Трампа, и BLM. Все это на самом деле явления одного порядка.

— К чему в итоге это приведет?

— Противоречия низов и верхов усилятся. Будут жертвы. Растет вероятность масштабного гражданского конфликта. Есть реальная возможность того, что США рано или поздно перестанут существовать в нынешних границах.